Впрочем, сейчас океан виднелся вдали лишь тонкой блестящей полоской, в которой стремительно тонуло солнце. Плоская крыша двухэтажного дома собраний, на которой под навесом устроилась вся компания, быстро погружалась в сумерки. С противоположной стороны, на востоке, сияли в последних лучах белоснежные вершины Шураллаха, и теплый ветерок, несущий предчувствие ласковой ночи, гладил ее по щекам. Общую благодать нарушало только покалывание между лопатками: трое из собравшихся оказались вооружены пистолетами, тщательно спрятанными под одеждой. Интересно, они от нее так собрались защищаться? Или от кого-то другого?
Поколебавшись, она заглушила предупреждение полностью, установив автоматическое включение через час. Затем сморгнула, сосредотачиваясь. С сегодняшнего дня она твердо намеревалась перестать играть роль ходячей декорации. И если уж она с таким трудом настояла на отказе от привычной схемы с праздничным пиршеством сразу после прилета, нужно не отвлекаться на посторонние дела и слушать. Да и вообще сказать что-нибудь умное. В конце концов, зря, что ли, она три часа изучала то, что гордо называлось "основами экономики Тримара"?
— И все же такое невозможно, момбацу сан Минамир, — вежливо произнесла она, переводя взгляд на сидевшего с противоположной стороны стола городского голову. — Боюсь, предоставить Тримару преференции в торговле коомой мы не можем. Коома слишком широко распространен в Сураграше, и такие льготы вызовут широкое недовольство в других городах.
Коомой, как она выяснила незадолго до того, назывался низкорослый полукустарник с трехлетним циклом развития, напоминавший катонийский джут, из волокон которого изготовляли ткань для одежды. Она имела довольно смутное представление о том, как именно его выращивают и обрабатывают, но сейчас главным было делать умное лицо.
— Однако, — она подняла руку, останавливая поднявшийся за столом ропот, — у меня есть встречное предложение, которое может понравиться всем, момбацу саны. Готовы ли вы его выслушать?
— Разумеется, момбацу сама Карина, — поклонился голова, и члены городского совета дружно закивали в унисон. — Мы готовы выслушать тебя со всем почтением.
Кислое выражение его физиономии говорило совсем об обратном. Ему явно не нравилось поведение гостьи. Карине не требовалась телепатия и даже нейроэффектор, чтобы читать мысли, написанные у него на лбу крупными буквослогами. Сначала упрямая Кисаки наотрез отказалась от шикарного приветственного ужина, на который наверняка уже потратили немалые деньги, потом пресекла попытки покрасоваться цветастыми приветственными речами, а теперь еще и пытается рассуждать о вещах, о которых женщине и знать-то не положено!
— Выращиваемый в Тримаре и его окрестностях коома от природы не отличается никакими особенными качествами. Ткацкие мануфактуры в Тримаре действительно отличаются высоким качеством производимого товара. Ваши ткани известны и в Граше, и даже в Четырех Княжествах. Однако… — она сделала паузу, обведя взглядом всех присутствующих. — Однако известны они хотя и широко, но особой популярностью не пользуются. Хорошее добротное полотно, за которое не жалко отдать положенную цену, но вместо которого не грех купить и ткань ваших конкурентов. От лица правительства Сураграша я хочу предложить вам способ сделать ваш товар выдающимся. Суть заключается в том, что подготовленное для прядения волокно сначала необходимо обработать особым образом, специальным химическим составом, который сделает его мягким и шелковистым. У нас в Катонии вся джутовая ткань создается похожими методами. Ни в Граше, ни в Княжествах такой метод не используется, так что ваши ткани окажутся уникальными на всем Западном континенте. Вот образец ткани, созданный с применением обработанного волокна. — Она извлекла из кармашка на груди небольшую тряпочку и пустила ее по кругу. — Мы готовы предоставить вам эту технологию немедленно.
Городской совет запереглядывался. Из двенадцати его членов восемь являлись владельцами мануфактур, а из оставшихся трое так или иначе были связаны с торговлей текстилем и его транспортировкой. Члены совета передавали тряпицу друг другу, тщательно щупали, вглядывались, нюхали и едва ли не пробовали на вкус, вполголоса обмениваясь мнениями на фаттахе. Судя по выдаваемым транслятором обрывкам переведенных фраз, они одобряли увиденное.
— И что мы должны сделать? — наконец на общем вопросил момбацу сан Минамир как самый тертый и опытный. Похоже, он прекрасно понимал, что бесплатный сыр попадается только в мышеловках, да и то не во всех. — Правительство подарит нам… э-э-э, тех-но-ло-гию бесплатно?
Собравшиеся как по команде замолчали и выжидающе уставились на Карину. Та отогнала в сторону неуверенность. Пусть Шаттах, сейчас молча наблюдавший за обсуждением с дальнего края стола, и полагал, что шансы невелики, попытаться следовало обязательно.
— Нет, разумеется, — Карина постаралась улыбнуться ему как можно более обаятельно. — Во-первых, разработка технологии стоила денег. Мы не стали покупать патент в Катонии, а наняли химика, который сделал новый рецепт состава, базирующегося на широко доступных в Сураграше компонентах. Правительство бедно, постоянного источника дохода у него все еще нет, и потраченные деньги необходимо окупить. Во-вторых, возникает еще и вопрос модернизации ваших мануфактур. Используемое соединение достаточно токсично… ядовито, с ним нельзя работать на открытом воздухе без средств защиты. Необходимы герметически закрывающиеся чаны, которые нужно заказать в Граше и привезти сюда через перевалы Шураллаха. Надо также организовать добычу нужных компонентов состава — все они в изобилии встречаются в радиусе ста верст от Тримара, их можно добывать в неглубоких карьерах. Но необходимы начальные вложения: в горнодобывающую технику, в прокладку дорог, в цех по производству состава — шаровые мельницы, бункеры, емкости и так далее. Ну и, наконец, отработанный состав нельзя выливать просто так, его требуется нейтрализовать, так что потребуется построить очистную станцию, купить для нее оборудование и регулярно обновлять реактивы.
— И сколько денег нужно вложить в итоге? — осторожно поинтересовался голова.
— Много.
Карина взяла лист бумаги — точнее, ее имитации, изготовляемой в здешних краях из цельных листьев какого-то растения — и принялась карандашом набрасывать на нем цифры.
— Смотрите. Один чан для вымачивания стоит около пятидесяти тысяч вербов — такой требуется хотя бы один на ткацкий цех. Стоимость доставки чана из Граша — около пятнадцати тысяч. Еще около двадцати тысяч стоит комплект защитной одежды для персонала — их нужно четыре-пять на всю мануфактуру. Имейте в виду, мы не позволим использовать людей на опасном производстве без спецкостюмов. Тех, кого застукают, лишат не только лицензии, но и производства в целом. Итого еще сто тысяч. Эти деньги вам придется вкладывать самостоятельно, и окупать их — тоже. Далее, постройка цеха, включая приобретение и завоз базового комплекта оборудования — около двадцати миллионов вербов.
Она переждала общий вздох потрясения.
— Оборудование одного карьера для добычи минеральных компонентов — около миллиона вербов, таких карьеров нужно четыре. Стоимость цеха по нейтрализации отработанного раствора — пять миллионов. Прокладка дорог… пока что сложно оценить точно, но где-то около десяти миллионов. Это — базовые затраты. Плюс требуется добавить операционные издержки — стоимость свежего состава и нейтрализации отработанного. Примерно так.
Она выжидающе обвела окружающих взглядом. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, стремительно темнело, и тихие служанки принялись споро зажигать установленные по опорам навеса масляные светильники.
— Невозможно, момбацу сама Карина, — прогудел сидящий рядом с городским головой широкоплечий бородатый мужчина, чье имя успело благополучно выветриться у Карины из головы — а ярлык к нему она прицепить забыла. — У нас нет таких денег. Во всем Тримаре, если вывернуть карманы каждого человека, не найдется и десятой доли нужной суммы.
— Я не предлагаю Тримару брать на себя полностью все расходы. Я только обрисовала исходную задачу. Индустриализация страны даже на таком относительно невысоком уровне нашими силами невозможна. Поэтому правительство берет на себя обязанность подыскать инвесторов в Граше и Княжествах в обмен на концессии по добыче полезных ископаемых. Мы предполагаем организовать акционерное общество — когда вложившие свои средства дольщики получают доход, пропорциональный вложенным средствам.
Преподаватель экономики в университете убил бы меня за такую профанацию идеи, мелькнуло у нее в голове. Как хорошо, что его здесь нет! Впрочем, он никогда не возлагал никаких надежд на студентов, силком загоняемых на обязательный спецкурс…
— Однако правительство хочет подчеркнуть: Сураграш — наша страна, и мы хотели бы, чтобы как можно больше создаваемых у нас новых производств оставалось в руках наших граждан, а не зарубежных промышленных корпораций. Поэтому я предлагаю вам обдумать две вещи. Первая: готовы ли вы покупать оборудование и состав для обработки волокна в обмен на налоговые льготы в течение первого года после покупки. Вторая: готовы ли вы вкладываться, хотя бы немного, в создание производств и оборудование карьеров. Нам бы очень хотелось, чтобы завод был построен именно в Тримаре, хотя, разумеется, у нас есть и другие варианты.
— Ну… э-э… — промямлил голова. — Мы не можем дать ответ сразу…
— Разумеется. Шаху, можно тебя попросить?
Шаттах молча поднялся, взял в руки объемистую сумку и прошел вокруг стола, передавая каждому члену городского совета толстенькую пачку пробитой скрепками бумаги. Читать, писать и считать хотя бы в пределах четырех правил арифметики умел в Сураграше каждый торговец, но вот поймут ли они написанное? Все-таки разбираться в ТЭО — не на рынке яблоками торговать.
— Здесь все, что я сказала, с цифрами и расчетами. По нашим прикидкам, построить цеха можно за полтора года, срок окупаемости основного проекта — еще пятнадцать лет. Ваши вложения в оборудование для цехов окупятся примерно через пять лет, а возможно, и раньше, в зависимости от цен на новую ткань. Момбацу саны, я дам вам на раздумья неделю. Через восемь дней вы должны передать сану Рихтаю, — она взглянула на коротко кивнувшего городского асхата, — ваше решение, чтобы он сообщил о нем правительству. Если вы не придете к общему решению, можете сообщить о своем согласии индивидуально. А теперь я прошу меня извинить, я очень устала после перелета и хочу спать. Завтра с утра я, как и намечалось, займусь медицинскими вопросами, а сан Шаттах переговорит с каждым из вас по отдельности или со всеми вместе о более приземленных вещах.
Она поднялась во стула и коротко поклонилась.
— На сегодня все. Кто проводит меня в мою комнату?
— Момбацу сама Карина, может, все же праздник?.. — неуверенно промямлил городской голова, поднимаясь. Остальные члены совета не пошевелились — наверняка ожидают, пока она уйдет, чтобы неспешно перемыть ей косточки. Оставить, что ли, здесь фантомную камеру, чтобы записать разговор?..
— Прошу прощения, нет. Я всего лишь слабая женщина и действительно очень устала, — Карина развела руками. — У меня глаза слипаются, а завтра — новый тяжелый день.
— Да-да, конечно, — уныло согласился голова. — Тогда, момбацу сама Карина, прошу пройти в мой дом. Вон тот, через площадь. Тебе и твоим спутникам уже приготовлены комнаты, и служанки ожидают твоих приказаний.
— Я признательна тебе за гостеприимство, господин Минамир, — холодно сказала Карина. — Однако вас предупреждали, что я здесь в официальном качестве и не могу останавливаться ни в чьем частном доме. Если в здании городского совета нет комнат, пригодных для ночлега, меня устроит любой постоялый двор.
Краем глаза она заметила, как вздрогнул Дурран. Ее телохранитель, похоже, отнюдь не испытал восторга от мысли, что ее придется охранять в переполненной народом гостинице. Знал бы, бедняга, что его пост настолько же осмысленен, как и должность сторожа вулкана… Она решительно отогнала угрызения совести. В конце концов, на должность ее телохранителя он себя назначил добровольно, да еще и бросив беременную Мулами скучать в Мумме одну. Пусть даже Семен счел необходимым поддержать инициативу, все равно ответственность за свои поступки Дурран пусть несет сам. От опасности она его защитила вполне надежно, а остальное пусть расхлебывает самостоятельно. Не собирается она еще и с его комплексом вины возиться!
Физиономия городского головы после ее слов стала еще более кислой, хотя такое казалось почти невозможным.
— Мы подумали, момбацу сама Карина, — промямлил он, — что недостойно тебя…
— Я понимаю и благодарна за заботу, — прервала его Карина тоном, говорившим прямо противоположное. — Тем не менее, я останусь ночевать в этом здании, если ты не возражаешь. Мне достаточно тюфяка и одеяла, брошенных на пол в любой комнате. Я крепко сплю и не обращаю внимания на обстановку. Сан Шаттах, возможно, примет твое гостеприимство, но я не могу.
— Две комнаты уже готовят, — сдался голова. — Возможно, потребуется еще немного времени. Но неужели ты не хочешь даже поужинать?
— Я перекусила в самолете, — Карина начала потихоньку раздражаться. Ей хотелось побыстрее отключиться от проекции, пообщаться с асхатом — и здесь тоже искином Камилла, быстро осмотреть город точкой восприятия и вернуться к недочитанной статье. И голова, движимый, безусловно, самыми лучшими побуждениями, начал ее доставать. Ну что за липучка! — Сан Рихтай, мне хотелось бы поговорить с тобой наедине.
— Да, сама Карина, — асхат поднялся. — Мой кабинет находится этажом ниже, там нас не побеспокоят. Пройдем…
С дальнего конца площади, на которую выходил фасад городского дома собраний донесся неясный шум, и асхат замолчал, насторожившись. Карина повернула голову и вгляделась, приблизив то место, где в площадь вливалась одна из наиболее широких городских улиц, и переключив зрение на расширенный диапазон. Там приплясывал и бил в бубен, целеустремленно продвигаясь к зданию городского собрания, какой-то человек. Мужчина, голый до пояса и босой, в пестрых, разукрашенных массой разноцветных лент штанах, с торсом, испещренным татуировками, и с длинной нечесаной гривой немытых волос, он производил устрашающее и в то же время комичное впечатление. Семен? Нет. В углу поля зрения мигнула и пропала отметка нейроэффектора: эн-сигнатура снята, совпадений в персональном архиве не обнаружено — а у Риса сигнатуры в принципе быть не может. Да и не стал бы он появляться здесь в таком виде и без предупреждения. Значит, шаман. Настоящий. Природный. Дикий.
Местных шаманов вживую Карина еще не видела. В Мумме как-то не сложилось, в небольших деревнях она в последнее время практически не бывала, а в крупных по местным меркам городах они по улицам не бродили, предпочитая укромные укрытия небольших храмов и капищ, посещать которые у нее не оставалось ни времени, ни желания. Да и конкуренция по части обирания населения в городах у них имелась со стороны храмов всевозможных богов: от Курата и Назины до Ю-ка-мина и Тинурила. В пятитысячном Тримаре имелось аж три храма: Тинурила, Курата и, самый большой и помпезный, Печенара. Почему бог ремесленников находился в таком почете, ясно из-за количества ткацких мануфактур, и скромному провозгласителю воли разнообразных природных духов ловить здесь явно нечего. Так что он здесь делает? Демпинг на рынке ритуальных услуг?
За шаманом следовала, постепенно густея, небольшая толпа. С расстояния выкрики шамана оставались неразборчивыми, но возле него тут же совершенно самовольно возникла точка восприятия (Карина даже вздрогнула от неожиданности — раньше такого не случалось!), услужливо протянув ниточку акустического канала.
— …она появилась! Она появилась! — подвывал шаман, сопровождая свои слова звоном и стуком бубна. — Самозванка появилась зде-е-есь! Она явилась, она явилась, и горе все-е-ем! Бойтесь, бегите! Бегите, прячьтесь! Духи покарают ее и ва-а-ас!
"Карина, контакт. Искин Сидзуки в канале. Веду куклу асхата Рихтая. Прошу прощения, что не представился сразу. Боюсь, у тебя проблема. Не отвечай — я знаю, что тебе пока что сложно общаться по нескольким каналам одновременно. Приближающаяся к нам личность — шаман Симушшаха. Очень колоритен и маловменяем. Пользуется некоторым авторитетом в городе и окрестностях. Многие считают, что он обладает дурным глазом, а потому его побаиваются. Анализ высказываний позволяет предположить, что он что-то имеет против тебя. Я не намерен вмешиваться, тебе придется решать проблему самой. Конец связи".
Карина резко выдохнула сквозь зубы. Вот только чокнутых шаманов ей и не хватало. Простого разумного человека в крайнем случае можно просто напугать. Но на психа страх не подействует — или подействует неожиданным образом. И что делать? И еще этот Сидзуки — "я не намерен вмешиваться!" Роль асхата играть ему можно, а уличного крикуна утихомирить мировоззрение не позволяет, да?..
Она резко выдохнула еще раз и мысленно дала себе пощечину. Успокойся, дура. Искин-то тут при чем? Усталость усталостью, но срывать раздражение на первом попавшемся совершенно не годится.
— Момбацу саны, — спокойно сказала она вслух, тщательно контролируя голос, — мне кажется, или вон там действительно шаман?
В мечущихся тенях светильников лицо городского головы, казалось, собрало на себя всю мировую скорбь.