Мама подняла взгляд и я проглотил не дожевав.
- Как думаешь, Целесс переживала твое отсутствие?
- Целесс… - Кивнул я, опустив взгляд. Моя девочка. Неужели кто-то может предположить, что я забыл о тебе?
- Она, как и мать, как и Ранцесс – высший псионик. Она искала тебя все это время. День за днем…
Я сглотнул. Снова появилась боль и вина. Глаза увлажнились, я отвернулся.
- Андрес, неужели ты до сих пор не понял? – Подняла она голос. – После того дня во дворце Ранцесса ты стал как бетонная стена для нас. Возможно не для всех и не всегда, но для меня – точно.
- Бетонная? – Не понял я.
- Каменная! – Поправилась мама. – Ни один псионик не может пробиться к тебе. Если не может Целесс, то кто может? Мы не видим тебя, не знаем, не можем!..
Я накрыл ее ладошку своей, успокаивая. Вот в чем дело…
Это значит так же и то, что Ранцесс не знает о том, что я здесь. Отодвинув тарелку, я чуть наклонился, сжимая ее ладошку. Поднес к губам, прикрыв веки. Уткнулся в нее лбом, вздыхая.
- Ранцесс хочет уйти из нашего мира.
- Именно. – Согласилась мама и я удивленно поднял голову.
- Когда и как ты это поняла?
- Я не уверена, но возможно в нашем с твоим отцом мире тоже когда-то жили ланиты. Когда Ранцесс был у двери в наш мир, он вобрал в себя нашу историю. Он всегда мечтал узнать другие миры, именно для этого он воспользовался Мечом из тумана в тот первый раз восемнадцать лет назад. Я была в пещере в Мертвых горах. Я ощутила силу того артефакта, которым он завладел… И я знаю, понимаю теперь, что он не мог не воспользоваться им. Слишком много силы, власти, обещания в нем было. Конечно, я делаю выводы лишь на том, что помню, вижу и постепенно понимаю… Но то, что Ранцесс хочет уйти – самое явное объяснение.
- Но почему?
- Не знаю, сынок. Возможно, об этом лучше спросить одного из тех, кого твой отец все еще считает друзьями…
- Ты ушла из Гильдии? – Понял я неожиданно. Мама кивнула, и ее ладонь в моих руках дрогнула. – Где сейчас Кларисс?
- Сейчас – не знаю. Но она часто бывает во дворце. Ранцесс практически не появляется в Объединенных землях. Уже год как основную массу решений принимает Кларисс.
- Я считаю, что Воронка – это след от изъятия энергии, силы, сущности земли для формирования нового мира или устройства какого-то найденного. – Выпалил я догадку. Я не верил в возможность этого. Но эта версия так громко кричала о себе!
- Возможно.
Я уткнул подбородок на сжатые с маминой ладошкой руки. Каков может быть масштаб замышляемого Ранцессом?
- Сколько лет Воронке? Восемнадцать где-то?
Мама кивнула.
- Она ровесница Целесс. На несколько месяцев старше тебя.
- Где отец? Ты не сказала ему?
Мама молча смотрела на меня грустным долгим взглядом.
- Тебе нужно вымыться и привести себя в порядок. Если ты не хочешь чтобы люди шарахались от твоего вида.
Что происходит, мам? Что случилось, пока меня не было?
- Иди…
11.
Какое это было наслаждение – ощутить на себе теплый бесконечный поток воды и ни о чем не думать. Не удерживать связи, не думать о ее конечности, просто наслаждаться, отскребая отвыкшую от мочалки кожу. Я смеялся. Это было сумасшествием, но я хохотал и радовался, как ребенок. Избавившись от намеков на бороду и усы, я рассмеялся еще громче. Выйдя не раньше, чем через час, оделся в то, что нашел в шкафу. Все было мало в плечах и по росту. Снова примерки, как к школе…
Новая помощница по дому - Рори, шарахалась от меня как от дикого зверя. Я смеялся ее реакции, она краснела и уносилась куда-то стремительно и неуловимо.
- Ты вырос… - Сказала мама, осмотрев меня с ног до головы. – К Целесс в таком виде не стоит.
Я засмеялся в ответ.
- Совсем взрослый мужчина. – Подойдя, мама провела пальцами по волосам, убирая назад.
- Он тоже носил длинные волосы? – Прошептал я догадку, всплывшую откуда-то из глубины сознания. Мама кивнула и тут же вздрогнула. Я ухватил ее запястье. В зеленых глазах появился страх. – Как его звали?
Мама молчала несколько секунд, остановив неподвижный взгляд.
- Владимир. – Сглотнула она, отворачиваясь. Я разжал пальцы.
- Я буду к ночи. Скажи отцу, что я вернулся.
Мама кивнула, отходя.
Так просто я узнал имя мужчины, которого мама любила до отца. Возможно, единственного, кого она когда-либо любила. Я никогда не узнаю, что произошло. Мне это не нужно. Но одно это имя – факт его существования – ставил на места многие вещи для меня.
Я не решился пренебречь маминым советом забежать к портному. Но сразу же оттуда я взял летуна, чтобы увидеть, наконец, Целесс. Прошло время самой жары, солнце становилось ласковее, светя в спину и обжигая затылок. Приземлившись в самой резиденции, я особо не скрывался. Лишь, спускаясь с башни, я ушел в невидимость. Занятия сейчас как раз должны были заканчиваться.
Присев на лавочку во внутреннем садике, я почувствовал дрожь. Сад ни чуточки не изменился. Те же яблони разносили сладкий душистый аромат. Набухающие плоды шиповника рыжели по периметру. Тихо и ненавязчиво, пели птицы, шумели листья. Обитель псиоников была бы для меня опасной, если бы не сказанное с утра мамой. Они не могут пробиться ко мне… Я как какая-то там стена.
Очень приятное чувство, принимая во внимание мою нелюбовь и недоверие к этим мозгогрызам…
Через широкую арку прошла небольшая группа школяров и завернула налево. Кто-то жил в самой резиденции, но основная часть студентов размещалась в корпусе рядом с замком. Целесс, если она не имела привычки прогуливать занятия, тоже должна была пройти через эту арку. Подперев коленкой подбородок, я остановил взгляд на проеме. Какая она сейчас? Такая же маленькая – бесспорно! Такая же великолепная и притягательная. Но что-то же в ней должно было измениться за это время. Я волновался, пытаясь унять переворачивающиеся в возбуждении внутренности.
Наверняка у нее немыслимое количество поклонников. Как она смотрин на них? Что думает? У нее было достаточно времени, проведенного в одиночестве, чтобы осознать свою ошибку. Если бы не было моего браслета… Был бы я так уверен? Я пойму это сразу, как увижу ее. Как почувствую ее в своих руках. Ее взгляд, ее тело, прикосновения – скажут все за нее.
- Целесс… - Прошептал я, улыбаясь. Пусть ты не можешь найти меня, но разве можешь не слышать? Между нами целая жизнь. Вся наша жизнь! Я виноват лишь в том, что позволил тебе познать время без себя. Так ли это много сейчас?
Она шла и смеялась в группе с двумя девушками и парнем. Уже на выходе из арки смех оборвался. Целесс обернулась. Закрутилась по сторонам. Я встал, пытаясь не выдохнуть из себя саму душу, так сильно я выдохнул, увидев ее. Целесс растерянно осматривалась по сторонам, ища. Глаза стремительно наполнялись слезами, подбородок дрожал. Лоб разрезали поперечные морщинки…