Что мы возвращались в Айзенштадтское герцогство, я поняла и без дополнительных объяснений. Зачем? Догадки роились в голове недолго, на коротком привале Курт коротко поведал нам программу боевых действий и я сперва пришла в ужас, а потом сникла - будь что будет, но мне отсюда уже не вырваться.
- Радель ходит только на проверенные дела, чтобы промаха не было. В ближайшие дни через Базель повезут церковные поборы в Кобург. Вот Радель и намерен ухватить их, поняли? Будем сидеть в засаде, не зря он арбалетчиками заинтересовался - охрана будет в латах, а ваше дело снимать ее, только успевай перезаряжать ваши машинки. Если всех положить, то и концы в воду, никто нас не найдет.
- Курт, нас в отряде двадцать человек, а сколько охраны может ехать с подводами? - было очень тоскливо от подобной безысходности, но хотелось еще и знать подробности предстоящего дела. Слинять не удастся, да и Радель просчитал, что в Айзенштадте после соединения епископатов никто не захочет оставаться. Если только он сам не прибьет кого-то, чтобы самому побольше досталось.
- Его полтора десятка стоят двадцати, а вы будете сначала главной ударной силой. Епископ дурак - запретить пользоваться арбалетами даже своим ротам, это ж надо до такого додуматься! - Курт любовно погладил рукоять своего меча. - Вот вы и пригодились для настоящего дела.
Обратный путь мы не прошагали, а пролетели. Полтора десятка лихих рубак во главе с волкоподобным Раделем смотрелись так опасно, что я поневоле пряталась за спины Лукаса и Гунтера. Но мужчины не обращали на нас особого внимания - командир приказал и точка. Дисциплина у него в отряде была железная и она была главной причиной того, что ему удавалось до сих пор выходить сухим из подобных переделок. Сейчас за нас все решил Курт Бирке, но когда все это окончится, то я поклялась себе уйти оттуда любой ценой. Иметь во врагах церковь было слишком большой глупостью. А вот оба парня даже не удивились подобному стечению обстоятельств и тихонько обсуждали между собой предстоящий налет. Через два дня отряд подошел к тому месту, которое было назначено для будущего нападения.
Дорога здесь была прямая, как стрела, ныряла вниз в распадок, пробегала под скальным карнизом и дальше круто поворачивала налево, огибая скалу. На этой самой скале был устроен каменный затор, который по задумке Раделя смахивался вниз с помощью одной глыбы и перекрывал дорогу вперед, а сзади в это время уже должны были повалиться подрубленные деревья, отрезая путь назад. Арбалетчикам полагались два места на скальном карнизе, откуда простреливалось пространство с обеих сторон и еще одно чуть подальше от него, чтобы не допустить возвращения охраны на обратную дорогу.
Наш отряд подошел не по дороге, а свернул с нее заранее и разделился на две группы. Первая ушла напрямик через горы чтобы выйти к последнему повороту, где предполагалось устроить завал, а вторая с самим Раделем во главе свернула раньше и скатилась в распадок. Прячась за деревьями, мужчины осторожно обследовали предполагаемое место захвата церковного обоза и только когда убедились, что все тихо, подали знак остальным из группы.
Сменяя друг друга работали топорами четверо из отряда, подготавливая огромную ель для перекрытия отступления солдат, а Радель повел нашу троицу на облюбованные им места для засады. Подниматься туда было тяжеловато - крутой каменистый склон не давал возможности делать это быстро, а болтающиеся за спиной арбалеты и мешки с болтами тянули назад. Но забравшись на карниз, я не могла не признать, что место было выбрано удачно - отсюда хорошо просматривалась дорога в оба конца и мертвой зоной оставался только небольшой сектор под карнизом, который простреливался с третьей точки.
- Ты и ты, - палец командира ткнул в Гунтера и Лукаса, - обосновываетесь здесь. Ложитесь и следите за сигналом. Без моей команды не стрелять ни в кого, что бы ни происходило внизу. Ваше дело - не выпустить первых и последних в обе стороны. Поняли? Теперь ты, - Радель присел и посмотрел на дорогу. - Следишь за теми, кто спрячется под тем карнизом, не даешь уйти назад никому. Поняла?
Я молча кивнула, ошарашенная тем, что он знает, кто я такая. Но в преддверии операции командиру было не до сантиментов с женщинами, и, объяснив условные сигналы, он исчез в направлении дороги. Пока все было тихо и я проползла к парням, чтобы оттуда посмотреть на вторую часть готовящейся ловушки. На скале слева по ходу движения уже были натасканы камни, за которыми виднелась голова дежурящего там человека, еще пятеро сидели в щели этой же скалы и сверху их было очень хорошо видно.
- Лукас, ты видел, где Курт? - не то чтобы я шибко за него волновалась, но давно не видела и хотелось знать, что с ним все в порядке.
- Да он со второй группой ушел, сказал, что там ему сподручней будет, - Гунтер раскладывал болты около себя, чтобы не тратить время на поиски их в мешке. - Он же мечом горазд махать, там и сидит внизу.
- Тревожно мне что-то, - пожаловался Лукас. - Пока сюда шли, все ничего, а вот в распадке этом не по себе стало. Сижу и думаю, что делаем мы богопротивное дело, что ни говорите, и Господь нас за это накажет.
- Курт не спрашивал нас, когда договаривался с Раделем, - согласилась я, - но лично я благодарна ему за наше спасение.
- И будешь теперь век ходить с ним по отрядам? - поинтересовался Гунтер. - Я тоже согласен, что без него бы мы не ушли так быстро, да что толку - сейчас мы опять в герцогстве, откуда так стремились уйти и пытаемся совершить нападение на обоз, как мародеры. А потом что будет, если ничего не получится у Раделя?
- Потом и будет видно, сейчас уходить уже поздно, пристрелят в спину. Вы бы осмотрели повнимательней все вокруг, чтобы в случае чего не метаться в поисках путей отступления. Я пойду к своей позиции, осмотрюсь там. Спускаться здесь не сахар, ноги запросто можно переломать. И надо еще прикинуть, как уходить в сторону Герлау, а то по дороге тут не побегаешь.
Мои слова озадачили ребят и они пошли ползать вокруг карниза, осматривая склоны. Снизу нам помахали рукой и я ответила, мол, все поняли, сидим наготове.
Прошло еще часа два, солнце поднялось уже высоко и на открытых местах припекало почище огня в очаге. Становилось нестерпимо душно, а у нас с собой не было даже воды - все мешки были сложены на месте последней ночевки и завалены камнями до возвращения отряда. Во второй половине дня внизу заухал филин - подавали знак, что по дороге кто-то движется и мы залегли на своих местах.
Тяжело скрипящие телеги медленно вкатывались в распадок, сопровождаемые верховыми солдатами. Одна...две...три повозки, закрытые кожаными тентами, на передних местах - сонные возницы, вокруг десяток верховых. Странно, я бы для перевоза церковного оброка в таком количестве меньше тридцати солдат и не поставила бы. Но может, я не права и здесь вполне достаточно и десятка? Тогда здесь и волноваться нечего, два десятка отрядников живо их одолеют.
Телеги ехали так медленно, что было даже неестественно, а верховые беспечно шли рядом. Ну ведь видят же, что поворот впереди, почему они не высылают одного-двух на разведку? Обоз уже втягивался под скальный карниз, на котором засели Гунтер с Лукасом, а я бросила взгляд на площадку на скале, откуда должен был начаться камнепад. Голов не было видно, но это не показатель, и я поглядела на скалу выше этой площадки. Против солнца там плохо просматривалось, но что-то было не так и только когда сверху покатились камни, я поняла, что Раделя перехитрили и отсюда надо делать ноги как можно скорее. Сверху неслись гигантские глыбы, сбивая все на своем пути, они пролетали по площадке, на которой лежали в засаде двое бойцов, так и не скинувших свои камни на дорогу, и дальше они летели прямо в ту расселину, где пряталась вторая часть отряда, прокатывались по ней на дорогу и летели дальше вниз под обрыв... Обоз все это время спокойно стоял под скальным карнизом, пережидая камнепад, сзади него упала подрубленная ель, и в сторону обоза по краю леса начали пробираться вооруженные люди Раделя, но условленного свиста так и не было. Лукас поднялся во весь рост, пытаясь привлечь внимание бежавших к тому, что делалось впереди обоза, но у входа в распадок затрубил рожок и на дороге показались всадники, спешившие во весь опор. Их заметили те, кто крался вдоль дороги, а со стороны обоза их брали в клещи вооруженные охранники. Люди Раделя поняли, что произошло непредвиденное и спасением здесь было одно - уходить от дороги вверх по склону, возвращаясь в Герлау. Сверху было хорошо видно, как маленькие фигурки, прячась за деревьями, поднимались вверх, а им на пятки наседали солдаты. Один вырвался вперед, догоняя отступающих и я, не выдержав, выстрелила в него. Солдат упал, но остальные были еще далеко внизу и не поняли, что был выстрел.
- Гунтер, Лукас, чего смотрите, как в кино? - я подползла к ним почти на четвереньках, прикидывая по пути, как нам перейти дорогу на ту сторону. - Уходить надо, видели, какой камнепад устроили? Полотряда смело, те, кто в засаде на площадке сидели и внизу в расселине все под камнями погибли. Перехитрили Раделя! Куда спускаться теперь?
- Вниз нельзя, нас сразу схватят, надо наверх подняться и там пройти назад через лес ко входу в распадок. - Гунтер показал на заросший ельником и сосняком склон. - Там быстрее перейдем дорогу и уйдем вслед за остальными. За мной! - он вскинул арбалет за спину и начал карабкаться по склону вверх и забирать вправо. Лукас и я двинулись за ним.
Склон был не очень крутой, выходов скальных пород тоже было немного да и деревья росли часто, но когда за спиной враги, то любая защита кажется ненадежной и хлипкой. Пробираясь по склону, я все время ждала криков "вот они, держите их!", но мы даже не успели начать стрелять и поэтому нас не обнаружили до того момента, пока не пришло время перебежать дорогу. На первый взгляд там никого не было, но уже через секунду вслед нам неслись именно те крики, которых я так боялась. И началось...
Спины бегущих впереди парней были для меня единственным ориентиром, на который я смотрела. Ну, еще под ноги - если упаду, то все, конец. Вверх по склону мы карабкались то на четвереньках, то цепляясь за стволы деревьев, ноги скользили по траве, но нас подталкивал вперед самый лучший стимулятор - страх за собственную жизнь. Бесконечный склон закончился и начался бесконечный спуск, где на заду, где ногами. Арбалет болтался за спиной, мешок с болтами был привязан на поясе и бросить их не поднималась рука - а если придется отстреливаться, что тогда делать? Ребята впереди пыхтели, как паровозы, что тогда говорить про меня? По сторонам я даже не смотрела - в этих бесконечных холмах и распадках между ними ориентировка потерялась начисто и оставалась лишь надежда на Гунтера, бежавшего впереди. Гнавшихся за нами было немного, гораздо меньше, чем тех, кто ушел за остатками отряда раньше, но для нас и они были опасны - длинный нож был лишь у Гунтера, Лукас довольствовался коротким, в пол-локтя, а я не имела и этого.
Налетев на ребят, я никак не могла отдышаться и не сразу поняла, что говорит Гунтер.
- Вон они, видишь, - парень тяжело дышал, но соображал быстро, - взводи арбалет, Лукас! Марта, что стоишь, взводи свой арбалет тоже!
Пока натягивали тетиву, солдаты успели подойти ближе, но болты уже были вложены в пазы и, тщательно прицелившись, мы спустили рычаги почти одновременно. Двое упали, один заорал и закрутился на месте, а еще двое спрятались за стволы.
- Отдышались? Тогда побежали дальше, пока есть передышка! Хорошо, что у них луков нет! - Гунтер перекинул арбалет за спину и начал спускаться вниз по склону, забирая влево.
Скорее всего, те двое побоялись преследовать нас после удачных выстрелов, но впереди был еще основной отряд солдат, которые гнали остатки отряда и нарываться на них было опасно. Гунтер вел нас, ориентируясь по своим соображениям и местности, нам оставалось следовать за ним, озираясь по сторонам и прислушиваясь к окружающей обстановке. При каждом подъеме мы осматривали сверху расстилающуюся перед нами местность, но перекличка солдат осталась далеко справа и пока можно было сбавить темп.
Передохнув и напившись из неглубокого чистого ручья, мы опять двинулись за Гунтером. Мешки остались далеко сзади, но с этой потерей пришлось смириться и я еще раз убедилась в справедливости пословицы, что все надо носить с собой. По крайней мере мои деньги были целы, а уж потерянные вещи жалеть поздно. Спать повалились прямо на траву, когда темнота стала настолько плотной, что ничего невозможно было разглядеть вокруг.
- Гунтер, а как дежурства по ночам? - но в ответ мне уже донеслось только тихое посапывание. Стало быть, первая дежурю я.
Одно дело дежурить, когда горит костер, отпугивая всяких хищников, а другое - когда вокруг темнота, наполненная бесконечными шорохами, хрустом и невидимым движением. Кто может выйти на нас из темноты, можно было лишь догадываться, но знакомиться с ночными визитерами не хотелось. Ухнул кто-то наверху, раздался писк и шелест травы. Я села на землю спиной к дереву и положила взведенный арбалет на колено. Надеюсь, на нас никто не выйдет этой ночью.
На дорогу, ведущую в сторону границы Айзенштадта, мы так и не вышли. Как ни пытался Гунтер определиться с направлением, солнцем и расстоянием, у него ничего не вышло - парень не имел такого опыта, как Курт и мы окончательно заблудились в горах.
- Чего делать-то будем? - Лукас развалился на траве,, закинув руки за голову. - От солдат мы оторвались, а дальше что? Втравил нас Курт в этот поход, не спросивши, вот и поплатились. Вещи последние и те потеряли.
- Не вещей жаль, а кресало! - вздохнул Гунтер. - Да еще там хоть какая-то еда оставалась, а у Марты котелок был... Не пожрать теперь, ни огня развести. Вляпались по самые уши... Марта, а ты что скажешь?
- Погано все, согласна. Но мы живы, это радует больше всего. Плохо, что мы не знаем, где находимся. План, который нам Курт чертил, весьма условный, но я совершенно не понимаю, куда мы забрели. Если это еще Айзенштадтское герцогство, то надо уходить дальше, а мы даже дорогу потеряли.
- Вот дорогу и будем искать, может, на людей наткнемся. - Гунтер начал перебирать болты в мешке, завязал его и подвесил к поясу. - Все, что мы имеем... с этим никуда не сунешься.
- А деньги не потерял? - ехидно поинтересовался Лукас.
- Не твое дело! Со своими деньгами я сам разберусь, - огрызнулся парень. - Свои не прогуляй!
- А у меня и нет ничего, - почему-то развеселился Лукас, ероша пятерней соломенную шевелюру. - Что было - Курт забрал, а теперь я гол и нищ, как последний бродяга.
- Так мы теперь бродяги и есть, разве что вооруженные. Нам бы еще мечи заиметь, а то неуютно я себя чувствую - один нож болтается, на троих этого мало. Поскольку нам теперь все равно, куда идти, предлагаю при случае наведаться в какую-нибудь деревню, да разжиться там недостающим. Что скажете?
Гунтер выпятил нижнюю челюсть и переводил взгляд с Лукаса на меня. Нехороший огонек в его глазах напомнил мне Курта, когда тот завернул за едой по дороге в Герлау. Но бытие определяет сознание и без огня и еды мы долго не протянем. А я, если буду клеймить его позором и гордо отказываться, запросто останусь одна в лесу.
- Скажу, что правильно говоришь, - моя поддержка обрадовала парня и он расплылся в широкой улыбке. - Только не так, как Курт - нахрапом. Впрочем, посмотрим, как оно лучше сделать на месте. Нам и плащи нужны, а то в дороге укрыться нечем, и мешки, и еда. Вряд ли все сразу можно получить в одной деревне. Присмотримся по ходу дела.
- Ага, если нам шеи не свернут, - засмеялся Лукас, - чего говорить-то, идти надо да жратву поискать, а то у меня скоро кишки узлом завяжутся от голода.
- Тогда поднимайтесь, да пошли, пока солнце высоко. - Гунтер отряхнул одежду, закинул арбалет за спину и пошел вперед. - Пойдем вдоль подножия, авось натолкнемся на дорогу. Вверх я больше не полезу ни за что.
Мы натолкнулись не только на дорогу, но и на небольшую деревню, к которой она нас вывела после пары часов пути. Мекали козы, квохтали куры, из низких домушек появлялись люди, а мы лежали на окраине леса и держали военный совет, как идти и как просить. Наглости Курта у ребят не было, хоть Гунтер и хорохорился перед нами, и, промаявшись с час, мы все же решили начать с расспросов о местоположении деревни. Авось, завяжется разговор, а там можно и на постой напроситься. Еще я рассчитывала на свои деньги - кто откажется от возможности получить лишнюю монетку?
То, что нас заметили издалека, было несомненным. Движение людей в деревне превратилось из броуновского в упорядоченное - помчались во все стороны дети, предупреждая о чужаках, и навстречу нам вышел пожилой мужчина с палкой в руках, на которую он опирался при ходьбе.