Берег пропал в туманной дымке минут десять назад. Пока моторка прыгала по волнам, Глеб смотрел на небо. Тяжелые тучи опустились еще ниже, едва не касаясь кромки воды. Плохая видимость играла на руку, хотя солнечные просветы оставляли место для тревоги. Давно прошли времена, когда блюдца путались в облаках.
Скляр, как обычно, бубнил под нос, держась за борта лодки. Море пенилось и брызгалось, стараясь залезть в моторку и добраться до людей. Прямо по курсу показались контуры Черепашьего архипелага.
– Прилетит вдруг волшебник, – пропел Скляр, поднимая голову. – В голубом вертолете…
Темные облака, взявшись за руки, плыли к границе неба и воды.
– Чего? – спросил Глеб отца.
– Глуши мотор. Быстро.
Глебу два раза повторять не потребовалось. Зрение отца было каким-то аномальным, казалось, он и без бинокля все видит. И если ему почудилось, что лодку лучше остановить, испытывать судьбу не стоило.
Посудина перестала хрипеть и поддалась течению. Глеб вскинул бинокль и далеко в небе рассмотрел темное пятнышко.
– Похоже, в нашу сторону, – сказал он, разматывая брезент.
– Точно, – кивнул Скляр. – А птицы против ветра вроде не летают. Голос погаси. Если это блюдце, а он заорет, то все. Крышка.
Глеб отключил громкость рации и стал заваливаться на днище. Оптический прицел «Винтореза» оказался прямо перед лицом. Скляр прикрыл лодку брезентом, раскрашенным под цвет воды, и улегся рядом. Волны шумели под ухом, словно нашептывая молитвы голосами мертвых моряков. Небеса застыли в ожидании грозы.
– Наш бы уже пролетел, – едва слышно сказал Глеб.
– Слишком тихо. Как в воздухе завис.
– Типун тебе…
Лодку качнуло от удара в днище. По брезенту поползли морские капли. Рядом механически-скрипучим голосом что-то зашумело. Глеб перевернулся на бок и схватился за «Винторез». Выбравшись из-под брезента, он направил ствол в небо. Тягостная пустота плескалась над головой. В черной воде исчезал кусок плавника, распуская по волнам пузырящиеся круги.
– Ну вот что ты за человек? – спросил Скляр.
Вновь зашипела рация. Пасмурное небо оставалось спокойным, как и море.
– Да я выключил ее вроде…
– Сын… У тебя куда ни глянь – одни «вроде», – скрежетал Скляр. – Вроде вырубил рацию, вроде зарядил винтовку, вроде заправил моторку.
Глеб поморщился. В очередной раз вспоминать многочисленные промахи ему не хотелось. Он взял рацию и стал настраивать частоту. Этот чудо-агрегат слепил один из умельцев на большой земле. Все величали устройство Голосом, и главной его особенностью было то, что в конструкции практически не использовались земные детали. Мало кто мог разобраться во всех возможностях склеенного из техники визитеров аппарата, но сигналы из разных уголков планеты он ловил довольно легко. А порой в эфир пробивались такие звуки, о природе которых можно было только догадываться.
– Пойми же, наконец, – продолжал Скляр, – здесь уже не до шуток. Тут любое твое «забыл» может обернуться совсем печально. Причем не для тебя одного.
– Я понял, понял. Извини.
– Извини, – передразнил сына Скляр. – Вот и что бы ты винтовкой сделал, если бы они висели над нами?
Глеб закатил глаза и стал ковырять мотор. Отца он уважал безмерно, но вот его любовь ткнуть носом в ошибки, как нашкодившего щенка, не могла не раздражать. Лодка ожила и стала набирать скорость. В воде не было никаких признаков жизни, хозяин плавника ушел на глубину.
Черепаший архипелаг рос посреди моря неровной линией горбов. Сверху он походил на группу маленьких островов, которые жались друг к дружке в попытке согреться. На самом же деле это было настоящее кладбище. На дне покоились обломки боевых кораблей, раздутые мертвецы в черной воде сделали это место пастбищем акул. Поверхность моря заполняли выпуклые спины сотен кораблей пришельцев. Словно черепашьи панцири, они усеивали воду едва ли не до горизонта, очерчивая территорию самого крупного морского сражения последней войны. Людям здесь места не было. Глеб не знал, из какого материала сделаны корабли визитеров и почему они не спешат идти ко дну. Его это не слишком интересовало. Зато он знал, что среди обломков порой можно отыскать образцы инопланетной техники и даже оружия. Такими вылазками они с отцом и занимались, давая возможность мозговитым ребятам с острова смастерить что-то полезное.
Лодка перешла на весельный ход, протискиваясь между искореженных остовов. На самом деле, когда среди осколков неба на землю посыпались пришельцы, корабли их не слишком напоминали блюдца или тарелки, – они вообще имели разную форму – но называли их только так и никак иначе.
Небо загудело, и над головой пронеслись два истребителя. Глеб выпученными глазами смотрел на инверсионный след, расцветающий под грузными облаками.
– Что за херня, – выругался Скляр. – Как мы их не услышали?
– А я откуда знаю? Думаешь, с «Невидимки»?
Скляр стоял в лодке, разглядывая проглотившее самолеты небо. Вокруг на волнах колыхались развороченные спины тарелок.
– Я ничего не думаю. Лишь бы они не привлекли внимания.
Они стали пробираться в глубь архипелага. Скляр нервно поглядывал вверх, но продолжал имитировать спокойствие. От Глеба это не ускользнуло, он видел, что отцу страшно, и на то были веские причины. Случись что в этом мрачном месте, быстро выбраться отсюда не получится. Сначала нужно добраться до открытой воды.
В ушах вновь стал нарастать гул, и они заметили еще один самолет. Прятаться тут смысла не было, и Глеб просто сел ближе к отцу. Зачеркнув небо белым фломастером, истребитель стал превращаться в точку.
– Давай-ка послушаем эфир, – задумчиво сказал Скляр. – Не к добру эти полеты.
Глеб поднял чудаковатой формы рацию и прибавил звук. С виду эта штука напоминала будильник с единственным окошком для цифр и россыпью рельефных регуляторов с каждой стороны. Только вместо цифр на экране мелькали желтые полосы неизвестной породы. Пока Глеб пытался поймать частоту, на которой чаще всего слышались голоса «Невидимки», лодка сменила направление. Теперь она двигалась к черепашьему хвосту – тянувшемуся из воды шпилю, словно вросшему в один из разбитых кораблей визитеров.
– …собрать сведения, как можно… – заголосила рация, заикаясь и увязая в помехах. – Продолжить разведку квадрата…
Скляр остановил лодку и стал надевать акваланг.
– Оставь этих, может, что проклюнется.
Глеб отложил в сторону дребезжащую рацию, которая выплевывала лишь обрывки фраз, и обратился к отцу:
– Ты куда собрался? Сегодня же моя очередь.
– Нельзя, – покачал головой Скляр. – Слишком много плавников попалось по пути. Будешь подстраховывать, если что.
Возразить что-то Глеб не успел, отец уже исчез в большом пенном круге воды, словно пуля в сердцевине мишени. Где-то вдалеке послышался плеск. Глеб огляделся, протягивая руку к «Винторезу». В этом месте акулы не были самыми страшными врагами. Край мертвых кораблей походил на сборище урн колумбария, но никто и никогда не проверял, все ли хозяева тарелок нашли тут свою смерть.
Черепаший хвост тонул далеко в глубине, где среди черной воды был открыт проход в корабль. В его внутренностях имелось много чего любопытного, но вытащить весь инопланетный хлам на поверхность оказалось не так просто. Поэтому Глеб с отцом наведывались сюда не слишком часто, но почти всегда уходили с уловом.
Среди помех выскакивали голоса. Сообщения по большей части были шифрованными, но Глеб понял, что готовились какие-то действия. Да и самолеты в небе просто так никогда не летали – теперь это была чужая территория. «Невидимкой» звался авианосец, в существование которого верил каждый житель их небольшого поселения. По каким-то причинам до него не могли добраться пришельцы, он, словно Летучий голландец, призраком бродил по водам, обреченный держаться подальше от опасных берегов. Иногда переговоры с корабля попадали в эфир, и из них становилось ясно, что «Невидимка» старается вносить и свою лепту в войну, причем весьма успешно.
Когда в небе появились реактивные птицы, Глеб наблюдал за курсирующим между «панцирей» плавником. В прицеле винтовки акула уже не казалась такой страшной. Пока это чертова рыбина плавала на поверхности, отец был в безопасности. Если только к нему не нагрянут другие местные завсегдатаи.
Троица самолетов на высокой скорости пронеслась мимо, как вдруг один из них превратился в размазанную по небу кляксу. Оглушительный взрыв заменил природный гром. В воду полетели горящие обломки. Глеб вскочил на ноги, в ужасе задрав голову. От облаков отделилось черное пятно и выплюнуло еще пару молний. Все они угодили в цель, обрубив крылья второму истребителю. Дымящаяся машина по спирали пошла вниз и торпедой продырявила море.
Глеб упал в лодку, не соображая, что делать дальше. Блюдце повисло в паре сотен метров от него, ожидая разворота последнего истребителя. Самолет не обладал и толикой той маневренности, которой славились корабли чужих, и ему пришлось делать крюк. Где-то посреди разыгрывающейся сцены Глеб разглядел купол парашюта. Но его разглядело и блюдце, тут же стерев с бугристого облачного горизонта. Все случилось настолько быстро, что казалось давно отрепетированным спектаклем.
– Борт двадцать девять, что у вас там? – спросила рация, и Глеб чуть не грохнулся в воду.
Самолет развернулся, и к блюдцу бросились ракеты, словно озверевшие цепные псы. От одной корабль играючи уклонился, но вторая врезалась в корпус и лопнула красным заревом. Блюдце задергалось из стороны в сторону, по чешуе побежал огонь. Новая ракета разорвала небо пополам, и Глеб непроизвольно вскрикнул от радости. Но выстрелил не истребитель. Заряд из корабля пришельцев скомкал самолет и превратил его в горстку пепла. Металлическая пыль посыпалась на воду, словно черный снег.
– Немедленно возвращайтесь на базу, это приказ! – закричала рация.
Глеб наклонился, чтобы ее подобрать, как в ушах опять громыхнуло. Он оступился, едва не перевалившись через край. Лодка ходила ходуном. Равновесие Глеб все-таки сохранил, но рация уже выскользнула за борт.
– Твою ж мать! – гаркнул Глеб, предвидя реакцию отца.
Но, подняв голову, он забыл обо всем. Пылающее блюдце падало прямо на него. Огромный кусок огня рухнул в воду в нескольких метрах от лодки, словно отпружинив, пронесся над макушкой Глеба и через пару прыжков по морской поверхности завяз среди собратьев. В небе кружил виновник последнего взрыва – небольшой гидровертолет, смахивающий на спасательный. Тому тоже досталось, дым валил от лопастей перегоревшим туманом.
Метрах в десяти от лодки темным поплавком замаячил Скляр. Глеб перевел взгляд на корабль пришельцев, огонь с которого жевал края волн. Из корпуса поползли механические отростки, но сразу замерли в облаке кашляющих искр. Яркая вспышка осветила блюдце в последний раз, и все огни на инопланетном металле погибли. Корабль затих.
– Отец! – крикнул Глеб. – Давай быстрее!
Причина для спешки была. Глеб заметил, что рухнувший корабль не закрыт полностью и в нижней его части есть что-то вроде люка. И сейчас его ничего не заслоняло, давая пришельцу доступ к воде.
– Шевелись же ты! – вновь заголосил Глеб, и за спиной отца кое-как приземлился поврежденный гидровертолет, осыпав того брызгами.
Скляр добрался до лодки и влез внутрь. Рядом распластался Глеб, не выпуская винтовки из рук.
– Что тут, на хрен, произошло?! – спросил Скляр, стараясь отдышаться.
Глеб сам с трудом понимал, как их угораздило вляпаться в такую историю. Лодка залезла слишком глубоко в Черепаший архипелаг, в воде передвигались смутные тени акул. Мертвое блюдце находилось всего в трех-четырех десятках шагов, гидровертолет уселся на волнах еще ближе, но с другой стороны. Что случилось с людским экипажем, Глеб не знал, а вот пришельца он рассмотрел, и это было самое страшное. В образовавшуюся дыру к воде протянулась серая конечность и тут же спряталась обратно. Глеб знал все, что рассказывали о визитерах, которых удалось поймать. За панцирем корабля они были в безопасности, но без своих инопланетных доспехов превращались в хрупкую размазню, которую можно подстрелить из любого оружия. Однако при контакте с водой с их телами что-то происходило, давая им дополнительное преимущество. И это что-то было в море прямо сейчас.
– Я с кем разговариваю вообще?!
– Да ты можешь хоть иногда не орать! – не выдержал Глеб. – Тут и без меня понятно все, глаза разуй!
Скляр смотрел то на сына, то по сторонам, по щетине ползли крупные капли. Взгляд упал на воду, и Скляр выругался. Вокруг лодки, словно корни дерева, расплетались подвижные серые нити. Они походили на тонкие щупальца, скользящие через волны в поисках пищи.
– Хреново дело, – буркнул Скляр. – Надо убираться. Только сначала дело сделать, давай рацию.
– Нет ее.
– Как нет?
– Утонула… Так вышло. Да и зачем тебе? Мы же никогда не говорим, только слушаем.
Скляр потер лоб, качая головой. Водные нити поползли к вертолету.
– А вот теперь она нам очень нужна. Там, под водой…
Треск пулемета заглушил слова. Из вертолета высунулось огромное дуло, и по шкуре инопланетного корабля заплясали снопы искр. Пули отскакивали от внешней брони и рикошетили по сторонам.
– Не трать патроны, баран! – крикнул Скляр.
Стрельба прекратилась. Глеб увидел, что вертолет накренился и стал уходить под воду. Человек за полуоторванной дверью был одет в военную форму.
– Кто там вякает? Вы кто такие, срань вас раздери?!
– Мы люди, мудак недоделанный! Тебе этого достаточно?
Вновь заревел пулемет. Глебу показалось, что стрелок палит уже по ним, но целью по-прежнему оставался корабль.
– Эта чертова дрянь еще живая, – без умолку тарабанил солдат, – шевелится там, срань ее дери!
По воде словно пошли трещины. Серые отростки устремились к вертолету, и только сейчас Глеб заметил, что море уже коснулось ног солдата.
– Отойди от воды! – пытался перекричать стрельбу Глеб, но было поздно.
Пулемет затих, когда солдат в одно мгновение исчез в море, словно провалившись под лед. Это было невозможно, потому как вертолет и на метр не ушел на глубину, но для пришельца этого оказалось достаточно. Обвязанное серыми нитями тело мелькнуло на поверхности и скрылось в пучине. Море спокойно играло волнами, привычное к подобному кормлению.
– Он его просто выдернул… – прошептал Глеб.
– Да, – кивнул отец, избавляясь от акваланга, – но вояка сам виноват. Нужно было смотреть по сторонам, а не палить в молоко.
Скляр откашлялся и продолжил:
– Теперь смотри, чтобы и меня не утянуло.
Глеб вытаращил на отца глаза. Он не понимал ровным счетом ничего. Пока они в лодке, пришельцу их не достать. Хотя и он не будет вываливаться в воду целиком, делая из себя отличную мишень для винтовки. Нужно было убираться из этого проклятого места, пока сюда не явились остальные визитеры.
– Мне нужно в вертолет, – спокойно сказал отец.
– Ты с ума сошел? Если что и нужно, так уматывать отсюда скорее.
Скляр улыбнулся. Это была очень странная улыбка, и Глебу она не понравилась.
– Я видел их внизу, прямо сейчас. Десятки, если не сотни кораблей. Живых, понимаешь? Они ползут по дну, как стадо подлодок. Не знаю, может, они вычислили «Невидимку». Или еще кого-то. Но не предупредить людей мы не имеем права. И времени на это почти не осталось.
Глеб с открытым ртом хлопал глазами и сейчас наверняка походил на идиота. Он все понял. Людей, конечно, необходимо было предупредить, иначе война могла закончиться гораздо быстрее. Но еще он понял, что утопил единственное средство связи, и теперь отец собрался искать рацию в вертолете. А в воде, помимо акул, было еще кое-что.
– Я сам пойду, – проговорил Глеб.
– Исключено, – отрезал Скляр. – Я быстрее плаваю, да и с техникой разобраться будет проще. К тому же кто из нас двоих больше на снайпера похож?
Глеб грустно усмехнулся.
– Вот именно. Так что на тебе винтовка. Держи эту мразь подальше от воды.
Когда с поверхности исчез последний плавник, Глеб посмотрел на корабль через оптический прицел. Из люка торчал маленький отросток, уходящий в воду, будто старый насос. От него змеились червеобразные нити, вороша морскую толщу. Конечно, проще всего было подплыть на лодке прямо к вертолету, но тогда люк с пришельцем оставался вне зоны обстрела. А это, при условии погружения в воду, означало одно – смерть. Глеб затаил дыхание и навел прицел на уродливую конечность. Палец чуть подрагивал, но на курок лег как надо. «Винторез» выстрелил одиночным, и над морем разнесся дикий вой. Тут же из воды убрались псевдощупальца, будто втянувшись в своего хозяина.
Всплеск воды и быстрые гребки Глеб услышал за спиной почти сразу. Отца он не видел, не спуская глаз с люка. Руки дрожали, оптика улавливала только пустой черный зев корабля.
– Лучше тебе не вылезать, – прошептал Глеб, держа перекрестье прицела у днища корабля.
Серая культя потянулась к воде, и Глеб нажал на спусковой крючок. Выстрел цели не достиг, но визитера спугнул. Глеб не смог сдержать улыбки. Эти кошки-мышки даже начинали ему нравиться.
– Гле-е-еб! – истошный крик долетел до ушей и оборвался. Слишком резко.
Развернувшись к вертолету, Глеб не увидел ничего. Отец исчез. Море безмятежно качало на волнах водоросли. Вертолет продолжал валиться в воду хвостом, высоко задрав кабину и растянув застывшие лопасти.
Забыв про все на свете, Глеб схватил весла, и лодка сдвинулась с места. Вода перед вертолетом молча пожирала отсек с пулеметом. Небо совсем потемнело, едва сдерживая дождь.
– Пап! – крикнул Глеб, работая веслами.
Из воды выплыл Скляр, вокруг расцветало красное пятно. Он откашлялся и одной рукой загреб к вертолету. Кровавый шлейф тянулся следом, и из красной воды поднялся плавник. Глеб вскочил в лодке и стал опустошать магазин «Винтореза», даже не целясь. Он не знал, попал ли в акулу, но та вновь ушла на глубину. Отец тем временем добрался до вертолета и стал влезать внутрь. Хотя, скорее, вплывать, потому что над водой теперь топорщилась только кабина.
– Ты как там? – спросил Глеб, поражаясь дурацкому вопросу. Он плыл по кровавому следу отца, которого только что жевала акула, и еще интересовался его состоянием…
– Самая хреновая рыбалка в моей жизни, – отозвался Скляр.
Еле-еле он вполз в кабину, словно огромный червяк. Левая рука висела, как бесполезный протез. Вокруг вертолета уже кружило волосяное облако, корни которого пульсировали в космическом корабле. Среди шевелящихся отростков плавали привлеченные кровью акулы. Их пришелец отчего-то не трогал.
– Отец, в воду теперь нельзя. Придется прыгать.
Глеб видел только лицо Скляра, который что-то ковырял на приборной панели. Вскоре в кабине раздался треск, через него пытались проклюнуться далекие голоса.
– Если я дотяну до прыжка, – сказал Скляр Глебу и тут же переключился на рацию. – Меня слышит кто-нибудь, але! Не шуршите там, говорите нормально.
Повисла полная тишина, словно на кладбище объявили минуту молчания. Затем в эфир прорвался удивленный голос.
– Кто говорит? Назовите код доступа.
Вертолет шатнуло от очередного шажка на глубину. Инопланетная жизнь в воде смыкала кольцо.
– Хреном тебе по лбу. Сойдет такой код, нет?
– Я, я не… – замялся человек по ту сторону связи. – Кто это?
Голос был молодой, не иначе совсем еще зеленый солдатик. Глеб подплыл как можно ближе к тонущей кабине и взглянул вниз. Стрелять в распушившийся подводный клубок не было никакого смысла. Оставалось только надеяться, что отец не провалится в воду вместе с вертолетом, а у акул не возникнет интерес к лодке.
– Слушай меня, дружок, – говорил Скляр, тяжело дыша. – Мы находимся в районе Черепашьего архипелага, на свалке кораблей. В эту минуту на глубине в сторону материка ползут какие-то штуки, вроде подлодок. Медленно ползут, но их очень много. И они явно не выходили с наших заводов. Врубаешься?
– Я, тут у нас… – блеял солдат. – Секунду.
Эфир вновь взял паузу, не давая протиснуться даже помехам.
– Говорите, – раздался строгий, почти наставнический голос. – Все, что знаете.
– Да я все уже сказал, – пробубнил Скляр. – Эти сволочи что-то задумали. Хотят напасть из-под воды. На кого именно, думаю, вам виднее. Если у вас остались лодки, бомбы, еще какая-нибудь хрень, то пора все это доставать из загашника. Потом может быть поздно. Хорошо бы встретить их по-русски гостеприимно.
Тишина заволокла эфир. Вокруг вертолета словно раскрылась пасть Кракена.
– Пап, – произнес Глеб, – пора.
Скляр отмахнулся, продолжая воевать с рацией.
– Вы меня поняли там? Але! Это никакие не шутки, тут дело пахнет керосином!
Шум рации будто превратился в шепот ветра.
– Але! Твою мать!
Резко нахлынувшая трескотня выплюнула всего три слова:
– Спасибо за сигнал.
Скляр выпал из кабины прямо в лодку, благо та уже почти поравнялась с останками вертолета. Уходящая под воду техника последний раз в жизни захлебывалась помехами. С черного неба наконец-то упали первые слезы.
Они двигались очень медленно. Лодку шатало на волнах, и та едва не цепляла бока похороненных на поверхности кораблей. Скляра била крупная дрожь, от лица отхлынула краска. Он кашлял кровью и широко открытыми глазами смотрел наверх.
– Потерпи, пап. На острове тебя залатают.
Глеб накрыл отца брезентом и бросил взгляд вдаль. Дождь усиливался, совсем размывая картинку впереди. Однообразные развороченные блюдца, колыхающиеся повсюду, спрятали за собой открытое море. Глеб заблудился. Морской лабиринт закупорил все выходы, поймав в ловушку двоих припозднившихся путников. Пришелец остался умирать в своем корабле, не было видно и акул. Дождь колотил море, а то лишь жадно хватало капли, словно мечтающий напиться цветок после долгой засухи.
Скляр поднял руку, указывая на слившуюся с тьмой полосу горизонта. Там что-то шевелилось. Глеб отыскал бинокль и разглядел несколько самолетов.
– Они поверили, – прохрипел Скляр, вытирая кровь с губ.
Глеб приподнял краешек брезента, вся внутренняя сторона которого пропиталась кровью, и ужаснулся. Раны оказались серьезнее, чем подумалось сперва. Днище лодки приобретало бордовый оттенок, сквозь рваную руку отца торчала кость.
– Держись, пап. Ты должен держаться.
Скляр разразился каркающим смехом и чуть не подавился кашлем. Он прикрыл глаза и что-то бормотал себе под нос. Глеб переставал его понимать.
Самолеты пришли из темноты, и только в этот момент Глеба коснулась догадка. Сердце остановилось, замершие глаза наблюдали за приближением механических птиц. Картина вдруг стала настолько очевидной, что другие варианты и предположить было смешно. Военные действительно поверили. Возможно, нехотя, но поверили, ведь Скляр передавал сообщение с борта вертолета. Очень важная информация дошла до адресата вовремя. А вот дальше начались серьезные разногласия с тем, на что рассчитывал Глеб.
– Прилетит вдруг волшебник, – тихо пропел Скляр.
Глеб взял отца за здоровую руку и крепко сжал ладонь. Самолеты фантомами мелькнули над головой, успев выплюнуть в дождь темные пятна.
– В голубом вертолете…
Бомбы упали в воду с горестным «бултых».
– Зачистка, – сквозь зубы проскрипел Глеб. – Быстро сработали, молодцы…
Глеб однажды видел запись, как глубинная бомба, начиненная ядерным зарядом, меняет местами море с небом. Это был страшной силы взрыв, выжить в котором не смогло бы ни одно живое существо. Глеб представил удивление пришельцев, когда они прямо сейчас наткнутся на такие подарки, и уголки его дрожащих губ уползли вверх. Скляр заметил улыбку сына и расценил ее по-своему.
– Мы молодцы, – сказал он, из последних сил сохраняя сознание.
– Да, пап, – кивнул Глеб. – Еще какие молодцы.
Посреди вод Черепашьего архипелага поднялся первый гриб.