— Ни разу, — признался Пип.
— Уморительное зрелище! Многие из них почему-то не любят, когда на них смотрят в это время. Мои тоже не любят, хотя, если вдуматься, что в сексе такого особенного, из-за чего его следует скрывать? Едят ведь они совершенно открыто, спят на скамейках в скверах прямо на глазах у других людей, а вот сексом занимаются почему-то тайком.
— И ты видела, как они это делают?
— Сто раз! На меня они при этом совсем не обращают внимание, будто я какой-нибудь шкаф.
Они вошли в лифт и горничная невидимым лучиком из своего глаза привела в действие кнопку нужного этажа. Лифт тронулся.
— Каждый раз они принимают новые позы, — болтала она, — а когда хозяин налегает на неё, она закатывает глаза и визжит. Дворецкий говорит, что они получают положительные эмоции, но я ему не верю. Да и в самом деле, какие могут быть положительные эмоции, когда хозяин в разгар секса краснеет как рак, кряхтит, сопит, покрывается потом, а потом начинает стонать, как будто у него заворот кишок или желудочные колики. Постонет, подёргается, а потом отлипнет от хозяйки и лежит, отдувается, в себя приходит. Хозяйка вообще вопит как оглашенная. И это называется "положительные эмоции"! Я понимаю, положительные эмоции испытываешь, когда тебе смазывают суставы, или из розетки в тебя втекает электричество, наполняя бодростью и энергией…
— Как тебя зовут, крошка? — спросил Пип.
— Молли.
— Так вот, Молли, я чувствую, ты страшно завидуешь хозяйке и больше всего на свете хочешь попробовать этого самого секса.
Молли промолчала. Если бы роботы умели краснеть, она бы покраснела до самых кончиков своих псевдочеловеческих ушек.
— Пожалуй, я могу тебе в этом помочь, — многозначительно прибавил Пип.
Лифт остановился на тридцать втором этаже и они вышли на площадку.
— Можешь помочь? Не чуди, — Молли совсем по-человечески поджала губы. — И как же это?
— Смотри сюда, — Пип вытащил из кармана свою металлическую колбасину.
— Ой, что это? — изумилась роботесса.
— Приспособление, которое поможет нам насладиться тем, чем наслаждаются твои хозяева во время секса.
С этими словами Пип закрепил штырь у себя между ног. Глаза-лампочки Молли загорелись ярче.
— Мне это напоминает штуковину, которая торчит между ногами хозяина, когда они с хозяйкой приступают к своим играм! Ты уверен, что это возможно и между роботами? Что-то я не слышала, чтобы роботы занимались сексом. Дворецкий говорит, что это присуще только людям.
— Плюнь ты на своего дворецкого, — изнемогая от слабости, проговорил Пип.
Он чувствовал, что ещё десять минут — и его батарея сядет окончательно, а это значило, что он без сил свалится тут же, на площадке.
— Тебе понравится, малышка, не бойся, — пробормотал он затухающим голосом.
Молли, насмотревшейся по стереотелевизору фильмов о любви, страсть как хотелось испытать на себе действие странной штуковины между ногами незнакомого робота. Но она сочла, что уступить сразу — это дурной тон. Ни в одном фильме честные девушки не позволяли себе такого. И она решила немного пококетничать.
— А как вы думаете, сударь, не нанесёт ли это ущерб моему механизму? — спросила она, поводя плечиками и поправляя локон искусственных волос над ухом. — Мне совсем недавно делали профилактический ремонт, и хозяйке не понравится, если меня придётся снова ремонтировать. Для неё это лишний расход.
— Не думай о таких пустяках, — шептал Пип, жалея, что не может изобразить улыбку. — В моих объятиях ты узнаешь, что такое настоящее наслаждение.
Молли захихикала, подражая маркизе из фильма "Куртуазные прогулки", пересмотренном ею с хозяйкой раз, наверное, двадцать. Хихикая, она подошла к дверям квартиры. При её приближении двери автоматически раскрылись.
— Хозяев нет дома, — сказала Молли, — заходи, только не дальше холла, а то разобьёшь что-нибудь или испачкаешь своими ножищами. Впрочем, нам с тобой и в холле будет где развернуться. К нашим услугам великолепный ковёр, на котором хозяева особенно любят заниматься сексом….
Пип поманил её рукой, но она отскочила, вздёрнув подбородок.
— Не думай, что тебе сразу удастся заполучить меня! Я честная девушка!
Молли так и сыпала фразами экранных героинь, а Пип, почти теряя сознание, досадуя на её неуступчивость, шёл за ней, норовя схватить за руку. Наконец, чувствуя, что больше не в силах сделать ни шагу, он остановился посреди холла.
— Смотри, какой красавец, — прохрипел он и погладил свой торчащий штырь. — Неужели тебе не хочется почувствовать его между своих стройных ножек, дорогая?
Молли непрестанно хихикала, делала книксен, оглядывала себя в зеркале, стыдливо тупила взгляд и оправляла платьице.
— А с какой позы мы начнём? — спросила она и тут же вытащила откуда-то эротический журнал.
Мелованные страницы пестрели фотографиями обнажённых мужчин и женщин, занимавшихся любовью. Молли принялась листать и вскоре ткнула металлическим пальчиком в одну из картинок.
— Вот эту позу любит хозяйка! Давай сделаемся по ней. Я встану на четвереньки, нагнусь, а ты подойдёшь ко мне сзади. Это самая приятная поза, потому что её показывают во многих фильмах. А тебе она нравится?
— Я без ума от неё!
— Ах, только не смотри, как я раздеваюсь! Закрой глаза! Честные девушки и моя хозяйка этого не любят!
Пип поднёс руки к глазам.
— К чему церемонии, Молли? Подойди ко мне вплотную, и я покажу тебе, что такое секс.
— Вот и видно, что ты неотёсанный мужлан. Сразу нападают на женщин только негодяи и насильники, настоящий джентльмен никогда себе этого не позволит.
Она сняла с себя платье и, поблёскивая металлическим торсом, прошлась вокруг Пипа, поглядывая на его соблазнительно торчащий штырь.
— По правде говоря, перед сексом ты должен поцеловать меня.
— Зачем?
— Как доказательство того, что ты меня любишь. Кстати, я до сих пор не спросила: ты любишь меня?
— Очень.
— Ну так поцелуй. Обними меня и коснись губами моих губ.
— Я только об этом и мечтаю… Иди же сюда…
Она направилась было к нему, но, не сделав и двух шагов, остановилась.
— Нет, твоя штука помешает нам нормально поцеловаться. Она слишком длинная.
— Эта штука предназначена не для поцелуев, а для секса.