Эрохан не отходил от меня ни на шаг. Поначалу это было забавно, но вскоре стало беспокоить. Этим вечером и ночью я смогла помочь еще трем диаракхорнам, на большее моих сил уже не хватило, побоялась, что не сумею вернуться обратно, и все это время маленький дракон был рядом.
— Он что, считает меня мамой? — не выдержав, спросила у Эйшхераша, собираясь уже возвращаться.
Эрохан буквально ходил за мной шаг в шаг. Или летал. Маленький дракончик, едва родившись, сумел встать на крыло и теперь летал за мной или Рауторорком, смешно мельтеша не такими большими, как у взрослых, крыльями. При этом взрослый дракон присматривал за ним, а сам передвигался с намного меньшей скоростью, чем мог бы, подстраиваясь под птенца.
— В стае нет такого понятия, — удивил Эйшхераш. В удивлении вскинулась на него. — Не смотри так, теперь мне и самому это кажется странным. А только не важно, кто отложил яйцо — за детенышем присматривают все взрослые диаракхорны, живет молодняк обычно в той же пещере, где ты видела яйца, она у подножия и нет риска, что кто-то случайно разобьется, — степенно пояснил Эйшхераш.
— Он все еще ничего не ел. Чем питаются маленькие диаракхорнчики? — не выдержав, с трудом взяла малыша на руки и прижала к себе. Весил «малыш» килограмм двадцать пять-тридцать, хоть на вид и тощенький.
— Мясом. Как и взрослые. Мы хищники, Адали. С детства наши птенцы едят ту же пищу, что и мы. Посмотри в углу пещеры, там была туша рогарека, покорми его, а то совсем ослабнет.
Послушно двинулась в ту сторону.
— И как я оторву кусок? — растерянно смотрела на убитое животное.
— Эх, — тяжело вздохнул Эйшхераш, приближаясь ко мне. Легко откусил среднего размера кусок сырого мяса и протянул в открытой пасти. Эрохан с интересом смотрел за нами, но сам взять мясо не пытался.
Села на землю и предложила угощение дракончику. Вот из моих рук он с удовольствием и урчанием стал есть. Несмотря на то, что ему еще и суток не сравнялось, зубки у малыши уже были и довольно острые. Эрохан помогал себе когтями на передних лапах, так он довольно быстро расправился с мясом. В конце устал, лапки подогнулись, и малыш плюхнулся на пузико, смешно распластавшись на каменном полу. Не удержалась от улыбки, до того забавно это выглядело. Эрохан затих, глазки его закрылись. Заснул, — поняла я.
— Мне пора возвращаться, Эйшхераш. Присмотри за малышом, ладно?
— Присмотрю, — серьезно пообещал друг. — Ты обещала вернуться, — напомнил он.
— Так и будет, — кивнула, подтверждая. — Обязательно вернусь.
Выпустила свои крылья, представила комнату в доме Дьяка и тут же оказалась там. Постаралась поскорее потушить энергетические отблески, дабы не привлекать внимания в кромешной тьме. Сходила быстренько в купальню, приготовилась ко сну и забралась в кровать, вспоминая маленького дракончика. Так странно, я по нему уже скучала, сердце прямо рвалось обратно.
Перевернулась на другой бок, никак не в силах уснуть. Мысли не отпускали. Очень жаль гордых ящеров. И хоть я и понимаю, что они заслужили наказание, от того не легче. Я вижу, что те, кто вступил со мной в контакт меняются. По Эйшхерашу отчетливо видно, да и не только. С улыбкой вспомнила, как чуть смущенный диаракхорн рассказал, что ему приглянулась одна самочка. У нее сейчас не тот период, когда она будет готова к зачатию детеныша, но она ему все равно понравилась. Удивительно было слышать взволнованный рассказ Эйшхераша.
— Понимаешь, Адали, мы ведь не заводим семей, как двуногие! Всегда удивлялся, зачем вы живете парами? Это же так неудобно, да и просто зачем? А теперь еле удерживаюсь от того, чтобы не полететь к Лайшшасе просто так, без причины.
— Так тебе понравилась самочка, Эйшхераш? — подтрунивала я. — А она? Ты ей нравишься?
— Откуда же мне это знать? — понурился дракон.
— Лайшшаса… она ведь уже давно обменялась со мной энергией, верно? Не путаю? — пыталась вспомнить, о какой именно драконице говорит Эйшхерас. — Светло-серая, с красивой темной полосой на спине?
— Да, Адали. Верно. Мы меняемся, — задумчиво выдал Эйшхераш, подтверждая мои наблюдения. — Стало удивлять поведение сородичей, не прошедших слияния, — неожиданно заявил он.
— Слияния? — уцепилась за слово, смысл которого для меня всегда был иным.
— Обмен энергией, слияние, называй как хочешь, — не придал значения моему интересу Эйшхераш. — Так вот те, кто не прошел слияние слишком агрессивные, готовы просто так нападать на двуногих. А ведь они ничем нам не угрожают! Мы такие разные, совершенно из разных миров! Вполне можем сосуществовать вместе, никому не мешая.
— Это так, Эйшхераш, — только и оставалось согласиться мне.
В какой-то момент усталость все же дала о себе знать и я провалилась в сон.
Следующий день начался слишком рано, особенно для одной салаяры, уснувшей только под утро. По ощущениям прошло не больше пары часов, как в дверь постучали.
— Лисанна, — раздался негромкий голос. — Лисанна, нам пора выезжать.
— Я скоро буду готова, — с трудом продрала глаза, откликаясь хриплым голосом.
В дороге снова заснула, случайно прижавшись к груди Рошара. Во сне почувствовала мягкие касания к щеке, волосам, от теплого дыхания на шее резко открыла глаза и отодвинулась. Не стала комментировать, просто сделала вид, что ничего не было. Этот лотр поначалу, еще в Аорше, повел себя не слишком красиво, просто приказав, чтобы я ехала с ним. Вырвал меня из ставшей привычной обстановки. Настроил против себя, заставил думать о нем плохо. Но потом все его поведение доказывало обратное. Злиться на него я больше не могла, давно уже перестала, честно говоря. Но вот эти его касания, странные разговоры, взгляды — все это заставляло насторожиться и пугало.
Моя жизнь раньше состояла из обучения, а после работы, совмещенной с обучением. В доме, выделенном академией, лишь ночевала. С лотрами… общалась конечно, но лишь в деловом ключе. Никто не проявлял ко мне интереса, да и я тоже не чувствовала симпатии ни к одному лотру. Рошар… нет, и к нему я не чувствую никакого притяжения. Злость ушла, не сменившись ничем, кроме равнодушия.
А может все дело в том, что еще в детстве на меня повлиял не самый лучший пример семейных отношений. Мои родители отказались от меня, не задумываясь! Отец… лотр, которого я считала отцом семь лет, не просто вычеркнул меня из своей жизни, готов был продать отвратительному Жозеусу, совершенно точно не сумевшему бы сделать меня счастливой. Мысли о родителях давно уже перестали мучить, но все же посещали время от времени. Может, именно тут кроется причина того, что я никогда не стремилась поскорее завести собственную семью.
Рошар несмело прижал меня к себе чуть сильнее. Напряглась, не зная, как реагировать. Этот лотр не сделал мне ничего плохого, по сути хотел добра, увозя из поселения ссыльных. Считал, что спасает. Поэтому обижать его не хотелось, но и отвечать на его попытки сблизиться я тоже не хотела. Не знаю, может, я просто не готова.
Выпрямилась еще сильнее, отодвигаясь, давая понять, что не желаю этой близости. Рошар помедлил, но отпустил. Лотр не произнес ни слова, как и я. Я чувствовала, как он напрягся, сел ровнее, рука, держащие поводья, дрогнула.
…Через два дня мы прибыли в Аурейю — столицу Аквадии. Этот город, пожалуй, мог сравниться и со столицей Даорраны — Даорашем. Большой. Город раскинулся в небольшой низине, его было превосходно видно с возвышенности, на которой мы замерли ненадолго. Не только я, но и лотры наслаждались открывшимся зрелищем. Я чувствовала, как Рошар жадно впитывает в себя образ столицы.
— Я не был тут несколько лет, — признался он негромко.
— Город очень красив, — ответила я.
— Вы его еще не видели, Лисанна. Он намного лучше, чем можете себе представить. Аурейя — величайший город во всем Эйргаре!
Рошар снова перешел на вы. Я уже привыкла к такой частой смене обращений. Просто сейчас он намеренно отдалился от меня, видимо все же обиженный непрямым отказом. Так даже лучше, — пожала плечами в так собственным мыслям. Так даже лучше.