— Мы можем подождать?
— Можете. Но мне неизвестно, когда она освободится... и освободится ли сегодня вообще. Она очень занята. Но только потому, что это вы, а не рядовой проситель, вы можете подождать аудиенции в башне Святой Прехаллары.
— Со мной еще двое... — обернулся лод Гвэйдеон.
— Не может быть и речи! — категорично отказала стражница. — В Собор Святой Метхере допускаются только жрицы! Мы делаем исключение только для вас, Генерал, так не испытывайте нашего терпения! Вашей подружке и этому... существу придется ждать вас здесь!
Ванесса в ужасе зажмурилась. Сейчас Креол начнет свой маленький Армагеддон...
Когда она спустя несколько секунд открыла глаза, ничего не изменилось. Маг, похоже, даже не заметил, что его оскорбили, — стоял себе спокойненько, скрестив руки на груди...
— Лод Гвэйдеон, этот вход единственный? — вежливо уточнил он.
Паладин молча кивнул, выжидающе глядя на Креола.
— И меня внутрь не пускают? — Паладин снова кивнул.
— Ну тогда...
Стражницы потянулись к кистеням: уж очень угрожающе он это произнес. Но сделать они ничего не успели — Креол резко раскинул руки в стороны, активируя Веерный Звуковой Резонанс. Лод Гвэйдеон с Ванессой, стоящие сзади, ничего даже не почувствовали. А вот стражницы разлетелись как кегли, сметенные мощнейшей звуковой волной. Парадокс — волна звуковая, но совершенно беззвучная, она вызывала только колебания воздуха, и ничего более.
— Вам это даром не пройдет, Генерал... — простонала главная стражница, бессильно глядя на то, как эти трое проходят внутрь. Женщин разбросало по стенам с такой силой, что пять из шести сразу потеряли сознание.
Креол шагал по внутреннему двору Собора, время от времени расшвыривая в стороны других стражниц, возмущенных таким святотатством — мужчина здесь, в священном месте! На этот раз он даже не использовал хоть мало-мальски сложные заклинания — обычный телекинез, самое простое магическое умение.
— Не смейте входить! — завопила стражница гигантского роста, охраняющая святая святых — ступени самого Собора. — Не смейте! Туда нельзя даже Генералу!
Креол разочарованно покачал головой и начал поднимать руку. Стражница покосилась на свою дубинку, явно прикидывая, не бросить ли ее в этого жуткого пришельца, но тут же передумала, поглядев на то, что осталось у него за спиной, — два десятка стонущих и охающих жриц-стражниц. Креол привел всю охрану Собора в недееспособное состояние за считаные минуты! Хорошо еще, что никого не убил...
— Стойте! — вскинула руку стражница. — Я доложу Верховной Жрице! Она снизойдет к вам сама, только не входите внутрь!
Креол подумал и опустил руку. Такой вариант его вполне устраивал.
Ждать пришлось не слишком долго: стражница явно сумела напугать свою госпожу. Не прошло и пяти минут, как на ступенях появились четыре дамы — Верховная Жрица Гелада и три высшие жрицы. Всего в каабарской жреческой иерархии было пять уровней — Верховная Жрица, высшая жрица, старшая жрица, жрица и младшая жрица, или послушница. Если сравнить с католической системой, то высшие жрицы по рангу были чем-то средним между кардиналом и епископом.
Верховная Жрица оказалась вполне заурядной особой лет сорока. Высокого роста, с худощавым лицом и впалыми глазницами. Очень смуглая, почти чернокожая — явно откуда-то с юга. Облачена в шелковую рубашку с пристегнутыми рукавами и длинное платье, подол которого волочился по полу, а на голове — особый убор в форме венца. Именно такое одеяние ей и полагалось по статусу.
«Кардинальши» тоже носили положенные им наряды — такие же платья и рубашки, но на головах не венцы, а что-то вроде тюрбанов. И цвет одежды не чисто белый, как у их начальницы, а скорее бежевый. Прямо за Геладой стояла рослая старуха с лицом-маской, на котором вообще отсутствовало выражение, слева от нее на редкость низкорослая толстуха лет пятидесяти с ехидной крысиной мордочкой, а вот справа...
Последняя высшая жрица выглядела от силы лет на двадцать, у нее была пышная копна золотистых кудряшек, кукольное личико кинозвезды и грудь — зависть Памелы Андерсон. Ее «сутана» явно не рассчитывалась на такое богатство: тонкая ткань разве что не трещала под напором изнутри. Непонятно, как эта девчонка вообще умудрилась залезть так высоко в таком юном возрасте...
Ванесса неожиданно заметила, как эта кукла призывно облизывает губки и стреляет глазками, глядя на них троих.
Ей немедленно захотелось убить эту смазливую дрянь... но тут она сообразила, что высшая жрица подает знаки вовсе не Креолу и даже не лоду Гвэйдеону, а ей, Ванессе! В одно мгновение стало понятно, каким местом она заработала свой сан — Верховная Жрица Гелада тоже смотрела на Вон очень внимательно. Теперь Ванессе уже не хотелось никого убивать — она больше не чувствовала ничего, кроме глубокого отвращения. Всяких извращенцев девушка ненавидела с детства.
— Лод... лод Гвэйдеон... — еле заметно кивнула Верховная Жрица, с трудом отрывая взгляд от экзотического для этого мира лица Ванессы. — Мы... мы не ожидали вашего визита... Что... что вы здесь делаете?
У Верховной Жрицы был какой-то странный выговор: она слегка пришепетывала, чуть-чуть растягивала гласные, а если фраза начиналась односложным словом, то повторяла его дважды. В Мерейерее все говорили на «священном шумерском», и Ванесса успела порадоваться, что демон Ронов обучил ее этому языку. У леди Гелады явно не было такого хорошего учителя...
— Что здесь произошло?! — гневно воскликнула низенькая жрица, заметив пустынный двор с еле шевелящимися стражницами. — Что за ублюдок такое сотворил?!
— Да... да, это хороший вопрос... — рассеянно согласилась леди Гелада. — Вы... вы можете ответить, лод Гвэйдеон?
Паладин тяжело вздохнул и вкратце объяснил, кто такой Креол и чего им троим здесь надо. В конце он пространно извинился за такое грубое вторжение и очень вежливо попросил Верховную Жрицу передать «святому Креолу» ее часть Священного Ключа.
Жрицы выслушали паладина очень недоверчиво. Потом они плотно сдвинули головы и начали совещаться. Креол немедленно активировал заклинание Чуткого Уха, чтобы слышать, о чем они говорят. Вон недовольно пихнула его в бок, и маг неохотно растянул заклятие и на нее. Слышимость немного ухудшилась, но зато теперь они оба слышали разговор.
Женщины никак не могли прийти к соглашению. Толстая карлица, которую звали леди Морой, была категорически против всего вообще. Она яростно настаивала, что надо немедленно выкинуть за ворота всех троих, поскольку издалека видно, что никакой Креол не святой. И вообще, святой не может быть мужчиной! Всем известно, что все Посланники Пречистой Девы были женщинами! Примеры Алкеалола и лода Каббаса ее не убеждали: она вообще не признавала их святыми.
Старуха, леди Атлая, рассуждала куда более здраво. Она указала на тот несомненный факт, что Креол способен творить чудеса, и добавила, что он никак не может быть колдуном — ни один колдун просто не смог бы войти в эти стены (это она так считала). Значит, если мыслить логично, он и вправду святой. Да и лод Гвэйдеон в нем уверен, а Серебряные Рыцари обычно не ошибаются.
Молоденькая красотка, леди Шедабр, вообще не смогла высказать толкового мнения. Хотя Ванессе было приятно услышать, что у нее красивые глаза и изумительной формы ноги. Только вот немного странно было слышать такие комплименты из женских уст... Но небесполезно — Креол, услышав это, посмотрел на свою ученицу с куда большим интересом, чем раньше.
Сама Верховная Жрица, за которой, собственно говоря, и оставалось окончательное решение, пребывала в сомнениях. Она соглашалась с леди Морой, что мужчинам в святая святых не место; соглашалась с леди Атлаей, что Креол, несомненно, владеет магией; и уж точно соглашалась с леди Шедабр по всем пунктам. Но как следует поступить, она не знала.
Но в конце концов, похоже, пришла к какому-то решению. Леди Гелада сложила пальцы знаком «ОК», однако, судя по реакции высших жриц (они резко замолчали, и на их лицах застыли постные выражения), на Каабаре этот знак означал что-то другое.
— Мы... мы выполним твою просьбу, свя... гм... Креол, — сообщила леди Гелада. Похоже, в святость мага она по-прежнему не верила. — Но... но только при одном условии.
— Это каком же? — насторожился Креол. — Вам что, тоже вина захотелось?
Верховная Жрица явно задумалась над этим предложением: в Мерейерее хорошее вино считалось дефицитом, хотя, конечно, не для жриц... Но потом она решительно мотнула головой и сказала:
— Нет... нет, нам не нужно никакого вина. Мы... мы желаем, чтобы твоя спутница стала послушницей Собора Святой Метхере. Оставь ее нам, и я передам тебе мою часть Священного Ключа...
— А не пошли бы вы все в задницу с такими предложениями?! — Глаза Ванессы возмущенно округлились. — Может, мне вам еще и стриптиз исполнить?!
— Ты что, спятила, женщина?! — почти одновременно с ней заорал Креол. — Мою ученицу ты не получишь!
— Что... что?! — возмутилась такой наглости Верховная Жрица. — Вы... вы отказываетесь?! Но... это же великая честь!
— Я еще не спятила! — гордо подбоченилась Вон. — Тоже нашли честь!
— Я скорее разнесу ваше капище по камешку, чем соглашусь! — опять одновременно с ней рявкнул маг.
— В таком случае немедленно убирайтесь отсюда! — гневно сверкнула глазами леди Гелада, указывая на крепостные ворота. Она явно не привыкла, чтобы ей отказывали. — Лод... лод Гвэйдеон, я прошу вас тотчас покинуть Мерейерею и никогда больше здесь не появляться!
— Уйдем прямо сейчас, — мрачно пообещал вместо него маг. — Но сначала отдай мне то, за чем я пришел!
— Вы... вы еще смеете заикаться об этом?! Вы... вы недостойны даже дышать воздухом этого священного места! Сейчас же покиньте Собор, я приказываю!
— Покинуть Собор, говоришь?.. — Креол медленно поднял руки так, как будто взялся за незримые поручни. — Клянусь колебателем земли Энлилем, сейчас здесь не будет никакого Собора!!! Приди, Адду! Какодамму!!!
Маг размашисто встряхнул руками, словно изо всех сил тряс что-то невидимое. И земля вздрогнула! Землетрясение, вызванное Креолом, было узконаправленным — Ванесса, лод Гвэйдеон и жрицы даже не покачнулись. А вот великолепное здание самого главного каабарского храма явственно задрожало. Креол продолжал с силой молотить руками по воздуху — теперь так, как будто стучал в невидимую дверь, и огромное сооружение дрожало все сильнее и сильнее...
Верховная Жрица сначала даже не поняла, что происходит. Но потом, когда вокруг нее начала сыпаться пыль и грязь, скопившаяся за многие века на стенах и крыше Собора, разинула рот в немом ужасе. Когда прямо рядом с ней по стене зазмеилась узкая трещина; она с трудом удержалась от крика. А еще через секунду основание одной из башенок после очередного толчка покрылось сетью мелких трещинок. Башня как-то лениво отвалилась от фронтона, к которому крепилась, и полетела вниз. Ванессе показалось, что она падает очень медленно, но на самом деле это для нее самой время словно ускорилось.