Оттуда доносилась канонада. На острове шел бой. Но обстановка была неясная. Где наши и где расположились гитлеровцы - определить было невозможно.
До острова оставалось уже метров двадцать, когда лейтенант заметил на берегу фигуры моряков. "Наши, - обрадовался Терещенко. - Но странно: ни возгласа, ни взмаха руки".
Катер развернулся кормой, чтобы подойти к острову. Неожиданно с пронзительным визгом воздух прорезали мины. И тут только Терещенко понял, что гитлеровцы, переодетые в форму советских моряков, устроили катеру ловушку. Но было уже поздно...
Вражеская мина угодила прямо в мостик катера. Командир упал, сраженный осколком. Матросы бросились к нему. Смуглое лицо Терещенко побелело. Успел лишь сказать: "Маневрируйте. Курс ост". И замолк навсегда.
Второй взрыв сотряс судно. Фонтан горячих осколков брызнул во все стороны. Воздушной волной столкнуло с рубки сигнальщика Соломакина. Рулевой Паршин удержался у штурвала, но затуманенные глаза его ничего не видели. Он ударился затылком о медный корпус компаса...
Кто же теперь поведет судно?
На мостик вбежал младший лейтенант Гончарук. Все сразу обернулись. Худощавый, с тонким загорелым лицом, младший лейтенант прежде был как-то мало заметен, ничем особенным не выделялся и даже говорил тихим, нетвердым голосом.
- Огонь по врагу! - скомандовал лейтенант, да таким властным тоном, какого от него еще никогда не слышали.
Комендоры полыхнули по берегу пулеметным и пушечным огнем.
- Полный вперед!
Катер, выжимая всю скорость из машины, помчался по курсу, указанному погибшим командиром. Береговая батарея врага неистовствовала.
Гончарук понял: идти прямым курсом - значит погибнуть! Надо маневрировать под огнем. Скрытые в утробе катера мотористы во главе с техником Смирновым словно жонглировали механизмами - катер делал самые замысловатые зигзаги. Попробуй-ка попади!
Враг перенес огонь, пытаясь отрезать путь на Ханко. Горы воды поднимались вокруг катера и всей тяжестью обрушивались на палубу, окатывая матросов. Ветер срывал гребни волн и кидал прямо в лицо Гончарука. Соль от морских брызг запеклась на его губах.
Вдруг судно повалилось набок. Все-таки получили пробоину! Боцман Колесников молниеносно перебежал по прыгающей палубе, накинул брезент на пробитое место, и матросы на полном ходу ловко забили отверстие деревянной пробкой. Катер снова выровнялся.
- Проскочим! - решительно сказал Гончарук, сжав до хруста пальцев мокрые поручни мостика.
И катер прорвался сквозь неприятельский заградительный огонь. Снаряды все еще падали, но уже не достигали цели. Судно шло прямым курсом, разрывая воду на две седые гривы.
- Вижу три торпедных катера! - неожиданно доложил сигнальщик Соломакин. - Расстояние пятьсот метров. Идут наперерез нашему курсу!
- Запросить, чьи суда!
Соломакин запросил позывные.
Катера не ответили.
Дистанция сокращалась.
- Справа еще три катера. Тоже идут наперерез! - снова сообщил сигнальщик.
Приближались вражеские суда, вооруженные, в отличие от наших, скорострельными автоматическими пушками.
- Поставить дымзавесу! - скомандовал Гончарук.
Это был блестящий маневр. Под защитой завесы наш катер сделал такой кольцевой разворот, что неприятельские суда оказались по бортам - три на левом и три на правом.
Один среди шести волков! Как отбиться?
- Расстреливать поодиночке! - приказал Гончарук.
Огонь сосредоточили на флагманском судне, наиболее крупном из вражеской эскадры. Но стрелять было нелегко. Море окончательно рассвирепело. Катера как бы пружинили на огромных волнах, снаряды летели поверху, срезая только мачты противника.
На советском катере повалилась рубка, стальной смерч проносился над головами моряков. Люди оглохли от гула орудий, и Гончарук, помогая голосу, взмахивал рупором по направлению цели.
Матрос Андруцкий, с потемневшими от напряжения глазами, поливал свинцом неприятельское судно. И тут раздалось могучее матросское "ура!". На флагмане взметнулся столб огня. Судно вздрогнуло, опрокинулось и исчезло в балтийской пучине. Под прицелом оказался второй фашист. И этот получил стальной гостинец. Меток глаз у советского моряка - подбитый хищник завертелся, будто на одной ноге, и пошел на дно.
А третий не принял боя. Удрал, укутавшись в плотное одеяло дыма.
Правый борт был чист.
Гончарук перенес огонь на левый. Враги не выдержали и, отстреливаясь, отступили.
Гончарук смахнул с лица соленые брызги и облегченно вздохнул:
- Отбой!
Только теперь моряки почувствовали усталость, мокрая одежда, как холодный компресс, прилипла к телу. Из люка вылезли мотористы, к которым не попадали волны, но они были мокры от собственного пота и масла.
- Ну, здорово ваши "ноги" работали! - похвалил их Андруцкий. А "ноги" это машина корабля. Они действительно сегодня потрудились!
- И ваши пушки крепко всыпали скорострельным автоматическим! отозвались мотористы.
Отважный экипаж прибыл на Ханко. На всех судах бригады торпедных катеров приспустили флаги.
Дверь командирской каюты открыта. На стене молчит гитара... Нет больше командира Терещенко, с которым пройдено столько суровых походов...
А младший лейтенант Гончарук снова тих и незаметен, но команда теперь с уважением прислушивалась к каждому его слову!
6. ПЛАВБАЗА БТК
Торпедным катерам было неуютно у скалистых берегов Ханко. Все время донимали обстрелы. Приходилось то и дело прятаться и передвигаться с места на место. Им, как и подводным лодкам, требовалась плавучая база, где бы могли размещаться матросы, мастерские, боеприпасы и необходимые материалы.
Однажды я только вернулся с Хорсэна в редакцию газеты "Красный Гангут", как вдруг вызывают в БТК. Говорят: "Водолаза требуют". Значит, кто-то им сказал о моей морской профессии. Может быть, Гранин. "Неужели, - думаю, опять насчет организации подводного десанта? Но ведь в порту я все обыскал и не обнаружил никакого водолазного снаряжения! Возможно, хотят создать в мастерских, как делают самодельные минометы? Но кислородный аппарат куда сложнее миномета и нужен готовый образец, а на Ханко нет даже чертежа".
Прихожу. Штаб бригады располагался в землянке. Начальник БТК, посмотрев на мои плечи, воскликнул: "Ого, сразу видно водолаза!" И потащил на берег.
Из воды торчал борт затонувшего судна, довольно вместительного.
- Выручай! Срочно надо поднять вот эту плавбазу. Без нее пропадем.
- А тяжелое водолазное снаряжение где?
- Есть один комплект, лишь спускаться в нем некому.