Анатолию Борисовичу важно было подчеркнуть в глазах общественности непричастность к трагической гибели своего работника, - Вику Соловьеву в городе знали. Специально пустили слух о связи Соловьевой с мафиозными структурами.
Жаль бывшую любовницу и преданного ему человека - он действительно не желал ее смерти. Всему виной судьба, ворожившая этому проклятому Юсупову. Но Козырь, как все преступники, преклонялся перед силой и бесстрашием и потому решил временно убрать когти: увидев прибывшего с группой афганцев Михаила, повел себя как ни в чем не бывало.
Все знали о совместном проживании покойной с начальником службы безопасности Ланского, но появление его на кладбище было открытой демонстрацией силы, еще одним вызовом криминальной группировке Козыря.
Слухами земля полнится - усилиями приближенных к шефу людей уже пошли в ход предположения, что разгром учинен афганцами. Сотрудники банка - их на похоронах присутствовало больше других - шушукались, глядя на суровых, мощных парней, окруживших плотной стеной своего высоченного начальника. Тот стоял печально понурив непокрытую голову, и ветер шевелил его прямые соломенные волосы.
Ритуальную часть совершили по полной программе: прощальные речи коллег, представителей общественности, с которыми не один год держала связь Виктория, друзей и знакомых. Гроб засыпали землей, на свеженасыпанный холмик возложили венки и букеты цветов, и собравшиеся проводить Викторию в последний путь стали расходиться.
Михаил, возвышаясь среди своих крепких ребят, шагал в мрачной задумчивости. В схватке с уголовным авторитетом он победил, сделал свое дело - защитил фонд, помогающий бывшим воинам-афганцам.
Профессионального успеха он добился, но и на этом этапе жизни судьба не принесла ему личного счастья.
Часть V
РАСПЛАТА
Глава 27
КРУТОЙ ПОВОРОТ
Превосходная машина "Ауди-100" выехала на шоссе и, набирая скорость, помчалась в сторону Обского моря.
Михаил Юсупов, внимательно следя за дорогой и не переставая держать связь по радиотелефону, обдумывал, что скажет Прохорову о последней разборке. Договорившись с ним заранее, он направлялся в Академгородок посоветоваться с другом в домашней обстановке.
Прошедшие несколько лет мало отразились на его внешности. Благодаря регулярным тренировкам он не прибавил в весе и был, что называется, в форме. При росте около 190 сантиметров, обладая мощной мускулатурой, Михаил выглядел очень внушительно. Время только наложило на его лицо резкие складки у губ и переносицы, придававшие ему суровый, даже мрачный вид.
"Положение становится критическим; тучи сгущаются, - невесело размышлял он, реально оценивая ситуацию. - Если верна информация об уходе Дмитрия из органов, дело совсем плохо. Все-таки здорово он помог нам держаться на плаву, отбиваться от мафии. Что я буду делать без него - не знаю!"
С трудом отыскав свободное место, он припарковал машину у знакомого дома. За годы безупречной службы, многократно рискуя жизнью, Дмитрий Иванович не заработал у государства ни палат каменных, ни достатка. Сыновья выросли; в двухкомнатной квартире жить тесно и неуютно; но Прохоров не терял бодрости духа.
- Вот решил уйти на пенсию. Честно говоря, еле дождался выслуги лет. Невозможно стало работать, - признался он другу, когда они удобно устроились на кухне. - Сейчас моя ненаглядная подаст нам чего-нибудь закусить и я тебе обо всем поведаю. Решил в корне изменить жизнь.
- Знаю я, как тебе трудно приходится. Даже удивлялся порой, в чем секрет, как ты уживаешься со всеми этими мерзавцами. Знаю ведь твою честную, неподкупную натуру. Одного не могу понять - как же они терпят тебя, не боятся, не пытаются убрать?
- Сейчас все узнаешь! - добродушно пообещал Прохоров. - Сегодня я добрый и вообще могу теперь пооткровенничать. Правда, только с тобой, поскольку тебе это нужно для дела.
Дмитрий Иванович встал, поплотнее закрыл дверь, не желая, чтобы слышали домашние, и, вновь усевшись напротив Михаила, стал открывать ему свои тайны.
- Секрет моего долголетия среди хищников в прямом и переносном смысле кроется в умении собирать и хранить информацию, - негромко, спокойно поведал он, будто говорил о вещах простых и обыденных. - Не последнюю роль сыграло и то, что обладаю способностью держать язык за зубами. Со многим мне пришлось мириться, на многое закрывать глаза, - помрачнев, признался он другу. - Да и как я мог бороться с начальством, когда у него порука в Москве? Любые донесения ему же возвращаются на суд и расправу.
Когда только начинал работать, - продолжал рассказывать он, загораясь гневом, - мне тут же преподали урок: разжаловали и посадили майора Демиденко за то, что посмел пожаловаться. Устроили провокацию. Это было еще тогда - теперь-то просто убивают.
- И как же тебе удалось с ними столько лет работать?! - Михаил поражался его выдержке.
- Внешне все выглядит просто, хотя пришлось поломать голову и потрудиться. Я ведь неплохой юрист. Приказывали прекращать дела, выпускать бандитов - и я выполнял, но только по письменному распоряжению. А преступников продолжал ловить, большинство все-таки посадил. Дальше - не мое дело.
- Но как они терпели белую ворону?
- По двум причинам, - грустно усмехнулся Дмитрий Иванович. Во-первых, службу-то нужно нести и бандитов хватать, иначе разгонят. Значит, кому-то надо все-таки работать.
- А во-вторых?
- Собрал солидный компромат; четко дал понять своим начальникам: плохо со мной обойдутся - все не только попадет в Москву, но материалам будет дан ход. И они по своим каналам приняли меры, чтобы меня никто и пальцем не тронул. А ты думал, меня Господь Бог оберегает? - невесело рассмеялся Прохоров. - Ладно, давай-ка махнем по одной-другой! Успеем еще обо всем поговорить, - решил он сделать паузу, успокоиться. - Ты как, не боишься дорожных происшествий?
- У меня таблетки, а с двух рюмок не захмелею, - заверил его Михаил.
Он и сам не прочь немного расслабиться - разговор предстоит непростой и долгий.
Минувшие годы прошли у Михаила в непрерывной борьбе с мафиозными структурами, - те пытались взять фонд Ланского под свой контроль и поживиться за счет бывших воинов-афганцев. В этой необъявленной войне происходило немало стычек и не Обходилось без жертв. Из-за непонятной терпимости городских властей к преступным группировкам приходилось на изуверскую жестокость бандитов отвечать крутыми мерами, выходящими за рамки закона.
Выпестованные Юсуповым мощные, умелые парни из боевого подразделения службы безопасности навели страх на уголовников и причинили им такой материальный урон, что от Ланского отступились - себе дороже. Разумеется, вряд ли удавалось бы отбивать атаки преступных элементов и наказывать вымогателей, если бы не покровительство отдела по борьбе с организованной преступностью, и главным образом подполковника Прохорова.
- А знаешь, первый серьезный конфликт с нашим генералом у меня был из-за тебя, - продолжал Дмитрий Иванович, когда отдохнули и перекусили. Какие уж у него или у городского начальства были связи с Козыревым - не знаю, но они крови жаждали, за горло меня брали, чтоб нашел тех, кто с ним расправился.
Они ведь не дураки - раскусили, что я вас прикрываю, стали мне угрожать, - потемнев лицом, вспоминал он. - Но, я тут уперся! Сначала пытался доказать, что нам выгоден разгром банды Козыря. А когда убедился, что на пользу дела им наплевать, прямо заявил, что, как бывший афганец, не дам своих собратьев в обиду. Тут и врезал им компроматом. Здорово напугал!
- А теперь они все же взяли над тобой верх?
- Да нет, не сказал бы! Просто мне давно опротивели их рожи и вообще действовала на нервы продажная обстановка. Все надеялся, что-то изменится с приходом "новой метлы", но так и не дождался. А потом, сколько можно нуждаться? - поднял он на Михаила усталые глаза. - Ведь взяток я не беру, а жить тоже хочется прилично. Вот и не устоял: предложили должность советника в банке - что-то вроде главного криминалиста с тройной зарплатой, - немного понурясь заключил он свой рассказ. - Раз государство не ценит - буду служить "новым русским"; они, надо признать, профессионалов уважают.
- Теперь твоя очередь. - Дмитрий Иванович откинулся на спинку стула и сосредоточенно посмотрел на друга, всем своим видом показывая, что готов внимательно слушать. - Выкладывай, Миша, что тебя привело.
- Ты, Иваныч, ведь знаешь, что в городе от нас, не без твоей помощи, отвязались. Козырь, после того как мы его проучили, слинял. Говорят, аж в Швейцарию подался, виллу там купил и живет, - неторопливо начал Михаил. Другие оказались послабее, но прибрать фонд к рукам все еще мечтают. Теперь хотят подорвать нас изнутри - иным методом.
- Это как же? Говори яснее! - оживился Прохоров и, не скрывая интереса, поудобнее устроился на стуле.
- Погоди немного, сейчас тебе вся их комбинация будет понятна, сделал легкий жест рукой Михаил. - Мне сдается, что нас хотят задушить своими же руками, с помощью бывших афганцев.
- Каким же это образом? - вновь не удержался от вопроса Дмитрий Иванович.
- К нам из Москвы прислали "укрепление", заместителя Ланского, некоего Пенькова; ты о нем, наверно, слышал. - Михаил немного волновался. Владимир Георгиевич сначала даже обрадовался: знал, что тот имеет связи с правительственными чиновниками. Пригодится, считал. Но вышло плохо.
- Что именно? Не тяни резину! - опять не выдержал Прохоров: ему было любопытно.
- А то, что, поработав недолго, Пеньков предложил реорганизацию. Видно, там, наверху, хорошо все продумали. По их плану-фонд делится на две части. Одна - производственная, зарабатывает деньги; другая - распределяет блага. Ты понял? Хотят поделить на две самостоятельные организации. В одной - финансовые средства, выделяемые сверху и собственные, а в другой контора Ланского. Которая должна распределять то, что дадут. Неплохо задумано? - И умолк, стараясь унять негодование.
- Вроде бы дошло-о до верблюда! - протянул невесело Прохоров. - А неглупо рассчитали, может и получиться. Так воровать легче, и по-крупному! Ну а я чем могу быть полезен? Ведь не с пустыми руками ты явился? Так?
- Конечно! Как узнал, что уходишь, - сразу бросился к тебе, откровенно признался Михаил. - Выручи еще раз! Узнай, пока еще есть связь, все о Тихоне Пенькове. Чем занимался, с кем дружил. Нам нужно знать, кто за ним стоит. Придется опять занять круговую оборону. - Он помолчал. - А на новой работе от души желаю успеха! Мои ребята тебе всегда помогут, можешь не сомневаться. Не говоря уже обо мне. Сам знаешь!
"До чего же трудно нам придется без Дмитрия! - думал Михаил по дороге домой. - Придется искать новых друзей в этой продажной конторе. Есть ведь еще хорошие люди? До чего же все надоело... и тянет домой, в Москву..."
- А не придираешься ли ты к нему понапрасну? Мне кажется, он ошибается, - не согласился с Юсуповым Владимир Георгиевич. - Парень молодой, горячий. Связан с правительством. Хочет стать самостоятельным. Нормальное честолюбие! И нам спокойнее. Где деньги, там всегда склока.
- Удивляюсь твоей доверчивости! - решительно возразил Михаил и даже слегка пристукнул ладонью по столу шефа; они, как всегда, при обсуждении щекотливых вопросов, сидели вдвоем в кабинете Ланского, задержавшись после работы. - Ну разве ты не видишь, какую подрывную деятельность он развил? И какие денежки ты собираешься распределять? Которые Пеньков со своими хозяевами разворуют, а ты и проверить их не сможешь, раз они самостоятельные. Средств тебя лишат, а все претензии будут к тебе! - Михаил весь кипел от возмущения. Чтобы успокоиться, встал, походил по кабинету; снова сел. - Запросил данные на Пенькова, чтобы сориентироваться, как с ним сладить, но хотел бы и у тебя узнать, что о нем известно.