Боги, посмотрев в уставившиеся на них четырехзрачковые глаза узнали в пришельце Великого Орлангура.
— Хорошо, что я вас сразу нашел, — прошептал Орлангур, боязливо оглядываясь как бы в поисках кого-то, и нервно спросил: — Тут этих нет? Ну из отдела Абсолютного знания? Замучался уже с ними. Никак не успевал удрать до их прихода на работу. Что значит трудовая дисциплина. Каких-то пяти минут не хватало. Прямо не люди, а трудящиеся какие-то. Неужели так трудно на пять минут в коридоре задержаться или сразу в курилку пройти?
Он сплюнул.
— Ладно, это потом. А сейчас давайте ноги делать, а то ж меня искать начнут. Они же привыкли каждый понедельник совершать ритуал моей поимки. А в это раз Ойра-Ойра с Приваловым помогли с Лестницы соскочить. Сам-то я никак не мог. Больно высоко. А я высоты боюсь. Они меня на веревке спустили, а дальше уж я сам пешочком меж пластами Реальности. Всю шкуру ободрал. Такие узкие места встречались. Теперь будет стыдно Черным гномам на глаза показаться, пока чешуя не нарастет. Где остальные. Их бы тоже забрать. А то еще раз может и не получиться.
— Они все по счастливой случайности неподалеку. Сейчас я их позову.
— Давай быстрее. А случайностей не существует. Любая неожиданность требует очень тщательной подготовки. Это Корнеев с Амперяном все выходные поворачивали Колесо Судьбы, чтоб кости выпали как надо. Ну, не стой, беги.
— Зачем бежать. — Хедин достал мобильник и набрал номер. — Франц, приветствую еще раз. Наши все собрались? Хорошо. Есть возможность покинуть этот гостеприимный мир. Только действовать нужно быстро. Ждем вас у кустов по дороге к реке, к тому месту, где мы обычно рыбачим. Хорошо. Ждем.
Дав отбой, он убрал мобильный в карман.
Когда вся компания прибыла на место, Орлангур, все это время тревожно озиравшийся и вздрагивавший от каждого шороха, облегченно сказал:
— Рад вас всех видеть. А теперь давайте за мной. Все разговоры потом.
И нырнул в нору. Пленники Реальности быстро один за другим попрыгали в яму. Последним, оглянувшись по сторонам, спустился Хедин. Некоторое время из дыры слышались приглушенные голоса и звук удаляющихся шагов.
Когда все стихло из густого куста, росшего недалеко от норы вылез изрядно ободранный серый козел с болтающимся на шее обрывком веревки. Наклонив голову, он некоторое время прислушивался к звукам, раздающимся из норы, а потом воровато оглянувшись бесшумно скользнул в нору.
Путешествие извилистыми подземными путями заняло несколько дней.
Путешественники то шли по низким узким ходам, то выходили в огромные пещеры, в которых даже эхо терялось где-то в темноте.
Временами они брели в ледяной воде подземных рек, погружаясь иногда чуть ли не по горло, а иногда приходилось протискиваться сквозь узкие щели в разломах пластов.
То они проскальзывали, прижавшись к стене, над бездонными пропастями, где снизу шел жар и иногда виднелось багровое свечение Корней земли, а то скользили по каменным, грозящими обвалом, осыпям, способным навсегда похоронить их в своей толще.
Иногда попадали в прекраснейшие места — настоящие хрустальные гроты, где стены, усеянные мириадами кристаллов причудливо преломляли свет фонарей и казалось, что они находятся в центре мироздания, светящегося разноцветными огнями.
Иногда они проходили между величественных колонн сталактитов, а иногда приходилось плутать в разветвленном лабиринте пещер, недобрым словом поминая царя Миноса, с легкой руки которого началось строительство подобных сооружений. Хорошо еще, что у них была своя нить Ариадны — Великий Орлангур, стесывающий брюхом неровности пола и оставлявший ясно различимую дорогу, по которой всегда можно было вернуться обратно.
От голода они не страдали. Благо они забрали с собой всю провизию, предназначенную для праздника. Воды в подземных реках и ручьях тоже было вдоволь. И неудобство в этом путешествии по недрам Земли доставляли только пронизывающий холод сырого подземелья, да неприятное давящее ощущение многокилометровой массы камня, нависшего над головой.
Наконец они выбрались наружу, на бескрайнюю унылую равнину, поросшую пожухлой травой.
Орлангур встал на задние лапы и с наслаждением потянулся всем телом. Ему приходилось особенно трудно. Большую часть пути он проделал ползком, изрядно расцарапав живот об острые камни. Ведь даже там, где самый высокий из всех — Сантьяга, проходил не пригнувшись, Орлангуру приходилось прижиматься к каменному полу, то и дело стукаясь головой о низкий свод. Зато другим он существенно облегчал передвижение, стачивая брюхом все неровности на полу, и они шли за ним, как по хорошо укатанной дороге.
— Подкрепитесь пока, — сказал он, — а я слетаю на разведку.
Он распахнул крылья и плавно поднялся в воздух. Достигнув нескольких сот метров он раскинул крыльям и стал парить в потоке теплого воздуха, поднимающегося с равнины. Описывая круги он медленно поднимался все выше и выше, а потом, определившись с направлением, рванулся вперед, уменьшаясь на глазах. Вот золотистая искорка мелькнула у горизонта и пропала из вида.
— Если удастся выбраться из этой передряги и вернуться в наш мир, женюсь на тебе, — сказал Кортес сидящей рядом с ним прямо на земле Яне.
Он прислонился спиной к нагретому солнцем камню, с наслаждением впитывая его тепло, особенно приятное после многосуточного блуждания в сырых холодных подземельях.
— Это следует рассматривать как предложение руки и сердца?
— Да. И что ты мне ответишь?
— Согласна. А если мы навсегда застрянем в какой-нибудь из Реальностей?
— Тогда останешься в девках.
— Что ж. В таком случае любые препятствия, мешающие нам вернуться в нашу Реальность я буду рассматривать как твою попытку отвертеться от женитьбы.
— Спасибо, радость моя, — Кортес нежно поцеловал Яну, — я счастлив, что ты согласилась. Но ты себе представить не можешь, как же мне жаль их.
— Кого?
— Препятствия.
— А пусть не путаются под ногами.
У горизонта мелькнула золотая черточка и вскоре Орлангур тяжело опустился на землю.
— Идем к Последнему Морю, — сказал он. — Денька за три, думаю, доберемся. Запасайтесь водой. На всем пути нет источников.
Дорога по плоской равнине была не то что тяжелой, а однообразно утомительной. Иногда им казалось, что они застряли и просто перебирают ногами на месте, столь однообразен был пейзаж, на котором негде было зацепиться взгляду. И только тянущиеся сзади по пыльной траве цепочки следов доказывали, что они все же движутся вперед.
Большую часть груза нес на себе Орлангур, поэтому путешественники не страдали ни от голода и жажды, ни от тяжести груза.
Но все хорошее когда-нибудь кончается, как сказал Кортес, когда они во второй половине третьего дня неожиданно для себя вышли к морю. Море раскинулось до горизонта и лениво шевелило своей спиной под ярким солнцем.
Пока путешественники устало опускались на землю, Орлангур сбросил поклажу, и, отлетев немного от берега, нырнул, сразу уйдя на глубину.
Долгое время ничего не происходило, и путешественники уже начали тревожиться. Наконец они увидели, как недалеко от берега медленно, рывками и кособоко всплывает золотое пятно. За ним в опасной близости двигалось темное пятно, явно преследуя его. Все вскочили на ноги и зашарили глазами в поисках крупных камней, но берег был покрыт только тонким песком, а до валунов лежащих у подножья растущих в стороне деревьев было слишком далеко, чтобы успеть добежать и вернуться. Развязка должна была наступить очень скоро. Да и эффективность применения камней по подводным целям крайне низка — это они хорошо понимали.
Ракот вытащил свой черный меч и вошел в воду по пояс. Клара со шпагой в руке и Сантьяга с черным навским кинжалом последовали за ним.
Наконец Орлангур выбрался на мелководье и встав на задние лапы повернулся к преследователю. Наклонившись и вытянув передние лапы, он вонзил когти в бока твари, уже выставившей из воды горбатую спину, поросшую водорослями и ракушками. С усилием потянув, Орлангур вытянул преследователя на мелководье и перевернул его. Ракот, а за ним Клара с Сантьягой, убрав оружие, оглушительно захохотали и бросились на помощь дракону. Вскоре это было вытащено на берег, и остальные тоже рассмеялись, опознав в госте из глубины большую шлюпку.
— В ней есть несколько пробоин. Их нужно законопатить, — сказал Орлангур. — И надо надрать лыка, чтобы сплести крепкую упряжь. Я провезу вас сквозь Междумирье в какой-нибудь подходящий Мир.
Когда все наконец было готово, сплетенная и тщательно проверенная упряжь привязана одним концом к лодке, а другим, завязанным в петлю, надета на шею Орлангура, а лодка, в которую загрузили весь груз, столкнута в воду и путешественники уже залезали в нее, Клара оглянулась на ободранные деревья и сказала.
— Да, хорошо, что здесь нет зеленых человечков.
— Каких человечков, — не поняла Всеслава.
— Ну, этих. Их самоназвание «грины писы», хотя все остальные называют их «зеленые». Они самозарождаются во всех мирах эти идеалисты с горящими глазами, и бескорыстно борются за экологию во всем мире, если им конечно эту борьбу хорошо оплачивают.
— А, про этих я наслышана.