Он обхватил мою талию, крепко прижав меня к себе, так крепко, что я чувствовала, как он напряжен, сквозь атлас его брюк, сквозь ткань юбки и кружево трусиков. Чувствуя, как он напряжен, готов, я закрыла глаза и уткнулась лицом ему в грудь. Я хотела встать на ноги, чуть отодвинуться, чтобы снова начать соображать, но он не отпускал меня. Я открыла глаза, намереваясь сказать ему, чтобы он меня отпустил, ко всем чертям, но увидела его лицо, полуоткрытые губы и не смогла произнести ни звука.
Я поцеловала его почти так же нежно, как он целовал меня. Его руки напряглись, прижимая меня еще крепче, еще сильнее. Я вздохнула, долго и прерывисто, и он снова меня поцеловал. Его губы накрыли мои, я тонула в нем, открыв губы для его губ, языка, всего его. Проведя языком по кончикам его клыков, я сумела не наколоться. Целоваться с вампиром - это целое искусство, и я его не забыла.
Он обхватил мои бедра, приподнял меня и понес к столу, не прерывая поцелуя. Я почти ожидала, что он уложит меня на стол, но он не стал этого делать. Он развернулся и сам сел на стол, разведя мои ноги. Нас разделяло лишь два клочка ткани. Он лег на стол, а я оседлала его. Мы терлись друг об друга сквозь атлас его брюк и мои трусики.
Он повел руками по моим чулкам, пока его пальцы не коснулись кружевного верха. Я вдавила себя в него, так что его тело выгнулось дугой. В этот момент кто-то постучал в дверь. Мы оба застыли. Затем Жан-Клод крикнул:
- Не смейте нас беспокоить!
Незнакомый голос произнес:
- Простите, мастер, здесь Малкольм. Он говорит, что дело срочное.
Очевидно, Жан-Клод знал, кто говорит, потому что он закрыл глаза и тихо ругнулся по-французски.
- Чего он хочет?
Я соскользнула с него, а он остался лежать на столе, свесив ноги. Раздался спокойный голос Малкольма:
- У меня подарок для миз Блейк.
Я осмотрелась, моя одежда, как ни странно, была в порядке. Жан-Клод поднялся, но остался сидеть на столе.
- Входите.
Дверь открылась и вошел Малкольм - высокий, светловолосый мужчина в темном костюме. Он всегда одевался как телепроповедник: консервативно, дорого, безукоризненно. По сравнению с Жан-Клодом он выглядел заурядно, впрочем, как и все остальные. Но, все же, нельзя было не почувствовать его присутствие. Его спокойная, мощная сила наполняла комнату. Он был мастером-вампиром, и у меня мурашки по коже бегали от его силы. Он пытался сойти за человека. Мне всегда было интересно, приглушал ли он исходящую от него силу, и если да, то насколько же он силен в действительности.
- Миз Блейк, Жан-Клод, - он слегка поклонился и отошел от двери, давая пройти двум вампирам. Вампиры были в темных костюмах и белых рубашках, одежда дьяконов, они несли вампира, закованного в цепи. У него были короткие светлые волосы, а рот вымазан в крови, как будто они заковали его, не дав привести себя в порядок.
- Это Билл Стакер. Девушка, к сожалению, умерла.
- Теперь она одна из вас, - сказала я.
Малкольм кивнул:
- Этот попытался сбежать, но я дал вам слово, что если девушка умрет, его накажут в соответствии с вашим законом.
- Вы могли бы просто отвезти его в участок, - заметила я.
Он взглянул на Жан-Клода, на меня, на мое кожаное пальто, валяющееся на полу.
- Жаль, что испортил вам вечер, но я подумал, что будет лучше, если Истребительница доставит его в полицию, а не мы. Репортеры поверят вам, если вы подтвердите, что мы не попустительствовали ему, а вы достаточно благородны, чтобы сказать правду.
- Вы полагаете, что другие полицейские поступили бы иначе?
- Многие представители закона нам не доверяют и только обрадуются, если мы потеряем статус граждан.
При всем желании, я не могла на это возразить.
- Я отвезу его в полицейский участок и сообщу прессе, что это вы его доставили.
- Благодарю вас, миз Блейк. - Он взглянул на Жан-Клода. - Еще раз примите мои извинения, мне говорили, что вы больше не встречаетесь.
- Мы не встречаемся, - ответила я слишком поспешно.
Он пожал плечами.
- Конечно.
Он снова посмотрел на Жан-Клода, его улыбка лучше всяких слов говорила, что они друг друга недолюбливают. Ему было приятно испортить вечер Жан-Клоду. Они слишком отличались, чтобы одобрять методы друг друга.
Малкольм переступил через вампира, лежащего на полу с кляпом во рту, и удалился со своими дьяконами. Ни один из них не удостоил взглядом фигуру на полу, бьющуюся в цепях.
В дверях собралась толпа официантов и официанток в символической одежде.
- Возьмите этого вампира и загрузите в машину к ma petite, - распорядился Жан-Клод.
Он взглянул на меня, я выудила ключи из кармана пальто и бросила одному из вампиров. Одна из женщин подняла закованную фигуру и перебросила через плечо, как будто он ничего не весил. Двери за собой они закрыли без напоминаний.
Я подняла пальто с пола.
- Я должна идти.
- Конечно, должна, - в его голосе слышался намек на злость. - Ты дала волю своему желанию, а теперь ты снова должна загнать его в клетку, упрятать подальше, начать испытывать стыд.
Я начала раздражаться, но он сидел, понурив голову, руки были безвольно сложены на коленях. Я никогда раньше не видела его таким подавленным. Он был прав, именно так я относилась к нему. Я осталась на прежнем месте, держа в руках пальто.
- Мне нужно отвести его в участок и рассказать правду прессе, так чтобы вампиры не стали выглядеть хуже, чем уже есть в этой ситуации.
Он кивнул, не глядя на меня. Если бы он был, как обычно, самоуверен, я бы развернулась и ушла. Но я не могла уйти, видя его боль.
- Ладно, протягиваю оливковую ветвь, - сказала я.
- Оливковую ветвь? - спросил он нахмурившись.
- Белый флаг? - предложила я.
Он ухмыльнулся:
- Перемирие, - его смех прошелся бархатом по моей коже. - Не знал, что мы воюем.
Это было слишком похоже на правду.
- Ты дашь мне сказать тебе кое-что приятное или нет?
- Вне всяких сомнений, ma petite, я далек от мысли мешать твоим великодушным побуждениям.