— Надеюсь, это не последняя наша встреча, — бросил Шелдон, когда я захлопывал дверь.
Через тонированное стекло, к счастью, не было видно, как мое лицо перекорежила маска страха и ненависти.
— Куда? — спросил таксист.
— В гостиницу «Орбитальная», пожалуйста, — сказал я.
Такси тронулось и, выехав на дорогу, смешалось с потоком машин.
Наш роман с Ларисой развивался по проверенной старой схеме. Потихоньку мы становились все ближе и ближе, благо назойливый Макги после того случая в ресторане куда-то запропастился. На всякий случай я выслал на его поиски одного знакомого специалиста по устранению надоедливых ублюдков и велел сообщить сразу, как с сыщиком будет покончено.
Однако за последние несколько месяцев ни жертва, ни охотник не подавали признаков жизни, и вскоре я совсем о них позабыл.
Спустя полгода я сделал Ларисе предложение. Она, недолго думая, согласилась.
Мы поженились в маленькой церквушке на краю города, без всяких пышных торжеств и миллионов гостей на свадьбе. Многие друзья Константина хотели дружить с Ларисой после смерти мужа, однако я объяснил ей, что ими движет банальная корысть. Раньше, когда Костя был жив, они подлизывались к нему, потому что он был богат и уважаем. Теперь, когда он умер, к Ларисе перешло его богатство, а вместе с ним — и все те стервятники, так называемые «друзья» и «товарищи», которые просто любили халяву.
Первая брачная ночь, медовый месяц на Венере, а затем — семейная жизнь, которая легка и непринужденна, когда у твоей жены лежат в банке сто пятьдесят два миллиарда зеленых, а на твоем потаенном счету — в два раза больше.
А если бы я сам забирал жизни, делал себе пластические операции и документы — в пять.
Впрочем, большинство жителей Вселенной и помыслить не могло о трех сотнях миллиардов.
Такая привычная жизнь богатея…
Дни летели, шли недели… Мы ездили на курорты, в парки развлечений, путешествовали по планетам, в разные уголки Земли, от Ниагары до Ватикана. Прожигали жизнь.
Макги как сквозь землю провалился. Это было удивительно, но он, похоже, решил оставить меня в покое. Не знаю, что стало причиной — личные проблемы или те, что устроил мой специалист, но факт оставался фактом: сыщик исчез, и ничто более не омрачало мою жизнь.
Я, если честно, надеялся, что его пристрелили. Или что он гулял по зоопарку и свалился в вольер ко львам — как некий господин с Венеры.
Прошло еще семь месяцев, и Лариса вписала меня в завещание. Я поблагодарил ее за доверие тремя часами бурного секса, после чего встал с кровати и спустился на кухню — выпить воды и заодно позвонить Билли Дрейку, старому знакомому дегенерату.
— О, мистер Чистер! — радостно воскликнул Билли, едва заслышав мой голос. — Сколько лет, сколько зим!
— Здравствуй, Билли, — поприветствовал его я.
— Какие дела, мистер Чистер? Снова кого-то подгрести?
Я скривился от омерзения. Кого-то подгрести? Что за ублюдочный жаргон?
Однако вслух я сказал:
— Да, Билли, надо кое-кого подгрести. Сможешь двадцатого октября в восемь? Мы на Юпитере, дом сорок по Дубравскому шоссе.
— Но это через три месяца…
— И что?
— Обычно вы просите через два.
— А сейчас надо через три, что здесь такого?
— Ладно. Это ваше дело, вы правы. Двадцатого октября… — Он записал себе дату и время. — Сколько?
— Одна жизнь.
— Всего одна? Не похоже на вас, мистер Чистер. Как-то совсем уныло — всего одна.
— Черт бы тебя побрал, Билли Дрейк! Я не могу привести к тебе целый табун вдов!» — воскликнул я зло. — Она одна, больше никого нет. Ты сможешь забрать ее чертову жизнь двадцатого октября или мне искать другого мастера?
— Смогу, смогу, мистер Чистер, не кипятитесь! — успокоил меня Дрейк. — Двадцатого октября в шесть утра сяду в скоростной шаттл и прибуду к вам ровно в восемь.
— Это я и хотел услышать, — сказал я и повесил трубку.
Чертов Билли бесил меня все сильней и сильней. Интересно, он отнимет мою жизнь, если я хорошенько вдарю по его дегенератской физиономии?..
Звонок в дверь разбудил меня. Я нехотя продрал глаза, чтобы посмотреть на часы.
Восемь ноль-ноль. Кто это в такую рань? Рядом запыхтела Лариса. Она все еще спала. Я бросил взгляд на календарь. Двадцатое октября. Точно. Это же чертов Билли Дрейк, чертов дегенерат, отнимающий души.
Я надел халат, подпоясался атласным ремнем и пошел открывать.
На пороге ждал Билли.
— Здравствуй, Билли, — тихо сказал я.
— Здравствуйте, мистер Чистер! — воскликнул он. Меня всегда удивляло, как он умудряется узнавать меня в разных ипостасях. Раньше я почему-то не решался задать этот вопрос вслух, но теперь спросил:
— Как ты узнаешь меня, Билли? У меня ведь каждый раз новое лицо, но ты всегда безошибочно кричишь «Здравствуйте, мистер Чистер!».
— Я вижу глубже, чем вы, мистер Чистер, — пожал плечами Дрейк. — Я вижу вашу истинную сущность. Так я забираю жизни. Оболочка не главное, главное — что под ней.
Впервые я слышал от Билли нечто более осмысленное, чем дебильные «здравствуйте, мистер Чистер» и «кого-то подгрести?».
— Где она, мистер Чистер? — спросил Дрейк.
— Наверху. Второй этаж, прямо посередине. Там спальня, она — на кровати.
Билли кивнул и первым устремился наверх.
— Сегодня вы со мной, мистер Чистер? — спросил Дрейк, остановившись на полдороге.
— Да… Черт с ними всеми, да! Уже иду. — Я взялся за перила и пошел вверх следом за Билли.
Мы поднялись, вошли. Лариса все еще спала.