– А при чем здесь вера? Совесть люди потеряли, вот что! А религия… Ее каждый понимает по-своему. Если верить тому, что говорят попы, что все в жизни предопределено… Тогда зачем мы здесь? Зачем мы должны думать, страдать, любить? Раз все и так давно написано, то не проще ли найти эту книгу, где все записано, и заглянуть на последнюю страницу? Так нет, нас испытывают, ломают, совращают…
– Ох, Олег, и дремуч же ты! – Андрей Георгиевич с укором посмотрел на Реставратора и, заметив, что тот, еще разгоряченный после разговора со следователем, готов вступить в новый спор, поднял руку, призывая его к молчанию. – Нет уж! Если я тебя слушал не перебивая, хотя и не со всем был согласен, то и ты, будь добр, выслушай меня так же!
Ты, вообще, в чем видишь свое предназначение на Земле? Для чего человек живет на этой планете? Чтобы вкусно есть и сладко размножаться? Удобная философия! Вот только почему бы корове, чье молоко ты пьешь и мясо кушаешь, не решить, что это именно она является царем природы? Что это именно она, а не человек, возглавляет вершину пирамиды мироздания! И почему бы ей, в соответствии с этим, не начать перестраивать окружающий мир? Начнут стада буренок крушить наши заводы, отравляющие реки, затаптывать людей, которые их используют и при жизни, и после смерти…
– Ну и каков ваш ответ на этот вопрос? Для чего же мы здесь?
– Ты что-нибудь слышал об информационных полях? – неожиданно спросил Баграмов.
– Не полях, а поле, – поправил его Соколов. – Поле, которое нас окружает… из которого состоит все, что мы видим, слышим, ощущаем… Мы сами тоже из него состоим и в нем живем. А кроме нас еще многое другое, чего нам просто не дано увидеть, услышать или ощутить. Но оно – назовем это неведомым, – тоже существует… как бы нам, гордецам, это ни претило. Только то, неведомое нам, находится в другом, недоступном нашему восприятию диапазоне, в теневом, я бы сказал, но от этого не менее реальном.
– Не понял. Я помню со школы, что все существует в одном излучении, но в разных его диапазонах…
– Какая дремучая невежественность! – Наставник в отчаянии вскинул руки, – Какое излучение, какой диапазон?
– Андрюша, не горячись! – вмешался в разговор Баграмов. – Олег не правильно выразился, он имеет в виду электромагнитные поля. А то, что он назвал диапазонами, – это световые и звуковые спектры, Я верно тебя интерпретировал? – Василий Сергеевич повернулся к Чернову. – Ты это хотел сказать?
Реставратор кивнул. Вспомнив, в каком обществе он находится, Олег уже боялся открыть рот, чтобы не брякнуть очередную глупость.
– Электромагнитные поля – это только часть информационного поля, – Соколов тоже взял себя в руки и заговорил спокойно. – Понимаешь, мы воспринимаем только часть части. А сколько есть того, о чем мы даже не знаем, а лишь догадываемся, а о многом и не догадываемся! Нашей фантазии просто не хватает, чтобы охватить даже малую толику величия мироздания. Я повторяю, и постарайся сейчас если не понять, то хотя бы запомнить, что мы воспринимаем информацию посредством органов, работающих в одном поле. А их, таких полей, множество. И там происходят свои процессы, своя жизнь. Скрытая от нас, но от этого не менее… реальная. И обитают там… здесь, везде – существа, которые живут совсем по другим законам. И мы даже не можем сказать, знают ли они о нас или так же слепы, как и мы. Вот тебе те самые параллельные миры, о которых так модно было говорить в прежние времена.
Ну да ладно, обходятся они без нас, и бог с ними! Захочешь поговорить на эту тему, мы пообщаемся, когда созреешь. А сейчас речь идет совсем о другом. О нашем месте в мироустройстве… Вот мы говорим – информационное поле… Другие говорят – Бог. А это всего лишь разные обозначения одного и того же. Первое – весьма условное, околонаучное, но, увы, другого еще человеческий разум не придумал. Второе – социально понятное и более близкое общей массе населения. Будем пользоваться обоими, но суть самого явления понять все равно не сможем. Просто не в состоянии. А вот определить с его помощью свою нишу в этой пирамиде можем вполне. Посуди сам, информационное поле, как бы велико оно ни было, нуждается в постоянной энергетической подпитке. Следовательно, где-то должен быть источник, откуда черпается эта энергия. Так вот в этом и состоит сущность человека – Создатель одарил его способностью превращать грубую материальную материю в тонкую духовную. Мы потому и наделены правом вкусно есть и сладко пить, чтобы потом, переработав земное, отдавать накопленную духовную энергию информационному полю.
Почему говорят, что душа бессмертна? Да потому, что каждый из нас, умирая, покидает телесную оболочку и становится частичкой этого гигантского поля. Расставаясь с материальным, мы переходим в более высокое состояние, мы становимся частичкой Бога.
– Это вы о Рае?
– Ну да! – Соколов улыбнулся. – О чем же еще? О нем, Едином. А бессмертная душа того, кто оказался недостоин стать частью информационного поля, остается невостребованной и бродит одна в темноте и холоде… никому не нужная, никем не востребованная… Потому и говорят: не греши, живи по совести, по законам, ниспосланным нам свыше. Работай над собой, закаляй свою волю, свою душу. Только работая над собой, самосовершенствуясь, воспитывая в себе добрые качества, мы поддерживаем это поле и тем самым реализуем свой долг перед Создателем. А вознося молитвы, мы сообщаем информационному полю о своих проблемах и пожеланиях, сообщаем Всевышнему о наших трудностях и получаем от него решение оных.
– Ну, допустим, не все наши мольбы он слышит! Иначе бы все побросали дела и только и делали бы, что молились.
– Слышит, не сомневайся, – строго возразил Соколов. – Если твои мольбы не реализовались, это еще не значит, что Бога нет. Лишь ему одному решать, что делать. А вдруг выполнение твоей просьбы повлечет за собой неисчислимые бедствия? Вдруг у тебя совсем иное предначертание? Вот представь, в тебе сидит талант… писателя, а ты, не зная об этом, просишь денег, удачи, работы. И если Создатель выполнит твою просьбу, то ты на этом успокоишься и не напишешь ту книгу, которая нужна Всевышнему, чтобы донести до нас какую-то информацию. А не выполнив твою сиюминутную заявку, он лишениями и испытаниями подведет тебя к тому, ради чего ты был рожден. И вот тогда вознаградит терпеливого и послушного так, что он не смел и попросить. И это только земные награды, материальные. А есть еще высшая, к которой обязан стремиться каждый. Стать частичкой Его!
– Подождите, что же получается? Те, кто попал в Рай… в информационное пространство, могут помогать тем, кто остался здесь? – опешил Реставратор. – Я правильно вас понял?
– Правильно. – Соколов смотрел на Чернова, как смотрит удовлетворенный мастер на первые успешные шаги своего ученика. – И тому есть прекрасный пример! Возьми нашу Русь… историю ее становления как государства. Какая она была в период раннего христианства? Слабая, подверженная языческому влиянию. Я бы применил слово – ненамоленная. А кроме того, еще и разделенная на удельные княжества. Конечно же, она легко покорилась нашествию монголов. И не в том дело, что тактика у тех была более передовой, а конница более быстрой. Так можно выиграть сражение, другое, но не покорить огромную страну, да еще на триста лет.
Секрет успеха был прост: они поклонялись единому Богу! Они раньше пришли к пониманию необходимости возносить свои молитвы Всевышнему. И не важно, как называли они его, главное было в том, что они обращались по правильному адресу. И души их предков, что раньше душ наших предков оказались там, помогали тем, кто им молился.
А вот когда массовым сознанием овладело православие, когда на Руси зазвенели колокола и народ пошел в церкви, тогда и нас стали слушать и слышать в информационном поле. И здесь нет никакого конфликта между частичками информационного поля. Приведя нас к единой вере, убедившись, что мы стали жить по правильным законам и молиться своему Создателю, информационное поле Единый разум снял наказание с Руси, отозвал свою кару и дал прогнать угнетателей.
А наши дворяне, осознав, что, подпитывая молитвами души семи поколений ушедших предков, они усиливают ответную благость, так прониклись верой, что по всей стране стали расти церкви и монастыри. Канал, существовавший между многочисленными семьями россиян и Всевышним, был так могуч, что ни одна страна мира, ни одна напасть не могла нас одолеть. Кто только ни пытался прийти к нам! И шведы, и немцы, и литовцы, и поляки, и французы, и англичане… А турки, персы – так те не перечесть сколько раз это делали. Но Россия не только не уменьшалась, а лишь расширяла свои границы, да так, что просто людей не хватало на всю эту территорию. Пришлось продать часть ее – Аляску. Продать, сдать в аренду, не важно. Я привожу пример того, как богатели мы в те времена, когда были сильны верой.
Вот, кажется, конец стране. Врагов тьма, ресурсы на нуле, деньги – их на Руси всегда было мало, ибо не от Бога они, – одним словом, еще немного – и нет России. И вдруг откуда ни возьмись сила людская поднимается и сметает всех. Самые сильные, самые обученные армии мира здесь находили свою погибель. А людской силы не хватало, так Божеская помогала. Вспомни, как бросался наш один корабль на целую вражескую эскадру и побеждал. Бриг выступал против флагмана и разносил его. Вспомни «Меркурий»! Вспомни победы Ушакова и Суворова! А когда героя не находилось, так сама земля и вода защищали нас! Один только шторм, что погубил весь французский флот, чего стоил! А знаменитые зимы и морозы? Французы и немцы их хорошо запомнили!
Менялись цари, менялись императоры, были и глупые, и умные, были и транжиры, и жадные, но стояла Русь, ибо Император – помазанник Божий. Не зря же его так звали! Был у него прямой канал с Создателем. Возносил он молитвы во спасение России, и слышали его там. Слышали и помогали.
Соколов говорил так горячо, с таким воодушевлением, что Олегу показалось даже, будто он видит легкое сияние над его головой. Был бы Реставратор набожным, он решил бы, что это нимб, но он не созрел пока для таких открытий. Зато любопытством Олег был наделен в избытке.
– А Сатана? – спросил он. – Или Антихрист? Он существует?
– А кто, по-твоему, погубил Россию? – Соколов нахмурился, – Убедившись, что оплот православия внешним нашествием не победить, нашел он ход… хитрый. Ленин со своей бандой террористов и грабителей что устроил? Натравил брата на брата, один дворянский род на другой, одну православную семью на другую. И пошла косить коса, искоренялись, выжигались целые семьи, целые фамилии. А с Императором и его семьей как поступили? Этот грех нам еще отмаливать и отмаливать, ведь самим Всевышним он нам был дан, а мы не уберегли.
Вот где хитрость Сатаны проявилась – не извне, а изнутри, терроризмом да революциями добился своего, перерезал канал… И мыкаемся мы теперь во тьме. Отвернулся Бог от нас! Катимся с тех пор под откос! Одни только беды получаем! Даже если полезное что сделаем, все равно горем оборачивается.
Вот ты посмотри, как живут те страны, где своих королей да королев сберегли. Да, согласен, в Европе им власти не дают, но зато почести какие оказывают! А все потому, что молятся они за свою страну, за своих граждан. Вот и не взрываются у них станции, не тонут крейсера подводные. Люди живут как люди, а не как мы. Да что говорить, посмотри вон, как арабы живут, которые два поколения назад только и мечтать-то могли, как бы верблюда заиметь. Весь мир завидует! А как они своего короля любят? Вот! Об этом задумайся!
– А нам как своего Императора вернуть? Как нам канал восстановить? Молитвами?
– Не знаю, может, и молитвами. – Соколов посмотрел на рисунок, который проявился тем временем на теле Баграмова. – А может, и ты нам чем поможешь.
– Ну так с кем ты тут беседовал? – Урри, пристально глядя в глаза Алексею, приложил трубку к уху. – Сейчас проверим…
Тарас похолодел. И дело было совсем не в том, кто ответит фанату, – ошибся и ошибся, что теперь делать. Самое главное было то, что теперь он не мог отдавать приказы собравшейся здесь армии киборгов. Мало того что Толик и Лена в беде, так теперь еще и сами вляпались.
Вера, взглянув на побелевшее лицо мужа, поняла, что пора брать все в свои руки. Ведомая женской интуицией, она громко рассмеялась и, призывно заглядывая в глаза Урри, прильнула к нему всем телом.
«Не смей!» – приказала она ультразвуком. Этим диапазоном она пользовалась впервые, но страх за мужа придал ей сил – у нее получилось.
И даже чересчур. Приказ услышал не только Урри, но и кое-кто другой, но Вера этого не заметила. Увидев, как вздрогнул фанат, она поняла, что может управлять киборгами, и решила действовать дальше.
«Не смей, – повторила она уже почти „шепотом“ – уровень сигнала приходилось подбирать эмпирически. – Отдай телефон… Сергею».
Фанат, немного испуганный, молча протянул сотовый Алексею. Тот машинально его взял и, еще не веря в удачу, посмотрел на жену, которая тоже не спешила радоваться. Не прерывая контакта, она кивнула в сторону арки в длинном, как китайская стена, двенадцатиэтажном доме.
«Пошли туда», – приказала Вера и продублировала команду голосом:
– Медленно, не привлекая внимания, движемся к… автобусной остановке.
Алексей не сразу понял, почему Вера заговорила об автобусной остановке, но спорить не стал. Позже до него дошло: жена не хотела, чтобы Урри знал истинную цель их путешествия. В этом был свой резон, и Тарас мог только подивиться тому, с каким хладнокровием действует его жена. Как же он раньше не замечал в ней таких черт? Вот уж поистине не знаешь, где найдешь спасение.
А Вера, как заправский Джеймс Бонд, непринужденно подхватила фаната под руку и, демонстрируя голливудскую улыбку, повела его к арке. Удача настолько ее окрылила, что прежние страхи начали бледнеть, уступая место восхищению собственным всесилием. Вера бросила торжествующий взгляд на мужа – смотри, мол, и восхищайся, какая у тебя жена.
Алексей не разделял Вериных восторгов. Да, пока все шло гладко, но радости не было – Алексея не оставляло ощущение, что все еще висит на тоненьком волоске. Ему казалось, что десяток метров, который осталось пройти до заветного угла, где его не достанет сверлящий спину пристальный, взгляд, будет стоить ему нескольких лет жизни. В том, что за ними следят, Лешка не сомневался, он это просто кожей чувствовал.
Если б он знал, чей взгляд не дает ему покоя, то, наверное, не выдержал бы и припустил бегом. И слава богу, что не сделал этого. Чистильщик Мартын, от которого не укрылся всплеск излучения на ультразвуковом диапазоне, донесшийся со стороны арки, напряженно следил взглядом за удалявшейся троицей. Он смотрел на них и гадал, что это было. Слов команды он не разобрал, где находился тот, кто ее отдавал, осталось неясным. Скорее всего, это было эхо переговоров между големами, что во множестве кружили по всему кварталу, но и исключать посторонний источник Мартын Ставропольский тоже не спешил. Слишком серьезен враг, чтобы его недооценивать. Почему не предположить, что в рядах фанатов есть лазутчики жаннаваров? Властелин хитер и не раз доказывал, что может вербовать себе сторонников в среде тех, кого еще не успели превратить в послушных киборгов.
– Чак! – позвал он своего голема и показал на подозрительную троицу. – Ну-ка проверь, что это за гуляки у нас появились.
Чак, которого Мартын привез с собой в Москву и с легкой руки Бина повысил до Бронзового, бросил быстрый взгляд на удалявшихся людей. Один из них показался ему знакомым – голем видел, как он разговаривал с Титаном, одним из активистов спартаковских фанатов. Да и девица тоже…
– Титан! – Чак быстро отыскал авторитета, – Это кто такие?
Спартаковец посмотрел в указанном направлении:
– А, Урри! Это наш парень! Надежен как скала. Я за него отвечаю.