— Привет Ри, мы тоже рады тебя видеть, — сказал Рам.
— Привет звездочка, у нас не так много времени, давайте начнем, — сказала Рамира.
Я удивленно на нее посмотрела.
— Помнишь день своей смерти на Земле, — с усмешкой спросила Рамира.
Я кивнула.
— Помнишь небо и падающую звезду? — снова спросила она.
— Помню.
— Звездочка, потому, что это ты выбрала нас, загадав той падающей звезде, что бы у нее появился еще один шанс, — улыбаясь сказала Рамира.
— Не может быть, то есть я сама выбрала этот путь? — удивилась я.
— Да, и знаешь, ты нас не разочаровала, — сказал Рам тоже улыбаясь.
— Так ладно, давайте к главному, — сказала Рамира.
— Дочь мира Террая, согласна ли ты остаться и навеки быть частью судьбы нашего мира? — спросила она у меня.
— Я согласна, — был мой им ответ.
— Хранительница тьмы, согласна ли ты нести бремя судьи, что было тобой унаследовано, в этой жизни и следующей.
— Я согласна, — хмыкнула я, вспоминая «бабушку».
— Согласна ли ты и дальше нести бремя посланницы и помогать нам сохранять баланс на Террае.
Если меня этот вопрос и удивил, то я этого не показала.
— Я согласна.
Неожиданно, на моей руке появилась вязь татуировки.
— Это наш небольшой подарок тебе, за то, что сохранила жизнь душам, — с благодарностью сказала Рамира.
— А что это? — решила всё-таки уточнить я.
— Это вязь избранных. Вы с Кайлом станете первыми, но не единственными, кто получит такой подарок от нас. Настало время новой эры в мире Террая.
— Спасибо, — от души поблагодарила я.
— Тебе пора, — сказал Рам.
— До встречи, — сказала я, я знала, что я еще вернусь.
24. Пробуждение.
На этот раз я очнулась по-настоящему. Глаза открывались все так же с трудом, но было ощущение, как будто я наконец то выспалась, после недели тяжелой работы. Голова немного побаливала, но по сравнению с тем что было, это вообще ничего. За окном светило утреннее солнышко, вокруг было тихо.
— Ну наконец то, — услышала я обрадованный голос Гелира.
— Этери, как ты себя чувствуешь? — спросил он, поставив на столик недалеко от кровати какие то зелья.
— Лучше не бывает, — ответила я от всей души улыбаясь этому миру.
— Я очень рад, а то я уже думал, что твой избранный меня на фарш спустит или навечно тут жить останется. Он что бы ты понимала просидел тут четыре дня. Вчера едва смог его выставить, что бы поспал нормально перед сегодняшним приездом делегации.
— Что? Это уже сегодня? — удивилась я.
— Да, ты была без сознания четверо суток, сейчас как раз наверное закончился второй тур, — ответил мне Гелир, посмотрев на улицу.
— Гелир, это очень важно, ты можешь разрешить мне сегодня встать, я обещаю, что вечером буду в кровати и никуда не денусь, — умоляюще спросила я.
Раз делегация уже приехала и два тура прошло, мне нужно было очень срочно узнать, как все продвигается. Лана говорила, что будет три тура с возможностью переубедить несогласных и трижды перепроверить всех свидетелей.
— Я могу, но только если ты будешь осторожна, — недовольно сказал он.
— Я обещаю, — сказала я, выскакивая из кровати.
Голова немного закружилась, а тело было онемевшим от долгого лежания на кровати.
— Этеррррииии, — возмущенно сказал Гелир.
— Да, поняла я, поняла, — стараясь успокоиться и устоять на месте, сказала я.
— Выпей вот это, будет лучше, — дал он мне скляночку с какой-то красной жижей.
Проглотив и даже не заметив вкуса, я крикнув до встречи, понеслась на всех парах по направлению в кабинет короля. Как я и думала он был внутри и к моему счастью, он был один.
— Этери? — удивленно спросил он, пока я пыталась отдышаться.
Хорошо, что кто то умный додумался принести мне одежду и обувь, иначе, мне пришлось бы еще забегать в комнату, что бы одеться.
— Заходи и садись, — велел король Терриан.
— Спасибо, Ваше Величество, — поблагодарила я.
— Как все идет? — спросила я.
Король немного помрачнел.
— Хотел бы я сказать, что все хорошо, но произошло, то, чего и боялся принц Маркус, у него не хватает одного свидетеля. За два тура нам удалось получить от обоих советов не слишком довольное, но согласие. Как ты понимаешь, это не имеет никакого значения если мы не найдем последнего полноправного свидетеля, оба варианта которые были, уже отвергли, — с досадой потерев переносицу сказал король.