Глянув на остальных, Шанди увидел на их лицах изумление, которое сам никогда в полной мере не разделял. Наверное, в глубине души он оставался ханжой...
- Я не думаю, что кто-то из нас закончит трапезу в ближайшие пятнадцать минут.
- В таком случае вы меня простите? - вскочив на ноги, Ило мгновенно растворился в толпе.
- Он ведь не сможет! - закатил глаза Ампили.
- Конечно сможет! - фыркнул Акопуло. - Он все устроил. Хозяину он заявил, что легат согласен на одну комнату при условии женских услуг в придачу. Хозяин, естественно, предположил, что легат самолично... Вон, вон они идут, поднимаются по лестнице! - Советник говорил раздраженно, совсем как старый жрец, которого так порой напоминал.
- Я имел в виду, что невозможно успеть сделать всё за пятнадцать минут! пробормотал толстяк Ампили, вздыхая с тоской. - Или этот может?
- С легкостью. Помните, Ило - мой организатор. Я куда меньше ценил бы его, если бы он не сумел организовать то, что, по всей вероятности, так много для него значит. - С каким бы отвращением сам Шанди ни относился к беспорядочным связям своего сигнифера, он не собирался потакать перебранкам внутри их небольшой компании.
- Похоть погубит его! - огрызнулся политический советник.
- Не погубит, если только я этого не захочу!
Акопуло уклончиво извинился и снова налег на ужин. Ему было свойственно высокомерие истинного философа. Приняв решение для себя, он стремился думать за всех остальных; казалось, дай ему только шанс - и он направит Шанди на переустройство мира по собственному проекту.
Шанди знал Акопуло с детства. Никогда не страдая от нехватки добровольных помощников, будущий император желал точно знать истинные мотивы каждого.
Для Ампили же власть порождала знание, а знание - еще большую власть. Не хватало ему лишь воли, чтобы воспользоваться властью. Использованная власть это власть потраченная: назначь кому-нибудь встречу, к примеру, и приобретешь одного друга и десяток врагов. В отличие от Акопуло он никогда не тешил себя мечтой о реформации, вполне довольствуясь удовлетворенным любопытством. Толстяк Ампили был подлинным чистопородным импом, и в данный момент, покончив со своей порцией, он придвигал к себе миску Ило.
3а действиями же Хардграа не крылось ничего, кроме старомодной преданности, чести и патриотизма - очень не по-имповски.
А Ило? Ило заботил только Ило - и ничего, кроме Ило. Шанди понял это в первый же день, когда паренек, качаясь, вошел в его палатку - изнуренный и обезумевший после сражения. Любой, кому выпало жить в окопах, ухватится за такую возможность без лишних вопросов. Но уже тогда Ило начал грезить о высоких должностях.
Поначалу Шанди думал о нем как об удобном предлоге показать, насколько ему противна несправедливость. Просто из любопытства он поскреб и увидел под слоем дорожной пыли блеск благородного металла. Тогда он поскреб еще и обнаружил огромную работоспособность и замечательное внимание к мельчайшим деталям. Если Ило старался показать себя достойным очищения семейной репутации, тогда он преуспел, вне всяких сомнений. Он будет и дальше служить Шанди со всей преданностью - ровно столько, сколько ему посоветует сам Шанди... Обычный для импов договор, работающий на обе стороны. Досадно лишь, что такой привлекательный и талантливый юноша оказался столь узок в мировоззрении. Ило заботился только об Ило, что в данный момент наверняка обнаруживает крепкотелая Ута.
А сам Шанди? Что стоит за его собственными поступками? Любовь к Эшиале, разумеется, но что еще? Гордость, само собой. Вера в честное, разумное правление - ив справедливость. Сознание долга. Ненависть к войне... Что за скучный список! Но, с другой стороны, он сам, похоже, был довольно скучным человеком.
Раскат грома, казалось, сотряс здание. Беспорядочный хор голосов понизил ноту, в конюшне заржали перепуганные кони. Но мало-помалу прежний гам возобновился...
- Восход луны? - с надеждой пробормотал Акопуло. - Мы до самого рассвета не увидим и гривы собственных лошадей.
- Всего-навсего гроза, - ответил Шанди. - Она пройдет.
- Принц Эмшандар! - раздался рядом голос, и он потянулся за мечом.
То была женщина, и Шанди слегка расслабился. Она стояла лицом к нему, за самой спиной Ампили. Черты ее скрывал край темного плаща, наброшенный на голову, - в полутьме лица не было видно вовсе, лишь поблескивали глаза. Обнаженная рука женщины придерживала складки плаща у самого горла, другой же рукой она тесно стягивала темную материю под локтем. Шанди не отрываясь смотрел на худую старческую руку, с дряблой, морщинистой кожей и длинными узловатыми пальцами. Вопреки очевидной старости, женщина держалась прямо и гордо под своим домотканым покровом, казавшимся сухим, что было почти невероятно для подобной ночи. Шанди не видел, что скрывалось за плащом: наброшен он поверх роскошных шелков или же на голое тело.
Голоса вокруг не умолкали. Акопуло и Ампили продолжали трапезу, не замечая ничего, и виной тому могло быть только волшебство.
- Передо мной у вас есть одно немалое преимущество, мэм: вам известно мое имя, однако мне неизвестно ваше.
- Мое имя ничего не скажет тебе. Слышал ли ты о Пустой Усадьбе? - Она говорила с сильным акцентом, который Шанди не мог узнать; голос ее хрипел и срывался.
Не обращая на нее внимания, Акопуло перестал клевать ужин - и толкнул свою миску Ампили, который принялся запихивать ее содержимое себе в рот с энтузиазмом свиньи у корыта. По коже Шанди побежали мурашки - он чувствовал присутствие сильных чар. Кто она? Он ни разу в жизни не встречался со Смотрительницей Запада, но та была из троллей.
- Вы напрасно пользуетесь своими силами в моем присутствии, сударыня....
- Я не страшусь смотрителей. - В голосе ее скользнули нотки, выдавшие страх перед чем-то другим. - Я спросила, слышал ли ты о Пустой Усадьбе?
- Название мне знакомо.
- Там есть бассейн-прорицатель. Он древней кладки и ничем не примечательный при свете дня, но в лучах луны сможет дать хороший совет.
Шанди решил, что глаза ее походили на эльфийские - большие и чуть раскосые, но они не горели опаловым огнем. Смуглая кожа ее руки цветом походила на его собственную и не отливала золотом по-эльфийски. Шанди не мог понять, какой расе принадлежит женщина, - и это казалось странным. Полукровки всегда выдавали происхождение по крайней мере одного из родителей, но в чертах ее не было ничего определенного.
Тем временем старуха уже собиралась уйти, словно бы выполнив свою миссию.
- Подождите! - остановил ее Шанди. - Расскажите мне еще.
- Ступи в бассейн одной ногой, - ответствовал странно изменившийся голос. - Правой ногой, дабы узреть то, что стоит искать; левой ногой - дабы узреть то, чего должно опасаться..
- Я полагал, избегать волшебства - мой долг, сударыня... - с подозрением сказал принц. Не кроется ли здесь хитроумно устроенной западни?
- Прорицание не нарушит клятвы. Тому есть свидетельства.
- Могу ли я узнать, зачем вы рассказываете мне все это?
Старуха оглянулась на него, и странные глаза вновь сверкнули в полутьме. .
- Не спрашивай цены даров, принц Эмшандар. Времена тяжелы... Я... Скажем, я пытаюсь дать тебе случайный толчок в надежде избежать того, что неизбежно. Большего я сделать не могу. - Казалось, ее колотит лихорадка.
- Конец тысячелетия? Вздох:
- Истинно так. Теперь я должна уйти... Настали времена печали, ваше высочество, и лишь печаль впереди.
- Расскажи мне больше! Голова и капюшон качнулись:
- Нет, я уже преступила запретную грань. И снова она повернулась, чтобы уйти. Вскинув руку, Шанди ударил по лампе, пытаясь хотя бы единственной тенью осветить лицо под плащом. На миг мелькнуло лицо, древнее, как война, глубоко иссеченное временем и болью. Бледные глаза казались огромными, нос - широким, как у фавнов. Что-то эльфийское, но не эльф. Печаль и горечь.
Старуха быстро отвернулась - и исчезла; Шанди так и не понял куда. Едва справляясь с волнением, он вновь опустился на стул.
- Уфф! - недоуменно выдохнул Ампили, выуживая что-то из своей миски. - Что это за зверюгу они тушили? В колышущемся полумраке Акопуло уставился на улов с интересом подлинного ученого.
- Сдается мне, это челюсть гиппогрифа.
- У гиппогрифов не бывает челюстей!
- В любом случае было вкусно, - встрял Ило, вновь усаживаясь на свое место. Волчья шкура перекинута на плечо, волосы встрепаны; Ило раскраснелся и дышал с трудом. - Ого! А я и не подозревал, что успел столько съесть! - Ампили достался взгляд, полный немого укора.
- Я потрясен, - сухо промолвил Акопуло. - Не успели истечь пятнадцать минут, а ты уже тут как тут и требуешь добавки! Это ли не замечательно, легат?
- Скорее похвально, - ответил Шанди. Колотившееся сердце медленно успокаивалось. Видно, его спутники ничего не заметили. - Я не ошибся в тебе, Ило. Господа, что вы знаете о Пустой Усадьбе?