Верховный Князь бросил взгляд на Коваля и коротко кивнул. Тот пошевелил пальцами в сенсорном поле, и в зале зазвучал задыхающийся мужской голос, полный мольбы и страха:
"…да, да! Он все знал! Он сам приказал мне организовать студию — на подставных лиц, чтобы никто не догадался! Я не знаю деталей, честное слово! Я сам действовал через посредников! Туда привозили одну шлюху в неделю, не чаще, снимали материал за день-два, а трупы в лесу хоронили, но я не участвовал! Я только студию снимал! Я уже всех назвал! Оой-граф иногда сам запись забирал после монтажа, иногда ее через третьи руки ее передавали кому указано…"
Верховный Князь сделал жест рукой, и запись оборвалась. У Симана Летучего потемнело в глазах, и он лишь чудовищным усилием воли удержал мочевой пузырь от опорожнения. Он ухватился за спинку стула, чтобы не упасть. В глазах Верховного Князя крохотными злыми огоньками горели отражения люстры, и оой-графу казалось, что они прожигают его насквозь.
— Понимаешь, рыцарь Летучий, — голос Повелителя стал бесстрастно-ледяным, — крышевание, говоря привычным тебе языком, проституции для фигуры твоего калибра уже странно. Ну ладно — кто-то на черном рынке краденым приторговывает, кто-то с малолетками спит, кто-то мелочь с уличных шлюх сшибает — у всех свои тараканы. Но вот производство фильмов с настоящими убийствами уже не лезет совершенно ни в какие рамки. Мещанин на твоем месте пошел бы под суд, и разъяренные присяжные единогласно отправили бы его на виселицу. С тобой сложнее. Я бы с удовольствием лично тебя пристрелил, но, к сожалению, просто так, без долгого и скандального процесса, нельзя. А процесс такого сорта подорвет и без того не лучшую репутацию дворянства Четырех Княжеств на и на внутренней, и на международной арене и вызовет массу не нужных мне сейчас политических осложнений.
Тайлаш прошелся взад-вперед и снова уперся взглядом в оой-графа.
— Несмотря на твои упорные усилия в последние недели Сураграшский департамент МВС вел активные переговоры со всеми заинтересованными сторонами. В результате достигнута договоренность о проведении экстренной четырехсторонней конференции между Четырьмя Княжествами, Сураграшем, Грашем и Катонией, на которой Республика Сураграш будет признана официально. Однако мне придется как-то доказать госпоже Мураций свою искренность. И сделать это я могу единственным способом: публично назвать виновных. Достаточно высокопоставленных виновных, чтобы меня не заподозрили в лицемерии. Как думаешь, подойдет ли на такую роль кто-нибудь лучше, чем реальный заговорщик и уголовник?
Оой-граф обреченно промолчал.
— Правильно думаешь. Рыцарь Летучий, за всю историю объединенных Княжеств прецедентов лишения наследственного титула не случалось, и становиться первопроходцем не мне хочется. Как меня проинформировали, — Тайлаш бросил мимолетный взгляд на графа Коваля, — твои действия подпадают под множество статей Уголовного Кодекса, включая такую интересную, как статья о государственной измене. Однако мы можем достичь соглашения. Завтра ты официально объявишь в Дворянской палате о своем отказе от титула и досрочной его передаче старшему сыну, а также о сложении с себя членства в Палате. В обмен я откажусь от мысли отправить тебя на виселицу и ограничусь пожизненной опалой. Твой холдинг будет распродан по частям, и то, что останется после выплаты всех штрафов и долгов, сможешь оставить себе на жизнь. Больше никогда ты не станешь заниматься политикой, ни явно, ни тайно, и если тебя на том поймают, все обвинения будут предъявлены заново — включая обвинения в производстве садистских фильмов. Согласен ли ты на такие условия, ГОСПОДИН Летучий?
— Да, Повелитель, — прошептал Симан. Привычный обустроенный мир рушился вокруг него, и он ничего не мог поделать. Последняя полыхнувшая в нем вспышка ярости в адрес проклятого журналиста умерла в бурном потоке обреченности. Сопротивляться? Одно дело, когда речь идет об обычных закулисных играх — и совсем другое, когда ты внезапно оказываешься личным врагом Верховного Князя. А его враги долго не живут: дом Полевок никогда не стеснялся в средствах, когда речь шла об укреплении его власти. И фильмы — да как же они узнали? — Я подчинюсь, Повелитель.
— Замечательно, — вновь прежним холодным тоном произнес Тайлаш. — Теперь мы отпускаем тебя. Пошел вон, ублюдок.
— Одной проблемой меньше, — заметил граф Коваль, когда за бывшим оой-графом захлопнулись двери.
— Вряд ли, — Тайлаш покачал головой. — Мне этой историей кровь еще попортят. Дворянская палата и так еще не успокоилась после опалы Белого Пика, сейчас опять буря поднимется. Не предъявлять же им эти пакостные фильмы в качестве обоснования — обязательно на сторону информация утечет. Но, по крайней мере, одну занозу из пятки выдернули. С армией я разберусь сам, а ты обработай промышленника и попа без моего участия, сделай милость. В каком ключе играть, ты понял. Если с Церковью возникнут проблемы, сообщи.
— Да, Повелитель.
— Не возникнут, — графиня Мушиного Плеса вышла из-за занавески, за которой скрывалась до поры до времени. — Изо всей компании у него были самые железные яйца и самые сильные позиции. Если верить моим источникам, епископа Патриарх сдаст без звука — у них там внутренние разногласия, чуть ли не на грани переворота, и старикашка его ненавидит лютой ненавистью.
— Замечательно. Нам же проще. Матигар, как закончишь — вместе с Уцуем направьте все усилия на то, чтобы выяснить: на кого на самом деле работал журналист. Нами манипулируют, нюхом чую. Слишком все складно получается — просто как подарочек к переговорам. Либо существует по крайней мере еще одна группировка, аналогичная по мощи и масштабам и преследующая свои собственные интересы, либо… либо "Черный квадрат".
— Вполне возможно, Повелитель. Первую версию АКР уже отрабатывает. Насчет второй — боюсь, мы мало что можем поделать.
— "Черный квадрат" — моя забота, Матигар. Кто бы ни стоял за Мураций и Панариши, пока что они демонстрируют желание играть по правилам. И я им с удовольствием подыграю — особенно если у меня каждый раз будет оказываться такие же замечательные материалы, как после похождений Яны Мураций. Занимайся расследованием, и если найдется что-то любопытное, немедленно вводи меня в курс дела. Кстати, кузина, твоя новая подруга, графиня Подосиновик — она действительно так полезна, как ты говоришь? В последнее время я слышал от тебя немало панегериков в ее адрес, что совсем на тебя не похоже.
— Ты, кузен, как всегда параноидален, — парировала Марица. — Новую угрозу усмотрел?
— Нет. Матигар, однако, заметил — и я с ним полностью согласен — что когда человек внезапно выныривает из ниоткуда и становится ужасно полезным, это весьма подозрительно. Ей сорок один год, и с самого детства она вела тихую замкнутую жизнь, никуда не высовываясь. Род Подосиновиков вообще никогда не отличался активностью. И вот — на тебе. Мара, поаккуратней с ней. Она, как я понимаю, напросилась участвовать в расследовании убийства журналиста?
— Да, Повелитель, — кивнул директор Четвертого отдела. — Рыцарь Уцуй счел, что она может оказаться полезной, и я не стал возражать. Да и на рыцаря Лиственника у нее явно имеются свои планы — она так откровенно строит ему глазки, что даже смотреть неловко. Пусть пока развлекается. Мой человек не выпускает ее из поля зрения. Таких людей лучше держать под присмотром, чем позволить заниматься неизвестно чем.
— Ты, как всегда, прав. Но вот что меня смущает — в "Черном квадрате" она отсутствует, — задумчиво проговорил Тайлаш. — Что крайне странно. Графиня заявляет, что тетушка госпоже Карины Мураций, так что просто обязана там фигурировать уже не первое десятилетие.
— Вопрос о родственных связях дамы Подосиновик и госпожи Мураций остается открытым, — бесстрастно проинформировал граф Коваль. — Госпожа Мураций, как широко известно, круглая сирота, младенцем подкинутая в детдом. Мои аналитики считают, что по всем признакам, и прямым, и косвенным, дама Подосиновик должна являться одной из подручных Сущностей. Судя по информированности — подручной первого круга. Возможно даже, что она сама — Сущность. Однако же в особой папке она и в самом деле не фигурирует.
— Какие вы оба серьезные, аж страшно! — поморщилась Марица. — Тала, расслабься. Ты же понимаешь, что если она одна из главных подручных, а тем более — Сущность, нам от нее не спастись. Захочет — на шею сядет и ножки свесит. Но она, как ты сам выражаешься, пока что демонстрирует желание играть по правилам, тем более — на нашей стороне. Так о чем волноваться?
— Пока что демонстрирует, — кивнул Верховный Князь. — Матигар, тем не менее, продолжай держать ее в поле зрения. Я понимаю, что внутренняя безопасность ДО и слежка за совершенно посторонней персоной — две разные области, но все же постарайся. Сейчас можешь идти.
— Разумеется, Повелитель, я приложу все усилия.
Директор Четвертого департамента поднялся и склонился, когда Тайлаш в сопровождении графини выходил из зала. Распрямившись, он погасил терминал и вышел через другую дверь. По дороге к стоянке, где его ожидал личный бронированный автомобиль, он обдумывал сложившуюся ситуацию: расчетливо и холодно, как хорошо отлаженный компьютер. Все хорошо, в конечном итоге решил он. Разумеется, такого рода расследования не оставят ни Первому, ни Четвертому департаменту — им совершенно не по профилю. Если Повелитель всерьез настроен вести внешнее следствие с помощью Дворцовой Охраны, он наверняка распорядится создать новый департамент. Но в ситуации неразберихи, пусть и временной, всегда можно найти свою выгоду. Дама Подосиновик — само собой, но в первую очередь следует внимательно присмотреться к новичку — к вайс-графу Паваю Лиственнику. Вероятно, следует как следует пообщаться с ним накоротке, когда он наконец вернется в столицу. Кто знает, не удастся ли выгадать что-то еще благодаря его личным отношениям с сестрами Мураций?
"Семен, контакт. Миованна в канале. Говорить можешь?"
"Семен в канале. Привет, Мио. Вообще-то занят. Что-то срочное?"
"Срочное. Хочу, чтобы ты кое на что взглянул".
"Хм… Я с людьми общаюсь. Ты же знаешь, я пока что даже две точки концентрации создания с большим трудом держу".
"А вторая на что задействована?"
"Обеими общаюсь. Конференция, будь она неладна. Мио, я и так уже неприличную паузу держу. Через пять планетарных минут свяжусь".
"Ладно. Я канал не разрываю".
"…Семен в канале. Мио, я в сортир вышел, у меня свободных максимум десять планетарных минут".
"Миованна в канале. Открой канал данных на вход. Лови информационный пакет".
"Принял. Что там?"
"Глубокое сканирование одного очень забавного трупа. Смотри сам. Ничего необычного не замечаешь?"
"Мио, я не специалист. Куда именно смотреть?"
"Кварковые структуры на уровне в десять минус двадцать пятой".
"Ну и… стоп. Погоди-ка. Где-то я такие уже видел. Неужели фантом?"
"Точно. Фантом с достоверной имитацией. И вот здесь — смотри за руками — полноценный комплекс поддержки психоматрицы. Я бы сказала, что мы имеем дело с автономной проекцией".
"Тебе виднее. И что?"
"На личность покойничка обрати внимание. В самом начале ярлык пришлепнут".
"М-мать…"
"Угу. Я так же среагировала. И кто из наших мог так расстараться? Не я, точно. Майю я спрашивала — не признается, и вряд ли она: не ее стиль. Ты пока что не дорос, уж извини, молодежь — тем более, даже Биката. Так что либо Камилл, либо Джа. Как думаешь, кто?"
"Камилл".
"Почему?"
"Потому что Джа мне уже минитерцию назад заявил, что не стал бы меня будить, если бы не настойчивая потребность оставить на кого-нибудь свою сеть влияния. Он принципиально перестал вмешиваться. Молодежь еще иногда поддерживает морально, но и все".
"Ну, если вспомнить представление, что он весной устроил с той псевдо-чоки, я бы не сказала, что он вообще не вмешивается".