— У нас все в ажуре, папаша, — ответил кассир и подмигнул.
Бричиков спрятал деньги в карман и показал ему перстень.
— Нормальная печатка, — одобрительно кивнул кассир, и глаза его помутнели.
— Уходим, — сказал Бричиков.
Янка шла и чувствовала взгляд охранника. Он ничего не сказал, а только продолжал пялиться на ее ноги.
Вася нравился всем, а не только Янке. Красивый, добрый, соблазнительный до дрожи в коленках.
— Можешь помочь? — спросила Янка, поймав его рпосле школы.
— Чем?
— Дома надо шкаф переставить. Я одна не справлюсь.
— Конечно.
Предлог был удобный. После смерти матери Янке все приходилось делать самой. Бричиков помогал только с «заработками».
— Сейчас идем?
— Нет, приходи вечером. Часов в пять.
— Хорошо.
Янка купила вино и фрукты. Убралась в квартире и подгадала так, чтобы выйти из душа к приходу Васи.
— Ну, и где шкаф? — спросил он.
— В спальне.
На столике стояла бутылка вина и фрукты. Свет был приглушен. Янка в халатике присела на кровать.
Вася был красивым, добрым, соблазнительным до дрожи в коленках, наивным и ни черта не понимал намеков.
— Куда двигать? — спросил он.
— Никуда. Иди сюда, — попросила Янка.
Вася подошел и встал рядом с кроватью.
— А долго стоять? — спросил он. — Меня дома ждут. Я к ЕГЭ готовлюсь.
Янка встала, обхватила его руками и притянула к себе.
— Бинго! — прошептала она, глядя ему в глаза, и поцеловала.
Сильные руки сжали ее и полезли под халатик.
— Покувыркаемся, детка, — утвердительно сказал Вася.
Они кувыркались часа три, пока Янка не поняла, что уже больше не может. Тело устало и болело, а агрессивный Вася нравился ей все меньше и меньше.
— Хватит, — попросила Янка.
— Еще нет, — он притянул ее к себе.
— Прекрати!
— Только когда захочу!
— Все! — крикнула Янка, всматриваясь в горящую «Б» в безумных глазах.
На миг ей показалось, что там уже «В». Затем Вася их закрыл и упал на кровать.
— Ты чего? — спросила Янка. Вася не отвечал. — Ты спишь? — она подвинулась чуть ближе. — Что случилось?
Пульс не прощупывался. Искусственное дыхание и массаж сердца Янка делать не умела, но честно пыталась. Не помогло. Тогда она набрала номер Бричикова и сказала: «Приезжай!»
Ушла в ванную, включила душ, усердно скоблила себя мочалкой и плакала.
Бричиков выслушал ее, вынес труп на улицу и несколько раз ударил по голове найденной возле мусорки палкой, не забыв очистить карманы.
Гроб стоял на двух табуретках. Янка долго не решалась подойти, а как только сделала шаг, перед ней появилась Васина мать.
— Уйди! — почти прошипела она. — Уйди, гнида! Это к тебе он пошел. Это из-за тебя все!
Янке хотелось плюнуть ей в глаза, но она сдержалась.
— Он ушел. Сказал, что все будет нормально, — она старалась, чтобы голос не дрогнул.
— Уйди! — не сдавалась мать.
Накатила усталость, и Янка почувствовала облегчение. Не надо стоять здесь и мучиться из-за того, что Произошло. Но уйти просто так было слишком.
— Гори в аду, — сказала Янка. Повернулась и вышла.
Через три дня женщина умерла. Каждый день температура повышалась, и сбить ее было невозможно. Медики качали головами, разводили руками и устраивали дискуссии. Янка пыталась вспомнить, слышал ли кто-нибудь разговор. Вроде бы нет. Она позвонила Бричикову и сказала, что хочет переехать. Пускай подсуетится. Опекун как-никак.
— Дом, — сказала Янка. — Мне нужен дом.
— Ну, дом так дом, — пожал плечами Бричиков. — Только сначала надо будет еще одно дельце провернуть.
— Хорошо, — Янка кивнула.