— Как это? — кажется, в этот раз удивился даже непробиваемый колдун. Алекс недоверчиво потер грудь, будто пытаясь на ощупь найти пропавшее клеймо.
— Мавр сделал свое дело, — задумчиво пробормотала я.
— Что? — на меня смотрели три пары удивленных глаз.
Ой! Я и не думала, что они прислушиваются к моему лепету.
— Простите, это я о своем, о девичьем, — попробовала отговориться я, но, судя по внимательным взглядам, без объяснений мне не обойтись.
— Это я-то мавр? — с преувеличенным возмущением отозвался Алекс. — Кстати, что это такое?
— Не что, а кто. Герой весьма популярной в моем мире пьесы, — я замолчала, не обращая внимания на нетерпеливое ерзанье Айлери, ожидающего очередную сказку.
— Если ты считаешь, что этим что-то пояснила, то, извини, но ты ошибаешься, — во взгляде Алекса снова появилась улыбка, а оговорки о моем мире он будто и не заметил.
— Я не могла самостоятельно избавиться от образа леди Мейтэль. Не знаю, почему именно ты попался мне под руку. А этот знак, — я покрутила в воздухе собственной ладошкой, — обозначал лишь то, что ты сможешь освободить меня, ну и, конечно, сам избавиться от проклятия — я торжествующе показала на его чистую грудь. — И теперь, ты действительно свободен и можешь уходить, как мавр, — опустив ресницы, я со страхом ожидала его ответа.
— Не дождешься! — колдун блеснул белозубой улыбкой. — Не знаю, что там сделал ваш мавр, но я уйду только с тобой.
Наверное, я расплылась бы от счастья, если бы не вредное воображение. Чернокожий Алекс, сжимая в одной руке белый платок, а другой, придерживая свисающий с плеча мой хладный труп, с невозмутимым видом проходит сквозь толпу восторженных зрителей, направляясь в неизвестные мне Темные Земли. Бр-р. Привидится же такое!
— Но ты должна рассказать мне все с самого начала, — к счастью, колдун не видел образов, всплывших в моей голове, — теперь тебе нечего скрывать.
— Это не слишком короткая история, — ночь давно перевалила за середину, но, глянув в нетерпеливо горящие глаза Алекса и явно разочарованную физиономию привидения, вздохнула: — ладно, расскажу. Только взамен и ты ответишь на все мои вопросы, — и, получив в ответ поспешный кивок, начала рассказ.
— Вот, значит, как это все случилось, — задумчиво протянул колдун, когда я закончила. — И какое желание ты хотела исполнить в Черной башне?
— Конечно, я хотела, чтобы меня отправили домой и вернули Айлери его нормальный вид, — он, что не понимает очевидного? Непонятно, почему Алекс так помрачнел при моих словах? Неужели ему не хочется со мной расставаться? Это было бы слишком хорошо.
— Ты и сейчас хочешь вернуться? — с непонятной требовательностью он глянул в мои глаза.
— Да. Там мои друзья, родные, университет, в который я едва успела поступить, — ну, как он этого не понимает? — А как насчет моих вопросов? — Я едва смогла подавить зевок. Сфинкс, пригревшись под моим боком, уже давно сладко спал. Ему эта история давно известна, а ночь для того и дана, чтобы смотреть сны.
— Завтра. Обещаю, что честно отвечу на все твои вопросы. Ты уже совсем засыпаешь, — он ласково пригладил мои встрепанные волосы. В его глазах промелькнула неясная грусть, но мне уже вовсе не хотелось анализировать быстротечные изменения его настроения. Прижавшись к Айлери, я позволила сомкнуться тяжелым векам и заснула счастливым сном человека, избавившегося от страшной тяжести.
Чувство ответственности — не лучшее снотворное.
Макс Фрай
Первые солнечные лучи уже осветили верхушки леса, но сил пробиться сквозь хитросплетение ветвей у них еще не хватало. Туман, притаившийся на ночь у самой земли, уже почувствовал приближение своего исконного врага и зашевелился, чтобы не позже чем через час укутать кусты, а если повезет и деревья, плотным покрывалом, ограждая от дневной суеты. Пока же он стелился у самой травы, навевая сладкую дрему.
Утопая по щиколотку в густом молочном мареве, Алекс стоял, прислонившись к шершавому темному стволу. Утренняя сырость оставляла на черной куртке колдуна следы непролитых слез. Прохладный ветер пошевелил волосы, пытаясь вовлечь в свою игру, но сумрачный взгляд мог отбить охоту к заигрыванию даже у такого легкомысленного непоседы. Глаза, наполненные странной тоской, скользили по небу, словно отыскивая способ задержать приближающийся день.
— Никогда бы не подумал, что может вот так случиться, — голос Микаэля был исполнен искреннего восхищения. — Значит, это все-таки она! Говоришь, в своем мире она совершенно не владела магией?
— Она утверждает, что в ее мире волшебство есть только в сказках, — невесело хмыкнул Алекс, — правда, признает, что эльфы у них все-таки есть. Их считают обычными насекомыми, которые собирают мед, представляешь?
— Такое представить невозможно, — хохотнул друг. — Очень похоже на монополизацию силы, которую устроили феи. Но, в конце концов, все хорошо, что хорошо кончается. Мы избавились от этой заразы, леди Мейтэль, ты нашел девчонку и попутно избавился от клейма. Теперь мне только остается выполнить ее желания и в полной мере насладиться возможностью пользоваться силой в свое, ну и, конечно, твое удовольствие!
— С этим пока придется подождать, — как-то отстраненно заметил колдун.
— Я преисполнен решимости дождаться, пока они выспятся. Готов даже перетерпеть процесс умывания. Представь, я даже собираюсь позавтракать вместе перед расставанием!
— Ты так и не спросил, что же она собиралась у тебя просить. Что, даже не поинтересуешься?
— А ты знаешь? Здорово! — восхищенный Микаэль даже подпрыгнул от радости. — Ну, и о чем же мечтает наша принцесса?
— Она желает вернуть прежний облик Спутнику и возвратиться домой — всего-то, — Алекс опустил голову рассматривая, как осмелевший туман лижет голенища его сапог.
— Действительно — ерунда, — хмыкнул Микаэль. — Со Спутником разобраться, конечно, недолго. Тем более, как она утверждает — он заколдованный фей. Я всегда был невысокого мнения об этой их Академии. Учат всяких бездарей, лишь бы деньги платили. Да и уровень обучения… Надо же — парень не знает элементарных вещей. Но то, что он хоть что-то умеет, ускорит процесс. А вот с возвращением девчонки придется повозиться, — колдун вдруг жизнерадостно подпрыгнул, — да о чем это я! Ты, конечно, свою силу так и не вернул, но в теории то помочь сможешь! Вдвоем мы, думаю, самое позднее к вечеру управимся, — он внезапно осекся, наткнувшись на взгляд друга.
— Ты не понял. Или невнимательно слушал.
— Да — не понял. Ты смотришь на меня так, будто я вообще не должен выполнять ее желаний.
— Правильно. Именно поэтому я не пустил тебя в дом — ни она, ни этот заколдованный парень не должны тебя видеть.
— Помилуйте, о великий Преемник, — Микаэль паясничая бухнулся на колени и стал отвешивать шутовские поклоны. — Для меня каждый час промедления похож на пытку, а вы пытаетесь уязвить меня еще сильнее, когда светлый час освобождения приблизился вплотную. Не шутите так жестоко, пролейте бальзам на раны умирающего друга! — поднявшись, он отряхнул повлажневшие колени и обернулся к неподвижному другу, так и не включившемуся в игру. — Ну и шутки у тебя в последнее время!
— К сожалению, я не шучу, — ровный холодный голос подействовал почище ледяной воды. — Она собирается уйти в другой мир. Мы не можем допустить этого.
— Почему? — последняя попытка отсрочить похороны надежды разлетелась на тысячи мелких кусочков, стоило взглянуть на решительное лицо человека, как казалось, известного с детства. И впервые за эти безумные дни у Микаэля мелькнула мысль, что, возможно, Пифия была права.
— Во-первых — она владеет силой Радужной Сферы, — прозвучал задумчивый голос Алекса. — Ты представляешь, что случится, если она уйдет в другой мир? Нет?
— Я никогда не был любителем старинных легенд и предсказаний, — нервно передернул плечами Микаэль, пытаясь сдержать внезапное раздражение. Сначала его огорошили известием, что он так и не сможет выполнить желания девчонки, а теперь еще он должен вспоминать нелепые сказки, да еще искать связь между тем и другим. Увольте!
— Ты до сих пор считаешь все это лишь сказками, — словно прочитав мысли друга, усмехнулся Алекс. — Наверное, ты один из тех немногих, кто до сих пор так считает. Между тем, даже мой отец понял, почему я совершил свой безумный поступок. Хорошо, поясню. До сих пор от вторжения дракона на Темные Земли нас защищал Черный Камень.
— Который ты так непочтительно метал в стены, — не сдержавшись, фыркнул Микаэль.
— Его невозможно разбить, — в безразличном голосе не звучало и капли раскаяния, лишь легкая досада, что его прервали. — Если ты все же напряжешь память, то вспомнишь, что такую возможность ему дает все та же Радужная Сфера. Как только ее сила уйдет из нашего мира, Черный Камень станет просто красивой игрушкой. Теперь ты понимаешь, что это значит? Не знаю, долго ли мы сможем противостоять богу, ставшему поистине всесильным. Эта девочка невольно стала заложницей случайно полученной силы. Она не может уйти — с этим ничего не поделаешь.
— А во-вторых? — не то чтобы сейчас это имело хоть какое-то значение, но Микаэлю требовалось время, чтобы привести мысли в порядок.
— Тебе мало того, что ты уже услышал? — в углу рта появилась незнакомая жесткая складка. Алекс смотрел на верхушки деревьев, и мрачная темнота в глубине глаз сменялась яростными всполохами восходящего светила.
— И что ты собираешься делать? Убить ее невозможно. Или ты хочешь попытаться еще раз?
— Я пытался убить леди Мейтэль…
— В любом случае, не думаю, что из этой затеи что-то выйдет, — Микаэль нервно расхаживал между деревьев, рассуждая вслух: — Есть много способов сделать человека сговорчивым и кроме смерти. Конечно, проще всего посадить в зачарованную башню, поставить дюжину стражников и забыть навсегда. Но тогда я никогда не получу возможности распоряжаться своими силами. Да и отправлять девушку в заточение только за то, что она оказалась не в том месте, где ей надлежало быть, да еще не по собственной воле — не слишком ли это жестоко?
— У тебя есть другие предложения? — в голосе Алекса прозвучал отголосок надежды. — В общем, я и не собирался поступать настолько жестко. Просто — привезти ее в Темные Земли и проследить, чтобы она никогда с тобой не встретилась. Другого способа уйти она все равно не знает. А в окружении надежных людей — никогда и не узнает.
— А обо мне ты, конечно, не задумался!