— Оставь меня в покое, — тихо сказал Лис. — Я решил: мне нужно уйти. Мой последний шанс — мой первый реальный шанс — упущен навсегда. Я знаю имена, которые вручил вам отец. Но клянусь, покинув этот дом, я отдам их обратно, Памяти Земной.
Ворон выпустил брата и отступил на шаг. Буря мыслей и идей носилась вокруг одного единственного вопроса: что делать с парнем? Поддержать игру? Игру ли?
— Значит, сдаешься? — вырвалось у него.
Лис вздрогнул.
Подействовало. Ворон продолжал.
— Признаешь победу пахнущего озоном? А ты не думал, что именно он не дает тебе услышать Кикимору?
Настороженность ярко-карих глаз сменилась плохо скрываемым волнением.
— Вот что, братец, — Ворон пошел ва-банк. — Сегодня утром Тур похоронил имя девчонки. Теперь она и ее прежняя память разделены навсегда. Не имею понятия, где сейчас носит нашу Кикимору, но, по-моему, сдавать позиции после первого выигранного сражения просто глупо.
— Ты издеваешься, что ли? — запинаясь, спросил Лис.
— Дурень ты, — Ворон вошел в роль и досаду разыгрывать даже не пришлось. — Шел бы спать, а то зерна от плевел уже не отличаешь.
— Не вздумай на меня давить своим взглядом! — Лис отскочил.
— Была нужда!
— У тебя глаза горят, как у Огненного Полоза!
Парень испуганно попятился к двери.
Ворон непроизвольно глянул в монитор. В черном поле экрана действительно что-то блеснуло. Светильник?
— Ладно, — он поспешил закончить разговор. — Тур вернется с работы, устроим семейное совещание. А пока я намерен выспаться. Что и тебе советую.
Однако прежде, чем отправиться на боковую, Ворон вверх дном перевернул весь свой стол, а заодно ящики Тура. Письма он не нашел. Того самого последнего письма, которое пришло от младшего брата осенью, почти три года назад. Владимир Полозов помнил, как они удивились и обрадовались корявому посланию, в котором Борис сообщал, что закончил школу, и мать, согласно традиции семьи, отпустила его из-под своего железного крыла. Он волен отправиться на все четыре стороны и хочет перебраться в Тверь, чтобы поступить в университет. В ответ близнецы направили телеграмму: «Рады. Приезжай. Встречаем». Фотографий младший брат никогда не присылал, но Полозовы легко узнали его в аэропорту, хотя видели последний раз в годовалом возрасте. Нечто родное светилось в облике тощего рыжеволосого паренька, неуклюже пробиравшегося сквозь безразличную толпу пассажиров.
С другой стороны ситуация с лесным зверьком, заползшим на двор, в памяти мелькала. Было и вещественное доказательство — справочник ветеринарного врача, который Тур купил по этому случаю. Последующие события провалились в туман времени. Ворон с огромным трудом выудил из бездны былого одну единственную сцену: проселочная лесная дорога, Тур за рулем, он сам рядом, а на руках картонная коробка, в которой свернулся рыжий клубок с белой кисточкой на облезлом хвосте.
Засыпая, Ворон ненароком изловил в голове забавную мысль: как коротка человеческая память! Он помнил десятки сетевых адресов и паролей, бесчисленное множество системных команд, номера телефонов и даже личные идентификаторы налогоплательщиков. Тур в свою очередь знал, как свои пять пальцев, сотни лекарственных средств, названия и свойства трав, тексты рецептов, формулы химических реакций и кучу медицинских терминов. Но бесследно уплывали имена, голоса, даты, события. Он поймал себя на том, что не помнит лицо матери. Вместо него под слипающимися веками маячил лишь темный бесформенный силуэт. Отец приснился в облике деревянного идола с горящими глазами. При детальном рассмотрении изваяние изображало гигантского змея с чешуей из мокрой коры дуба. Идол двигался, метал искры, а невесть откуда взявшееся болото отвечало ему коварными синими огоньками. Остаток сна потерялся в складках постели.
— Ворон.
— М-м.
— Ворон.
На лоб опустилась теплая ладонь.
— Тур? — он приподнялся. — Черт подери. Который час?
— Одиннадцать без пяти. Доброе утро.
Ворон потянулся и пальцами помассировал глаза.
— Как дежурство?
— Без особых эксцессов.
Тур сидел на краю тахты. И выражение его лица Ворону не понравилось.
— Тогда почему ты такой?… — подходящий эпитет на язык не подвернулся.
Тур слегка отодвинулся. Он был в домашней одежде, внешне невозмутимый и не слишком уставший на вид. И все же Ворон не мог отделаться от неопределенной обеспокоенности.
— Подожди-ка, — он начал вылезать из-под одеяла, — я вчера… И осекся. Возле компьютерной стойки напротив покачивался бледный воздушный контур.
— Увидел? — спросил Тур и облегченно вздохнул. — Отлично.
— Что? — выдавил Ворон.
— Десять часов я терзаюсь вопросом: съехала моя крыша или крыша мира?
«А я тебе десять часов долблю: я настоящая!» — Сначала она обращалась ко мне по имени-отчеству, — пояснил Тур и похлопал ошеломленного брата по плечу. — Познакомься, это наша Кикимора.
— Где ты ее подцепил? — вырвалось у Ворона.
«Ни фига себе заявочки! Я не девочка с панели, чтобы меня подцеплять!» И «мышь» на коврике с изображением томного озерного пейзажа лихо подпрыгнула вверх.
— Ки, помолчи, пожалуйста, — строго произнес Тур и обернулся к брату. — Я обнаружил ее присутствие часа в два по полуночи. Оказывается, она целый день находилась в ординаторской. Как туда попала, не знает, но помнит мою отлучку и все, что было вокруг примерно с девяти утра.
— То есть после твоего…
— Именно. Она заявила, что дорогу домой одна не найдет, и согласилась подождать окончания дежурства. Между операциями развлекала бригаду анекдотами. Разумеется, никто, кроме меня, ее не слышал, но настроение у всех, кто заходил в кабинет, заметно поднималось. Потом мне пришлось взять ее в руку и доставить в машину. Так мы и прибыли.
Ворон тревожно сжал ладонь брата. Температура и цвет кожи на тыльной стороне кисти были вполне обычными.
— Без эффектов, — многозначительно сообщил Тур.
— Я думал, призраки шляются только ночью, — Ворон облегченно вздохнул.
— Как ты ее видишь?
— Невнятно. А ты?
— Пять минут назад я не видел ее совсем. Сейчас наблюдаю абрис девичьей фигуры в брюках и курточке.
«Я вообще не хотела, чтобы меня видели!» — встряла Кикимора.
— Какая скромница, — Ворону вернулся его коронный стиль общения. — Слушай-ка, детка, загляни к Лису. А то он мне вчера такой концерт устроил по поводу твоего исчезновения!