Дара сидела внизу на скамеечке внизу и медитировала. Расслабленное, ничего не выражающее лицо вглядывалось в голубые водные струи. Не спорю — красиво, только ничего такого, что может навести на мысли о высоком. Видимо, чувство прекрасного у меня атрофировано.
Ещё постояла, посмотрела на водопад, и пошла завтракать.
Дель — чудо! — проснулась и даже начала наводить лоск. Но застала я её за оригинальным занятием. Вы пробовали жевать бутерброд, красить ногти и читать что-нибудь на компьютере одновременно? Советую — не пробуйте, если вы не Юлий Цезарь или… не Дель. Как у неё всё это получается?
— Сир, — оттолкнулась от ноута подруга, — позови Дару.
— Не получится, — хмыкнула я, — она как раз достигла Нирваны.
— А ты её очень сильно позови.
— Ладно. Да-ара!
И тишина…
Я позвала ещё раз.
Д'араней отказывалась покидать Нирвану.
— Да-а-ара!!
— А? Чё?
Дирейка стояла, удивлённо взирая на меня с каменного карниза над водопадом.
— Деля зовёт!! — закричала я, а иначе бы меня не услышали.
— Ага, щас спущусь. — Дара начала озираться в поиске удобного спуска. Она что, слететь не может?
В итоге, через пять минут, я получила запыхавшуюся сумеречную эльфийку с идиотской улыбочкой.
— Дар, — посоветовала я, — ты, конечно, обожаешь грибы, но на такие беленькие, на тонких ножках со смешным воротничком, не налегай, ага.
Подружка возмущённо приподняла брови и гордо удалилась в шатёр, где Дель предавалась фольклорной "смешинке".
— Ты чего?
— Ха-ха-ха!
Донельзя странная реакция. На вопрос "Что делать?" неизменное "Импровизировать!", на плохие новости и вообще на всё плохое — заразительный смех.
Отсмеявшись, арамия развернула экран ноутбука.
— Ну как?
Это был почтовый ящик Дели, куда приходили ежедневные отчёты мороков, новости, письма от друзей и всевозможный спам.
Сейчас на весь экран был растянут отчёт Дели-2.
"15 астар 27: 05.
Сегодня на мою жизнь покушались самым, что ни на есть, гнусным способом. Убийца попытался заколоть меня отравленным кинжалом. Дольвар успешно превратил его в котлету (потом оказалось, что это зомби не первой свежести), а орудие покушения оставила себе (яд уничтожила). Через минуту в комнату ворвались Сир и Дара с мечами и "огоньками" наголо. На них тоже зомбики нападали! После непродолжительного военного совета окружили себя Универсальным Щитом и послали "голубка" на разведку. Думаю, что это Вирд подстроил. Никому постороннему о случившимся не сообщали. Продолжаем вести себя, будто ничего, и не было. Ждём дальнейших указаний".
— Фандрых, — сквозь зубы выругалась я. — Эта сволочь совсем с катушек съехала!
— Какие указания, — живо заинтересовалась Дара, — ты им выдала?
— Продолжать вести себя как обычно, — допечатала Дель и нажала "Enter".
— Что… — хотела спросить я, но не успела.
В шатёр, подняв тучу пыли, влетел Дольвар.
— Девчонки, — даже не отдышавшись, вскричал он. — Я нашёл его! Я нашёл Бронса Степного Ветра!
— Где?!
— На Таргеле.
— Где?
— Это такая планета рядом с Клартой. Сплошная степь с горами. Идеальное место обитания кентавра.
Собрались мы оперативно — пожарники отдыхают! — апсар не встретили, посему мук совести не испытывали, но благодарственную записку оставили.
…Защиту с планеты уже сняли. Телепорт нацелили на Великую Степь на Таргеле.
Степь как степь. Бескрайнее желтоватое море. Лёгкий ветерок… И ни одной живой души на полсотни магических окрест. Я бы почувствовала…
Обычно, кентавры предпочитают жить в горах, где много пещер и можно укрыться в случае чего. Степняки же строили целые посёлки из шатров. Они цеплялись друг за друга, старались всё делать вместе, и уж тем более, не оставлять своих… Так почему же, спрашивается, в степи стоит одинокий шатёр, который даже насекомые облетают? Так почему же интуиция настойчиво твердит об опасности? И почему здесь ТАКАЯ концентрация Смерти?!
— Я туда НЕ пойду! — сглотнула я.
— Мне он тоже не нравится, — поддержал Дольвар.
— Поднимите руки, — демократично предложила Дель, — кто хочет идти.
Естественно, рук не было.
— Единогласно! Пошли.
Мы опешили. Идти! ТУДА!? После единогласного не соглашения!? У Дели что-то с головой…
Уж не знаю почему, но мы в шатёр вошли и обомлели.
Внутри была ужасная разруха. Циновки порваны, глиняная посуда побита, разбросанные тряпки неподдающиеся опознанию… Уцелела лишь клетка, на которую было накинуто покрывало.