— Я у себя в кабинете, — уныло пробурчал директор участка. — Зовите, если понадоблюсь. Постарайтесь только помещение не попортить, когда отношения выяснять начнете, а то мы только период назад ремонт сделали.
И ушел в свой кабинет, плотно закрыв за собой массивную дверь.
Неужто он попытался пошутить? В такой ситуации? А у него определенно есть мужество… Карина уселась на один из столов и тряхнула головой.
— Господин Павай, откуда у вас так много людей меня знает? — поинтересовалась она. — Я же только вчера к вам приехала?
— Знаменитую передачу вашего канала "Планета" транслировали и наши каналы, — любезно пояснил криминалист. — Запись и сейчас, наверное, одна из самых популярных в видеоархивах. И историю твоего похищения с последующим чудесным спасением у нас освещали довольно широко. Плюс к тому по столице с некоторых пор ходят слухи, активно распространяемые газетами, о событиях в Сураграше. По всей видимости, сведения слили на сторону то ли из МВС, то ли еще откуда. Скажи спасибо, что большинству людей не свойственно соотносить физиономии на экране и те, с которыми они сталкиваются на улице. Ну так что, у тебя есть какой-то план?
— Планов у меня громадье, — Карина легкомысленно поболтала ногами в воздухе. — Только пока ни на что времени не хватает. Господин Павай, раз уж ты хочешь стать свидетелем нашей с посланником беседы, я прошу тебя ничему не удивляться и не вмешиваться. Я не люблю скандалов, но я врач, и мне приходилось сталкиваться с многими людьми. В том числе — с бескультурными хамами, не имеющими представления даже об элементарной вежливости. Думаю, я сумею охладить его пыл.
— Я должен предупредить тебя еще раз, госпожа Мураций, — Павай опустился на стул у окна. — Не забывай, что мы не в Катонии, а в Четырех Княжествах. У нас здесь к аристократам особое отношение. Слишком много неформальных правил и законов с ними связано, слишком много личных связей и родственных отношений кроется за титулами. Аристократы стоят выше других, и некоторые активно тем пользуются. Титул дает очень большие преимущества во всем, в том числе в плане правосудия. Не все ими пользуются, но оой-граф из тех, кто и плебеев, и закон ни в грош ни ставит. У него очень дурная репутация и очень большое влияние в консервативной партии в Дворянской палате. Достаточно сказать, что он, по слухам, является начальником Генерального штаба вопреки отношению Верховного Князя.
Он прокашлялся.
— Не пытайся настаивать на своей невиновности — посланнику наплевать, кто начал первым и кто ты вообще такая. Главное, что ты имела наглость избить любимого сыночка его патрона. Придумай что-то, что заставит его забыть про немедленную месть. Иначе, боюсь, прямо отсюда тебя вместе с подругой отправят в Солдатскую тюрьму — у нас там особо опасных преступников держат, неприятное место, честно скажу. И выйдешь оттуда ты разве что через несколько лет, если только господин Медведь или рыцарь Сноповайка не решат, что ради тебя стоит схлестнуться с Министерством обороны. Не забывай, официально ты гражданка Катонии, с которой у нас сейчас очень напряженные отношения, и въехала в страну ты фактически нелегально.
— Спасибо, господин Павай, я запомню, — искренне сказала Карина. Ей начинал нравиться этот немолодой дядька, непонятно почему принявший ее заботы близко к сердцу. Она знала многих, кто в такой ситуации сбежал бы как можно быстрее, только чтобы не нажить ненароком могущественного врага. И на работу он действительно опоздает. Вчера, в аэропорту, он показался ей холодным и отстраненным, настоящим служакой, думающем только о деле и не отвлекающимся на посторонние события. Но вот сейчас он сидит рядом с ней и, судя по всему, готов принять на себя часть удара. Ну уж нет! Чего она не допустит, так это попутного ущерба посторонним.
Дверь резко распахнулась, ударившись о стену, словно ее открыли пинком ноги, и на пороге комнаты возник мужчина. Нет, не так: Мужчина — с большого буквослога. Высокий, широкоплечий, со слегка вьющимися белокурыми волосами, обрамлявшими великолепное породистое лицо, являющееся едва ли не эталоном мужской красоты: тонкие изящные черты, большие голубые глаза, рот с чувственными губами… Когда он шагнул в помещение, Карина мельком подумала, что в качестве модели его с руками оторвал бы любой журнал мужской моды — или таких не бывает? Впрочем, красота мужчины казалась неуловимо порочной: едва заметные высокомерие и жесткость во взгляде, намечающиеся брезгливые морщинки вокруг рта, небольшие жирные складки под подбородком, нездоровый цвет кожи и полнота тела, которую не мог скрыть даже великолепного покроя серый с искрой костюм.
— Где директор участка? — негромко, ледяным тоном спросил мужчина, и мимо него в комнату проскользнули тени камуфляжных телохранителей — одна, вторая…
— Нам не понадобится директор участка, — не менее холодно произнесла Карина. — Ты посланник господина Белого Пика, я полагаю?
— Я вайс-граф рыцарь Разящий, — процедил мужчина, захлопывая за собой дверь и едва удостаивая ее взгляда. — Личный секретарь РЫЦАРЯ оой-графа Белого Пика. Судя по твоему хамству, ты и есть восточная шлюха, что напала на наследника. И ты имеешь наглость ОЖИДАТЬ меня? Хотел бы я знать, почему ты не в камере, как подобает потаскухе вроде тебя. Где директор участка, я еще раз спрашиваю?
— Ты задержался, господин Разящий, — Карина проигнорировала его последние слова. Она спрыгнула со стола и неторопливо прошла несколько шагов, остановившись от вайс-графа на расстояние вытянутой руки. — Тебе следовало появиться здесь как минимум четверть часа назад. У меня сегодня очень напряженный график, и мне недосуг ждать опаздывающих. Я полагаю, ты привез от оой-графа подобающие извинения за своего сына?
— Извинения? — похоже встречный удар оказался для Разящего настолько неожиданным, что на секунду он утратил свое полубезразличное высокомерие. — Перед шлюхой? Да что ты о себе возомнила? Что ты наследная принцесса? Ты думаешь, что здесь, у нас, проститутки могут требовать каких-то извинений?.. Так. Цотой, если мне не изменяет память, директор в таких клоповниках обычно сидит вон за той дверью. Вытащи его сюда. Матал, возьми эту шлюху за шиворот и оттащи в камеру. Если по пути она пару раз запнется и разобьет себе морду о…
— Стоять! — приказала Карина. Устную команду она сопроводила командой нейроэффектора, которая, если верить справочнику, должна вызывать моментальный позыв подчиниться. Модулированное электромагнитное облако на мгновение вспухло в комнате, и четверо находящихся в ней мужчин одновременно вздрогнули. Пришедшие было в движение фигуры в камуфляже ледяными статуями застыли на месте. — Господин Разящий, прежде чем ты попытаешься отдать своим людям еще одно опрометчивое указание, прими к сведению, что я девиант первой категории. И что если потребуется тебя вразумить, не остановлюсь перед применением силы.
Вайс-граф отступил на шаг назад, хотя и должен был осознавать всю тщетность такого поступка в не слишком большой комнате.
— Да кто ты такая, шлюха? — его лицо начало опасно багроветь. — Ты хоть понимаешь, что с тобой сделают за угрозы?
— Прекрасно понимаю, что ничего не сделают, — как можно более саркастическим тоном пропела Карина. — Разреши представиться: меня зовут Карина Мураций, господин. Да, та самая Карина Мураций. Я Кисаки Сураграша, на тот случай, если ты запамятовал.
Она добавила еще один импульс нейроэффектора, нацеленный на сей раз точно на мозг посланника — вызывающий вспышку глубинного страха. Даже не ментоблок — просто мгновенное возбуждение подкорковых центров. Нужно, чтобы он наконец осознал: опасно таранить бетонную стену даже на самом шикарном лимузине. И пора сбавлять тон. Иначе он может прийти в такую ярость, что его и в самом деле не удастся охладить одними словами.
Посланник вздрогнул и отступил еще на шаг назад. Его лицо покрылось мелкими бисеринками пота.
— Возможно, рыцарь вайс-граф, нам следует прекратить обмен любезностями в кавычках и вспомнить о том, что мы цивилизованные люди, — величаво выпрямившись во весь свой невеликий рост и заложив руки за спину, она сменила тон на сухо-официальный. — Предлагаю начать с самого начала. Рыцарь Разящий, я Карина Мураций, гражданка Катонии и Кисаки Сураграша. Я нахожусь в вашей стране по официальному делу. И я не проститутка, так что, будь любезен, перестань называть меня так. Меня ты все равно не оскорбишь, а себя настраиваешь на неверный лад. Сегодня утром я прогуливалась по парку и увидела, как трое подонков зверски насилуют молодую девушку. Когда я попыталась их урезонить, они напали на меня, один даже начал стрелять, а второй набросился с ножом, и мне пришлось успокоить их силой. Поскольку оказалось, что девушка — моя соотечественница, я решила принять участие в ее судьбе. Нахалы достаточно наказаны, а у меня мало времени, так что я готова забыть про нападение. Если ваша полиция не имеет к напавшим на меня людям претензий, инцидент можно считать исчерпанным.
Она замолчала, выжидающе глядя на Разящего. У того чуть дергался уголок рта, и Карина испугалась, что все-таки не рассчитала с импульсом. А вот Яна бы наверняка справилась идеально…
— Нам… доложили совсем иначе, — наконец сипло произнес вайс-граф. Он явно пытался понять, как снова овладеть ситуацией, и позади его глаз чувствовалась усиленная работа мысли.
— Охотно верю, — высокомерно кивнула Карина. — Так часто случается. Думаю, с глаза на глаз сын оой-графа должен признаться отцу, как дела обстояли на самом деле. Тем более, как оказалось, на месте присутствовали полицейские, и весь инцидент записан. Вне всякого сомнения, тебе дадут возможность ознакомиться с записью. На всякий случай я сделала себе копию, так что могу прислать ее оой-графу, если ты дашь его адрес.
— Меня не интересуют никакие записи, — недобро прищурился посланник. Он очень быстро приходил в себя. То ли Карина неверно просчитала его реакцию, то ли он настолько привык чувствовать себя безнаказанным в тени своего хозяина, но испуг уже сошел с его лица. — Я знаю, что сын рыцаря Белого Пика — не насильник и не садист, что бы ты ни говорила. Фальшивки, которыми ты попытаешься шантажировать его, никого не обманут. Я не знаю, что такое Кисаки Сураграша, но грязные дикари в джунглях могут изобретать любые титулы своим вожакам. Здесь, у нас, они ничего не значат, и если ты полагаешь, что они придадут вес твоим…
— Ты прекрасно знаешь, что такое Кисаки, рыцарь Разящий, — перебила Карина, с трудом сдерживая злость. Положительно, дядька совершенно непробиваем. И что с ним делать? Не звать же Яну, чтобы ментоблок ему поставить! — Я никогда не поверю, что военная разведка не делала докладов о текущем положении дел в Сураграше. Или что ты как помощник начальника Генерального штаба с ними не ознакомился. Ну так что? Мы расходимся без взаимных претензий? Или мне придется подать официальный иск против сына господина оой-графа?
Многострадальная дверь в зал щелкнула язычком замка и распахнулась, недовольно скрипнув петлями.
"Карина, контакт. Миованна в канале. Приготовься к спектаклю".
— Могу я поинтересоваться, где в этом заведении… — проговорил мелодичный женский голос, и граф Разящий резко обернулся. В комнату вплыла эффектная брюнетка неопределенно-среднего возраста, с высоченной прической и в синем брючном костюме. Ослепительно блеснув искрами бриллиантов в сережках и нескольких брошках на груди и плечах, она очаровательно захлопала глазами. — Кара! Кара, девочка моя! Как давно я тебя не видела!
Не обратив на посланника Белого Пика никакого внимания, но неуловимо разминувшись с ним в узком проходе меж столами, она подплыла к Карине и крепко ее обняла. Краем глаза Карина увидела, как расширились глаза криминалиста Павая.
— Как давно, как давно! — продолжала щебетать брюнетка. "Кара, да подыгрывай же! Тетя Цина, ну?" — Сколько лет прошло, пять, шесть? Почему ты перестала приезжать к нам в отпуск? Мы все по тебе ужасно скучали!
— Здравствуй, тетя Цина, — пробормотала несколько ошарашенная Карина. — Я… э-э-э… у меня работы много. Я отпуск много лет не брала, я же рассказывала.
— Ах, да, малышка моя, Каричка моя любимая! — проворковала брюнетка, отпуская ее. — Я совсем запамятовала, что ты жить не можешь без своей работы. У меня такая слабая память, ты же знаешь! Но как хорошо, что ты у нас снова появилась! Когда я прочитала репортаж в утреннем выпуске "Свечи", я так и знала, что ты меня не забудешь. Только… — Она сморщила носик и брезгливо огляделась по сторонам. — Что ты делаешь в этом ужасном грязном месте? Как ты сюда попала? Да, кстати, я хочу тебя поздравить — сам Повелитель удостоил тебя аудиенции! Ты определенно делаешь успехи в высшем свете. Но почему ты меня заранее не предупредила о приезде? Или ты решила устроить мне сюрприз?
— Репортаж в "Свече"? — подал голос из-за своего стола криминалист. — О каком репортаже речь, дама графиня Подосиновик? И что за аудиенция?
— О, мы знакомы?.. — графиня, сияя улыбкой, повернула к нему очаровательную головку. — Прости, я не припоминаю, чтобы нас представляли…
— Вайс-граф Павай Лиственник, Агентство криминальных расследований, — Павай поймал взгляд Карины и едва заметно подмигнул ей. — Нас не представляли, и я не любитель появляться в обществе, но несколько раз видел тебя издалека на приемах. Правда, случая приблизиться как-то не выдалось — я так робел перед твоей красотой, что просто терял дар речи. Большая честь познакомиться с тобой лично, дама Подосиновик. Пользуясь случаем, хочу выразить тебе свое преклонение. Готов служить и исполнять любые прихоти.
— Ах, рыцарь Лиственник, ты такой милый! — шаловливо улыбнулась ему графиня. — Как жаль, что мы не встретились раньше! Определенно, стоит исправить такое упущение. А репортаж… Ах, да, репортаж. Каричка, ты обязательно должна его послушать прямо сейчас! Я специально записала его себе в пелефон, чтобы показать Манначке — помнишь Манначку? — ведь она, ты представляешь, на "Свечу" не подписана! Вот…
Откуда-то из-за отворота приталенного жакета она извлекла пелефон и несколько секунд манипулировала с ним под пристальным взглядом графа Разящего. Потом положила его на стол, и над устройством вспыхнул миниатюрный кубик дисплея, в котором замелькали крошечные фигурки.
"Высокое общество, собравшееся сегодня в особняке графини Мушиного Плеса на обычную скучную вечеринку, внезапно для себя оказалось шокированным два раза подряд", — зазвучал тихий, но отчетливо узнаваемый голос Викары Бересты. — "Первое потрясение оно испытало, узнав, что на вечере безо всякого предупреждения появилась некая Карина Мураций, гражданка Катонии и уникальный девиант, в последнее время известная также как Кисаки Сураграша, что на одном из забавных тамошних языков означает "императрица". Сопровождала ее, как и следовало ожидать, новоиспеченная глава департамента Сураграша Министерства внешних сношений дама Ольга Лесной Дождь. Сказать, что налет грабителей на дом произвел бы куда меньшее впечатление, чем появление означенных персон, означало бы серьезно преуменьшить эффект…"
Речь корреспондентки текла плавно и размеренно, и четыре пары глаз — посланника, криминалиста и двух телохранителей — впились в слегка мерцающие портреты (Карина и Ольга в разных ракурсах), стараясь не упустить ни одного слова. Графиня царственно опустилась на стул и с явным удовольствием оглядывала присутствующих. Карина пыталась выдерживать гордую позу, но получалось у нее, как ей казалось, плоховато. К счастью, Викара практически не упоминала ее саму, сосредоточившись на описаниях ее собеседников и собеседниц, не упуская ни малейшего шанса проехаться по их внешности и одежде. Слушая ее, Карина решила, что полученные в собственный адрес эпитеты "невзрачная молодая особа" и "скромненькая, на грани нищеты, одежда из магазина готового платья" для Викары являлись верхом сдержанности и, скорее всего, следствием признательности за вчерашнюю помощь.
"…однако же вызванный госпожой Мураций интерес вряд ли выходил за рамки любопытства к экзотической обезьяне, пока на дом не обрушился грохот вертолетных моторов Дворцовой охраны. Верховный Князь не так уж и часто навещает кузину в ее особняке, предпочитая принимать ее, как и прочих родственников, в надежной цитадели Кремля. Целая толпа аристократов средней руки немедленно принялась пускать слюни, надеясь переброситься с Повелителем хотя бы несколькими фразами о погоде. Выяснилось, однако, что Повелитель прибыл на вечеринку с одной-единственной целью: устроить незапланированную встречу с госпожой Мураций. В последние недели по столице ходит немало слухов о том, какой в конце концов окажется официальная позиция дома Полевок по отношению к событиям, происходящим в Сураграше. Похоже, гаданиям пришел конец. Верховный Князь явно и недвусмысленно продемонстрировал, с кем и в каком ключе Кремль намерен иметь дело в дальнейшем. Хотя о результатах получасовой аудиенции, в которой участвовали также министр внешний сношений рыцарь Сноповайка и дама Лесной Дождь, пока не объявлялось, прощальные слова Повелителя явно свидетельствовали о том, что процедура официального признания нового правительства Сураграша может начаться в самое ближайшее время. О том же самом свидетельствует произведенное на той же аудиенции присвоение наследственного титула графини бывшей вайс-баронессе даме Лесной Дождь. Действия Повелителя также могут свидетельствовать, что и Дворянской палате, и Совету регентов придется серьезно пересмотреть…"
После окончания статьи графиня Циннана Подосиновик поднялась со стула, снова заключила Карину в железные объятия и расцеловала в обе щеки.
— Я знала, девочка моя, что рано или поздно ты выйдешь на высокую орбиту! — растроганно заявила она. — Никогда в том не сомневалась! Сам Повелитель удостоил тебя великой чести!
— Я должен откланяться, — проскрежетал из-за ее спины посланник Белого Пика так, словно пережевывал мелкий гравий. — Госпожа Мураций, от лица рыцаря Белого Пика приношу тебе извинения за недостойное поведение его сына. Возможно, рыцарь оой-генерал свяжется с тобой лично… попозже.
Он коротко кивнул — скорее, неуклюже дернул головой, не в силах пересилить себя — резко повернулся и вышел. Его телохранители выскользнули за ним.
— Ура, мы победили, — деловито сообщила Миованна, глядя на закрывшуюся за ними дверь. — Боюсь только, Кара, врагов, папашу с сыночком, да и этого типа за компанию, ты себе нажила на всю их жизнь. Могущественных врагов, между прочим. А параллельно с тобой — и я тоже. Ну и замечательно. Как-то расслабилась я в последнее время, забыла, что такое хорошая, со вкусом завернутая интрига с подковерными схватками…
Внезапно она звонко рассмеялась.