— Ты слышала, ты свободна. Иди отсюда, — несмотря на повелительный тон, голос звучал растерянно. — Зачем ты это сделала? — к счастью, его глаза не светились, иначе создалось бы ощущение, что он прожигает меня взглядом в ожидании ответа.
— Ты снова недоволен? Пусть остается рядом, — вы оба не задержитесь здесь, продолжила я мысленно. — Хватит подслушивать! — рявкнула я в львиную морду, торчащую из стены. — Возьми Хранительницу за руку, — приказала я фею, когда тот оказался в комнате целиком.
Вместо ответа я почувствовала легкий толчок. Это для него легкий — а я едва не познакомилась своей пятой точкой с рельефом пола. Ой, я не подумала, как сфинкс возьмется за руку горгульи. Выход нашелся быстро — девушка просто положила ладонь на спину крылатого льва. Причем без всяких уговоров! Одной я схватилась за гриву сфинкса, другой — прихватила застывшего от удивления Алекса под локоток. Сейчас ему придется удивиться еще больше.
Картинная комната Черной башни появилась едва я начала ее представлять. Жалобно заскулил сфинкс. Глупый, он так и не избавился от старых страхов. Как и раньше, здесь было абсолютно пусто. Только портреты на стенах безучастно взирали на происходящее. Алекс с удивлением осмотрелся. Взгляд скользнул по лицам на картинах. Я невольно последовала его примеру. Оба-на! Изображение нервного колдуна, с которым я общалась в прошлый раз, исчезло. Теперь безупречной снежной белизной радовали глаз уже два холста. Хмыкнув, я спрятала за спину угольный карандаш, появившийся в моей руке. Вот нарисую сейчас на них по черному квадрату и тайна Малевича будет, наконец, решена — вышел на минутку, загулял и когда буду, не знаю. На губах Алекса при виде пустых рам промелькнула кривая ухмылка, и он снова выжидающе уставился на меня. Ни страха, ни тревоги. Не думаю, что человек, предвидящий происки со стороны своих коллег, вел бы себя подобным образом. Впрочем, основные пакости он ожидает как раз от меня.
— Ты ведь и не ссорился с ними, — я кивнула на портреты.
— Не ссорился, — покладисто согласился он.
— Возвращайся домой. Я освобождаю тебя от всех твоих клятв и обязательств. Ты свободен, прощай, — не дожидаясь ответа, я, как за пресловутую соломинку, ухватилась за сфинкса и оказалась в пещере.
Я так торопилась, что уже не видела, как, заглянув за ворот, колдун слегка усмехнулся, и задумчиво прикоснувшись к груди, пробормотал себе под нос что-то неразборчивое.
Изо всех сил кусая губы, я сдерживала слезы, упрямо щекотавшие ресницы. Оказывается, совсем нелегко говорить окончательное "прощай" впервые в жизни понравившемуся парню. Мысль о том, что я его больше никогда не увижу, заставляла сердце тоскливо сжиматься. Но, это все же лучше, чем видеть неприкрытую ненависть в его глазах. "Так лучше", — как заклинание твердила я, но легче почему-то не становилось.
— Алька, ты что? — в голосе Айлери прозвучал испуг.
— Обмен не состоялся, — шмыгнула я носом. — Сам видел — не было там нашего колдуна. Пропали наши желания.
"Врешь!", — без труда читалось в укоризненном взгляде сфинкса. Но озвучивать свои мысли он, к счастью, не стал.
— А почему мы здесь? — сфинкс тактично сделал вид, что это единственное, что интересует его в данный момент.
— Не хочу я туда, — я мотнула головой в неопределенном направлении. — Там холодно, и вообще… — что вообще, я уточнять не стала, да оно и так было ясно.
— Мы больше туда не вернемся? — осторожно поинтересовался фей.
— Ну, почему же. Завтра и вернемся. Мы еще во дворец обещали зайти. А ночевать будем здесь.
Сфинкс широко зевнул, выказывая полное согласие с моим решением. Денек выдался нелегкий. Пора на боковую. Надеюсь, завтра моя жизнь снова станет легкой и беззаботной.
Даже в ставшей почти родной постели, сон не слишком спешил ко мне. Но, несмотря на это, утром я подхватилась едва первые солнечные лучи позолотили отверстие пещеры. Пнув сладко дрыхнущего Айлери, я с садистским удовольствием смотрела, как он непонимающе таращит сонные глаза.
— Ты, чего? Рано еще, — заныл бедный фей, но я была неумолима.
— Вставай, лентяй! Нам на работу пора, — вот уж никогда не подумала бы, что в сказочном мире мне придется ходить на работу. Наверняка, это Стаська мне мстит за просьбу не вываливать на меня все неприятности этого милого места. Теперь, вместо наполненной опасностями бегалки, мне предстоит рутина трудовых будней. С утра на работу, полчаса — обеденный перерыв, вечером — домой. Страшно! Но, это я, пожалуй, ей еще прощу. А вот кого она мне подсунула вместо обещанного "принца"? Я бы не возражала, если бы она ограничилась белой лошадью, без прилагающейся к ней нагрузке.
— А как же завтрак? — вот обжора, не успел продрать глаза, а все мысли только о еде.
— Там поешь, — у меня аппетит еще продолжал досматривать утренние сны, как и воображение, ответственное за воплощение в реальность моих кулинарных запросов.
— А старушенция неплохо готовит, — с радостной улыбкой согласился Айлери.
Приходишь специально для того, чтобы помочь торжественно и празднично встретить гостей, и никто тебя за это не благодарит, никто не целует лоб и щеки, и не кричит в восторге, что ты самый веселый в мире приятель.
А. Линдгрен
В тихом прохладном холле за накрытым к завтраку столом печальное привидение в гордом одиночестве мрачно поглощало овсянку. Как бабулька умудрялась есть, не выпуская при этом трубки изо рта, для меня навсегда останется неразрешимой загадкой. Нашего появления она сперва не заметила. Злобно оглянувшись на вежливое покашливание, которым я привлекла ее внимание, она явно собиралась рявкнуть что-то не слишком лицеприятное. Но вместо этого, увидев нас, радостно взвизгнула и повисла у меня на шее. Никогда не думала, что в столь почтенном возрасте можно вести себя на манер восторженной девчонки-подростка. Возможно, все дело в том, что она — привидение. Хотя, не скрою, искренняя радость при твоем появлении — это всегда приятно, даже если тебе радуется призрак.
Совершенно не чувствуя себя обделенным, сфинкс предпочел сытный завтрак самым нежным объятьям. У-у, чурбан бесчувственный! Да, что с него взять — мужчина!
— Я уж думала, что никогда вас больше не увижу, — всхлипнула старуха.
— Ну, как вы могли подумать, что мы исчезнем, даже не попрощавшись? — Мне стало неловко, как всегда, когда из-за меня кто-то волнуется.
— Даже не поужинали, — продолжало убиваться привидение. — Быстро за стол, — опомнившись, тут же перешло оно на командный тон. Ну, впрямь заботливая, но ворчливая бабушка, задавшаяся целью закормить любимых внуков до бессознательного состояния.
— За стол, так за стол, — покладисто согласилась я.
Утреннего кофе в меню предусмотрено не было, но я, несмотря на непривычную для столь раннего времени бодрость, желала получить к завтраку именно этот напиток. Вино с утра… Фи. Ну и привычки у них. Красная чашка со знакомой надписью и бодрящим ароматом вызвала у привидения приступ любопытства. Заискивающе глядя мне в глаза взглядом оголодавшей бездомной собаки, старушка объяснила, как страдает ее тонкая эфирная душа, не познав вкуса столь экзотического напитка. Да жалко мне, что ли?
Пока бабушка с видимым удовольствием познавала тонизирующий эффект иномирного пития, а Айлери радостно запихивался кашей, я отщипывала кусочки слоеного пирога со сладкой начинкой. Ну не люблю я овсянку! И приучаться к здоровой, но на мой вкус не слишком вкусной пище, пока не намеренна.
— Чем нас сегодня кормят на завтрак? — я и не заметила, как сюда кто-то вошел.
Что? Подняв глаза на жизнерадостный голос, я на минуту потеряла дар речи. Бодрой походкой прошествовав к столу, Алекс, не смущаясь всеобщим молчанием, вальяжно развалившись на стуле, будто это был трон, подтянул к себе тарелку.
— Овсяночка? Замечательно, — водрузив поверх не слишком аппетитного блюда целую горку фруктов и полив все это сверху взбитыми сливками, он превратил его в настоящий торт. Полюбовавшись на это произведение рук своих, с аппетитом отправил в рот первую ложку.
— А кто тебе сказал, что тебя собираются здесь кормить? — наконец опомнилась я. — Или ты думаешь, что это забегаловка для наглых колдунов?
— Ты сохранила мне жизнь только для того, чтобы бедный, потерявший силы колдун умер на твоих глазах от голода? — он проникновенно заглянул в мое растерянное лицо. Вот нахал! Ведь явно издевается! Я задохнулась от возмущения.
— Убирайся домой и ешь, что хочешь и сколько хочешь!
— А мне нравиться здесь. Вы великолепная стряпуха, леди, — он подарил привидению широчайшую улыбку.
Знал, подлец, чем купить старушку! Та немедленно расплылась в широчайшей улыбке и стала рекламировать все новые шедевры своего кулинарного искусства. Алекс благосклонно кивал и подгребал поближе все предложенное. Да он лопнет, если умудрится все это съесть!
От созерцания все увеличивающейся горы продуктов на тарелке колдуна меня оторвало сдерживаемое похрюкивание. Айлери, глядя на возрастающий ужас в моих глазах, уже откровенно ржал. Я никогда не жаловалась на отсутствие чувства юмора, но сейчас его радость разделить ну никак не могла.
— Наелся? — рявкнула я, когда тарелка с кашей опустела. — Тогда вон отсюда!
— А как же сладкое? — заныл этот подлый тип. А потом поднял на привидение смеющиеся глаза: — Бабушка, мне добавки не дают.
— Сейчас, милый, сейчас, — засуетилась старуха.
— Нам пора во дворец, — произнесла я, понимая, что проигрываю.
— А еще кофе? — ах, какие страдающие глаза! Мое возмущение, конечно, все пропустили мимо ушей.
Оставив предательнице чашку кофе — пусть загрязняет свою ауру, я прямо из-за стола перенеслась в свою комнату. Кипя от негодования, заглянула в зеркало. Лев, давясь от смеха, жевал пирожки, оценить по достоинству которые мне помешало внезапное появление колдуна. Старуха одобрила сочетание кофе с табаком и сейчас, прихлебывая горячий напиток, пускала к потолку замысловатые фигуры из дыма. Алекс с благожелательной улыбкой поглядывая то на блаженствующую даму, то на сфинкса, медленно доедал десерт. Предатели! Негодяи! В бессильной ярости я стукнула кулаком по стеклу, вызвав на нем лишь легкую рябь. Представляю, как обрадовались бы гипотетические враги грозной леди Мейтэль, видя как бесится эта дамочка, не в силах призвать к порядку собственного сфинкса с привидением, да выпроводить из дома нахального гостя, который, кстати, относится к числу этих самых врагов. Я еще раз глянула на веселящуюся за столом компанию. У-у-у, я их… а все-таки, какой он милый, когда улыбается.
И что же мне теперь делать? Что делать, что делать?.. Я хмыкнула, вспомнив, что сама же советовала в детстве в ответ на такой немудреный вопрос. Что делать — во дворец собираться. Все-таки, иногда полезно злиться. Вон вчера, как я нервничала, ожидая делегацию из дворца. А сегодня — сама собираюсь туда идти, а спокойна, как чукча, подсчитывающий белых медведей, собравшихся у полыньи, где он собирался удить рыбу. Но, хорошенько приготовится все равно не помешает.