Воцарилась тишина.
- Хорошо, - сказала Маргарет, вздохнув.
- Перепиши мне, ладно? - попросила Литта, - Я хочу глазами прочитать. Мне показалось, - продолжила она, немного помедлив, - Что это о нас всех вообще... О разделении на два мира. А природа-то нас все равно сталкивает. И вот - война. Нелепость.
- Раньше эта война происходила в кругу каждой семьи, - возразила ей Джанни, - с переменным успехом.
- Каждой?
- Ну, в большинстве семей, - поправилась Джанни, - Так ведь и в Арвилоне есть нормальные мужчины, которые в состоянии жить рядом с женщинами.
- Все равно, - пожилая, седоволосая уже Маргарет говорила тоном, не допускающим возражений, - Война - это не женский метод решения вопросов.
- А что женский?
- А как иначе?
- А что же вы предлагаете? - посыпалось со всех сторон. Маргарет пожала плечами.
- Терпение, любовь, ласка...
- Но ведь это они начали войну...
- Подожди, Маргарет... - вмешалась Дали (по старшинству только она осмеливалась спорить с Маргарет на равных), - Терпение, да. Но до каких пределов должно доходить терпение женщины? Наверное, можно любое унижение вынести. Но если нужно защитить детей? Да и не только детей - хотя бы свое собственное право быть человеком, делать то дело, к которому ты предназначена судьбой - если тебе этого не дают?
- Между прочим, твоя очередь петь, - напомнила Литта, - и вообще, кончайте эту философию. Все ведь уже на двадцать раз обсудили.
Маргарет кивнула.
- Да, Дали, поговорим позже. Да ведь и мои слова относились не к практической жизни. Это так, мир идей... Никто не знает, как прекратить эту войну.
Дали взяла гитару.
- Эту песню я сочинила для моего сына... Когда он был маленьким.
Она запела неожиданно высоким, звонким голосом.
Между небом и землей
Тонкая граница,
Чистый перистый полет
Облачного ситца.
Там, где песенкой звенит
Синева без края,
Самолетик мой летит
И крылом качает.
Самолетик мой летит,
Дальняя дорожка...
Дали вдруг отбросила гитару, почти с гадливостью. В полете, правда, перехватила инструмент рукой и осторожно положила на пол. Но резкость жеста бросилась всем в глаза. Дали прикрыла лицо рукой.
- Простите, - сказала она сдавленным голосом, почти шепотом, - Не могу. Простите.
Чтобы замять неловкость, Джанни, сидевшая рядом, сказала,
- Давайте лучше что-нибудь все вместе споем, - и слегка обняла Дали за плечи.
Литта взяла гитару и начала знакомое всем вступление. Вскоре зазвенел хор высоких и низких, грудных голосов.
Догорает огонь в очаге, и над тихой заставой
Расплетает туманные пряди багряный рассвет,
И ложатся к озябшей земле пожелтевшие травы,
У подножия башен безмолвно смотрящих нам вслед.
Беспокоится конь под седлом, и мерцает тревожно
Алым светом кольчуга, но странно спокойна рука.
И у пояса спит в потемневших от времени ножнах
Серебристое пламя послушного воле клинка...
Содержание песни относилась к законченному недавно и нашумевшему роману Россы Грей "Ты возьми меня с собой", в жанре фэнтези. Пели охотно и дружно, на несколько голосов. Потом Литта сказала.
- И вообще, может, попляшем? А то скоро полночь, разгонят.
- Разгонят! - раздался из мрака грозный голос Мэррит, многие девушки покраснели, смутившись неожиданным появлением начальства, - Так что веселитесь, пока не поздно.
Встали, зашумели, завозились с магнитофоном. Чена поднялась и стала пробираться к выходу. Даже обычная ходьба отдавалась болью в сломанном предплечье.
Когда девушка выскочила на темное крыльцо, за спиной уже гремел вальс. Чена задернула за собой штору, но тут же послышалось вновь шуршание. Чена обернулась - за ней шла Дали.
- Вы... Ты тоже не хочешь танцевать? - несмело спросила ученица.
Дали покачала головой.