На этом Толик закончил свой историко-географический обзор и, снова сбегав за пивом, приступил к освещению текущего момента.
Начал он опять с истории.
Триста лет назад жил на Дельте один некромант, который настолько боялся умереть, что все свои силы и способности направил на достижение собственного бессмертия. Он ставил опыты, вгрызался в древние манускрипты и собирал где только можно различные артефакты, не гнушаясь и простым воровством. В результате упорного многолетнего труда он разработал ритуал, который позволит ему стать Богом, тем самым обеспечив личное бессмертие, правда при наличии верящей в него паствы. То, что при совершении ритуала произойдут глобальные тектонические подвижки, изменится облик планеты, будут разрушены города и погибнет множество людей его не волновало. На такие мелочи истинный ученый внимания не обращает. Тем более, что цель великая.
Местные жители почему-то не разделяли его любви к науке, и однажды группа героев, в которой был неслабый волшебник, провела с этим некромантом научный диспут, окончившийся поражением этого ученого. Проще говоря, они его убили. Но, сами понимаете, убить некроманта — это достаточно условное понятие. Означенный перенесся на Каппу, где стал продолжать свое существование уже в состоянии нежизни. В виде сушеной мумии он набрал себе учеников, создал армию и начал захватывать здешние Оазисы, устанавливая свою власть. Скромно назвав себя Повелителем, он продолжал свои научные изыскания, одновременно пытаясь найти путь на Дельту. Такой путь он нашел — этот природные порталы, регулярно самопроизвольно открывающиеся и связывающие между собой то разные места в пределах одного мира, то разные миры. Нашел он и порталы, связывающие Каппу и Дельтой. Но оказалось, что его на Дельте все же прибили, и на Каппу он прибыл как переселенец. Поэтому ему лично на Дельту хода нет.
В расстроенных чувствах этот некрохрыч решил получить самое высшее удовольствие, доступное смертному — нагадить ближнему своему. И раз уж не может явиться на Дельту лично, чтобы поквитаться с обидчиками, то подготовил вторжение, а в качестве главного засланца использовал Харгана — своего ученика демона-полукровку, к тому же сильного мага, снабдив его подавляющими магию техническими средствами, личной защитой от этого подавления и толпой вампиров. Так что на большей цивилизованной части планеты местные маги потеряли свои способности, а войска оказались бессильны против вампиров. И там теперь безраздельно правит наместник Бога, как скромно называет себя некрохрыч, Харган, считающий себя высшим существом, как всякий накачанный дебил среди тех, кто слабее его.
Как работают эти средства подавления магии никто не знает. Их разрабатывали в Первом Оазисе местные аборигены, надеявшиеся так справиться с Повелителем, но тот успел раньше и захватил Первый Оазис до завершения разработки. А потом уже они довели установку до ума под его контролем.
Разумеется, народ на Дельте не стал радостно вешаться на шеях захватчиков, а стал сопротивляться. Захватчикам удалось установить три установки, подавляющие магию и накрыть их излучением большую часть континента. На этой части они и властвовали, потому что, сами понимаете, без поддержки магов обычные войска против вампиров — это просто несерьезно. Поэтому войска и маги, а также часть населения, откочевали туда, где не достает излучение, и стали готовиться к решающей битве. Шеллар подался к Харгану в советники, чтобы знать планы противника. Благодаря ему удалось уничтожить одну установку, что на время остановило экспансию захватчиков.
Маги тоже не сидят без дела. Принц Мафей — кузен Шеллара и полуэльф, надо сказать, что несмотря на молодость, неслабый маг, научился строить порталы между мирами и попал на Каппу, а потом привел туда несколько магов с Дельты. Так что теперь маги готовят налет на Повелителя, чтобы хотя бы на время приостановить его активность.
Люди с Альфы это дело не вмешиваются. Большим начальникам интересно, чем же все закончится, а полевые агенты связаны по рукам и ногам распоряжениями начальства. Тем более что в «лавочке», которая занимается Дельтой, совсем недавно был огромный скандал. Одна коммерческая организация, а именно компания «Север» снюхалась с преступной группой некоего Соловья-Разбойника, и смогла купить нескольких крупных чинов в этой «лавочке», а с их помощью внедрить своих людей на Дельту под видом полевых агентов. Те установили контакты с местными дельцами, и в общем-то осталось только установить грузовые телепорты, чтобы начать качать с Дельты полезные ископаемые и продовольствие. Но тут один из их людей прокололся и попался Шеллару, который выкачав из него всю информацию, передал ее региональному координатору «лавочки» Максу Рельмо, известному на Дельте под именем Максимильяно Ремедио дель Кастельмарра, мистралийского дворянина и неклассического мага. И вот теперь всех сотрудников «лавочки» трясет служба безопасности с Альфы, а они еле успевают отписываться. Так что им сейчас не до полевой работы.
Окончив свое повествование Толик жадно припал к живительному источнику. Путешественники надолго задумались, а потом на Толика посыпалось такое множество вопросов, что он два раза бегал за пивом, а когда вопросы наконец окончились, то непонятно сказал, что обязательно познакомит их с Шелларом, чтобы «взять реванш и получить моральное удовлетворение».
Франц, подумав, предложил не спешить на Дельту, поскольку там и без того достаточно народа, занимающегося вторжением, а раз уж они оказались здесь, то попробовать положить конец Повелителю, на что Толик сдавленно хмыкнул и пообещал передать эту хохму Жаку. Пересчитав путешественников он воскликнул:
— Чертова дюжина против некрохрыча! Отличный слоган.
Для проведения планируемой операции нужно разбираться в местных реалиях. Это хорошо знают все военные. И на Толика снова посыпались вопросы уже о географии, обстановке и обычаях на Каппе. Оказавшись под градом вопросов Толик было скис, но тут же просветлел ухмылкой на своей оливковой физиономии, вскочил и соорудив телепорт скрылся в нем, крикнув на прощание, что он сейчас притащит специалиста.
Это сейчас растянулось на пару часов, но наконец появилось уже знакомое зеленое облачко телепорта из которого, подталкиваемый Толиком в спину вышел здоровенный бугай с бочкой пива и кружкой в руках, которого Толик представил как Витьку, крупного специалиста по здешним реалиям.
Витька, известный местным жителям как Морковка — всклокоченный, мускулистый тип в мятой и грязной одежде, габаритами не уступающий Мечеславу, оказался сотрудником «лавочки» с Альфы, занимающейся Каппой. Теперь уже ему в течение долгого времени пришлось отвечать на множество вопросов, поскольку привычка большинства путешественников к планированию военных действий требовала дотошного знания обстановки и мельчайших, на первый взгляд незначительных деталей, от которых тем не менее мог зависеть ход не только отдельного сражения, но и всей кампании.
Несколько раз Витька, которому осточертели вопросы, пытался ругаться, а один раз даже полез было в драку, но, легко усаженный незаметным движением Кортеса на песок, долго сидел с открытым ртом, пытаясь восстановить дыхание, и разминал плохо слушающуюся конечность, а потом выдув без передыха две кружки пива, сказал, что всегда уважал «конторщиков» и понимает специфику их работы. После этого Витька уже не пытался буянить и покорно отвечал на все вопросы, хотя было заметно, что он очень не любит людей, задающих вопросы, да к тому же вежливо.
Толик все это наблюдал с ехидной улыбкой, отрываясь от кружки только для того, чтобы ее наполнить. Было заметно, что он от души веселится и предвкушает, как будет рассказывать знакомым об этой хохме.
Наконец вопросы закончились, и Толик с Витькой отбыли телепортом. На прощанье Толик крикнул из зеленого облачка, что он еще навестит их.
Посовещавшись и составив план действий, путешественники поели и отдохнули, а потом тронулись в путь, стараясь пройти за ночь как можно больше, чтобы не плестись по жаре. Днем они отсыпались, а в сумерках снова тронулись в путь.
На рассвете подойдя к Оазису, они под руководством Кортеса, как специалиста по деликатным операциям, устроили укрытие в песке и отдыхали, по-очереди ведя наблюдение за Оазисом.
Когда стемнело Кортес ушел на разведку один, отказавшись от помощи Франца. Отказ он мотивировал это тем, что «ему будет достаточно и других забот, поэтому не желает таскать за собой новобранца, не умеющего не только правильно ходить, но даже правильно дышать». Франц обиженно засопел, но был вынужден признать правоту Кортеса в том, что у него нет подготовки для участия в специальных операциях. Кортес беззвучно скользнул в темноту и растворился в ней. Несколько часов, показавшихся вечностью не только Яне, оставшиеся напряженно ловили звуки, долетающие из темноты, и были готовы при малейших признаках тревоги броситься на выручку.
Кортес возник откуда-то сбоку, неожиданно выйдя из темноты, и, сняв с плеча ручной пулемет, протянул его Мечеславу.
— Я думаю, барон, что вам подойдет эта игрушка. Осторожно, он в смазке. Позаимствовал со склада. А это в качестве приложения. — Он поставил на песок два цинка с патронами. — Эти оборванцы не знают даже как надо нести караульную службу. Я им там тихо и незаметно подорвал склад с боеприпасами и спокойно пошел дальше, а они до утра ничего не прочухают.
Оставив князя, Завулона и Гесера наблюдать, остальные залезли под растянутый полог, присыпанный сверху песком. Кортес включил фонарь и подробно рассказал о результатах разведки, рисуя на песке подробные планы Оазиса и отдельных помещений, расположение постов и всего того, знание о чем могло пригодиться в предстоящей операции. Спланировав операцию они немного отдохнули, а перед самым рассветом в «час собаки», когда всех неудержимо клонит в сон, глаза слипаются и окружающее воспринимается с трудом, по возможности бесшумно двинулись вперед.
Кортес, Франц, Сантьяга, Хедин и Ракот, рассредоточившись по территории, бесшумно сняли часовых, после чего Франц, Хедин, Ракот, Мечеслав и набросившие боевые шкуры моряны атаковали казармы, блокировав их, а князь и Сантьяга, вместе с категорически отказавшимися оставаться в укрытии Всеславой, Яной, Гесером и Завулоном вступили в бой с охраной главного здания. Кортес предпочел действовать в одиночку, чтобы, как сказал он, «быть уверенным, что тот, кто попал под руку — чужой».
Когда сопротивление на входе было подавлено, Сантьяга ворвался в главное здание и быстро побежал к той его части, которую занимал Повелитель. Благодаря Кортесу он хорошо представлял план задания и легко ориентировался в нем. Подбежав к двери, ведущей в кабинет Повелителя, он, не останавливаясь, толкнул ее, но дверь оказалась запертой. Сантьяга из всей силы ударил ногой. Дверь разлетелась, и он в облаке обломков ворвался в кабинет Повелителя.
— Комиссар, — Кортес, сидящий, свесив ноги, на письменной столе и листающий какую-то пухлую тетрадь, поднял голову, — дверь открывается наружу. Я же говорил об этом на инструктаже.
У его ног, неестественно вывернув голову, обтянутую высохшей желтой кожей, лежал Повелитель. Сантьяга досадливо поморщился и, посмотрел на Повелителя.
— Что с ним?
— Повреждения, несовместимые ни с жизнью, ни с нежизнью. Научно говоря, летальное состояние без права на возрождение или перерождение.
— А это, — Сантьяга перевел взгляд на тетрадь, которую держал в руках Кортес и стопку таких же тетрадей, лежащую на столе, — его мемуары?
— Нет. Он совершенно не заботился о любознательных потомках. Это его рабочие тетради. Я думаю выставить их на аукцион Великих Домов. Я не специалист, но, по-моему, тут есть забавные вещи.
— Вы позволите? Я только гляну.
Кортес протянул ему тетрадь. Комиссар перелистал тетрадь и, закрыв, протянул тетрадь Кортесу.
— А вы тут что-нибудь понимаете?
— А вы разве нет?
— Конечно нет. Это же неизвестный язык, язык другого мира. Вы что, знаете его?
— Будем считать, что на меня снизошло просветление. Вот послушайте.
Листая он читал некоторые выдержки из написанного. Когда Кортес закрыл тетрадь, Сантьяга, слушавший с большим интересом, задумчиво сказал:
— Очень интересно. И какая будет стартовая цена?
— Я пока не определился. Нужно посоветоваться с Яной и остальными членами команды. Но, кто бы ни купил эти тетради вы, комиссар, гарантированно получите их копии вместе с переводом за чисто символическую цену.
— Я полагаю, что эта чисто символическая цена будет иметь семь цифр. И первая цифра пусть будет тоже семь, — сказал Сантьяга, внимательно глядя на Кортеса.
— Ну, если вы настаиваете, я не могу обидеть вас отказом.
Они рассмеялись.
Помолчав, Кортес внимательно посмотрел на Сантьягу и добавил:
— Но некоторые документы я не буду выставлять на аукцион. Они не принадлежат Повелителю. Он захватил их вместе с Оазисом. И я еще не решил, тащить ли их с собой или уничтожить.
— О чем они?
— Вы помните, комиссар, рассказ Толика? — задумчиво протянул Кортес, не спуская с Сантьяги внимательного взгляда.
— Местами. А о чем идет речь.