Когда вожделение стало невыносимым, и он был уже готов обратиться к венценосным особам с мольбой о крохотной корочке хлеба, провидение сжалилось над ним. Его величество Орландо I, все это время странно посматривающий на отца Себастьяна, прервал Шеллара:
— Я думаю, достаточно. Как бы не сгорел.
Шеллар, оборвав вопрос, который он начал задавать, сказал:
— Впрочем, об этом можно поговорить и позже, а сейчас прошу разделить с нами скромную трапезу. Но сначала маленькая просьба. Отправьте, пожалуйста, нашего гостя в его мир, — он кивком показал на демона, — Прощайте, Харган. Сюда вы больше не вернетесь. Известный вам портал запечатан. Новые мы тоже будем отслеживать и запечатывать. А вам я рекомендую подумать над своим поведением.
Отец Себастьян, которого приглашение к трапезе буквально выметнуло из кресла, повернулся к демону и, небрежно начертав пухлой ладонью трудно различимый знак, добродушно сказал: «сгинь, зараза, откуда пришел!».
Когда Шеллар в компании князя, Кантора и Ольги вышел из портала в библиотеке Элмара, он увидел странную картину. На полу у книжного стеллажа валялась сломанная стремянка, около которой лежали беспорядочно рассыпанные книги.
У стеллажа стоял придвинутый к нему письменный стол, на котором возвышался Элмар с книгами в руках, недоуменно глядевший сверху вниз на Жака, сидящего на полу у стеллажа.
Согнувшись, обхватив живот и уткнувшись головой в согнутые колени, Жак тихо со скулящими всхлипами постанывал.
— Что случилось? — озабоченно спросил Шеллар.
Жак поднял голову. В его глазах стояли слезы, а на лбу наливался огромный синяк. Судорожно вздохнув, он как-то странно хрюкнул и срывающимся голосом произнес.
— Ва-ваше величество. Я полез за книгами, а стремянка сломалась и рухнула вместе со мной, и меня засыпало книгами. Элмар примчался на шум. Увидев, что со мной ничего серьезного не произошло, он решил поставить книги на место. Пододвинув стол, он влез на него и стал расставлять книги. А я вижу — он только из конюшни. Все сапоги в навозе, — Жак снова согнулся и застонал. — Я ему говорю: «Ты б хоть газету подстелил бы». А он так небрежно отмахнулся: «Да ладно, и так достану».
Жак застонал и снова уткнулся в колени. Ольга заржала, и если бы не Кантор, запросто могла бы упасть на пол.
Элмар с недоумением и обидой смотрел на ржущую компанию.
Отсмеявшись, Ольга сказала:
— Ну, знаешь, так и родить можно.
После того как вся компания расселась в столовой, Всеслава поинтересовалась как поживает принц Кендар.
Сразу же после восстановления королевской власти, то есть после ареста наместника Харгана и уничтожения установок, Шеллар попросил мэтра Истрана доставить принца Кендара во дворец. Он уже знал, что Толик отправил Киру к эльфам, чтобы она не лезла в, как она считала, сражение, а по мнению Шеллара — в обычную полицейскую операцию, и полностью это одобрял.
Оккупантов было очень мало по сравнению с численностью освободительной армии. Основная ударная сила — вампиры, были в большинстве уничтожены около установок, а оставшиеся были беспомощны перед магами, начавшими на них целенаправленную охоту. Обычные же войска захватчиков, расслабившись и считая себя в безопасности, были деморализованы согласованными ударами войск и магов, перед которыми они оказались бессильны. Так что уже к обеду в столицах и во всех крупных городах оккупированных стран — Ортане, Мистралии и Эгине, власть полностью перешла к правительственным войскам, противник был частично уничтожен, а частично взят в плен. Вражеские войска оставались только в незначительных населенных пунктах, просто потому, что до них еще не дошли руки. Но все были уверены, что уже к вечеру врага нигде не останется.
Вместе с принцем Кендаром прибыли кормилица и королева Дана с десятком своих воинов. Они расположились во дворце и взяли на себя охрану принца. Шеллар то и дело бегал смотреть на, как он с гордостью говорил, себя в младенческом возрасте. И проявлял такую заботливую суетливость, что Дана в конце концов не выдержала и заявив, что ребенку надо спать, вытолкала Шеллара из детской, запретив приходить до утра и дав при Шелларе соответствующий приказ своим воинам.
Шеллар расплылся в улыбке и начал рассказывать, какой у него замечательный сын, как он похож на него, хотя глаза явно от матери, как он уже пытается держать головку, как он крепко ухватил Шеллара за палец и пытался засунуть палец в рот, и многое другое, что обычно несут восторженные отцы, гордящиеся своим отпрыском и немного побаивающиеся его.
Потом его сменила Ольга, которая начала сюсюкать и умиляться, рассказывая об этом пухленьком малыше с живыми глазами и такими малю-ю-сенькими пухленькими ручками, пальчиками, ножками.
Ужин прошел оживленно, было много и съедено, и выпито, и рассказано. И только когда уже наступила глубокая ночь мэтр Истран напомнил его величеству, что гостям пора отдыхать. Тепло попрощавшись, они отправили Жака домой, а сами отбыли во дворец.
Остальные разбрелись по комнатам. Принц-бастард Элмар предложил всем путешественникам и Кантору с Ольгой пожить у него, и те с радостью приняли это предложение. Тролль Пако, которого Ольга привезла с собой, и с которым Элмар уже успел побороться на заднем дворе, чтобы, как он сказал, слегка размяться и нагулять аппетит, лег внизу в прихожей. Свой выбор он мотивировал тем, что он стесняется жить в человеческих комнатах, да и кровати там слишком маленькие. А здесь он никому не помешает, и к тому же никто не сможет проникнуть в дом.
Достаточно быстро жизнь наладилась. Днем путешественники были заняты. Маги и Боги проводили дни напролет в обществе местных магов, делясь опытом разных школ. Сама магия у всех была различна, но принципы и общие подходы годились для разных школ, что позволяло создавать новые, доселе неведомые тем или другим заклинания. Немало времени проходило и в дискуссиях о тайнах Мироздания и строении Мира.
Моряны и Мечеслав проводили время в учебных схватках, обучая местных военных и перенимая их опыт. Иногда к ним присоединялись Франц, Ракот и Яна, хотя чаще все же их можно было видеть в компании магов.
Гесер и Завулон, к которым, в отличие от остальных, так и не вернулась их магия, проводили время в обществе мэтра Максимильяно. Проведя исследования он доказал, что их магия неклассическая. Они работают не с Силой, не с магической энергией, а с самой структурой ткани Мира. А здесь их магия не работает, потому что сумрак, если и есть, имеет иную структуру, чем в их Реальности. Поскольку их магия близка к школе мэтра Максимильяно, то он научил их ходить по Лабиринту, и они с азартом взялись за его изучение.
Постепенно они разобрались с его структурой. Оказалось, что Лабиринт — это нечто, близкое сумраку. Точнее всего было бы назвать его ментальным пространством, из которого не очень легко воздействовать на мир физический, но очень просто воздействовать на психику людей, читая их и управляя их поведением. Когда они поделились этим своим открытием с мэтром Максимильяно, тот долго молчал, методично превращая свою косу в мочалку, а потом неожиданно пригласил их на Бету.
Там они встретились с высшими посвященными, которых также озадачило это, ранее им неведомое свойство Лабиринта. Несколько недель кипела напряженная работа, в которой также приняли участие и Гесер с Завулоном, прежде чем удалось разработать систему заклинаний и создать в Лабиринте структуры, блокирующие ментальное управление людьми со стороны тех, кто владеет техникой Лабиринта.
Кортес тоже не сидел без дела. Он целыми днями пропадал у Флавиуса в департаменте безопасности. Сначала они просто беседовали, обмениваясь опытом, но вскоре Кортес засучил рукава и принялся за подготовку подразделения, занимающегося специальными операциями. Его работа произвела на Флавиуса такое огромное впечатление, что он даже обратился к его величеству с просьбой предложить Кортесу остаться в Ортане и возглавить управление специальных операций департамента. Поразмышляв, Шеллар сказал:
— Флавиус, пока наши гости здесь, старайся получить все, что они согласны дать. Но Кортес здесь не останется. Он стремится домой, и остаться может только если не будет никакой возможности выбраться из нашего мира.
— А если…
— Даже не думай. Мне рассказали, что Кортес сделал Яне предложение, и они решили сыграть свадьбу, как только попадут домой. При этом Яна сказала, что любые препятствия она будет рассматривать как попытку Кортеса увильнуть от женитьбы со всеми вытекающими последствиями для препятствий. Ты хочешь сразиться с боевым магом такого уровня, что сам Вельмир по сравнению с ней то же, что уличная шпана в сравнении с Кортесом. Так что иди работай.
Каждый вечер Шеллар появлялся у Элмара, где беседовал с гостями, жадно собирая любые сведения об их мирах, и играл в шахматы с Хединым, оказавшимся великолепным игроком, выигрывавшим четыре партии из пяти, что Шеллара совсем не расстраивало.
В один из вечеров мужчины, поужинав, уединились в библиотеке, чтобы дамы могли отдохнуть от их общества. Сначала разговор вертелся вокруг повседневных дел, но потом все начали вспоминать разные забавные случаи.
Шеллар, раскурив трубку, сказал:
— Вот помню, пришли ко мне как-то два магистра из ордена Десницы Господней. То ли им денег хотелось получить для своего ордена. То ли хотели получить мою поддержку. Ну пришли и издалека начинают: «Скажите, ваше величество, как по-вашему, кто все видит, кто все слышит кто все знает?». Я подумал, просчитал разные варианты и выдал им самый правдоподобный: «Соседка».
— Ну а они?
— Ушли, потрясенные моей прозорливостью.
Жак, хитро блеснув глазами, сказал:
— Как-то раз я спросил Элмара: «Ты вельбу любишь?». И знаете, что он ответил: «Кушать — да, а так не очень».
Элмар возмущенно открыл рот, но Жак не дав ему вставить слово, продолжил:
— Помню, как мне рассказывала доктор Кинг, пришел как-то раз к ней на медосмотр Элмар. Ну, она его послушала, горло посмотрела, нижнее веко оттянула, по коленке постучала. А потом ткнула в печень и спрашивает: «Пьете?». На это Элмар честно ответил: «Не откажусь».
— Не мог же я отказать даме, — огрызнулся Элмар, не понимая причины смеха. — Не достойно. Да и не подобает.
— Помню, как-то раз приехал я в Голдиану на гастроли, — решил внести свою лепту Кантор. — И решил пообедать в кафе на Старой улице. Такое милое тихое кафе. Ну, пришел, сел за стол, сделал заказ, самый обычный — суп, телячью вырезку, естественно кофе и грибной салат. Официант принес заказ, расставил все на столе и попросил, даже, скорее, потребовал, чтобы я сразу расплатился. Я очень удивился, потому что раньше, а я часто посещал это кафе, бывая в Голдиане, такого никогда не было. Естественно я его спросил, почему, на что получил честный ответ: «Но ведь вы заказали салат из грибов».
— И чем все кончилось? — отсмеявшись спросил Шеллар.
— Я расплатился, как он просил, и из принципа съел все подчистую. Его надежды не оправдались. Я выжил, правда, три дня обнимался с белым другом. Концерты пришлось отменить. Пуриш меня чуть не убил. Ведь пришлось выплачивать неустойку.
— Кстати, Элмар, — повернулся к нему Шеллар. — Пока вспомнил. Подтяни, пожалуйста, своих паладинов. Они так выражаются на улицах не стесняясь дам, что даже Пако вогнали в краску. Ты когда-нибудь видел краснеющего тролля? Да и даже без крепких выражений их речь скорее напоминает речь портовых грузчиков, чем дворян.
— Я уже поговорил с ними. На вечернем построении я призвал их к порядку.
— Ага, — подтвердил Жак. — Я там присутствовал и могу засвидетельствовать. Элмар построил их, прошелся туда-сюда вдоль строя, потом откашлялся и произнес историческую речь. Цитирую дословно: «Господа паладины. Вы — цвет Ортанского воинства и должны всем подавать пример не только беззаветного служения Отечеству, но и хороших манер, и правильной, я бы сказал, изысканной речи. Прошу вас впредь следить за собой и в общении использовать только литературные обороты речи. А кто будет портить наш великий язык, тот получит в рыло без базаров».