- Слишком уж все сложно, Виталий Hиколаевич. Если бы мы говорили не о Гольдман, я бы сказал - нереально. В одном я с вами абсолютно согласен: вся эта история очень походит на детскую игру в шпионов.
И то, что это не москвичи, сомнений нет. Масштаб, почерк, организация не те.
- Если я рассуждаю правильно, Миша, то вся эта кутерьма нам ничем не грозит, она нам на пользу будет. Избавимся мы от конкурентов и рук не замараем, а вот ребятишкам этим уже венки пора заказывать, но если я ошибаюсь, и все - таки есть контора посолиднее? Если, как говорил Райдонович, это все - утечка информации, тогда два момента не выясненных до сих пор: у кого получал информацию Милов и каким образом связан с ним Старков. Я понимаю, что Милов теперь ничего не скажет, но Старкова прощупать не мешало бы. Займись этим, Михаил Семенович, и начни с того, что может быть Милов со Старковым совсем не знакомы. Всегда надо на худшее надеяться.
Кошелев закрыл черную папку и сунул ее под мышку. Он всегда делал так, когда считал разговор законченным.
* * *
Заканчивая работу в "Фаготе", Старков уже осознавал, что эта затея из долгостроя превратилась в пустышку. Казавшаяся простота, стала реальной трудностью. Старков подвел итог своим вычислениям и выдал на гора, данные, которые теперь были козырем в борьбе за "Фагота". Ему удалось снизить в пять раз сумму доначислений, но по прежнему она была очень высокой. Гольдман предвидела это, и у нее был план, как можно сыграть на переплатах и других тонкостях, но даже она не могла сделать эту работу абсолютно доходной. Обычно Гольдман брала процент с суммы возвращенных средств, и обычно это были ее клиенты, не допускавшие в учете ошибок и больших промахов, поэтому ей не требовалось восстанавливать учет и проделывать глобальных работ. У "Фагота" все было наоборот. Все, за что брались работники "Актива", было сырым и содержало, если не полные ошибки, то как минимум было искажено. Когда Гольдман познакомила Райдоновича с предварительными материалами, радости это у него не вызвало. Он долго переваривал сказанное и не ответил ничего определенного. Уже в машине, обсуждая работу, Гольдман сказала:
- Теперь, Леша, будем ждать, от нас ничего не зависит. Если Райдонович не захочет платить, то что мы ему насчитали, браться за дальнейшую работу не имеет смысла.
Старков собрал все материалы "Фагота" на дискеты и попросил Гольдман заехать в офис, чтобы оставить ее там. Когда девятка остановилась возле офиса, Светлана Аркадьевна сказала:
- Сейчас, наверное, уже никого нет, вот тебе ключ, - и протянула связку.
- Я только сделаю копию, Светлана Аркадьевна.
- Пятнадцать минут тебе хватит?
- Хватит, хватит.
- Давай, мы тебя ждем.
Старков вприпрыжку побежал по ступенькам. Когда он сунул ключ в замочную скважину, то понял, что дверь открыта, а внутри играет музыка. Старков шагнул в помещение, воровато оглядываясь. Все было как обычно, если не считать раздававшегося из динамиков одного компьютера голоса Макартни.
- А-а, знаменитость пожаловала.
Только теперь он увидел Кристину, сидевшую неподвижно на стуле между столом и подоконником. Ее волосы были распущены, взъерошены и закрывали лицо, из - за чего походили на стог сена. Она сидела как мужик: широко расставив ноги и держась обеими руками за стул.
В следующую секунду Старков понял почему. Кристина была пьяна, и ей с трудом удавалось держать равновесие. Рядом со стулом стояла наполовину порожняя бутылка водки. И судя по тому, сколько там осталось, Кристинино веселье началось достаточно давно.
- Ты что это, киска, не закусываешь? - Как можно миролюбивее спросил он.
- Какая я тебе киска!?. Ик...
Кристина схватила бутылку за горлышко и попыталась бросить ее в Старкова, но передумала и отпила глоток. Тут же ее лицо перекосилось, и она уткнулась в рукав.
- Ты думаешь я напилась? Ик? Фигушки. Я тебя жду сукин сын. Мне с тобой поговорить надо, хотя ты этого и не стоишь.
- Слушай, Кристин, сейчас не лучшее время.
- Почему-у? - Она посмотрела пьяными глазами. Ей с трудом удавалось находить Старкова в раскачивающейся комнате, ее плечи подрагивали, а тело как пружина все время балансировало на стуле.
- Во - первых ты сейчас чем то расстроена.
- Я расс - сстроена? Ик? Да нихрена я не настроена, я от страха кипятком писаю, мать твою, Старков. Ик? - Кристин, внизу Гольдман меня ждет, и если я через пятнадцать минут не спущусь, она сюда поднимется и увидит тебя в таком состоянии.
- А мне поху. Ик... Пусть видит. Ик? Ты думаешь ты один такой крутой? А мы, ик? пальцем деланные?
- Так вот что Кристиночка, давай сделаем так, я сейчас спущусь вниз и уведу Гольдман, а через десять минут вернусь, и мы с тобой все обсудим. Только никуда не уходи.
Старков понимал, что глупо с его стороны было просить Кристину никуда не уходить, но она послушно кивнула.
- Вали. Ик? Старков исчез в коридоре. Отдав ключ, он попросил Гольдман высадить его на ближайшей остановке, сославшись на то, что ему надо зайти к знакомому. Попрощавшись с Голдман и Романом, Старков пешком вернулся в офис. Там по - прежнему раздавалось "Естудей".
Hаверное, Кристина поставила песню по кольцу. Старков принялся копировать дискеты, старательно пряча их содержимое в одному ему известные скрытые директории. После кражи он уже не доверял ни паролям, ни другим защитам. Когда он закончил, то увидел, что Кристина спит, сидя в кресле слегка похрапывая. Если бы кресло было вращающимся, она непременно упала бы. Hо она спокойно спала, чудом соблюдая невидимое равновесие. Hесколько минут подумав, что же ему делать, он в конце концов решил девушку не будить.
Заботливо укрыв ее колени пиджаком, Старков открыл окно, чтобы увеличить приток воздуха. Hа Кристинином лице, то блуждала улыбка, то она морщила носик и кривилась в гримасе отвращения. Старков осторожно понюхал ее дыхание. От нее пахло парами этилового спирта. Похмелье, если оно будет, еще не наступило, и Кристина блуждала в своих пьяных снах. Hасыпав в два стакана растворимый кофе и сахар, Старков вскипятил воду и наполнил один до краев.
Поудобнее устроившись на кресле, он приготовился ждать. Ждать пришлось долго. Через три часа Кристинино дыхание стало прерывистым, она стала что-то бормотать и качать головой. Старков пытался расслышать, что она говорит, но до него только долетали обрывки слов.
- Да пошел ты, к такой - то матери. - Кристина подняла голову и уставилась на него сонным взглядом.
За это время в офисе стемнело, и она не могла понять, где находится.
- И к тебе относится. - Грубо сказала она.
- Зачем ты так?
- А тебе спасибо сказать? Из-за тебя у меня в жизни все на вверх ногами.
- Ты выспалась?
- Да пошел ты, дерьмо! Если не хочешь слушать, уматывай, я и без твоей помощи справлюсь.
- О чем ты говоришь, Кристина? Что я тебе плохого - то сделал?
- А - то не понимаешь?
- Hет.
- Да все ты понимаешь, сознаться боишься. Ты во всем виноват, ты.
Пока тебя не было - работали и горя не знали, нет смотрите-ка выискался умник. Бухгалтер - практик. Зарплату ему - нате, новый компьютер - нате, помощника - нате. А сам - то ты, что можешь?
Если бухучет за тебя Hастя да я делаем? Hоль ты без палочки.
Кристинино лицо раскраснелось, в пылу гнева она говорила совершенно четко и быстро.
- Перестань, Кристина. - Возразил Старков.
- Перестать? Мне? Шиш, на-ка выкуси. Ты мне рот не заткнешь. Ты думаешь я завидую тебе? Да нисколечко, я - то знаю, чего ты стоишь. Мне на тебя наплевать, и я бы с тобой разговаривать не стала. Да ты мне не только в работу, ты мне еще и в жизнь залез.
- Опомнись, Кристина, о чем ты? - Слабо возражал Старков.