— А где? — Уставился на пустое кресло младший и вдруг заметил на кровати меня. — ВИЯ-аааа!
— РРРР! — Злобно оскалила я зубы на рванувшегося ко мне парнишку. — Не подходи, предатель!
— Вия… это же я… Талм… — Растерянно остановился он. — Ты что… меня не узнала?!
— Прекрасно узнала, предатель! Втерся в доверие, лгун, а как только я в человека превратилась, сразу с веревками набросился! Не подходи! А то я за себя не отвечаю!
— Нет… этого не может быть… — На его глазах снова висят слезы, но меня этим больше не проведешь!
Не там лохушку искать вздумали, господа лесоводы!
— Может… — Виновато бормочет Атаний. — Я сам видел, как она снова в метаморфа превратилась!
— Вия… — В зеленых глазках плещется виноватое раскаянье. — Но мы же не знали!
— Опять врешь! — Злобно рычу я. — Как это не знали, когда я сама вам сказала, что это я!
— Мы не поверили… — На низко опущенное лицо волной свешиваются зеленоватые волосы.
— Потому что сами привыкли врать! Вот и другим не верите! — Отрезала я. — К вам со всем добром, гномку эту выдала… твоих друзей развлекала… а ты на меня с веревками! А если бы я перекинуться не успела, что вы со мной делать собирались? Ну, рассказывайте!
Атаний огорченно пыхтит, у Талма слезы уже ручьем, но я все дожимаю… Пусть пораскаиваются, им полезно!
Они же не представляют, как я перепугалась на самом деле! Сразу историю своего мира вспомнила, когда даже не по подозренью, а по простому наговору, по доносу завистливой соседки или похотливого гаденыша женщины шли на страшные муки и на костер!
— Вия… — Решил, наконец, вступится староста. — Ты прости их… ничего плохого мы бы не сделали… мы всегда проверяем, если кто подозрительный попадется… а ты правда, можешь… вот так… когда захочешь… в человека превращаться?
Ага! Фигушки вы меня обдурите! Я-то до сих пор помню, что в человеческом виде накрепко связана веревками!
— Могу, но не буду! И вообще, минуты лишней с вами не останусь! Утречком пораньше и улечу, а сейчас выходите все отсюда, я устала!
Сама им так командую, а сама смотрю, успею в окно, если что, выпрыгнуть, или нет?!
И сумку бы прихватить не мешало! А вот метла и сама прилетит, такое на ней заклятье!
Но гномы послушно потихоньку из комнаты выходят, и дверь за собой прикрывают.
Так, это хорошо, что я сейчас снова кошка! Слух у меня в этом облике намного тоньше!
Подкралась к двери, ухо приложила, все они ушли или нет?
Нет, не все. Кто-то потихоньку неподалеку носом хлюпает, и я даже точно знаю, кто!
Но на жалость больше не поведусь, хватит, дожалелась! Они может и правда, ничего бы плохого не сделали, только я вовсе не мышь белая, чтобы позволять над собой эксперименты проводить!
И про утро я вам специально заливала, вот сейчас соберусь, на метлу сяду… только вы меня и видели!
Достала я зубами из сумки булавку и долго мучилась, прежде чем придумала, как её пристроить к спинке кровати, чтобы можно было быстро палец уколоть.
А потом снова произвела над собой знакомый ритуал, и оказалась лежащей на постели лицом вниз. Со связанными руками и ногами. Ох, же и бестолковая! Опять не подумала, что человеком так лежать мне будет неудобно!
Зато заклинание для клубков само всплыло в памяти и через миг веревки лежали у моих ног, смотанные в два ровных мотка.
Так, теперь займемся подготовкой. Настроение у меня боевое… только всхлипы за дверью начинают на нервы действовать. А не слишком ли я поспешила, окончательное решение принимать? Ну, да ладно, сначала дело, потом все остальное. А приготовить мне нужно многое.
Достать в потайном кармашке простенький на вид мешочек, развернуть.
Некоторые, очень нужные предметы рассовать по карманам, остальное рассортировать по степени нужности.
Поправить макияж и прическу, брызнуть духами, протереть углом коврика ботиночки, ну вот я и в ажуре!
Засунуть сумку в мешок вместе с курткой и метлой, шепнуть заветное словечко… и у меня в руках небольшой кошелечек, в виде кисета.
Его я повесила на шею, под платье, проверила еще раз, все ли предусмотрено… и вперед!
На кухню, разумеется.
Нет, сначала я, конечно, решила, что улечу отсюда немедленно, но поразмыслив, решила дать гномам второй шанс.
В чужом мире нужно быть крайне осторожной, если хочешь выжить… а я очень хочу. Потому и останусь тут до утра. А утром раздобуду местную одежду, запасусь едой и… неплохо бы разжиться здешней валютой, боюсь, моя карточка туземных банкиров не впечатлит!
Поэтому радуйтесь, гномы, сегодня мы идем к вам! Открывая дверь, пробормотала я, и сразу наткнулась на опухшие от слез глазенки Талма.
Эх, гном, ну сколько раз тебе говорить, что мужчины плакать не должны?!
— Ну, будут меня тут кормить, или как? — Совсем не воинственно бурчу, раздираясь в душе между желанием потрепать утешающе эту несчастную глазастую голову и остатками мстительности.
Ну, да, грозная я. Как гроза летняя. Налетела, пошумела, дров наломала и растаяла в умытом небе.
До следующего раза.
— Будут. — Вспыхнули радостью зеленые глазки.
Гном с готовностью вскакивает и бежит вперед меня по лесенке, а я топаю следом, испытывая огромное сожаление, что всё же не решилась его погладить.
М-да, весна, что ли на меня так расслабляющее действует, или это наша извечная, бабско-Йожская жалостливость не ко времени проснулась?
Так усыпить ее срочно тройной дозой снотворных наговоров! От жалости слабость, а мне сейчас слабой быть никак нельзя! Слабыми в чужих мирах дороги мостят!
Ой, а кто же это у нас на кухне такой нарядный гуляет, я от изумленья едва не споткнулась!
Рубашечка белоснежная, волосы русые с прозеленью по плечам, рубашечку распирающим, шелком промытым рассыпаны…
А зеленые глаза смотрят с тревожным вопросом, мириться я пришла или ссориться?
А вот ни то и не другое! Как с вами обращаться, это я еще по вашему поведению посмотрю, но это раньше я была у вас на положении бедной родственницы. Теперь я баб Йога в тылу врага, и тактика будет соответственная!