говорили, что к нам из будущего перенеслись. От, наверное, они самые и поехали. Как раз
из Киева, да по Харьковскому до москалей прямым ходом, на Белгород выскакивают, а
потом, аж до Москвы.
Петька с удовольствием затянулся и раздумчиво добавил:
- А может и в самом Харькове станут. Кто тих, "прыбульцив" знае?
- "Прыбульци"... - покачал головой отец. - Нихто не знае. А машины у них...Чистые
звери...
- Такой бы в хозяйство, да, бать? Кабину заместо уборной приспособить, а кузов - как
летняя кухня. Только окошки прорезать. Или вообще с совхозного поля по ночам буряк
воровать?
- Тю на тебя, дурень! Совсем в том райцентре от рук отбился, - неожиданно озлился
отец. - Видишь, какие дела творятся? Я тебе шо говорил? Без образования ты теперь
никто! И звать тебя никак! Плюнь и разотри! Шоб цей же год до университету поступил!
- Та ты чого, батьку, я ж против й слова не казав?
- Казав, не казав! А ну кыдай цигарку, досыть вже! Смолышь, як той эшелон!
г. Лондон. Аэропорт Хитроу.
Первушин Андрей Иванович, предприниматель.
Правильно говорил Мюллер, что верить нельзя никому! На неделю уехал - Родину
подменили! Ни на кого нельзя положиться! Андрей пока не мог сказать, хорошо это или
плохо, и понравится ли ему сталинский СССР. Еще не определился. По правде говоря, он
и Брежневского-то особо не помнил. Но первым делом, как только вышел "Указ о
гражданстве", съездил в бывшее посольство РФ. Жизнь вне родного Урюпинска
Первушин не представлял. Вроде и не держало там ничего, родителей не знал, женой и
детьми не обзавелся. Не по детдомовским же стенам скучать или по "друзьям" -
собутыльникам? Но вот категорически не тянуло на ПМЖ не только в Берлин или Париж,
но даже в Москву и Волгоград, который теперь снова Сталинград.
Сначала хотел отпуск всё же отгулять. Еще неделю назад Андрей, всем сердцем рвался
в Англию. С детства горело желание прогуляться по Даунинг-стрит, съездить в
Вестминстерское Аббатство, полюбоваться на Тауер с одноименного моста, плюнуть в
Темзу... Своими глазами увидеть Биг-Бен. И в Стоунхендж сгонять, в конце-то, концов! И
никуда не уезжать до конца июля! Категорически! Отпуск же! Первый за семь лет. И
неизвестно, когда будет следующий.
Но сейчас Первушин стремился как можно быстрее покинуть Туманный Альбион.
Английская столица разом потеряла свою прелесть. Достопримечательности не вызывали
ни малейшего интереса. Все мелочи терялись в сравнении с происходящим на родине, и
Андрей, сразу по получению документов в посольстве (Надо же! Уже бюрократию
организовали!), купил билет на ближайший рейс в Варшаву. С СССР прямого сообщения
пока не было.
"Матюгальник" под потолком объявил номер рейса. Андрей поднялся, накинул на
спину рюкзачок, подхватил кейс с ноутбуком и подошел к стойке паспортного контроля.
Миловидная девушка, затянутая в отлично сидящую форму, при виде симпатичного
парня расцвела в улыбке. Однако мимолетный взгляд на паспорт стер любые проявления
дружелюбия.
- Эндрю Первусшин? - спросила местная "пограничница" ледяным тоном, с трудом
выговорив сложное в произношении имя.
- Да. С утра точно им был.
- Вы гражданин России?
- Я снова гражданин Советского Союза, - твердо сказал Первушин, уже начиная
подозревать нехорошее.