Райли (Брауну). Можете полностью мне довериться. Я такой же простой человек, как и вы. Я понимаю, что это ваша работа, грязное дело, конечно, но после работы мы все люди, правда? Жизнь есть жизнь. Представляю себе, как вам тяжело: вечно в бегах, все время оглядываться, ждать стука в дверь по ночам, а то вдруг ляпнете чего-нибудь неосторожно, бесконечная ложь - да, ужасная жизнь. Вам бы жить спокойно да радоваться со своей женой, поливать розы в саду, как все люди, я понимаю...
Браун. Да, я...
Эйбл приносит пиво.
Райли. Надеюсь, это вам поможет.
Браун. Ну разве только кружечку. Вы очень любезны. Ваше здоровье!
Браун протягивает руку к кружке. Райли отодвигает ее и накрывает рукой.
Райли (спокойно). Где магнитофон?
Браун. Но я...
Райли. Будьте благоразумны, и мы разрешим вам спать, есть, пить - все что угодно. Говорите.
Кармен. Послушайте...
Райли (резко). Давайте сюда пленку!
Браун. Нет у меня никакой пленки!
Райли. Моему терпению приходит конец!
Кармен. Хватит, мистер Райли...
Браун. Но я правда ничего не знаю ни о каких магнитофонах.
Райли. А-а! Ну что же, зато я кое-что знаю!
Райли задумывается. Эйбл продолжает игру, но несколько смущен. Браун
совершенно сбит с толку.
Дело в том, что я ставил эксперимент с одним из своих изобретений. Я соединил магнитофон со старыми дедушкиными часами.
Эйбл. Зачем?
Райли. Зачем? Когда Эдисон изобрел маяк, к нему тоже приходили крестьяне и спрашивали "зачем". Не так ли?
Эйбл. Не знаю, мистер Райли.
Райли. Ну! Раз не знаешь, для чего задаешь такие вопросы?
Эйбл. Я ничего не хотел такого сказать.
Райли. Это оригинальнейшая идея. Эти часы, они как бы затрагивают британский дух. Они напоминают о нашем былом величии - два раза в сутки - в полночь и в полдень играют гимн "Правь, Британия!". Вот что нам всем нужно сейчас. Для того ли я прошел через всю войну, чтобы видеть закат британского могущества? Ради чего я плавал по семи морям?
Эйбл. И не говорите, мистер Райли.
Браун (неожиданно вставляет). А вы знаете, ведь маяк изобрел не Эдисон. Вы, вероятно, перепутали его с Эддистоном.
Райли. Что?
Браун (улыбается, смущенно и испуганно напевает). "Отец мой в Эддистоне служил на маяке, увидел он русалку однажды вдалеке..."
Угрожающая тишина.
Райли. Кем был ваш отец?
Браун. Это не мой отец.
Райли. А чей отец?
Эйбл. Не может быть, русалок не бывает.
Райли. Помолчи. (Брауну.) Чей отец был русалкой?
Браун. Он не был русалкой. Он увидел русалку.
Райли. Кто?
Браун. Отец этого человека.
Райли. Какого человека?
Браун (раздраженно). Не знаю.
Райли. Я тебе не верю, Джонс.
Браун. Мое имя Браун.
Эйбл. Слышал я эти рассказы. Никаких русалок не существует. Удивляюсь, взрослые люди - а верят всяким глупым сказкам. Ваш отец не русалку там видел, а морского тюленя.
Браун. Мой отец не видел никакого тюленя!
Райли (вставая над ним). Ага, так это был твой отец!
Браун. Нет...
Эйбл. А почему вы не стали работать на маяке, как отец? Скучно там одному?
Браун (несчастным голосом). Я даже не видел никогда своего отца.
Райли. Ха! Так это слухи? Мда, боюсь, ваши показания не будут иметь юридической силы. (Кармену, который собирался было что-то сказать, но не успел.) Ваша честь! Я прошу вас изъять последнее показание из протокола.