- Ладно, не каркай, - выдавил Солдат, готовый вот-вот потерять сознание. - Если не сможешь сам развязать эти узлы, слетай, разыщи карфаганскую женщину-воина по имени Велион - позови ее ко мне.
- По-моему, я не услышал волшебное слово, - заметил ворон.
- Черт побери, птица, сейчас не время для любезностей!
- Разве так трудно сказать "пожалуйста"? Ладно, думаю, я справлюсь с этими узлами. Раз я открываю железные замки, полоски кожи не составят для меня труда.
Птица принялась за работу и в считанные минуты освободила Солдата от пут. Пошатываясь, он отошел от телеги и снял с шеи мешок с головой. Неподалеку журчал фонтанчик с питьевой водой. Солдат сполоснулся, окатил холодной водой плечи и спину, смывая кровь. Вскоре ему стало лучше. Он надел тунику и надолго прильнул к фонтанчику. Наконец Солдат смог идти, не шатаясь и не падая.
- Спасибо, ворон.
- Всегда пожалуйста, - ответила птица, прыгая возле фонтанчика в брызгах воды. - Насколько я понял, тебя навестили друзья?
- Друг моей жены.
- Она водится с дурными людьми.
- Это уж точно.
Солдат снова направился к Дворцу Диких Цветов. Дойдя до сада, разбитого вокруг дворца, он присел отдохнуть на скамье рядом с клумбой, усаженной ромашками, наслаждаясь ароматом цветов и набираясь сил. К нему подошел стражник и попросил представиться. Назвав себя, Солдат сказал, что его личность может удостоверить слуга по имени Офао. Стражник ушел, а Солдат почувствовал, что за ним наблюдают из окон дворца. Вскоре стражник вернулся и предложил Солдату следовать за ним.
- Я хочу видеть принцессу, - сказал Солдат. - Я ее муж.
Ничего не ответив, стражник провел его во внутренний дворик дворца и удалился.
Солдат огляделся. Во внутреннем дворике было очень мило. В центре под охраной четырех мраморных львов струился фонтан, стекающий в небольшой бассейн. Колонны и стены, окружающие дворик, были исчерчены письменами на незнакомом Солдату языке. Каменная кладка серыми, розовыми и бледно-голубыми цветами навевала в памяти восход солнца зимой. За высокими стрельчатыми окнами в дальнем конце дворика виднелись величественные кипарисы и остриженные в виде капелек кусты самшита. Тишину нарушали лишь журчание воды и воркование голубей.
- Ты выглядишь очень измученным.
Голос донесся словно из сна. Обернувшись, Солдат увидел принцессу Лайану, стоявшую в арке. На ней был капюшон, скрывавший половину лица, но вторая половина, нетронутая, светилась в лучах солнца. Сердце Солдата остановилось на мгновение, однако ему удалось скрыть свои чувства под маской непринужденности. Лайана вышла за него замуж исключительно из сострадания, и он не хотел выдавать то, что было у него на душе.
- Я принес тебе подарок, - как можно небрежнее произнес Солдат. - Он здесь, в, мешке.
- Что-то твой подарок слишком кровавый.
Солдат кивнул.
- Это голова Вау, воина-пса, лишившего тебя красоты. Я убил его в поединке. Кое-кто считает, что я сражался чересчур жестоко, но учитывая, какое преступление совершил Вау, по-моему, мои действия были вполне оправданны. Не хочешь взглянуть на его лицо в последний раз, перед тем как я сожгу голову?
Вздрогнув, принцесса Лайана отвернулась.
- Я не желаю его видеть. Я не просила тебя мстить за себя. Меня это нисколько не интересует.
Солдата окатила волна разочарования. Он зашвырнул голову в дальний угол дворика.
- Я совершенно забыла про тот день, а ты мне о нем напомнил.
- Как ты могла забыть? - раздраженно воскликнул Солдат. - Ты же время от времени смотришься в зеркало.
- То, что я вижу в зеркале, принадлежит настоящему, а не прошлому.
Судя по всему, принцесса Лайана была совсем не рада тому, что он сделал. Она бы нисколько не расстроилась, если бы он оставил Вау в живых. Ощутив прилив горечи, Солдат тотчас же прогнал это чувство. Сейчас не время выказывать недовольство. В обществе Лайаны ему необходимо сдерживать свои буйные чувства.
- Я пришел, - с вызовом произнес Солдат, - чтобы потребовать то, что принадлежит мне по праву, как твоему супругу.
Надменно вскинув голову, принцесса посмотрела ему в лицо.
- Вот как? У тебя будет ровно столько прав, сколько я соблаговолю тебе отпустить.
- Я твой муж, - тихо промолвил Солдат. - А ты моя жена.
Помолчав, Лайана спросила:
- Ты меня хочешь? Такую уродливую, какая я есть?
Солдат вздохнул, выдавая свое вожделение.
- Я нахожу тебя... неотразимой.
- Ты воин, вернувшийся из боевого похода. Ты сражался и убивал. В твоей крови кипит страсть. Вот почему на воине солдаты насилуют женщин побежденной стороны. Ты хочешь не меня, а просто любую женщину.
Она стояла, гордо подняв подбородок, но ее глаза светились болью и уязвимостью.
- Я хочу не любую женщину, - хрипло произнес Солдат. Слова поднимались откуда-то из неведомой глубины. - Я хочу именно тебя. Я лежал, глядя на звездное небо, и мечтал о том, как мы впервые сольемся друг с другом в объятиях любви. Эти картины жгли мой рассудок. Другие женщины для меня ничего не значат. Ты заполнила меня всего своей душой, и теперь я хочу, чтобы к этому добавилось твое тело. Я люблю тебя всю, твой ум и душу, каждый волосок у тебя на голове, все до единой выпуклости и ямочки тела. Вот и сейчас один только исходящий от тебя аромат заставляет мои чувства воевать друг с другом. Я хочу вдыхать тебя, упиваться тобой, проглотить тебя целиком.
Лайана дрожала, поддаваясь потоку его ласковых слов.
- Это правда? - прошептала она. - Ты... меня... любишь?
- Без тебя моя жизнь не имеет смысла.
Не сказав больше ни слова, принцесса вошла в комнату, выходящую во внутренний дворик. Эта комната принадлежала не Лайане; здесь спала одна из горничных. Войдя следом, Солдат закрыл за собой дверь. Отвернувшись друг от друга, он и принцесса разделись. Оба не могли унять дрожь. Обнажившись, они обернулись и бросились в объятия. От внезапного соприкосновения тел оба лишились дыхания и просто стояли, глядя друг другу в глаза.
Наконец Солдат поднял Лайану и осторожно уложил ее на кровать. Лицо принцессы по-прежнему было наполовину скрыто капюшоном. Солдат начал его снимать.
- Нет, - прошептала она. - Пожалуйста, не надо!
- Надо, - твердо произнес он.
Развязав шнурки и сняв мягкий бархат, Солдат покрыл поцелуями шрамы и ссадины.
- Все до одной выпуклости и впадины твоего тела, - повторил он. - Я люблю их больше мирры, золота и благовоний.
Они познали друг друга. По щекам принцессы хлынули слезы. Исходящий от нее аромат, в котором Солдат узнал благоухание амбры, сандалового дерева и оленьего мускуса, сводил с ума.
Когда за первыми нежными ласками последовали более пылкие проявления чувств, Лайана нащупала на спине Солдата открытые раны и ссадины. Оторвавшись от него, она увидела кровь на своих руках, на простыне, на тунике Солдата, брошенной на стул.