- Это ты сказал? - спросил Кеша.
- Нет, - сказал Геша. - Я думал, это ты.
- Это я сказал, - сообщил третий голос.
- Кто ты? - спросил Кеша, и трудно поручиться, что в голосе этого мужественного мальчика совсем не было страха.
- Ну, я, - раздраженно сказал третий голос. - Не видите, что ли?
И тут Кеша и Геша увидели некоего старичка. Старичок стоял в вальяжной позе и смотрел на Кешу и Гешу со снисходительной улыбкой. Старичок был малоросл, одет в полосатую рубашку с длинными рукавами и белые чесучовые брючки, давно не знавшие утюга. И белыми-то они были изначально, может, лет сто назад. Еще на старичке наблюдались сандалеты, сквозь которые виднелись игривые красные носки, И вообще, старичок выглядел как-то несерьезно: и улыбочка эта фривольная, и периодическое подмигивание левым глазом, и поза его. Не говоря уже о самом его появлении.
Любой рядовой взрослый человек испугался бы невероятно. Кеша и Геша, к счастью, не были взрослыми. Кеша и Геша не вышли из того прекрасного возраста, когда не существует для человека пресловутая холодная формула: "Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда". Все может быть, все возможно в нашем замечательном мире! Стоит только поверить в невозможное, как оно тут же исполняется, только поверить уж надо полностью, без опасений и осторожничания. Но взрослые не могут не осторожничать. Есть в них намертво вросшая жилка здорового скептицизма, настолько здорового, что мешает он верить в снежного человека, в летающие тарелки, в зеленых человечков со звезд.
Но Кеша и Геша не были взрослыми. Они, увидев старичка у телевизора, смешного старичка в красных носках, приняли этот факт за реальный и потребовали разумного объяснения этому факту.
- Вы откуда взялись? - строго спросил Геша, потому что в данный момент именно он был хозяином.
- "Откуда, откуда"... - сварливо сказал старичок. - Из телевизора, вот откуда.
- Вздор, - строго заметил Геша. - Во-первых, я свой телевизор знаю, во-вторых, вы там просто не поместились бы, а в-третьих, так не бывает...
- Ах, Геша, Геша, - грустно сказал старичок, - от тебя ли я слышу эти скучные слова: "Так не бывает". Бывает, Гешенька, все.
И тут он вдруг стал уменьшаться, потом таять, потом совсем исчез, а телевизор заговорил голосом диктора Балашова:
- Ну, а теперь бывает?
Но это никак не мог быть диктор Балашов, потому что телевизор Геша из сети выключил, это он точно помнил, да и сейчас посмотрел, проверил - верно, выключил.
А старичок вновь возник будто бы из ничего, встал у телевизора, ухмыльнулся и вдруг закашлялся, схватившись за грудь. Кашлял он долго и натужно, потом отдышался, сказал хрипло:
- Все легкие в пыли, мука какая... Любит твоя бабка уборки устраивать спасу от нее нет. Повлиял бы ты на нее...
Тут молчавший до сих пор Кеша (и, надо заметить, оторопевший от всех этих чудес) вмешался в разговор:
- Вот что, товарищ. Бабка бабкой, но кто вы такой и что делаете в чужой квартире?
Тут старичок ловко подпрыгнул, уселся на край стола-ветерана, заболтал ножками в детских сандаликах:
- Резонный вопрос, Иннокентий. Кто я? По-вашему, наверно, я - дух. И квартира эта мне не чужая, я здесь давно живу - с тех пор, как сей телевизор купили.
- Так в телевизоре и живете? - саркастически спросил Кеша.
- Так в телевизоре и живу, - подтвердил старичок, не замечая, впрочем, сарказма. - Дело в том, что я - дух телевизора.
Вот тут взрослые поступили бы однозначно. Немедленно согласились бы со старичком, сделали вид, что верят ему во всем, успокоили бы его, заставили потерять бдительность, а сами в это время позвонили бы в больницу имени доктора Кащенко и вызвали отряд санитаров с крепкими смирительными рубашками. И зря. Потому что старичок психически вполне здоров, и еще: он взял бы да исчез в телевизоре - ищи-свищи. И за ложный вызов врачей пришлось бы отвечать по всей строгости советских законов.
Ни Кеша, ни Геша к телефону не бросились. Более того, они очень заинтересовались сообщением старичка.
- Как это - дух? - с сомнением спросил Кеша.
- А будто ты не слыхал, что у вещей есть душа. Вот говорят: сделал мастер вещь и душу в нее вложил. И живет в такой вещи душа мастера...
- Так телевизор на конвейере делали. Может, сто человек. Один лампу ввернул, десятый гайку закрутил, сотый тряпочкой протер. И в смену у них тыща телевизоров. В каждый душу вкладывать - души не хватит.
- Знакомо рассуждаешь, - расстроился старичок. - И многие так же рассуждают. Поэтому у нас вещи без души и делают: тяп-ляп - и готово. А если еще и хозяин к вещи так относится, то ей через месяц-другой на свалке место.
- А как же к ней относиться?
- С душой, Кешенька, с душой. Тогда любая вещь долго служить будет. Вот как Гешин КВН-49.
- Выходит дело, вы - моя душа, - засмеялся Геша. - Это, значит, я вас туда вложил. - Он кивнул на побитый ящик телевизора. - Так, когда его отец купил, меня еще, может, и на свете не было...
- Верно, - согласился старичок. - Я - ничья не душа. Я сам по себе.
- Тогда почему вы именно мой телевизор выбрали?
- По разнарядке. Направление мне сюда вышло.
- От кого направление?
- От начальства, конечно...
Тут Кеша сообразил, что с такими бессистемными вопросами они до истины долго не доберутся. Нужна последовательность.
- Вот что, - сказал он решительно, - вы нам все по порядку расскажите: что за духи, откуда вы, где работали до Гешиного телевизора, что за начальство у вас. В общем, подробненько и не торопясь.
- Ты у нас прямо отдел кадров, - захихикал старичок и опять закашлялся. - Вы бы лучше пылесосом погудели, почистили бы кавээнчик-то. Ты совсем разленился, - вдруг набросился он на Гешу, - заднюю стенку снял, а на место кто будет ставить? Великий русский поэт Пушкин?
Тут Геша сообразил, что заднюю стенку он действительно забыл на место прикрутить - с тех пор как менял лампу. А времени тому недели две уже... Да-а, стыдновато...
- Ладно, - подвел итог Кеша. - Ты, Гешка, сооруди пылесос и погуди им, как выражается товарищ. Я позвоню отцу, скажу, что испытания модели временно отменяются.
Они вышли из комнаты, и Геша спросил друга:
- Слушай, Кешка, куда мы влезли? Это же мистика какая-то, бабкины сказки...
- Ты спишь? - спросил Кеша.
- Нет.
- И я не сплю. А старичок существует?
- А вдруг это галлюцинация?
Кеша был умный мальчик, почти отличник, и с чувством юмора у него тоже все было в порядке.