Митинг и концерт, посвященные открытию лозунга на Дмитровском шоссе, решили проводить вечером, когда сгустятся сумерки, чтобы лучше смотрелись фейерверк и светомузыка. Бесплатные пригласительные билеты загодя раздавались на вещевых рынках, в пивных, а также в псих- и вендиспансерах города. Поговаривали, что на открытие лозунга приедет мэр столицы и что освящать сооружение должен будет главный раввин московской синагоги.
Несмотря на мелкий холодный дождик, публика начала собираться уже за час до объявленного времени, и, так как лотки с разливной водкой работали исправно, настроение у всех было не по погоде приподнятое.
На собранных из строительных лесов подмостках стояли динамики и микрофоны. После торжественной части для публики были обещаны живые выступления Вовы Очумелова, ансамбля Голубая бля и личного друга Моржа — Васи Буйного. Вести программу вечера должен был любимый диск-жокей радио Моржо — Птица.
Без пяти шесть подогретая спиртным толпа (около десяти тысяч, по оценкам милиции) начала скандировать: Пти-ца! Пти-ца! Пти-ца!.. Ровно в шесть на подмостках в лучах прожекторов появился Морж Павлинский в сопровождении г-жи Анисовой и диск-жокеев Маналовой и Забараловой.
— Здра-ству, Моск-ва, — на польско-французском обратился к публике президент.
В ответ раздался ликующий рев, сквозь который тонкое ухо могло разобрать выкрики вроде Попс давай! Кончай мудню! На фуй! и Ельцин — президент!. Потом Морж начал квакать по-лягушачьи, а ловкая Анисова стала тут же переводить.
— Ква-ква, — говорил Морж, шустро сверкая очками на морде.
— Я очень рад, что мы здесь сегодня собрались, — переводила Анисова.
Пти-ца! На-фуй! Гнать кончай! — ревел народ.
— А сейчас я буду рад предоставить слово младшему помощнику атташе по культуре в Москве госпоже Тратиньяк.
На-фуй! Забарали! Давай попса!..
После похожей на африканского гамадрила, если его одеть в юбку и жакет от Кардена, атташе на подиум позвали раввина Осю Шлибензона, который, едва открыв рот, получил в глаз пепси-кольной бутылкой, пушечно просвистевшей из толпы.
Кончай базар! Пти-ца, Пти-ца!.
Торжественную часть на этом срочно закончили, и Маналова с Забараловой широким жестом пригласили на помост любимца Москвы, победителя конкурса Золотой Шанкр, лауреата фестиваля Блюет Москва, завсегдатая хит-парада Абрама Суворова — Вову Очумелова.
— Й-и-иииии, — завизжали девки, писая в трусы, кто был в трусах…
— Бллляяяяяяяяя, — заорали прыщавые ценители культуры…
— Радиооо Мор- жооооооо, — взревели динамики…
— Нормально прошло, — сказал шоферу Большой Вождь, садясь в поджидавшую его студийную машину. — Давай на радио.