— Там было много продовольствия и боеприпасов. Мы оставили расписку и все забрали, — отрапортовал Харьяло, не дожидаясь вопроса. — И электронику тоже.
— Отлично, — рассеянно сказал Верещагин, пытаясь угадать, чьей фамилией подписался Харьяло. — Еще какие новости?
— Там разгружали пулеметы для добровольческих батальонов, которые собираются организовать, и мы случайно прихватили штук пять. — Заместитель Верещагина не скрывал, что не особенно доверяет всяким доморощенным формированиям. — А потом поменяли на пару легких грузовиков и прицеп с горючим, чтобы было на чем везти.
Прошлый опыт централизованных поставок отучил Верещагина от чрезмерной заботы о функционерах-снабженцах, которых Матти только что бессовестно обворовал. Антон спросил своего заместителя о пополнении — проблема никогда не выходила из головы.
Этот вопрос вызвал у Харьяло улыбку.
— Прибыли девятнадцать человек для нас, из Хельсинки, среди них один младший лейтенант, сын Тихона Дегтярева. Из общего состава я смог еще ухватить четырех плюс младшего лейтенанта увел у полковника Линча! И все! У Кимуры есть потери, а остальных возьмет Эбиль.
— А ты расписался за них? — отрешенно спросил Верещагин.
— Ох, нет. Совсем выскочило из головы! Они пока у батальонного сержанта. Он забрал их, чтобы рассказать нашу славную историю: ну, о первом комбате и все такое прочее. Я думаю, им не повредит, если они некоторое время будут числиться у полковника Линча.
Верещагин задумчиво постучал трубкой по бедру.
— Посмотрел я на них как следует, — продолжал Харьяло, говоря таким тоном, словно речь шла не о людях, а о мусоре, в котором надо найти что-то стоящее. — Наш братский батальон, похоже, на сей раз не подвел!
В прошлом их «побратим» — 2-й батальон 35-го имперского пехотного стрелкового полка — был не слишком щепетилен в отборе кадров.
— И как Дегтярев-второй?
— Совсем зеленый, конечно, но толк из него, по-моему, выйдет. Громадный, вдвое больше отца. Если он хотя бы наполовину такой же свирепый, как папа, дело пойдет!
Из-за временного парадокса для бывших сослуживцев Тихона Дегтярева прошло всего несколько лет с тех пор, как он ушел в отставку по состоянию здоровья.
— Ну, и как думаете разделить награбленное?
— Дегтярева и всю команду поставлю к Петру, у него там прорехи. Ему пригодится пополнение, если ковбои Чокера начнут шевелиться. Лишнего младшего лейтенанта дадим Раулю; они с Ёсидой разделят остальных.
— Согласен. Все это хорошо, но мало. — Верещагин заметил, что его связисты бессовестно подслушивают всех подряд. — Я попрошу у адмирала разрешения рекрутировать несколько человек из здешних жителей. Думаю, ему это не понравится, но запретить он не запретит. Местных рекрутов мы можем подкинуть Паулю, и у него будет комплект. А как насчет этого офицера?
— Личное дело у него многообещающее. Верещагин подумал, во сколько ему обойдется пополнение.
— Что Юрий говорит?
— Наш многоуважаемый батальонный сержант считает, что из него выйдет толк. Да вот сами посмотрите! — Харьяло задрал голову. Стройный лейтенант с кофейного цвета кожей неслышно, как кот, спустился в подвал и подошел к ним. — Эдмунд Муслар. У них он занимался пополнением.
Верещагин подошел к Муслару и вежливо поздоровался с ним за руку.
— Что вам там наврал Матти?
Муслар улыбнулся, показав ровные белые зубы.
— Сэр, меня похитили — я тут в роли заложника.
Верещагин рассмеялся.
— Ничего, все будет хорошо.
— Весьма польщен, сэр, — сказал Муслар. — Я знаю, что это русский батальон с непревзойденной репутацией...
Он остановился, потому что Верещагин повернулся и направился в отгороженное помещение, служившее и кабинетом и жильем.
— Это не русский батальон, — сказал Верещагин, закрывая дверь. Перед глазами помимо воли встали знакомые картины: искусственный снег, тройки... — Мы набираем солдат из Суоми, сыновей и внуков беженцев из бывшей России, а также коренных финнов вроде Матти. Это основа, поверх которой наложен имперский глянец. Еще больше у нас выходцев из колоний либо случайных «приобретений», вроде вас.
Верещагин подвел Муслара к стулу, похожему на пластмассового паука.
— Что же касается репутации, то это работа. Наши люди в целом выслуживают двойной срок, а жалованье отправляют в колонию Эсдраэлон. Там они потом и селятся. Батальонная Ассоциация для многих становится вторым домом. Оттуда у нас уже второе поколение солдат.
Но для многих батальон стал первым домом. Суоми — Финляндия — нищая, холодная, страдающая от перенаселения страна с умирающими лесами, на которую неотвратимо надвигалась радиоактивная чума из очагов по обе стороны границы. Эсдраэлон, возможно, когда-нибудь станет возродившейся Суоми, но просто так ничего не делается. Хотя на планете оседали батальонные чины и здесь оседали немалые деньги, она оставалась типичной колониальной провинцией, мечтающей основать настоящую столицу.
— Чаю? — вежливо предложил Верещагин.
Тот не менее вежливо отказался.
— Во многих отношениях мы похожи на семью. Батальон шестнадцати лет: сорок лет земного времени. Как вы, очевидно, уже поняли, дисциплина здесь сильно отличается от того, что в это понятие вкладывают на Земле.
Муслар не ответил, следуя золотому правилу не произносить пустых фраз.
Верещагин сделал паузу, изучающе посмотрел на молодого лейтенанта.
— На Ашкрофте людей проверяют пустыней. Здесь... — Он протянул юноше один из крошечных радиоаппаратов. Тот стал рассматривать его.
— Этот аппарат переделали! — воскликнул он вскоре. — Так... Диск, два порта...
— Совершенно верно. Как вы, наверное, помните, здесь внутри есть миниатюрный, но мощный компьютер, который просто собирает и выдает информацию. А мы нашли ему и другое занятие. Некоторые науки весьма популярны у нашего младшего командного состава. Людям в этом батальоне можно доверять, не утруждая себя всякой ерундой. Однако они не потерпят ерунды от вас. Я достаточно ясно выразился?
— Да, сэр, вполне, — задумчиво произнес Муслар.
— Я вас направлю сейчас в третью роту к капитану Санмартину. А сейчас прошу меня извинить, я хочу известить о вас Рауля Санмартина.
Тимо Хярконнен быстро протянул ему переговорное устройство, Верещагин поблагодарил его.
Муслар четко отдал честь и вышел. Харьяло плюхнулся на освободившийся стул, лицо его сияло от неприкрытого восторга.
— Вы именно так собирались умаслить Рауля, прежде чем сообщить о переводе?
— Я надеялся, что вы приготовите мне для него пряник. Подсластим пилюлю... Так, связь у нас есть?.. А, привет, Рауль! Как дела?.. Да, знаю, что осточертело, но я что-нибудь придумаю... Нет, нет никаких оснований для беспокойства. Извини, одну минуту, тут помехи.
Он сделал знак Харьяло, чтобы тот не шумел.
— Начнем с того, что ты получаешь нового младшего лейтенанта... Нет, ты никому ничего не должен, считай это подарком. Его зовут Эдмунд Муслар. Поставь его командиром одиннадцатого взвода, оформи, введи в курс дела, все как положено. Получишь вдобавок пять солдат, и Матти раскопал еще пару человечков... Они сейчас у батальонного сержанта. Думаю, он выпустит их через денек-другой... Рауль, о чем речь, мы тебе всегда рады! Да, кстати, тут со мной связался и. о. майора Ретталья — по-моему, вы знакомы друг с другом по Академии. Он о тебе очень хорошо отзывался...
Верещагин бросил взгляд на сияющую физиономию Харьяло.