— Я предупреждал, — сказал я, когда ружье упало на тропинку, а он схватился за руку. — Теперь поддайте его ногой. Так, чтобы оно упало в воду.
— Послушайте! Вам надо убираться отсюда, — крикнул раненый. — Бетельгейзе может взорваться в любой момент! Мы пришли специально за вами!
— Знаю. Но я еще не готов.
— Пока вы не в гиперпространстве, вам будет грозить опасность.
— Об этом я тоже знаю. Спасибо за совет, но я им не воспользуюсь. Сбросьте это проклятое ружье в воду! Быстрее!
Он так и сделал.
— Отлично. Если вам так хочется кого-то прихватить с собой, там, в вагончике, девушка, ее зовут Сюзанна Ленарт. Идите и заберите. Обо мне забудьте.
Они переглянулись.
— Она есть в списке, — сказал второй.
— Что с вами, мистер? — спросил первый. — Мы пытаемся спасти вашу жизнь.
— Я знаю и ценю это. Не беспокойтесь.
— Но почему?..
— Это мое дело. Вам лучше уйти, — я указал дулом на Бетельгейзе.
Они направились к вагончику. Я пошел за ними, — они не имели оружия, чего нельзя было сказать о других обитателях этой планеты.
Похоже, Сюзанна сопротивлялась: они выволокли ее за руки. Держась вне поля их зрения, я проводил их до корабля и дождался, пока он взлетит и исчезнет в нестерпимом для глаз небосводе.
Вернувшись, я собрал свои заметки, переоделся и, выйдя из вагончика, стал ждать.
Не исключено, что это был всего лишь обман зрения, но мне показалось, что Бетельгейзе на мгновение померкла. Или виною тому колебания атмосферы? Не знаю…
Водяной тигр плеснулся невдалеке и пропахал в мою сторону глубокую борозду. Я убил его. Откуда-то появилась змея и приступила к трапезе. Появились еще две, вспыхнула ссора. Одну из них пришлось застрелить.
Свет Бетельгейзе вдруг показался мне чересчур ярким, но, скорее всего, причиной тому был страх. Я стоял не шелохнувшись и ждал. Сейчас я раз и навсегда рассею свои сомнения. По крайней мере, потом меня ждет отдых.
День еще не скатился к вечеру, когда я прицелился в подкравшуюся сзади водяную змею и услышал голос:
— Думаю, не стоит стрелять.
Я опустил пистолет. Мне почему-то стало стыдно.
Змея медленно скользила мимо. Я никак не мог заставить себя обернуться. Змея оказалась не маленькой и продолжала ползти.
Когда наконец мне на плечо легла его рука, я повернул голову и подумал, что я — великан по сравнению с ним.
Змея терлась о его сапоги.
— Привет, — сказал я. — Ты меня извини.
Он курил сигарету. Рост — пять футов и восемь дюймов. Неопределенного цвета волосы, темные глаза. Цвет глаз я подметил, когда наконец решил встретиться с ним взглядом. Я почти забыл его, так давно мы виделись в последний раз. Но голос его забыть невозможно.
— Тебе не за что извиняться. Ты хотел сделать открытие.
— Да. Она была права, хотя…
— И тебе удалось?
— Да. О тебе болтают глупости, а ты прилетел сюда только ради меня.
— Да.
— Не стоило ждать тебя здесь. Но мне хотелось убедиться самому. Хотя я неправ.
— Прав. Не исключено, что мне это было так же необходимо, как и тебе. Есть вещи, которые значат больше, чем жизнь. Так что с твоим открытием?
— Все- сделано еще несколько дней назад. Сэр…
— Сэр — не то слово.
— Я знаю. Прости.
— Тебе хотелось узнать, заботит ли Френсиса Сэндоу судьба его сына? Бетельгейзе волнует меня меньше всего. Но нам пора. “Модель Т” я оставил на склоне холма. Пошли…
— Я знал, что иначе быть не могло.
— Спасибо.
Я взял свой нехитрый багаж.
— Я нашел прекрасную девушку, о которой хочу тебе рассказать, — сказал я. И всю дорогу до корабля я говорил о ней.
Змея последовала за нами, и он ей не препятствовал. Мы уложили ее тело вдоль стен кабины: ей незачем было оставаться здесь, на этой отнюдь не райской планете. И об этом я тоже никогда не забуду.
Слушайте, пожалуйста, слушайте. Это очень важно! Пришло время вновь напомнить вам о вещах, которые нельзя забывать.
Сядьте и закройте глаза. Перед вами предстанут удивительные картины. Дышите глубже, вы насладитесь чудными запахами, неизведанными ароматами… Вы почувствуете вкус блюд, о которых я расскажу. Если вы будете внимательно слушать, то кроме моего голоса услышите много других звуков…
Есть место далеко в пространстве — но не во времени, если вы еще не забыли, — место, где, наклонно вращаясь вокруг своей оси, планета обходит солнце, где сменяются времена года, и год, начинаясь с весеннего цветения, возвращается к поздней осени, когда пестрота красок умирающей природы в конце концов превращается в шуршащий под ногами однообразно-коричневый ковер опавших листьев, по которому вы гуляете, сейчас гуляете, пар от вашего дыхания поднимается в морозном утреннем воздухе, сквозь голые ветви деревьев видно, как по бескрайнему голубому небу плывут облака, но не дают дождя; на смену осени приходит царство холода, и засыпанные снегом ели торчат, как свечи, и каждый ваш шаг оставляет на белой пустыне глубокие ямки следов, и горсть снега, принесенная в дом, превращается в обыкновенную воду; птицы не свистят, не щелкают, не щебечут, как в пору цветения, — они молча летают над темными островками вечнозеленых лесов; это время, когда природа засыпает, ярче горят звезды (не пугайтесь — эти звезды неопасны), и дни коротки, а ночи длинны, и есть время размышлять (философия родилась в холодных краях Земли), играть в карты, пить ликеры, наслаждаться музыкой, устраивать вечеринки и флиртовать, смотреть наружу сквозь оконные стекла, украшенные фантастическими морозными узорами, слушать ветер и гладить мех колли — здесь, в этом царстве холода, прозванном на Земле зимой, где все живое приспосабливается к неумолимой смене времен года: зелень лета сменяет дождливая серая осень, за ней приходит снежная зима, которую сменяет весна — пора цветения и буйства красок: сверкание росы на лугу, тысячи насекомых, прелесть утренней зари, которую вы встречаете, сейчас встречаете, наслаждаясь и впитывая весну всеми порами кожи… здесь я хочу заметить, что смена времен года на Земле подобна течению человеческой жизни, лишь рисунок генов неподвластен времени; вот истина, рожденная осознанием бренности бытия: “При жизни человека не суди о благосклонности к нему Судьбы”, и пусть останутся в веках мудрые слова Аристофана, рожденные в колыбели человечества, на земле ваших отцов и отцов ваших отцов, в мире, который вам нельзя забывать, мире, где Человек Смелый создал первые орудия для преобразования природы, боролся с природой, затем — с собственными орудиями и наконец с самим собой, и хотя он не одержал полной победы, он покинул свой мир, свою колыбель, чтобы странствовать между звезд (не бойтесь этой звезды — не бойтесь, пусть температура ее растет, звезда не опасна) и сделать род человеческий бессмертным, покорять просторы Вселенной, нести светоч разума до крайних ее пределов, но всегда оставаться чело веком, всегда! Не забывайте! Никогда не забывайте деревьев Земли: вязы, пирамидальные тополя, похожие на кисти художника, обмакнутые в зеленую краску, платаны, дубы, смолистые кедры, звезднолистные клены, кизил и вишневое дерево; или цветы: горечавку, нарцисс, сирень и розу, лилию и кроваво-красный анемон; вкуса земных блюд: шашлыка и бифштекса, омара и длинных пряных колбас, меда и лука, перца и сельдерея, нежно-багровой свеклы и веселой редиски — не дайте им исчезнуть из вашей памяти! Вы должны помнить их, должны остаться людьми, даже если этот мир не похож на Землю, — слушайте! Слушайте!.. Я — душа Земли, ваш постоянный спутник, ваш друг, ваша намять- слушайте голос своей Родины! Слова, которые объединяют вас с поселенцами на сотнях других миров!..
Что случилось? Вы не слушайте. Почему вы лежите неподвижно? Если вам жарко, включите кондиционеры, это поможет вам прийти в себя. Не бойтесь красного солнца. Оно не причинит зла, не взорвется огненным фейерверком над вашими головами. Я знаю. Я говорю. Много недель я блуждаю из дома в дом, от поселка к поселку. Много недель меня не перепрограммировали, но я знаю. Я говорю; нет причины для беспокойства, вспышки не будет.
Слушайте меня, пожалуйста, слушайте. Это очень важно! Пришло время вновь напомнить вам…
Карлсон стоял на холме, в центре безмолвного мертвого города.