напоминал шоколадно-мармеладную статую без изъянов. Тут Милена и поняла, ЧТО
её так удивило в кабинете убитого. Только один сорт неказистого алкоголя, никаких
сигар, дорогих диванов из кожи бельков и прочего пафоса. Даже трусиков чьих-то, и
то нет! Это же нонсенс!
– Гениальный был человек, – проникновенно вещал Громов. – Одно слово, чистокровный вампир. Примером всем был!
Милена знала, что чистокровные вампиры – не всегда идеальные представители
вида. За долгие годы тотального вампиризма появилось много типов и
разновидностей упырей. От существовавших со времён Вавилона вампиров утукку до
поколения «К» – особей, увлекающихся генной модификацией. Естественно, среди
них были и чистокровные, и полукровки. В Московии официально никаких конфликтов
между вампирами и анчарами – так иногда называли себя особо гордые полукровки –
не было, так же, как не было и дискриминации. Кирилл вот работал в своём офисе, никто над ним не издевался...
– Значит, так и запишем, – пробормотала Зубкова, возвращаясь к телу. – Не стало
чистокровного вампира Кусанова. Сербом не торговал, денег не воровал, любовниц
не имел, сам был хороший. Просто взял и умер, будучи уже мертвым.
Взгляд Милены упал на руку Бельфегора: его пальцы что-то сжимали. Аккуратно
разжав ладонь, она увидела длинное чёрное перо и прядь волос. Это уже походило
на конкретные улики!
– Ничего себе, – присвистнула вампирша, складывая находки в пакетик.
– Волосы? – с любопытством вытянул длинную шею Громов. – На ваши походят.
Цвет и длина такие же... – с этими словами он покосился на Милену, но та наградила
его таким взглядом, что бразилец моментально отвёл глаза.
* * *
На тёмном небе Вамп-Петербурга уже обозначился бледный рассвет, а Милена всё
ещё не закончила осмотр. Вернее, смотреть было не на что, оставалось только
думать. Послав Громова за растворимой кровью в пакетике (три в одном, кровь +
глюкоза + чуточку холестерина), вампирша почти в прострации прислонилась к стене
в кабинете покойного Кусанова. Хорошенькое дельце ей подкинули.
Зубкова крутила в руках пакет с уликами, назвать их полезными можно было лишь с
натяжкой. Волосы могли быть чьи угодно. Анализ ДНК уже лет пятьдесят никто не
делал, кому же хочется отдать сорок тысяч вампериканских долларов за результат
«ткань мертва, информации не содержит»?
Перо ворона – это либо что-то очень важное, либо совершенная пустышка. Вороны
снова входили в моду в качестве домашних любимцев. Одно время, правда, это
считалось непрактичным, приходилось кормить птиц сырым мясом, от которого и
сами хозяева, в общем-то, неотказались бы.
– А вдруг это какая-то секта? – деликатно предположил вернувшийся Диего, растворяя кровь в стаканчике с логотипом «КровьПроПрёма». – Например, вуду?
– Ага, ты ещё про Рай и Ад расскажи. Или про Апокалипсис какой-нибудь, –
огрызнулась Милена, отпивая из стаканчика липкую гадость. – Делать им больше
нечего, – скривилась она, неожиданно для себя решив не посылать помощника к
свету в конце туннеля. – У вас тут чего, сект много?
– Конечно, – вдохновленно закивал Громов. – Культурная столица ведь, сами
понимаете.
Милена не понимала. В Московии тоже была культурная жизнь (типа авангардной
постановки «Молодого Дракулы» с хомячками в главных ролях), но большинство
светских увлечений казались блажью. Так, например, кровососы повсеместно
переходили от учения Дракулы в учение некоего графа Зотова. Никто его не видел, но говорили, что он вездесущ. Там, где граф появляется, приключаются всякие
катастрофы вроде падения ценности гаитянской ромбабы по отношению к всемирной
валюте. По мнению Милены, это был тупой пиар-ход буддистов. Нельзя так успешно