- Ну ты и скромняга! - пробурчал Бутусов, но чувствовалось, что он доволен ее восторженной реакцией. - Ничего, аппетит приходит во время еды. Скоро начнешь жаловаться на недоделки.
Осмотр завершили знакомством с участком и подсобными строениями. Когда подошли к каменному домику, вплотную примыкавшему к въездным воротам, прораб пояснил:
- Это помещение дежурных сторожей. В первой половине - пульт связи и управления воротами, а в другой - комната отдыха, сейчас ее временно занимает бригада отделочников; они пробудут еще две недели и устранят все недоделки. А вот и бригадир, кивнул он на высокого, сутуловатого человека в рабочем комбинезоне, который показался в дверях комнаты, и позвал:
- Уколов! Подойди к нам! Сейчас я вас с ним познакомлю.
Когда Надежда услышала фамилию, ее будто током ударило; бросила взгляд на такую знакомую долговязую фигуру - и все ее тело мгновенно покрылось липким потом. Никаких сомнений: это он, ее Костик - все такой же мужественный и красивый, только еще похудел, ну и постарел, конечно.
Он тоже узнал ее с первого взгляда, но не подал и виду; старался на нее не смотреть.
- Это хозяева, Константин Иванович, - уважительно обратился к нему прораб, - Борис Осипович и Надежда Степановна. Все их указания и пожелания должны быть выполнены неукоснительно. Если тебе что-нибудь понадобится, свяжешься со мной.
- Понятно, - спокойно ответил бригадир, бросил быстрый взгляд на Надежду и тут же отвел глаза. - Я могу идти? - И, поскольку ни ответа, ни замечаний не последовало, прошел в дом, где работала бригада.
- Ценный специалист! - похвалил его прораб, глядя вслед удаляющейся высокой фигуре. - Вся бригада - мастера высокого класса. Ни одной жалобы от хозяев на качество.
Надежда, ошеломленная, уставилась куда-то в пространство, еще не вполне сознавая, что с ней творится, чувствуя только, что эта оглушающая встреча - с ее первой и единственной любовью - погасила всю радость, перечеркнула все счастливые мечты... Хорошо, что Бутусов, занятый разговором со сторожами, не обратил внимания на ее застывшее лицо и потухший взгляд. А внутри у нее все тосковало и плакало...
Он заметил, однако, резкую перемену в ее настроении, но отнес это за счет эмоционального переутомления, вызванного избытком впечатлений.
"Эк ее разобрало, - думал он, немного жалея Надежду. - Любой трудно выдержать, когда привалит такое богатство. Но пообвыкнется. Она достойна жить в роскоши. Дай-то Бог, чтобы это ее не испортило!"
Он тоже почувствовал усталость, и к тому же все больше донимала дергающая боль внизу живота, справа.
- Что за черт! - опасливо пробормотал он. - Придется и правда пригласить врача...
Но события развивались более стремительно, чем он ожидал. Уже по дороге домой он все время держался за бок, постанывая от острой боли. Пришлось срочно по радиотелефону договориться с известным профессором терапевтом и заехать к нему на квартиру.
- Острый приступ аппендицита, - без колебаний поставил диагноз врач.
Вместо дома Борис Осипович попал прямо в больницу. У профессора оказались широкие связи, и Бутусова немедленно, за большие деньги конечно, поместили в прекрасный клинический центр неподалеку от Митина, в отдельную палату, и срочно стали готовить к операции.
Борис Осипович прекрасно владел собой и не разрешил Надежде оставаться в клинике во время операции.
- Ты очень устала. Отправляйся-ка домой, отдыхать! - велел он, превозмогая боль. - Аппендицит - пустяковая операция, а мне нужна здоровая жена. А если что не так - тебя ко мне немедленно доставят, я распорядился, - добавил он ей вслед. - А вот ребята подле меня подежурят, за то они немалые бабки получают!
С глазами, полными слез, Надежда нагнулась к нему, поцеловала, пожелала удачи и сама не своя пошла к ожидавшей ее машине. Слезы текли у нее, к вящему ее стыду, не от переживаний за будущего мужа. Все ее помыслы устремлены теперь к другому, к минувшему, незабываемому, молодому своему счастью... А у Бутусова здоровье железное, операцию он перенесет без всякого для себя ущерба - через неделю будет как огурчик, не о чем беспокоиться.
И что за злую шутку сыграла с ней судьба: не успев реально достигнуть высот, о которых столько мечтала, вмиг утратить ощущение покоя, радости и счастья, снова увидев этого неудачника - своего Костика.
- Дурь ведь на меня нашла! - горестно шептали ее губы. - Не брошу же я такое ради его сладких объятий... Что он, единственный на свете?! Чем плох Борис?
"А тем плох, - отвечало ей сердце, - что не люб он тебе! Твоей душе и телу всегда был нужен только Костик, и никто больше во всем мире. Только с ним ты испытывала подлинное счастье - и физическое, и духовное. Только это сочетание дает радость жизни. Остальное... остальное временно, быстро проходит! Мало ли что у меня было..."
Здравый смысл призывал ее выкинуть эту встречу из головы и сердца, ведь столько лет прошло, так много событий, с тех пор как они расстались... Но какая-то неодолимая, роковая сила влекла ее повторить встречу, увидеть его еще раз, и никакие доводы разума не помогали.
Более суток после операции Надежда провела в расстроенных чувствах. Звонила и ездила в больницу к Бутусову, проявляла максимум внимания и заботы - ее практичный ум подсказывал: будь с ним такой, как всегда, а по возможности - еще более нежной и ласковой...
И все же, глядя на его обезображенное лицо и вставные зубы, она впервые содрогнулась, сопоставляя ощущения близости с ним и воспоминания о том блаженстве, какое испытала когда-то с тем, другим, - своим первым...
У нее, конечно, и мысли не возникло отказаться от богатства и роскоши, от поставленной цели - выйти замуж за Бутусова. Но предстоящий брак уже не казался ей вершиной удачи - так настроилось состояние души, само ее естество. Борис Осипович, как и предполагалось, легко перенес операцию и уже на второй день начал ходить по палате.
- Вот видишь, все и обошлось, - говорил он Надежде, самодовольно поглаживая заживающую рану на животе. - Чувствую себя превосходно. Не отказался бы пообщаться с тобой, - добавил он, оглядывая ее улыбающимися глазами, - да боюсь, швы разойдутся.
Стараясь выполнять все его прихоти и малейшие пожелания, проделывая по нескольку раз в день неблизкий путь в Митино, часами сидя у его постели, Надежда ни на минуту не переставала думать о встрече... Разумеется, не для того, чтобы возобновлять с ним прежние отношения, - это безумие. Но узнать бы, как он живет, женат ли, есть ли дети... Счастлив ли без нее...
- А разве я не счастлива без него? Неужели все, что у меня есть, - это не подлинное счастье для женщины? - спрашивала она себя.
И впервые за минувший год знакомства с Бутусовым нахлынувшая душевная тоска не позволила дать утвердительный ответ.
Утром третьего дня, когда Надежда приехала в клинику, она застала Бутусова в бодром, работоспособном состоянии. Устроившись в удобном кресле у окна, он давал указания по радиотелефону.
- Садись, сейчас освобожусь, - указал он рукой на кресло рядом с собой. - Тут неотложное дело. Думаю, не высижу здесь больше двух-трех дней. Хотя врачи требуют - до конца недели. - Он положил трубку и ласково привлек ее к себе. - Дела, дела... Ни на кого нельзя положиться, все приходится решать самому. - Он поглаживал ее по плечу. - Ну как твое настроение? Уж очень встревоженная ты последнее время, - усмехнулся он своей кривой улыбкой. - Стоило ли так волноваться? Тебе надо немного отвлечься.
Это предложение навело Надежду на мысль, решение пришло мгновенно.
- Ты прав, Боренька, я совершенно измоталась. Глупо, конечно, но факт, - откликнулась она устало. - Займусь-ка я эти дни хозяйственными делами. Не возражаешь, если возьму машину и съезжу еще раз посмотреть, как идут работы, пока не ушли отделочники? Прошлый раз меня так все это потрясло, что я плохо соображала, - добавила она деловым тоном. - Но теперь, пожалуй... ну, надо проверить, не упущено ли что-нибудь, чтобы потом - меньше хлопот.
- Вот это дело! Теперь я тебя узнаю, - одобрил Бутусов. - Поезжай и внимательно все проверь. А еще лучше - составь список всего, что сочтешь нужным сделать.
Проводив сына в школу, Светлана вернулась домой и открывая многочисленные дверные замки обеспокоилась - в квартире настойчиво звонил телефон. Она поспешила взять трубку и услышала взволнованный голос сестры..
- Еле дозвонилась! - посетовала Надя. - Ты чего так долго не подходила?
- Я только вошла. А ты чего нервничаешь: стряслось что-то? озабоченно спросила Света. - Никак плачешь?
- Сама не знаю, что со мной творится! - всхлипывая, пожаловалась сестра. Представляешь, Света? Боря лежит в больнице после операции, а я думаю не о нем!
- Как же так? Что между вами произошло?
- Да ничего. Он ведет себя безупречно. Это мне стыдно смотреть ему в глаза, - убитым голосом призналась Надя, дав волю слезам.
Чутким сердцем Света сразу поняла, что с ней случилось очень уж скверное, раз ее сестра - сильная натура - пришла в такое отчаяние. Теряясь в догадках, потребовала:
- Может, все же объяснишь, что натворила? Почему тебе стыдно ?
- Пока ничего, но.... - Надю душили слезы.
- Да возьми же себя в руки! - начиная сердиться, прикрикнула на нее Света. - Ничего не понимаю! О ком ты еще можешь думать? Неужели об Алике?
Надя бурно перевела дыхание и срывающимся голосом сообщила сногсшибательную новость:
- Я снова встретила Костю и во мне, Светочка, все перевернулось! Я сразу поняла - только он мил моему сердцу и Борю я так любить не смогу никогда!
- Что за блажь? - попыталась урезонить сестру Света. - После того как вы расстались с Костей, прошла целая жизнь! Ты ведь и думать о нем забыла.