То, что Анна нравилась кукольнику куда больше, чем я, было понятно с самого начала. Меня он опасался, косился так, словно я обещал его убить, хотя на самом деле до серьезных угроз мы так и не дошли. Я попробовал возражать, когда Анна решила выделить ему место в общежитии и планировала наладить производство кукол, но, напоровшись на её решительный взгляд, сдался.
— Хорошо, — вздохнув, промолвил я. — Если ты действительно уверена в том, что делаешь…
Анна была уверена. Посетившая её идея попробовать восстановить производство кукол не сказать что очень меня вдохновляла, но ни одного разумного аргумента, не считая не слишком-то действенной фразы «мне всё это не нравится» у меня не было, потому пришлось просто смириться. Тем более, Анна действительно не сомневалась ни минуты в принятом решении и собиралась его отвоёвывать.
Для сражения ни у кого из нас явно не осталось сил.
В результате кукольника в общежитие она повела одна. Я понимал, что как только переступлю порог комнаты, как Матильда сразу же вырвется из контура и устроит очередное цирковое представление, потому, пытаясь выкроить себе ещё несколько секунд спокойствия, направился в сам швейный цех.
Там было темно и пусто. Наверное, все уже разошлись, да и работы для большинства сотрудниц пока не находилось — ведь не осталось ни тканей, ни денег, чтобы эти самые ткани приобрести. Я медленно пересек коридор и хотел было повернуть обратно, но услышал тихий шорох, доносившийся откуда-то из подвальных перемещений.
Я вспомнил о странной энергии, которую передал на лабораторное исследование. По словам Томаса, который, собственно, и связывался с лабораторией, там ничего толкового узнать так и не смогли, а потом образцы просто развеялись, смешались с воздухом. Неудивительно, что это произошло, учитывая, как старательно трудятся наши лаборанты…
Разогнать бы их всех. Как там говорят в мире Анны? К чёрту. Вот к чёрту и отправить всех, кем бы этот чёрт ни был.
Втянув воздух сквозь плотно стиснутые зубы, я медленно направился в сторону подвалов. Впереди простиралась тёмная лестница с побитыми ступеньками, но меня что-то удержало от включения магического света. Почему-то пользоваться даром не хотелось.
В подвале воздух и так буквально трещал от магии. Энергетический источник, служивший вместо электричества, конечно, хорошая штука, но быть с ним надо предельно осторожным, чтобы случайно не нарушить какие-то невидимые нити баланса.
Каждое изменение может быть фатальным, и как бы я ни хотел это отрицать, смысла отказываться от очевидного нет.
Спустившись вниз, я почти сразу почувствовал странный горьковатый привкус воздуха. Утечка энергии? Но я старался закрыть всё довольно тщательно.
Значит, сюда кто-то лазил в моё отсутствие.
Кто-то из сотрудниц Анны? Но зачем? Делали же вид, что совершенно ничего не знали о деяниях Матильды в прошлом. Стало быть, лгали?
Не то чтобы меня это удивляло. Скорее нет, чем да. Но горькое осознание того, что и тут соврали, ухудшало и так отвратительное настроение. Я, словно ослепленный, шел, пытаясь рукой держаться за невидимые связующие нити, но не получал желаемого результата. Постоянно упирался в пустоту. Бесконечная череда разочарования могла довести до исступления кого угодно, и порой я ждал, что на следующий шаг мне тоже не хватит упорства.
Хватало.
Надолго ли?
Шум усилился. Дверь в то самое складское помещение, где мы с Анной обнаружили люк и энергонить под ним, была приоткрыта, и в коридор попадало яркое зелёное свечение.
Вне всяких сомнений, для разгерметизации этого слишком много. Свечение было ярким, достаточно, чтобы я вполне различал силуэты предметов в коридоре. Наверняка там, внутри, вообще светло, даже читать можно, если зелёный свет не мешает.
Я, крадучись, подошел к двери и не сумел удержаться от злой усмешки, когда увидел то, что происходило внутри. Сила, которую я упорно запихивал куда-то далеко, в подсознание, всколыхнулась, отзываясь. Всё-таки, дар Истинных, к которым я нынче, к сожалению, вполне мог себя причислить, слишком реагировал на энергонити и всё подобное. Вот и сейчас сила вместе с волной напряжения растеклась по телу, прочно обосновываясь в нём.
Усмешка, исказившая моё лицо, тоже как будто не мне принадлежала. Но смотрел-то я на мир своими глазами.
И то, что видел, совершенно меня не радовало.
Люк, скрывавший энергонить, был откинут в сторону. Для того, чтобы сделать это, пришлось, вероятно, приложить немало сил, но некоторым людям не отказать в упрямстве.
Воздух буквально потрескивал от магической энергии, выплескивающейся в него. Зеленые блики раскрасили все стены помещения, и я отметил про себя, что это даже выглядело красиво, если не обращать внимание на душный запах плесени. Энергонить явно застоялась, её давно не использовали, но оставили там какие-то чужеродные частички. Купались они в ней, что ли?
А у люка, заглядывая внутрь, на коленях стояла Тамила. Она раскраснелась — это было видно даже в окружении зеленых бликов, — и тяжело дышала, вглядываясь в пространство. Ни радости, ни каких-либо ещё положительных чувств у неё на лице не отображалось, наоборот, было видно, что женщина злится, пытаясь что-то найти. Но, очевидно, удовлетворить её запросы энергонить не могла.
— Интересно, да? — мрачно поинтересовался я. — Мне тоже.
Она обернулась и, взвизгнув, завалилась на бок, едва не проваливаясь в распахнутый настежь люк.
Моя магия отозвалась раньше. Плотные энергетические потоки легли поверх энергонити прежде, чем в неё успела упасть Тамила, и она, отпружинив от них, повалилась на пол. Энергонить затрещала, реагируя на приближение магии, а потом поглотила без остатка следы моего заклинания.
Интересный, однако, эффект. Я мысленно поставил себе пометку подумать об этом немного позже, когда кровь немного успокоится и перестанет, как бешеная, кипеть в жилах. Сейчас сила так и просилась на свободу. Её тянуло обратно в энергонить.
Я задался вопросом, помогло ли бы это восстановить баланс… Наверное, только мои силы — нет. А вот всех остальных?
Близость энергонити вытаскивала наружу всё, что было во мне от Истинного. Всё то, что я долгое время пытался подавить. И если честно, Тамиле я сейчас не завидовал.
Она попыталась встать. Получилось это не с первого раза, но когда женщина наконец-то смогла крепко стоять на ногах, то запоздало осознала: бежать ей некуда. Единственный выход был перекрыт. Понимая это, она отступила подальше от раскрытого люка энергонити. Я же, напротив, подошел к нему ближе, впитывая энергию.
Так вот как ощущали себя Истинные, воруя силу этого мира. Тело наливалось магией. То, что я прежде считал проявлением могущества, не имело ничего общего с невероятным энергетическим потоком, который вливался в меня сейчас. Одно решительно движение, и можно было развалить половину этого швейного цеха. Или выпить Тамилу до дна, словно она была не человеком, а всего лишь сосудом, содержавшим магию.
— И что ты тут делала? — поинтересовался я.
Голос звучал спокойно, но в нём звенели гипнотические нотки. Магия выходила из-под контроля.
Плохо.
Чем скорее я уйду отсюда, тем лучше будет, причем и для меня, и для Тамилы.
Но она этого явно не понимала.
— Я просто услышала шум.
— И?
— И пришла посмотреть, — сглотнув, промолвила она.
— Как впечатления? — холодно поинтересовался я. — Понравилось? Интересно? А откуда узнала, что тут люк есть?
— Да я случайно…
— Случайно, говоришь?
Я сделал шаг вперед. По позвоночнику будто пробежал ток. Теперь я остановился у самого края, и оставалось ступить вперед, чтобы слиться с энергонитью. Она притягивала, но я заставил себя даже не смотреть туда. Сейчас у меня была совершенно иная цель — Тамила. В первую очередь надо разобраться именно с ней.
— Конечно, случайно, — утвердительно кивнула она. — Я и понятия не имела, что тут что-то есть. Но оно шумело и…
— Оно не шумело, Тамила. Это не генератор, чтобы он издавал странные звуки. Ты знала, что тут находилось. И прекрасно понимала, что это такое. На энергонить ты пришла посмотреть не просто так, а нарочно. И не надо это отрицать.
Она всё ещё пыталась сохранить лицо. Смотрела на меня с плохо скрываемой ненавистью. Всегда терпеть меня не могла, да, ещё и Анне нашептывала, чтобы та не имела со мной дела. Может, оно и правильно, Истинные — не лучшая компания для общения, но какое право посторонняя женщина имела влезать в наши отношения, слишком хрупкие, чтобы легко пережить такого рода вмешательство?
— Тамила, — я не сводил с неё взгляда. — Может быть, ты наконец-то пожелаешь пояснить мне, что здесь столько времени происходило?
Женщина попятилась и уперлась спиной в стену. Она оглянулась в поисках подмоги, но, разумеется, никого не увидела — потому что тут никого больше и не было.
— Госпожа Анна никогда б не позволила так со мной возвращаться, — прошептала женщина, сжимая руки в кулаки. В её слепом гневе чувствовался оттенок невероятной беспомощности.
Я вскинул руку, пальцами сжимая пустое свободное пространство. Тамила всхлипнула.
Она пока что не чувствовала боли, только духоту, но знала, что будет дальше. Вне всяких сомнений, Матильда неоднократно практиковалась на собственных подчиненных.
Я никогда не заходил так далеко. И сейчас, чувствуя странное желание причинить Тамиле вред, оттолкнул его, вытеснил на задний план. Это не моё желание, это магия, протестуя, рвется на свободу. И нечего позволять ей лишнее.
Но Тамила уже и так достаточно испугалась.
— Госпожи Анны тут нет, — припечатал я, искренне надеясь, что она сейчас занята чем-то другом и не застанет меня в таком состоянии. — Потому в твоих интересах сейчас сказать правду. Что ты делала для Матильды? Что ты делала с энергонитью?
— Я…
Тамила зажмурилась, а потом выдохнула:
— Я купала в ней кукол.
Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рвануться к ней и не стиснуть пальцами её горло. А хотелось. Боги, как же мне невероятно хотелось это сделать. Или просто зашвырнуть в эту энергонить, так мечтающую о пополнении. Наверное, человеческие жертвы могли бы немного исправить ситуацию…
Вместо этого я только пнул ногой люк, придвигая его ближе к энергонити. Зеленоватая субстанция внизу закачалась, будто выражая свой негласный протест, и мне пришлось, придерживая Тамилу магией, руками хвататься за люк и прикрывать дыру в полу.
Зеленоватое свечение в воздухе, разумеется, моментально пропало, его излучала именно бьющая из-под пола энергия. Магия потянула меня вперед, указывая невидимое направление, но я пока что проигнорировал его. Нет, центральный узел не здесь…
Сила утаскивала вперёд, указывая на ещё более страшный узел. Я мог бы сейчас пойти вдоль него и всё-таки добраться до какого-то результата, но вместо этого сдержался и остался стоять на месте. Меня больше всего волновала именно Тамила.
— Зачем ты этого делала? — спросил я у женщины.
— Госпожа Матильда не делилась с нами своими мотивами. Просто говорила, что надо делать, и я это делала.
— Слепо? Не задавая вопросов.
— Да.
— Не верю.
Тамила сжалась. Ненависть, очень откровенная и плохо скрываемая, прорывалась наружу, но она всё ещё верила в то, что отлично собой владеет.
— Она бы всё равно ничего не ответила, — мрачно промолвила Тамила. — Потому никто не задавал лишних вопросов. Мы получали партию кукол. Каждую я окунала в эту зелёную жижу, стараясь не прикасаться к ней самой руками. Держала несколько секунд, потом вынимала. Куклы от этого практически не менялись, с ними ничего не случалось. Даже просушивать их и не приходилось.
— И много было кукол?
— Достаточно, — кивнула Тамила. — После этого мы изготавливали для них стандартную одежду и упаковывали их. Потом рассылали по заказам.
— Вам платили деньги?
— Заказчики платили за партии кукол.
Отлично. Заказчики. Я не сомневался, что была не одна Сандра, но сейчас понял, что боюсь даже представить масштабы бедствия. А судя по тому, как на меня пристально смотрела Тамила, явно чего-то дожидаясь, были они немаленькими.
— Сколько это длилось?
— Долго. Несколько лет, — мрачно промолвила Тамила.
Она уже поняла, что уйти от ответа не сможет, и теперь просто сверлила меня своими маленькими глазами. Отвращение, испытываемое к этой женщине, только возрастало, но я велел себе никоим образом его не проявлять. Явно же ничем себе не помогу и ничего нового не узнаю.
— Сколько всего было кукол?
— Я их не считала, — дернула плечом Тамила. — Мы всё оформляли официально. Это же просто игрушки! Мы не делали ничего плохого!
— Да что ты говоришь, — ухмыльнулся я. — Действительно, это же такая стандартная процедура — макать кукол в какую-то зелёную жижу, которую можно найти в подвале. Много людей знали об этом?
— Большинство просто отвечали за упаковку, — промолвила Тамила. — Сюда ходили только я и Элени.
— И где сейчас Элени?
Тамила отвела взгляд.
— Умерла, — пробормотала она. — Заляпалась этой зеленой дрянью и сгорела. Но со мной-то ничего не случилось. Я всегда была осторожна. Матильда предупреждала.
Я тяжело вздохнул. Выходит, всё даже хуже, чем я мог предположить? Но Тамила стояла живая, а сама по себе энергия не настолько опасна. Скорее всего, незнакомая мне Элени озвучивала лишние неудобные вопросы и пострадала из-за этого.
— Ладно. Лицензия у вас была?
Тамила опешила, с ужасом глядя на меня. Кажется, она явно не понимала, о чём вообще идёт речь и с чего б это я заговорил про какую-то лицензию. Можно подумать, заняться мне нечем. В её подозрительном взгляде можно было прочитать многое, от недоверия до страха. Какой чудный спектр эмоций.
— Какая лицензия? — переспросила ошеломленно она.
— На изготовление кукол, разумеется, — мрачно промолвил я. — Лицензия, спрашиваю, была? Я ведь понимаю, что кукольник не лично свой труд оформлял. Это ваше купание тоже каким-то образом в техкарту вписали. Или не существовало техкарт?
Тамила дернула плечом.
— Может, не стоит поднимать старое?..
— Стоит, стоит, — твердо промолвил я. — Так была или нет?
— Была техкарта, — наконец-то мрачно промолвила она. — Всё было. И лицензия старого образца была. Да только оно вам зачем?
— Надо, — твердо промолвил я. — Показывай, где вы её засунули. Посмотрим на ту вашу лицензию.
Тамила дрожала. Искать лицензию она явно не хотела, но, отлично понимая, что я не предлагаю альтернатив, не решилась спорить. Взгляд её метался из угла в угол, и она явно с трудом держала себя в руках, чтобы внезапно не разрыдаться, признаваясь во всём, что когда-либо совершала в своей жизни. Жалости к женщине я не испытывал ни капельки; Тамила вызывала у меня только стойкое отвращение и раздражение. Однако, на лицензию всё-таки было бы интересно взглянуть.
— Я не показывала госпоже Анне, — промолвила она. — Но только потому, что хотела её уберечь. Нечего девочке лезть в былое. А она бы заинтересовалась. А потом… Кому они нужны, те проблемы?
— Действительно, кому надо узнавать, как Матильда упорно чужими руками творила зло.
Тамила прошла мимо меня. На сей раз пришлось посторониться, и она потянулась было к двери, собираясь захлопнуть меня в подвале, но в последнее мгновение под моим тяжелым взглядом передумала. Грузная, полная, она медленно побрела вперед, с трудом преодолевая коридор и полуразрушенные ступеньки. Сгорбилась, втягивая голову в плечи, и вообще всем своим видом демонстрировала смесь недовольства и страха. Наверное, если б Анна увидела её в таком состоянии, то ничего б хорошего обо мне не подумала. Сказал бы, что запугиваю несчастную женщину.
Да по этой несчастной женщине энергонить плачет!
Я сжал зубы, стараясь подавить внезапно вспыхнувший в душе гнев. Чем дальше мы отходили от подвала, тем легче становилось. И свет был не зелёным: моя магия всё-таки смогла произвести обыкновенный, напоминающий стандартную лампочку желтоватый пульсар. Он висел прямо над головой Тамилы, чтобы, если она вдруг вздумает рвануться в сторону или попытается творить глупости, я мог отреагировать незамедлительно, не пришлось бы даже пользоваться дополнительным плетением чар. Вот только эта мера безопасности почему-то совершенно не внушала мне доверия. И во рту был неприятный привкус.
Тамила медленно дошла до кабинета. Тот выглядел всё также бедно, как и прежде, но уже хотя бы опрятно. Однако, женщина не собиралась искать на столе. Она дошла до самого угла и, опустившись на колени, возилась с половицей.
Та поддалась не с первого раза. Минут через пять Тамила всё-таки сумела добыть из-под пола папку с документами, с трудом встала и протянула её мне. Неодобрение во взгляде усилилось; очевидно, я, как мужчина, должен был помочь пожилой и полной женщиной.
Жалости не было. Я вообще сейчас не рискнул бы к кому-то прикасаться, потому что магия бессмертных растекалась волнами по всему телу и будила мысли, далёкие от позитивных. И я даже не мог себя за них корить — не получалось. Здравый смысл — единственное, что удерживало от злодейств, а Тамила не была ни полезной, ни доброй, чтобы по отношению к ней у меня появилась здравая положительная мысль. Вот негативных — сколько угодно.
Приняв документы из её рук, я опустился в рабочее кресло Анны, разложил документы по столу и присвистнул. Ничего себе…
Если верить документации, права на продажу кукол, разумеется, у швейного цеха были. Была лицензия, закрепленная за ним, причём достаточно долгосрочная. Были и заказчики, среди которых я обнаружил и госпожу Сандру.
Сотни, если не тысячи кукол. И перемещенцев столько же? Мне удалось отыскать не так и много; может, кто-то из этих людей уже и жив не был… Потому что я не видел их энергетических следов. И теперь, кажется, начинал понимать, почему.
Документы не помогли мне понять, что именно Матильда делала с этими куклами, хотя натолкнули на определенные полезные мысли. К тому же, у меня зародилась идея. Анна ведь говорила о том, что производство кукол может быть полезным…
Вполне. Может, кто-то согласится приобретать их не только ради того, чтобы спрятать злодейства Матильды.
В любом случае, разберемся.
Я сгреб всё бумаги, сложил их в папку. Что ж… На самом деле, у Хранителя Времени были определенные рычаги давления, и давно пора уже их задействовать. А то так с меня большой начальник, как с Томаса балерина — никакой, в общем-то говоря.
— Передашь Анне, что сегодня на ночь не вернусь, — мрачно промолвил я, обращаясь к Тамиле. Та, не слишком радостная, стояла, спиной упершись в стенку, и сверлила меня взглядом.
— Так, может, сами скажете? — ей хватило совести не обрывать меня, зло напоминая, что я ей не начальство, но вот покорности, чтобы сказать, что всё выполнить, разумеется, ждать не следовало.
Я усмехнулся, с трудом затаптывая в глубине души всколыхнувшееся было раздражение.
— Я могу и сам сказать, но потом не удивляйся, что вам штат сократили. Как раз где-то в зоне секретарского состава.
Тамила неодобрительно скривилась. У неё в голове сейчас явно крутилась тысяча заявлений типа «шантаж ещё никого до добра не доводил», но явить мне хотя бы одну из версий своего неодобрения женщина так и не решилась. Вместо этого вздохнула и сказала:
— Передам.
Я уже не сомневался в том, что новость эта будет представлена не в самом лучшем свете, но знал, что мне придется поспешить. Зато потом сюрприз будет…
Если всё получится, разумеется.
А в последнем я очень сильно сомневался.