Коридор, поворот, лесенка вверх, затяжной спуск вниз, по балюстраде выходим на балкончик, огибаем несколько залов и снова коридоры и лестницы. Минут через пятнадцать меня стало преследовать ощущение, что мы ходим кругами. Встречные, увидев нашу процессию, поспешно отступали к стенам, не забывая, впрочем, отвешивать униженные поклоны. Нескрываемый страх и опущенные глаза превращали бесконечные лица, похожие друг на друга в одну гримасу лизоблюдства привычного, а оттого еще более отвратительного. Неожиданно, после одного из поворотов, я почувствовала внимательный цепкий взгляд, устремленный в мою сторону. После тупого раболепия, с которым я сталкивалась на каждом шагу, это было тем более удивительно. Приостановившись, я попыталась отыскать человека, посмевшего столь дерзко для этого места себя вести. Но, нет. Темные тени, испуганно вжавшиеся в стены, застыли, пытаясь остаться незамеченными. Трудно представить, что среди них скрывается человек, вольный так изучающее меня рассматривать. Наверное, все же почудилось.
Когда я совершенно потеряла счет, как бесконечных поворотов, так и времени, проведенного в преодолении дворцовых переходов, мы неожиданно остановились перед массивными дверями с аляповатым нагромождением золотой инкрустации. Пожилой дядечка в длинной лиловой ливрее и с длинной палкой в руках, на которую он опирался, словно уставший путник, проявил чудеса расторопности, распахнув створки, как только мы остановились перед ним. Полной скрытого достоинства походкой прошествовав в зал, будто не он только что бессильно опирался на свой посох, он бухнул им об пол и зычным голосом провозгласил:
— Леди Мейтэль со Спутником.
Ну, понятно, после такого мне оставалось только зайти внутрь. Попытаться, что ли, пройтись с такой же важностью, как встретивший нас мужичок? Да нет, не стоит и напрягаться. Судя по всему, для вырабатывания такой походки требуются долгие годы упорных тренировок.
Зал, в котором мы очутились, больше походил не на тронный, а на концертный. У противоположной от входа стены размещалось невысокое возвышение, весьма напоминающее сцену. Бархатные драпировки — ну точь-в-точь театральный занавес, и, по-моему, точно такие же пыльные. Вот только со зрительными местами вышла небольшая накладка. Сам зал был абсолютно пуст — ни кресел, ни восторженных фанов, загодя явившихся на концерт. Сидячие места в виде двух весьма скромного вида стульчиков расположились сразу под сценой, и сидящий на одном из них старичок почему-то оказался лицом к зрительному залу. Второй был пока свободен, но, боюсь, что тому, кто окажется на нем, тоже придется выворачивать шею, пытаясь разглядеть, что же твориться на сцене. А там были уже установлены декорации, да и актеры заняли свои места. Хотя, надо заметить, что художник-постановщик не слишком утруждал свою фантазию. По крайней мере, достаточно трудно догадаться, при каких обстоятельствах должно проистекать предполагаемое действо, если из всего реквизита — три дивана, установленных вплотную друг к другу, да роскошное кресло чуть в стороне. Правда, надо отдать должное режиссеру, актеров подобрали весьма колоритных. Кресло пока пустовало, но диваны были уже заняты. На них восседали… три бегемота в розовом. Никогда не предполагала, что человеческое существо, сидя на таком совсем не маленьком предмете меблировки, как диван, могут занять его полностью. Видать, мало я в своей жизни еще видела.
Я пялилась на сцену, ожидая начала действа, а три разъевшиеся до полной потери человеческого вида актрисы и дедулька внизу с явным трепетом смотрели на меня, видимо ожидая какой-то реакции. Поаплодировать, что ли? Из раздумий меня вывел не слишком вежливый толчок в ногу. От неожиданности я пошатнулась и с трудом сохранила равновесие. Было бы смешно, если бы я растянулась. Можно ли это воспринять как начало спектакля? С недоумением глянула на сфинкса — чего это он решил расшалиться? И тут до меня дошло. Кажется, когда Айлери рассказывал о королевах, он упоминал, что они полные? Вот эти огромные туши, что-то среднее между небольшими слонами и вполне упитанными свиньями, затянутые в розовые шелка — и есть королевы? А?! И о чем с ними говорить? Женские посиделки с легкой болтовней о моде и мужиках? Не думаю, что эти темы в данном обществе будут популярны.
И без того затянувшаяся пауза грозила стать просто неприличной. Сидевшая в центре королева нервно поерзала, устремив на меня вопросительный взгляд. Маленькие поросячьи глазки, потерявшиеся где-то между чрезмерно пухлыми щеками снизу и заплывшими жиром веками сверху, тщетно пытались пробуравить меня насквозь. Куцые, неровно выщипанные бровки от усилий поползли вверх, вовлекая в движение реденькие белокурые волосенки долгими стараниями завитые в локоны. Это, надо полагать, и есть та самая Золушка? С усилием удержавшись от нервного хихиканья, я представила лица диснеевских мультипликаторов, если бы тем представилась возможность увидеть вблизи эту милашку. Впрочем, сестры отличались от любимой героини детских сказок в основном мастью. Раздобревшие матроны на соседних диванчиках были жгучими брюнетками. На этом основные различия заканчивались. Сейчас эти дамы усиленно таращили на меня глаза, с каждой минутой превращаясь из флегматичных свинок в огромных жаб.
Дедушка, сидящий у подножья "сцены", поднял на меня неожиданно озорной взгляд. Казалось, он единственный, кого создавшаяся ситуация нисколько не смутила. Надо полагать, это и есть Старый Король. Я, конечно, рада, что смогла внести разнообразие в скучную и одинокую жизнь пенсионера, но что делать самой, так и не придумала. Тщательней надо было готовиться и вместо обновления гардероба стоило бы продумать собственную речь. Хотя, к такому подготовиться я вряд ли бы смогла.
Неожиданная помощь пришла из-за незамеченной мною двери сбоку от подиума. Если принимать во внимание нежное личико с капризными губками бантиком, обрамленное тщательно уложенными белокурыми локонами, передо мной была девушка. Смущал мужской костюм. Насколько я поняла, в этом мире девушкам не принято носить брюки. Во всем остальном назвать эту одежду мужской у меня не повернулся бы язык. Нежно-голубой плотно обтягивающий костюмчик изобиловал кружевами и драгоценностями. Сардельки, заменяющие королевам нормальные человеческие пальцы, также были унизаны массивными перстнями, но у этого красавчика, (убедившись в отсутствии хотя бы небольших выпуклостей в районе бюста, я все-таки решила, что передо мною парень) колечки достигали наманикюренных ноготков. Изнеженное избалованное существо с манерами типичного гея. С ума сойти! Геи в этом мире мне еще не попадались. А может, я ошибаюсь? В славные времена мушкетеров мода придворных кавалеров, блистающих при дворе Людовика пятнадцатого, также могла шокировать моих современников, но они регулярно дрались на дуэлях, доказывая свою мужественность делом. Может быть, я столкнулась именно с таким случаем и Юный Принц, (у меня все же хватило сообразительности догадаться кто передо мной), только внешне напоминает инфантильную барышню, не способную завязать шнурки самостоятельно. Вызвав сквозняк взмахом длинных ресниц, принц поднял на меня глаза. По-моему, я крупно ошиблась в оценке парнишки! Холодный расчетливый взгляд, тот самый, что я чувствовала в коридорах, просветил меня, будто рентгеном. Толпа насмерть перепуганных мурашек бросились по моей спине врассыпную. К счастью, это внеплановое обследование моих внутренностей закончилось столь же внезапно, как и началось. Взгляд переместился на сфинкса, подняв у бедняги гриву дыбом.
— Вы даже не соизволили занять свое место? — слова выражали явное недоумение, но мне почудилась в них тщательно замаскированная насмешка.
— Это место уже не принадлежит мне по праву. Да и не думаю, что королевы, — я, наконец, удостоила толстушек легким кивком-поклоном, — получат удовольствие от соседства с моим Спутником, — ободряющее поглаживание взъерошенного сфинкса была совсем не лишней — бедняга до сих пор вздрагивал, не в силах отойти от взгляда принца.
— Вы хотите сказать… — неожиданно густым басом промычала Золушка.
— Что вынуждена покинуть вас.
— А как же бал? — кажется, это проорали сразу три глотки.
— А что бал? — я недоуменно пожала плечами. Нет, мне никогда не понять эти "сливки общества". Насколько я знаю, этот бал отнюдь не первый и, возможно, далеко не последний. Так чего же они так волнуются?
— Без вашего присутствия все провалится. Это невозможно — королевский бал без крестной феи! — с трагическим надрывом сообщила мне Золушка.
— Хорошо, я останусь. Но только до бала, — они меня так утомили и заморочили, что я готова была пообещать что угодно лишь, бы поскорей закончить аудиенцию.
Королевы радостно захлопали в ладоши. Принц выдавил любезную улыбку, стрельнув из-под ресниц внимательным взглядом. Но, заметив мою реакцию, поспешил расшаркаться в поклонах.
— Мы счастливы слышать, что ваше доброе сердце не осталось равнодушным к нашим мольбам, — это у леди то Мейтэль доброе сердце? Он случайно ничего не перепутал?
— А сейчас, мне необходимо удалиться, — изобразив что-то вроде реверанса, (ну, по крайней мере, я честно пыталась повторить приседание, виденное в кино), я развернулась к двери.
Никто меня не попытался задерживать. И вот, снова я оттаптываю ноги в бесчисленных коридорах, хотя больше всего мне хотелось схватить льва за шиворот и одним махом перенестись домой. Но сейчас мне это почему-то казалось ненужным позерством. Да и бросать телохранителей во дворе не хотелось.
И вот, наконец, со скрипом распахнулись тяжелые полотна входных дверей, выпуская меня на волю. Солнце! Небо! Легко заскочив в экипаж, я даже не поморщилась, когда меня не слишком вежливо потеснил пыхтящий сфинкс. И даже крылья на меня положил. Главное — можно убраться отсюда! Все остальное — мелочи.
Убирайся, я предаюсь размышлениям! Ах, это ты, — Сова всегда так встречала гостей.
А. Милн.
— Значит, мы застряли здесь надолго, — Микаэль, наконец, перестал метаться по тесной комнатушке, отчего-то носившей пафосное название гостиничного номера, и с размаху бухнулся на скрипучую раздолбанную кровать. Каким-то чудом раритетная мебель выдержала столь жестокое обращение и не развалилась на части, как можно было предположить. Видимо, за свою долгую жизнь она научилась цепляться за жизнь всеми четырьмя ревматически изогнутыми ножками.
— Ну, отчего же — мы? Ты можешь убраться отсюда в любую минуту, — Алекс насмешливо глянул на друга.
— В любую минуту! — колдун возмущенно подхватился с кровати. Узкое жесткое ложе само по себе не располагало к долгому пребыванию на нем, а состояние, в котором сейчас находился Микаэль, и вовсе не способствовало неподвижности. — Вернуться! Чтобы для начала еще раз побеседовать с твоим родителем, пытаясь объяснить, в какую новую неприятность сунулся его сынок. Причем — по доброй воле и совершенно самостоятельно! Увольте! Я до сих пор с содроганием вспоминаю нашу прошлую беседу! Потом появляешься ты, а я, вместо того чтобы сидеть у постели больного друга, не спуская с него глаз, мчусь в Черную башню исполнять желание заказчицы. В итоге — ни взбалмошной девчонки, ни друга, решившего в очередной раз исправить несовершенство мира ценой собственной шкуры. В общем, все развлекаются по мере возможностей, а страдает один молодой симпатичный колдун, лишившийся возможности пользоваться своими силами. Нет, даже не уговаривай, больше я такой глупости не сделаю. Глаз с тебя не спущу, пока не вернемся домой. Тем более, здесь у меня есть шанс узнать, какой кирпич свалился на голову непоколебимой леди Мейтель, чтобы она после всех твоих проклятий не только сохранила тебе жизнь, но еще и отпустила вместе со всеми плененными Хранительницами. Тогда как дома мне предстоит еще выслушать охи и ахи собственной матери, перемежающиеся нотациями о Кодексе колдуна и ответственности за собственные обещания. К тому же, сидя дома, я в жизни не найду эту девчонку. Если она столько времени не появилась в Черной башне, значит, нашла другое решение своих проблем. И что же — мне до конца жизни оставаться без сил? Нет, я собираюсь найти ее и выполнить любое, самое дурацкое желание, которое придет ей в голову!
— Ты сам сказал, что она могла уже решить свои проблемы, — несмотря на гневный тон приятеля, Алекс откровенно забавлялся.
— Плохо ты знаешь женщин. Их желания бесконечны, — Микаэль посмотрел на друга со снисходительной улыбкой. Уж себя-то он считал тонким знатоком женских натур.
— Возможно, на этот раз, ты сильно ошибаешься, — Алекс задумчиво разглядывал низкий потолок. — Если это та самая девушка, о которой я думаю, то свои желания она способна осуществить и сама.
— Это невозможно! Зачем же она притащилась в Черную башню? Уж не скажешь же ты, что она это сделала специально, чтобы доказать, что это вообще возможно? Или она намеревалась так зло подшутить над ненавистными колдунами — заключить сделку, и исчезнуть, так и не потребовав выполнения желания?
— Не думаю, что она настолько жестока. Возможно, в тот момент, когда она обратилась к тебе, у нее не было другого выхода. Или она так думала. А позже обстоятельства изменились.
— Откуда ты взял, что у нее есть сила? Кроме того, что она умудрилась попасть в башню, на это не было ни малейшего намека. Девчонка и девчонка. Разве что одета странно, — Микаэль взъерошил густые волосы и, наконец, остановившись, внимательно глянул на друга.
— Хотя бы потому, что не будь у нее дара, она не смогла бы выполнить твое условие. Не говоря обо всем прочем…
— Ты думаешь, это она? Это невозможно.
— Невозможно, — неожиданно спокойно подтвердил Алекс. — Все, что с нами происходит в последнее время — невозможно, — пробормотал он едва слышно и добавил, уже не снижая голоса: — Вспомни Кодекс. "Если клиент совершил полную оплату услуги, и сделка не предусматривала дополнительных ограничений, волшебник лишается возможности использовать свои силы до тех пор, пока не выполнит условий договора". Кстати, ты знаешь, почему говорится "волшебник", а не колдун? Вышесказанное одинаково касается как нас, так и фей. Потому и мы, и они содержим целые штаты адвокатов, составляющих как типовые договоры, так и целые тома дополнительных ограничений. Но, вернемся к твоему договору. Если бы она не выполнила условия сделки, так необдуманно поставленного тобой, ты до сих пор свободно распоряжался бы своими силами, а не сидел здесь. Зачем тебе вообще понадобились какие-то условия? У нее что, денег не было?
— Да были у нее деньги. Но знаешь, если бы тебя выхватили в тот момент, когда правитель со всем семейством тянет из тебя жилы, пытаясь узнать, куда, к демонам, делся их младший сыночек, который к тому же еще и является Преемником, ты тоже позабыл бы о правилах общения с клиентом, — возмутился колдун, глянув на Алекса с такой обидой, что тот, не удержавшись, расхохотался.
— Еще скажи, что это я виноват во всех твоих бедах. Поделись, лучше, как ты собираешься ее искать? Сам ведь говорил, что кроме странной одежды, она ничем не выделяется. А сменить одежду — дело нескольких минут.
— Я нашел подсказку. Девчонка здорово наследила после нашей встречи. Представляешь, она умудрилась похитить фея! Возможно, именно он и напакостил мне, выполнив ее желание. Но, по крайней мере, мне не надо напрягать память, вспоминая ее лицо — теперь я точно знаю, как она выглядит, — колдун торжествующе помахал в воздухе какой-то бумажкой.
— Откуда ты это взял? — Алекс ловко выхватил лист, пристально рассматривая изображенные на нем лица. Потом пробежал глазами по тексту. — Вот, значит, как…
— У тебя возникли какие-то соображения? — Микаэль вглядывался в лицо друга, словно надеясь прочитать его мысли.
— Возникли…
— Ну, не тяни! Поспеши обрадовать друга в тяжелую минуту его жизни, освети лучом надежды души страждущих!
— Все хохмишь?
— Это признак безнадежного отчаяния! Разве не видно? Или, чтобы тронуть твое сердце, обязательно надо биться головой о стену и рвать волосы на голове? Знаешь, хозяин этой дерьмовой гостиницы, кажется, весьма ценит целостность своего заведения, и будет весьма недоволен, если эта халабуда развалится. А волосы я рвать все равно не буду — они так нравятся девушкам!
— Может, им нравились не твои волосы, а то, как ты лихо колдуешь. Подожди, — Алекс поднял руку, предупреждая протестующие вопли друга, — пока я тебе все равно ничего не скажу о своих подозрениях. Сперва самому неплохо было бы во всем убедиться. А какое желание, она собиралась загадать?
— Да не узнал я ее желаний!
— Зато успел выложить свое.
— Не надо поливать меня ядом! Лучше скажи — где мы собираемся ее искать? — колдун жалобно заглянул в глаза Алекса.