Порывшись в ящиках стола Бремль отыскал пятый том полного собрания мудрых высказываний Омара из Кастрюли.
- Здесь, в этих землях, собрались свободные силы свободного мира. И здесь они ждут своего часа, чтобы начать величайшую и справедливейшую из войн, покончить с рабством, навязанным нам Заморскими Эльфами. Мы сметем прогнившие стены дряхлых королевств, созданных руками чародеев и их прислужников. Мы по справедливости разделим несметные богатства, что лежат там под спудом. Не станет границ и стражей, не станет врагов и недругов, наши дети не будут гибнуть по прихоти правителей. Каждое племя и каждый род сможет жить по законам предков, не подчиняясь никому, кроме самих себя. Это будет мир сильных и свободных! Слабые уйдут, таков закон. Только так мы можем освободить Средне-земелье!
Бремль перелистнул несколько еще несколько страниц и заглянул на форзац книги:
- Цитирую по "Кольцу Тьмы", том второй - "Черное Копье", копирайт Ника Перумова.
"Только бы продержаться, - твердил про себя взхоббит. -Можно, конечно, затеять спор и разбить все эти неуклюжие рассуждения двумя-тремя неотразимыми доводами, но - нельзя. Потому что тогда Омар из Кастрюли со своей демагогией будет выглядеть полным придурком, каким в сущности и является, а значит читатели не смогут в полной мере прочувствовать трагичность его судьбы."
- Настоящие слова настоящего Водителя, - торжественно потрясал цитатником Бремль. - Итак, вы готовы принести присягу?
- Да! - крикнул Полка.
- Да, - пожала плечами Крохотуля.
- Да-да, - пробурчал Торкин.
- Отлично. На следующей неделе у нас Праздник Счастливого Навоза - там вы можете показать свою доблесть и свои умения и э-э-э... принести присягу. Вроде так. Идите.
Полка вылетел из кабинета первым.
Глава 8. Праздник Счастливого Навоза.
Вообще в Логовище оказалось не так уж и плохо. Друзей поселили в уютном самолетном ангаре и разрешили свободно передвигаться в пределах Логовища, которое отличалось изрядными размерами. Здесь тренировалось огромное количество самых разнообразных личностей служивших Омару и за убеждения и за деньги.
Мрачные нигхтмарцы поглядывали на взхоббита и гномов косо, но открытой враждебности не проявляли. Ветренные истерикки живущие где-то на востоке с любопытством разглядывали волосатые ноги Брендипьянка, а узкоглазые плечистые нарко-хайи не понимали ни слова на всеобщем языке и только бормотали что-то на своем - матерном и вообще неприличном.
Впрочем взхоббит скоро отыскал пустоголового парнишку по имени Нихер который долго водил Полку по Логовищу демонстрируя внедренную Омаром новинку биотуалеты. Несмотря на врожденную умственную отсталость Нихер был счастливым обладателем звания профессора-лингвиста и знал с грехом пополам пять-шесть языков, двенадцать-тринадцать наречий и тридцать-тридцать один диалект. На вопросы Нихер отвечал быстро и точно, ничуть не смущаясь тем, что Брендипьянк всюду зыркает своим востроглазым оком, Торкин - щелкает фотоаппаратом, а Крохотуля - снимает все подряд на видео.
- Как давно вы основали Логовище? - допрашивал Нихара Торкин.
- Да как основали так и живем.
- Жили ли тут какие-либо племена?
- Не-е-е... пельмени у нас только импортные - из города Долби.
- А как же Водитель без пельменей?
- На то он и Водитель...
- А не расскажешь ли ты нам о Празднике Счастливого Навоза?
- Это древний обычай. Победитель в каком-либо роде состязаний получает пачку фирменных пельменей, звание сержанта и телегу лучшего навоза в подарок от рода Навруз.
- Что еще за Навруз?
- "Счастливый конец" в переводе. Истерикки - они все редкостные похабники.
- Зайдешь за нами в день праздника?
- А на фига? Вас в любом случае приведут. Без этого в войско Водителя не принимают. Водитель благоволит роду Навруз.
Три дня друзья ничего не делали, а только жрали, спали да хлестали кислое пиво. Даже Крохотуля впала в апатию, затосковав по широкоплечему красавцу Простогному. На четвертый день гномша растолкала заспанных мужчин.
- Давайте-ка поднимайтесь! Пора нам себя показать, да кое-кому по роже надавать.
Взхоббит нехотя отряхнул замызганные джинсы одежной щеткой. Гном прическал бороду плассмассовым гребнем с тремя зубчиками, а гномша накрасила губы ярко-голубой помадой.
Посреди Логовища за одну ночь было воздвигнуто три сотни разноцветных шатров и бесчисленное множество мелких палаток. В шатрах стояли столы уставленные явствами и напитками, а в палатках распологались магазинчики и аттракционы.
- По пять монет с носа за вход, - остановил друзей у входа в один их шатров носатый бугай.
Торкин жадно принюхивался к запаху спиртного, который просачивался наружу из шатра.
- Какого хрена?
- Вход платный, - упрямо басил бугай, поправляя солнцезащитные очки.
Смущенный взхоббит переминался с ноги на ногу, а гномша уже потянула из-за спины снайперскую винтовку, но Торкин оказался быстрее.
Сложившись пополам бугай рухнул на землю. Гном добавил ему еще пару раз ногами, а Крохотуля вырубила ударом приклада по голове. Полка успел свиснуть у бугая кошелек прежде чем Торкин втащил его в шатер и усадил на лавку. Здесь уже было достаточно много народа, чтобы можно было расслабиться, напиться до поросячьего визга и врезать кому-нибудь по морде, не привлекая внимания окружающих.
Взхоббит ел соленые огурцы, котлеты и шпроты запивая все это кислым элем. Найдя нескольких своих сородичей Торкин сел играть в карты. Крохотуля куда-то делась.
Вокально-инструментальный ансамбль "Омарушка" исполнял одноименную песню.
- Закручинилась тра-а-а-авушка, где же ты, мой Ома-а-а-а-арушка?! хриплым голосом подпевал набравшийся взхоббит, закуривая одиннадцатую за день сигарету.
Смяв в кулаке пустую пачку Полка швырнул ее в тарелку с холодцом и выбрался из шатра наружу.
- Эй, где тут табачный киоск?
Смуглолицый истерикк задумчиво потер правой кривой ногой левую, столь же кривую.
- Табак-к? - с легким акцентом переспросил он на всеобщем.
- Табак, да. Трубочное зелье. Канцерогенный палочки. Вот эти вот штуки, повертел зажженной сигаретой перед носом истерикка Полка. - Где они здесь?
- Здесь?
Полка плюнул с досады и вдруг заметил Бремля, который карабкался на какую-то трибуну. Оставив непонятливого истерикка чесать затылок взхоббит пробрался поближе к трибуне и стал слушать.
-... достойные и храбрые победят! - уже заканчивал речь Бремль. - Да не устрашит их смерть, ибо бесчестие еще хуже. Пусть добровольцы перешагнут черту.
Оказавшегося в первых рядах взхоббита толкнули в спину. Он плюхнулся на песок под восторженный рев и свист зрителей.