109571.fb2
- Что с Асагом?
- Ничего, - ответил он равнодушно. - Тебе как, про наши дела все говорить иль на половину?
- Наполовину.
Он медленно кивнул. Он все делал медленно, словно остерегался своей непомерной силы, придерживал ее, чтобы не наделать беды невзначай.
- На то и надеялся, когда за тобой Дарна послал. Смекалистый мужик.
- Ты?!
- А Асаг что, позвал бы тебя к черту в зубы?
- Я всю дорогу голову ломал...
Сибл усмехнулся.
- Не сломал - и ладно. Не знает про тебя Асаг.
- А записка?
- Мы с ним грамотеи одинаковые: что рукой - что ногой. А насчет другого-прочего, так я Дарна к нему загодя подсунул, смышленый помощник никому не во вред.
Ловко он меня обманул! С гениальной простотой, можно сказать. Запоздалый страх: это мог бы сделать и Баруф. Еще проще. Гнусная мысль, и я с облегчением ее отогнал. Баруф так не сделает. Может быть, Таласар... но не сейчас...
Сибл глядел на меня, и я спросил напрямик:
- Зачем я тебе?
Он опять усмехнулся.
- Не мне, а Асагу. Хватит за его спиной хорониться. Кашу-то сам заварил - сам и хлебай.
- Опять суд? Заглазно?
- А на кой ты им сдался? Больно высоко себя ставишь, брат Тилар. Судят-то тебя, а бьют по Асагу.
Понятно. И снова такое знакомое, привычное чудо, к которому не привыкнуть никак. Грузный, неопрятный, с плоским рыбьим лицом - пожалуй, скорее неприятный. И вдруг все исчезло. Остались только умные, пронзительно-светлые глаза, бесшабашно-горькая, насмешливая улыбка и чувство, что мне нужен этот человек - нужен, и я должен его завоевать.
- Самое время сводить счеты! Пусть бы вы уж все на меня взъелись... ладно! А что между собой грызетесь...
- А что ты за птица такая, чтоб всем на тебя взъедаться? Брат Совета? Так их с тобой сорок, без тебя тридцать девять, да все не тебе чета свои, не приблудные.
- Да, я им не чета! Что, лучше своя уродина, чем чужая красавица? А за Ирсалом ты бы тоже Дарна послал?
- Ах ты, раскрасавица, - сказал Сибл с ласковой угрозой. - Светик ты наш... в чужом окошке! Всех-то он объегорил! От петли ушел, от суда ушел, от акиха ушел... и от нас, считай, ушел. У-умненький Брат Совета Тилар... а как нас перебьют, глядишь, уже и Старший... а то и Великий брат, а?
- То-то я по первому слову сюда прибежал!
- Так ты уж у нас у-умненький! Сюда б не явился, там бы тебя нашли!
- Хватит, Сибл! - сказал я с досадой. - Позвал - так говори зачем. А угрозы... ты их для своих побереги - для тридцати девяти - они оценят!
- Ты тоже, - спокойно ответил он. - Я понял, ты понял, оба мы понятливые. Можно и забыть... пока. Худые нынче у нас дела, брат Тилар. Отшатнулся от нас народ-то, впервые Братство как рыба на песке... голенькое. Может, оно и не надолго, так ведь Охотник рядом, возьмет рыбку-то - да в мешок.
- Боюсь, что рыба уже в мешке. Только веревочку задернуть.
- Веревочку бы и перевязать можно.
- Нет, Сибл. Поздно. Огил одну ошибку дважды не делает. В прошлый раз он по старинке концы искал... а теперь мешок: всех разом.
- А ведь это мы ему дорожку расчистили... считай, на готовенькое позвали...
- Асага обвиняют в этом?
- Покуда его только в том винят, что он тебя, хитреца, Калатом подосланного, послушал, дал себя вокруг пальца обвести.
- А если я сам отвечу за свою вину?
- Твою вину ему с тобой делить, он за тебя голову в заклад ставил.
- А если я докажу, что был прав?
- Может, оно для Братства еще хуже будет. Ты согрешил, Асаг ошибся что же, только господь не ошибся. Вина накажется, грех отмолится - а все, как было, так будет... как от дедов завещано.
- Не будет, Сибл. Братству жить считанные недели.
- Все-то ты знаешь! А оно, чай, тоже от нечистого!
- Значит, это наставник Салар воду мутит?
- Значит, он.
- И чего он хочет? Власти?
- Кабы так! Ты его просто не знаешь, Тилар. Он-то, наставник наш, святоша да постник, дай ему волю, всех бы постами да молитвами заморил, а только ни хитрости в нем, ни корысти. Для себя-то он ничего не хочет. Братство ему заместо души, да только не наше, не всамделишнее, а какое он сам вымечтал. То и боится перемен, что, мол, всякое искушение от дьявола. Думает: и эту беду можно отмолить - поститься да покаяться, глядишь, господь и смилуется.
- А ты?
- Что я?
Я глянул ему в глаза, и Сибл нехотя усмехнулся.
- А я, брат Тилар, мужик простой. По мне на господа надейся, а топор точи. Нынче, коль возьмемся молиться, не взвидим, как и на небесах очутимся.
- Тогда выход один. Раскол.