— Ты собираешься ее похитить? — в наигранном ужасе округлил глаза Микаэль. — Может быть, еще предложишь ее пытать, чтобы узнать желание?
— Не говори глупостей. Я хочу защитить ее.
— Ты хочешь обмануть ее, — но, увидев гневный взгляд, замахал руками: — Я вовсе не против — ты спасаешь мою жизнь. Будет убежище. Вернее, уже есть — должны же Хранительницы где-то прятаться. Они так и не вернулись домой. Говорят, что что-то чувствуют.
— Все сейчас что-то чувствуют. Узнать бы, что чувствует она…
— Ты кто такая? — спросила Синяя Гусеница.
— Сейчас, право не знаю, — отвечала Алиса. —
Я зала кем я была сегодня утром, но с тех пор я уже несколько раз менялась
Льюис Кэрролл.
В ожидании нашего возвращения привидение грустно парило под самым потолком. Не то пыль сдувало, не то рассматривало что-то, недоступное взгляду снизу. Заметив нас, старушка приняла независимый вид.
— Ну, как там во дворце? — несмотря на деланное равнодушие, в голосе сквозило явное любопытство.
— Фи, — я скривилась, выражая в гримасе все впечатления от визита, — я сказала, что вынуждена покинуть столь высокое общество. Но, меня уговорили задержаться до бала. Надеюсь, они не потребуют от меня чего-то сногсшибательного при устройстве этого действа, — я покрутила головой. — А где наш гость?
— Уже соскучилась? — старушка усмехнулась, даже не пытаясь скрыть удовлетворения. — Он ушел сразу вслед за вами.
— Ушел? — боюсь, я не смогла скрыть разочарования. Значит, все-таки ушел. А что ему здесь делать? Я ведь и сама гнала его прочь. — Вот и славно. Никто не будет качать права и действовать мне на нервы, — заявила я излишне бодрым голосом, стараясь не шмыгать носом.
Старуха укоризненно покачала головой. Даже фей набрал в легкие побольше воздуха, собираясь высказать мне свое мнение. Обойдется! Недоучка, а туда же воспитывать лезет.
Оказавшись в зеркальной комнате, я с размаха бросилась на кровать. Полежу, отдохну немного. Возможно, даже приведу мысли в порядок. Главное — не думать о колдуне, гнать взашей воспоминания об улыбке этого гада.
Пышные юбки моего наряда явно не предназначались для того, чтобы в них валялись на постели. Быстренько превратив платье во вчерашний костюмчик в стиле амазонки, я прикрыла глаза и задумалась. Королевы меня, конечно, шокировали. Но явной опасности с их стороны я не ощущала. Совсем другое дело — принц. Он совсем не похож на того затравленного и забитого мальчика, образ которого мне нарисовало воображение после рассказа Айлери. Он, конечно же, откровенно ненавидит леди Мейтэль. И я его вполне могу понять: будь я парнем, от души возненавидела бы любого, кто попытался бы вырядить меня в голубенький костюмчик с рюшами. Дался мне его костюмчик! Зачем вообще понадобилось мое присутствие на этом балу? Чего-то они недоговаривают. Причем, все. Хотя считается, что крестная фея и сама должна быть в курсе всех дел. Но я-то ничего не знаю! Думаю, Айлери сказал мне все, что знал. Конечно, надо попытать беднягу еще, но вряд ли я разживусь дополнительной информацией. И вообще, почему меня это так волнует? Дворцовые интриги меня совершенно не должны трогать. Мне бы разобраться, как решать собственные проблемы. От Стаси ни слуху, ни духу. Такое ощущение, что подруга махнула на своевольный роман рукой и больше даже не пытается принимать участие в моих приключениях. Или ее компьютер окончательно откинул копыта, и она копит деньги на приобретение новой железяки. В таком случае я здесь застряла надолго — что ни говори, закончить повествование в отсутствии автора еще никому не удавалось. Но не сидеть же, сложив лапки в ожидании, когда все наладится само собой? В Черной башне помощи искать бесполезно — вместо колдуна, обещавшего исполнение желаний, там красуется очередное белое полотно. Да и предъявить "товар" лицом, даже будь колдун на месте, мне уже нечего — Алекс решил не ждать, что еще измыслит вздорная леди Мейтэль, и воспользовался дверью, на которую ему недвусмысленно показали. Ну и скатертью дорожка. Попытаться самой наведаться в Темные Земли? Почему бы и нет. Неплохо было бы только обзавестись знающим проводником. Что-то мне подсказывает, что из Айлери провожатый не лучше знаменитого Сусанина.
На улице уже стемнело, а я все прикидывала и так, и этак, что же делать дальше. Но, если честно, большую часть времени я злилась на саму себя: вместо того чтобы продумывать реальный план действий, самовольная фантазия то и дело подсовывала мне образ улыбающегося Алекса.
— Не спишь? — тихий голос привидения заставил меня подскочить.
— Что-то случилось?
— Нет, но от жалобных стонов, вырывающихся из желудка Спутника, скоро даже стены зарыдают.
— Что ж ты не покормила беднягу? — я-то подумала, что и правду что случилось.
— Он героически отказывается есть без тебя. Не стоит без особой нужды испытывать стойкость парня. Да и ты нуждаешься в подкреплении сил.
— Я нуждаюсь в подкреплении своей выдержки — спорить с такой врединой, как ты, не хватит и ангельского терпения.
Старуха, по-моему, восприняла мое ворчание, как комплимент. Горделиво пыхнув неизменной трубкой, она первая шмыгнула в зеркало.
В холле вокруг накрытого стола, раздувая ноздри, нетерпеливо бродил лев. Увидав нас, он огласил дом таким восторженным воплем, что я немедленно согласилась со всеми доводами привидения. Старуха права — голодный мужчина, в каком бы виде он ни был — львином ли, человеческом ли — это явная угроза для общества.
Восприняв мое появление, как сигнал к началу трапезы, сфинкс набросился на еду так, словно его не кормили как минимум неделю. Мой же аппетит как загулял где-то с утра, так до сих пор и не вернулся. Небрежно ковыряясь в полупустой тарелке, я то и дело бросала взгляды на дверь, словно всерьез надеясь, что, повинуясь этим взглядам, произойдет чудо.
Ха! Я и забыла, что нахожусь в сказке. Так я могу возгордиться и решить, что мои желания имеют в этом мире хоть какое-то значение! Я постаралась унять взбесившееся сердце, намеревающееся, как видимо, пробить дыру в ребрах, а оставшаяся без контроля улыбка тут же воспользовалась ситуацией и без спросу заняла место на губах. Столь глупо я, наверное, не выглядела еще ни разу в жизни.
На колдуне появилась черная куртка, которая подчеркивала его стройную фигуру. Что ни говори, подлецу все к лицу, — подумала я, раздражаясь на собственную радость. Небрежно кивнув сфинксу, будто старому приятелю и умудрившись поцеловать ручку засмущавшемуся привидению, он одарил меня слишком пристальным взглядом, но комментировать мой странный румянец не стал.
— Разжился чтивом, чтобы скоротать время? — хорошо хоть сдержалась и не стала, как ревнивая жена, выяснять, где же он шлялся весь день.
Колдун недоуменно вскинул брови, но, проследив за моим взглядом, увидел кусочек бумаги, торчащий из кармана куртки. Не удостоив меня ответом, он скомкал несчастный листок, запихивая его глубже и, очаровательно улыбнувшись, уселся на свое место.
Наполнив тарелку, он повернулся в сторону жующего сфинкса.
— Айлери, — негромко окликнул он фея, с каким-то странным напряжением ожидая ответной реакции.
— Что? — обернулся фей, с явным неудовольствием отрываясь от еды.
— Я так и не спросил, как ты умудрился стать Спутником.
— А-а-а. Ну-у-у, — никогда не видела, как краснеют животные. Ярко-розовые пятна, явственно проступившие сквозь серебристую шерсть, доказывали, что, по крайней мере, с заколдованными людьми это возможно.
Полюбовавшись на это дивное зрелище, колдун снова опустил взгляд в тарелку. К счастью, настаивать на ответе он не стал. Я также сосредоточилась на своем обеде. Но все равно постоянно чувствовала на себе изучающий взгляд. В нем не было прежней ненависти, но эта внезапно вспыхнувшая заинтересованность меня сильно нервировала.
— Ты что-то хочешь у меня спросить? — не выдержала я, наконец.
— Это так заметно? Прости. Просто, я задумался: где же ты пропадала больше недели после исчезновения? — он задал вопрос с деланным весельем, но напряженный взгляд выдавал истинные чувства. И ни веселья, ни равнодушия, которое он пытался вложить в звучание голоса, там не было и в помине.
— Искала источник силы, — а, что, пространный такой ответ обо всем и не о чем одновременно.
— Все это время? — недоверчиво сощурился настырный допросчик.
— А ты сам попробуй, не думаю, что управишься быстрее, — не знаю, чего он добивается, но, по-моему, такой ответ его совершенно не удовлетворил.
Дальнейший обед прошел скомкано. Расслабиться не помог даже роскошный шоколадный десерт, поданный заботливым привидением. Неизвестно, где гулял Алекс, но его настойчивое любопытство меня смущало. Уж не узнал ли он чего лишнего? Кроме того, я напрягала память, пытаясь вспомнить, называла ли фея по имени. А если нет, то откуда его мог узнать колдун. Странное поведение Алекса беспокоило меня все больше.
Я лежала в постели, вглядываясь в темноту потолка, и все не могла отделаться от воспоминаний о расспросах Алекса. Что он умудрился узнать? И откуда? То, что он получил новую информацию, которую и пытался проверить, не вызывало никаких сомнений. Я так и не смогла вспомнить, произносила ли при колдуне имя фея. Я поворочалась, преодолевая желание подойти к зеркалу и посмотреть, чем сейчас занимается Алекс. А если просто спит? И еще неизвестно в каком виде. Мало ли какие привычки бывают у людей. Я невольно покраснела от этой мысли. И вообще, с каких это пор у меня появилось желание подсматривать? И присутствие весьма симпатичного колдуна под одной крышей не служит оправданием. Может быть, плюнуть на все и рассказать ему все как есть? Нет. Подожду пока. Может быть, предложить ему сбежать вместе в Темные Земли? Думаю, что, даже потеряв силу, дорогу он найти сумеет. Возможно, это неплохая идея. Хотя, как мне объяснить, почему леди Мейтэль решила все бросить и податься в бега, да еще на территорию своих врагов?
Мои размышления прервал тихий звук, будто кто-то осторожно царапал снаружи стекло. В окне явственно виднелась темная тень. Так. Кажется, ко мне гости. Кто это пожаловал, на ночь глядя? Распахнув окно, я увидела стройный силуэт крылатой девушки. Горгулья! Вот уж кого я ожидала увидеть меньше всего. Тем любопытнее. Сделав приглашающий жест, я уселась на постель. Конечно, на улице лето, но шелковая пижама, в которой я улеглась, не слишком спасает от ночной прохлады. Я внимательно смотрела на посетительницу, ожидая объяснения причин столь странного визита. Но та просто смотрела на меня круглыми, почти детскими глазами.
— Не ожидала увидеть тебя здесь. Вы ведь, кажется, ненавидите меня? — нарушила я, наконец, затянувшееся молчание.
— Мы ненавидим леди Мейтэль, — с мягким упреком поправила меня горгулья.
— Эм? — кажется, я напрасно страдала, пытаясь сохранить от Алекса тайну. Но, каким образом девушка меня могла разоблачить?
— Горгульи с самого рождения наделены магией. В основном она используется для того, чтобы удержать в воздухе наши каменные тела. Но это не все. Мы можем видеть внутреннюю сущность всех существ, населяющих мир. Не волнуйся, — продолжила она, заметив мой обреченный вздох, — я не поделилась с хозяином своим открытием. И не смогла бы при всем желании. Я с удовольствием сохраню твою тайну, но, если бы я могла рассказать об истинной сущности некоторых существ, в мире стало бы намного меньше зла. Люди не часто задумываются, что прячется под красивым личиком или благородной седой бородой. Но я должна предупредить — хозяин начинает задумываться, а это первый шаг, чтобы узнать истину. Удивительно, как легко можно обмануть человека, который сам с легкостью создает иллюзии, способные спрятать от посторонних глаз целый город? Люди предпочитают верить глазам, а не прислушиваться к голосу разума и сердца. Хотя, иногда ненависть ослепляет надежнее любых заклятий.
— Ты пришла для того, чтобы сказать мне это?