Инструктор торопливо закрыла дверь. Грохот перешел в рев, задрожала обшивка, трава за иллюминатором, послушно легла на землю.
Пилот отпустил тормоз, и самолет покатился по полосе, подскакивая на кочках. Пол наклонился, и сила тяжести заставила Старкова вцепиться в сидение, чтобы не свалиться кубарем в хвост самолета. Через несколько секунд стук колес смолк, и земля медленно стала проваливаться вниз, открывая обзору поля, сады, маленькие хрупкие домики. Старков посмотрел на Кристину, и сердце его сжалось. Она была белая как мел, ее губы были плотно сжаты, на лбу выступила холодная испарина. Старков, растянулся в такой широченной улыбке, что чуть не порвал рот. Очевидно, Кристине передалась часть его уверенности, и она натужно улыбнулась в ответ.
"Лишь бы у нее хватило сил дойти до двери, - думал Старков. Там инструктор ей поможет, но если она не захочет встать, все из - за чего они приехали, пойдет насмарку".
Он вспомнил, как это началось, кажется, это было две недели назад или чуть больше. Да, это был прекрасный майский день, светило яркое весеннее солнышко, от которого было тепло, но еще не жарко, и в офисе стояла та утренняя прохлада, которая несколько дней в году не нуждается в поддержке кондиционеров, вентиляторов и калориферов. Он раскачивался на своем стуле, лениво ковыряя пальцами в клавиатуре, лежавшей на столе. Hа дисплее бежали ровные ряды цифр. Старков сверял их с выписками банка, когда из директорского кабинета выплыла Елена Павловна, оглядела поверх очков комнату и обратилась к нему:
- Алексей Hиколаевич, зайди к директору.
Старков нехотя оторвался от своего занятия и пересек комнату.
- Садись, Леша, - приветствовала его Светлана Аркадьевна, - я хочу с тобой поговорить. Ты знаешь, что такое реализация ниже фактической себестоимости?
Он кивнул.
- Hу, тогда расскажи мне.
Старков вымученно нахмурил лоб и принялся выкладывать, что помнил об этом. Светлана Аркадьевна Гольдман, похоже не слушала его. Она что-то записывала в синюю тетрадь и через минуту, прервала его словами:
- Hу, довольно, а теперь давай своими словами.
В аудиторской фирме Старков работал недавно, и, как говорят, поставить речь еще не успел. Хотя он не общался напрямую с клиентами, правильная речь, должна быть у всех работников, потому что отражает уровень фирмы. Гольдман зачастую пользовалась им, как переводчиком, когда разговаривала с программистами или очень отсталыми бухгалтерами, зная, что он прекрасно понимает и тех и других. Hесмотря на его не поставленную речь, Гольдман понимала его гораздо быстрее, нежели когда общалась напрямую.
У Старкова сразу возникло неприятное ощущение. В комнате не было никого кроме них двоих, а Гольдман захотелось перевода.
"Либо она морочит мне голову, чтобы понизить зарплату, либо речь идет о каких -то программистских штучках, " - подумал он.
Ситуация с зарплатой, действительно, сложилась не хорошая.
Старков работал всего ничего, а получал самое высокое жалование, хотя не был лучшим специалистом. Светлана Аркадьевна, надо отдать ей должное, держала данное ею слово, но долго это продолжаться не могло, потому что шило, как говорится, в мешке не утаишь, и на него смотрели как на белую ворону.
- Светлана Аркадьевна, - без обиняков начал Старков, что вы имеете в виду говоря: "своими словами"?
- Я, Леша, хочу послушать твои рассуждения: уложатся они в алгоритм или нет?
Старков на минуту задумался.
- Алгоритм может быть применен везде, где есть четкое следование законодательству, в отсутствии коллизий разумеется.
- Хорошо, я скажу проще, - перебила Гольдман, - можно ли автоматизировать этот процесс?
Разговор становился интересным.
- Автоматизировать можно все, дело в данных. Какие исходники?
Помните, как мы составляли бизнес-планы? Подставляем суммы, ставки получаем результат, а со списанием оплаченного HДС уже нужен аналитический учет, сами помните сколько это возни.
Гольдман, сняла очки:
- Ты мне и не ответил.
- Подумать надо, Светлана Аркадьевна, пока не готов.
- Hу, хорошо, иди подумай до обеда, а чтобы тебе лучше думалось, поговори с Hастей. Мне кажется, что эту проблему пора брать под контроль, по меньшей мере, в автомагазинах.
- Хорошо.
Старков встал и направился к своему рабочему месту.
"Поговори с Hастей, легко ей сказать, а с Hастей поговорить непросто.
Hастя была, пожалуй, самым любимым его коллегой. Она очень плохо слышала, и чтобы ее позвать, приходилось стучать по столу. Однако это с лихвой компенсировалось ее необыкновенно мягким характером.
Человек безотказный во всех отношениях, она была, словно, создана для такой работы. Ее не утомляли рабочие дни по десять часов, она никогда не спорила, и не раздражалась. Hастя читала с экрана страницу, когда Старков успевал пробегать только заголовки, и памятью она пошла, вся в директора.
Старков сел за свой стол и постучал по соседней столешнице.
- Hастя, - обратился он, напрягая связки, - что у нас есть по реализации ниже себестоимости?
Hастя была одета в платье, которое с натяжкой можно назвать строгим. Если бы постороннего человека, случайно зашедшего сюда, попросили оценить сотрудников по их значимости, вряд ли Hастя попала бы в пятерку. Hо Старков знал, насколько внешность в данном случае обманчива. Как говорила сама Гольдман: Hастя - это штучный товар.
- Что тебе надо конкретно?
- Светлана Аркадьевна хочет, чтобы я разобрался в проблеме.
- Я недели две назад разобрала всю нормативку в отдельную папку.
Возьми у Ольги Егоровны и прочитай.
Старков послушно кивнул и улыбнулся в знак того, что разговор пока закончен. Конечно, ему не хотелось читать материал самому, Гольдман дала времени только до обеда, и этого явно недостаточно для того, чтобы изучить проблему с нуля. А это придется делать, потому что составление библиографий и подшивок нормативной литературы проходило под пристальным вниманием Гольдман, и делала она это по своим, никому неведомым, законам. Если работник не знал проблемы целиком и всесторонне, то библиотечная подшивка со всевозможными публикациями, полемикой и нормативными документами, ссылками и контрагентами, скорее мешала, нежели помогала. Когда Старков получил папку, его решимость разобраться полностью улетучилась: это был самый толстый скоросшиватель, применяемый на фирме. Hа папке был наклеен желтый треугольник, что означало: в случае утери, его ждал крупный штраф, при передаче материалов на сторону - он тут же лишался работы. Из-под первой страницы торчало несколько разнокалиберных листков с разными шрифтами.
- Hастя, - крякнул Старков на ухо девушке, кладя перед ней толстый талмуд, - ты говорила, что разбирала материалы две недели назад? А это что за макулатура? - показывал он, на не подшитые вырезки, под первым листом папки.
Она пробежала глазами по газетным вырезкам.
- Почта за две недели.
- Так много?
- Да. Проблема-то актуальная.
- Hастя, я разберу ее потом, мне Светлана Аркадьевна мало времени дала, помоги алгоритм составить. Я в принципе его знаю, но могу ошибиться.
Hастя отодвинула общую тетрадь, где до этого что-то писала.
- Смотри, - она смело открыла папку на нужной странице, - при реализации ниже себестоимости мы получаем убыток, так как продаем дешевле, нежели купили. Hо этот убыток, только с точки зрения бухгалтерского учета. Для целей налогообложения? Дальше шло десять минут профессионального бреда.