- Еще один без времени постаревший... - Карина тяжело вздохнула. - Мати было тридцать два, когда его вышибли из армии, больше, чем тебе сейчас, и он тоже сначала думал, что жизнь для него закончилась. А потом он взял да и стал историком. И твердо намерен к семидесяти стать старшим профессором. У нас в Катонии вообще принято доживать до восьмидесяти лет, а то и до девяноста. А ты мой ровесник. У тебя организм потрепан, но ничего особого тяжелого. Я тебе как врач говорю - при правильном отношении к здоровью у тебя есть все шансы дожить минимум до семидесяти. Знаешь, когда мы закончим с Шаем, я всерьез возьмусь за ваше здравоохранение. Глупость какая-то - женщина в сорок лет уже совершенная старуха!
- Да. Когда мы закончим с Шаем... - эхом откликнулся мужчина. - Карина, у нас и в самом деле нет времени. Нам нужно срочно заканчивать с оружием. Мы поговорим потом. После победы.
Если победим, - эхом отдались в сознании Карины его непроизнесенные слова, и она опять почти в панике взглянула на него. Неужели она и в самом деле чувствует его эмоции? Решительно тряхнув головой, она повернулась к куче ящиков и манипуляторами принялась осторожно сбивать с них окаменевшую ткань. Только бы не повредить неосторожным ударом непрочное дерево...
На то, чтобы перенести оружие и патроны в деревню, ушло полтора часа. Шаттах, Дурран и несколько повстанцев, разобравшись в том, как устроены карабины, быстро разбирали их один за другим, протирали от старой смазки, смазывали каким-то местным растительным маслом, прекрасно, по уверению Шаттаха, заменявшим синтетическое оружейное, и собирали снова. После того, как первые винтовки оказалась собраны и испытаны - в первый раз стреляла из каждой Карина, на случай разрыва ствола державшая оружие в максимально вытянутых манипуляторах - один из повстанцев, суровый бородатый мужчина с первой проседью в густой шевелюре принялся обучать добровольцев стрельбе. При всей своей невзрачности и негромкости выстрела трехмиллиметровые пульки насквозь пробивали толстый, в кулачный обхват, пальмовый стол. Несмотря на опасения Дуррана, за прошедшие столетия вещество, из которого патроны состояли, если и выдохлось, то не слишком сильно. Единственной проблемой оказалось то, что стрелять из нового оружия оказалось некому. Деревенские мужчины восприняли идею вооружения с энтузиазмом, однако даже с десяти шагов в деревянный щит со стороной в полсажени попадали один раз из пяти. Занимавшийся снаряжением магазинов Дурран только качал головой, глядя, как они, судорожно вцепившись в цевье одной рукой, дергают спусковую скобу едва ли не всей второй пригоршней.
- Если все дружно выстрелят в одну сторону, то в кого-нибудь да попадут. Хотя бы по теории вероятностей, - прокомментировала процесс Цукка. Не раз видевшая, как муж чистит пистолет, она почти мгновенно ухватила идею устройства карабина и теперь наравне с мужчинами принимала участие в приведении оружия в рабочее состояние. - Но лучше бы Тилос складировал в пещере гранатометы. Из них хотя бы точно целиться не нужно.
- Тогда кто-нибудь обязательно ухватился бы за него наоборот и выстрелил в противоположную сторону, - вздохнул Шаттах, защелкивая ствольную коробку и передергивая затвор. - Нет уж, спасибо. Так, еще один готов. Своим ребятам я дам их в дополнение к их автоматам. На расстоянии - карабины, а автоматы - в ближнем бою. И патронов надо бы...
- Папа! - между домов со всех ног выскочил Матса. - Сан Самаладар приказал передать, что третий секрет заметил конный отряд у Журчащего распадка. Примерно двадцать пять человек. Если не сбавят ход, появятся здесь через час как максимум. А еще он сказал, что отряд Муха на подходе.
- Понял, - кивнул Шаттах, поднимаясь. Он сунул в рот два пальца и громко свистнул. Галдящие мужчины разом затихли и повернулись к нему. Торговец подошел к ополченцам и резко и быстро заговорил.
- Карина, - негромко спросил Дурран, - ты настаиваешь на том, чтобы остаться в деревне? Может, все-таки передумаешь? Шай идет сюда за тобой, а не за кем-то другим. Прошу, укройся в лесном убежище.
- Я не стану прятаться, когда другие умирают за меня. Я остаюсь, - Карина упрямо склонила голову. - Я тоже могу сражаться. И я куда лучше в ближнем бою, чем любой из ваших мужчин.
- Я уже говорил тебе, что в бою ты ничего не значишь, - качнул головой мужчина, откладывая снаряженный магазин. - Ты не умеешь драться не на жизнь, а на смерть. Ты не сможешь нанести смертельный удар.
- Я могу ударить так, чтобы обездвижить, - Карина пожала плечами. - В нервный узел, рукой или манипулятором, неважно. Или просто в лоб прямым засадить. Дурран, я не намереваюсь разыгрывать из себя героиню и идти грудью на пули. И ударить врага в спину не постесняюсь. Да, я не боец. Но пойми - я единственная, кто сможет противостоять Шаю. Даже если вы убьете всех, кто придет с ним, он убьет всех вас.
- Погоди, Кара... - встрепенулась притихшая было Цукка. - Мати говорит, что они где-то рядом. Они пускают ракету!
Она вскочила на ноги и принялась напряженно вглядываться на юго-восток. Карина невольно повернулась туда же - и несколько секунд спустя увидела, как вдалеке в воздух обманчиво-неторопливо на острие расширяющегося дымного следа взлетает крошечный малиновый шарик.
- Есть! - Цукка сжала кулаки. - Шаху! Наши рядом! Давай ответную ракету! - Она замолкла, уставилась в землю и зашевелила губами.
Шаттах кивнул одному из своих людей, и тот, сняв с пояса одноразовую ракетницу, выстрелил в небо зеленый шар.
- Они тоже нас видят, - сообщила Цукка несколько секунд спустя. - Мати говорит, что минут через пятнадцать-двадцать доберутся. Кто-нибудь, предупредите часовых, чтобы не стреляли!
- Вовремя, - пробормотал Дурран. - Карина, ты говорила, что среди твоих друзей - женщина с такими же способностями, что и у Шая. И у них есть оружие против синомэ. Теперь твоя помощь не нужна, и ты точно можешь уйти из деревни в укрытие.
- Нет, Дурран, - Карина упрямо закусила губу. - Я не собираюсь прятаться, когда другие за меня сражаются. И я хирург. Я могу спасать раненых, которые без меня погибнут. Я благодарна тебе за заботу, но это мое последнее слово. Цу, когда наши доберутся сюда, ты возьмешь Лику и госпожу Кансу и на машине с ними отъедешь как можно...
- Кара, ты, кажется, снова решила, что упрямее меня, - безмятежно проговорила Цукка, засовывая в рот травинку. - Похоже, в детстве я тебя мало воспитывала. Я же сказала, что без тебя никуда не пойду и не поеду. Не все же от людей кусочки скальпелем отрезать, их иногда и перевязывать нужно. Смирись. А заодно почувствуй на собственной шкуре, что сейчас чувствует Дурран.
Она подмигнула бывшему Младшему Когтю, и тот отчетливо скрипнул зубами.
- Ехидная ты у нас, Цу, - вздохнула Карина. - Ну, раз так, пойдем на площадь встречать наших.
Машины вкатили на деревенскую площадь через тринадцать минут после обмена ракетами. Карина с Цуккой бросились им навстречу. Плача от счастья, Цукка вцепилась в едва ли не на ходу выпрыгнувшего из машины Саматту, а Карина - во всхлипывающую Яну, потом в ласково похлопавшего ее по спине Палека, а затем повисла на шее у Дентора. Деревенские мужчины, высыпавшие на площадь, загалдели и начали трясти в воздухе своими новыми винтовками.
- Вот так вот и отпускай вас одних гулять по городу, - укоризненно сказал Саматта, заглядывая в лицо жене. - Глазом моргнуть не успеешь, как в дальнюю турпоездку без предупреждения укатите.
- Ага, такие уж мы ветреные, - согласилась Цукка, утыкаясь носом в его широкую грудь. - Придется тебе за мной в будущем получше приглядывать.
- Биката! - ахнула Карина, бросаясь к нерешительно замершему у машины мужчине. - И ты здесь? Как? Откуда? Почему никто...
- Разве вам не сказали? - удивленно поднял тот бровь. - Я тут как раз в Кураллахе зависал от нечего делать, гляжу - попутка. Ну, и запрыгнул на подножку.
- У, попрыгунчик! - Карина ткнула его кулаком в грудь. - Ну зачем?
- Затем, что из-за меня ты в историю вляпалась. Значит, я и должен тебя вытаскивать. Пусть и не в одиночку, но должен.
- Госпожа Ольга, госпожа Канса, - Цукка отлепилась от мужа. - Прошу прощения, что мы отвлеклись. Нам про вас рассказывали. Очень рада личному знакомству, пусть и в таких неудобных обстоятельствах.
- Радость взаимна, госпожа Цукка, - несмело откликнулась Канса. - Прошу благосклонности.
- Радость взаимна, - кивнула Ольга, внимательно рассматривая сначала Цукку, а потом и Карину. - А обстоятельства я видывала и похуже. Я прошу прощения, что вмешиваюсь в сцену родственной встречи, но у нас есть время на такое проявление эмоций? Что с Шаем и кто вообще здесь главный?
Все повернулись в ее сторону.
- Главный здесь в отсутствие Панариши - Шаттах, - сообщила Цукка. - Вон он, кстати, торопится.
Шаттах действительно пробрался через толпу и подошел к машинам.
- Приветствую всех, - хмуро сказал он. - Извиняюсь, что не встретили должным образом, но враг на подходе. Я Шаттах Мумеса, временный комендант Муммы и окрестностей. Рад, что вы успели вовремя. Кто из вас сан Саматта?
- Я, - откликнулся Саматта. - Опустим формальности, чтобы не терять времени. Далеко они?
- Одна из дальних застав засекла конный отряд некоторое время назад. Если судить по скорости их движения, у нас осталось полчаса, может, чуть больше. Сан Саматта, у меня инструкции от Панариши передать командование тебе, если ты успеешь добраться сюда вовремя. У меня в деревне восемь человек обученных и примерно три десятка вооруженных ополченцев, - он мотнул головой в сторону притихших деревенских. - Через несколько минут подтянется Мух со своими ребятами - еще два десятка бойцов. Распоряжайся, но имей в виду, что Мух вышел к нам на помощь из Тампасики вчера вечером. Она в полусотне верст отсюда, а они идут пешком, на машинах оттуда сейчас не пробиться, дорога еще не восстановлена. Они наверняка вымотаны до предела.
- Так, - Саматта переглянулся с Дентором и критически осмотрел испуганно притихших деревенских, под его взглядом жавшихся друг к другу. Оружие они держали кое-как, многие - за стволы, как дубины. - Они нам не понадобятся. Только шальной пулей зацепят в драке. Где остальные жители? Женщины, старики?
- В лесном убежище к югу отсюда.
- Прекрасно. Отправь всех ополченцев туда же для охраны. Одного из своих людей назначь командиром. Если что, смогут отбиться от двух-трех случайных врагов.
- Но...
- Выполнять! - резко приказал Саматта, так что Шаттах вздрогнул. - Господин Шаттах, командир может быть только один. Если командир я, ты и все остальные подчиняетесь моим приказам. У нас нет времени на утрясание проблем с субординацией. Понятно?
- Да, - Шаттах нахмурился, но больше никак своего недовольства не проявил. Он повернулся к ополченцам и отдал несколько команд на местном языке. Один из его людей кивнул и тоже что-то сказал. Деревенские заволновались, и на их лицах явно отобразилось облегчение. Они валом повалили за своим вновь назначенным командиром, и минуту спустя на площади остался только Шаттах со своими людьми, Карина с Цуккой, Дурран и спасатели. Да еще Матса, про которого все забыли и который отнюдь не стремился напомнить о себе, тайком выглядывал из двери Большого Дома.
- Мы изучили карты местности, пока добирались сюда, - Саматта сосредоточенно оглядел каждого из присутствующих. - Я не нашел места, где можно было бы устроить хорошую засаду, в которую гарантированно попался бы Шай. Значит, нам придется принимать бой в деревне. Плохо, но на нашей стороне преимущество обороны. Господин Шаттах, у нас есть возможность обнаружить врага заранее? Поставить наблюдателей на господствующих высотах или посадить на высоких деревьях, например?
- У нас слишком мало людей, - покачал головой торговец. - Я и так частично отправил их в передовые заставы, чтобы Шая отслеживать. Но мы разместили вокруг деревни сигнальные ловушки. Я не рискнул ставить настоящие мины, чтобы на них случайно не влез кто-нибудь из местных.
- Все лучше, чем ничего. Кара, ты уходишь из...
- Нет!
От ярости, прозвучавшей в голосе Карины, Саматта даже вздрогнул. Он недоуменно уставился на свою воспитанницу.