Дети слушали их разговор с огромным интересом, ничего не понимая, о чем и о ком здесь говорят. Но все равно было любопытно и радостно за их двоих, что потерялись и нашлись. А Наталья сидела в полной прострации. Ей уже точно казалось, будто находится в палате с психами и слушает их бредни, вынужденно соглашаясь, чтобы своим недоверием не вызвать излишнюю обиду. Только с больным разумом можно принимать за действительность эту их идею с заменой погибших тел в 1985 году на кого-то в этом времени. А кому понадобилась эта трансформация? Кто это может, и по какому праву решать и вершить судьбы людей? Но здесь сейчас эти двое любимых и родных. А, стало быть, ничего не оставалось, как слушать и благодарить того неведомого вершителя и трансформатора.
Препятствий для удочерения Маринки оказалось намного меньше, чем предполагалось. Небольшие сложности возникли с документами, но Сергей без труда отыскал Маринкиных друзей по подвалу, которые ему и поведали историю про ту, бедную больную бродяжку Маринку, которую и подменила Маринка настоящая. А дальше получилось еще проще. Сергей отыскал единственную спившуюся мать в соседнем маленьком городке, которая за символическую плату вернула им свидетельство о рождении ребенка и подписала нужные документы.
И к первому снегу Маринка приобрела статус полноправного члена семьи Митяевых. В школе она, как и предполагала Юлька, села с ней за одну парту. И в первые нескольких недель пришлось очень сильно напрячься, чтобы соответствовать ученицы второго класса. Ведь в последнее время она практически не читала и не писала. Не говоря о других предметах. Но Маринка старалась, чтобы в полной мере отблагодарить своих родителей и не стыдиться перед младшими сестрами и братиком.
— Я все равно скоро стану ученым, — всегда хвасталась она, преодолевая очередной математический рубеж или страничку учебника. — И догоню, и обгоню всех учеников в классе.
— Догонишь и станешь ученым, — подбадривал Сергей. — В нашей семье неучей не должно быть.
Он так же поступил в институт. Их, оказывается, расплодилось по всей стране и в каждом городе появилось по нескольку. Только деньги плати и учись. Немного странно, но удобно и приемлемо. Многое в этом мире удивляло и поражало Сергея. Но он понимал, что к такому, наверное, и его мир пришел. Как ни как, а четверть века. Если в истории это и небольшой срок, то в жизни человека порою и вся его биография. Постепенно свыклись с новым статусом и все Митяевы. И только мать Сергея попыталась учинить еще один скандал, узнав про удочерение Маринки. Но Сергей сделал ей последнее китайское предупреждение.
— Мама, — уже после бури скандалов и нелицеприятных эпитетов попросил сын. — Если желаешь общаться с внуками и сыном, то уйми свою спесивость и агрессию. Мы простим тебе прочие обиды и будем с радостью встречать и потчевать. И никогда впредь не входи в наш дом со скандальными намерениями. И не забывай про гостинцы для детей, не ходи с пустыми руками. Но Маринка так же одна из внучек. Я ее не отделяю от всех, и требую того же от своих родных людей. Тебя в частности.
Ничего не ответила мама, но вся семья Митяевых так и порешила, что лучше без бабушки, но в мире. А к новому году решили настоящую елку поставить. Оказывается, в их семье никогда не наряжали елку, и в доме нет игрушек. Поэтому Сергей с Натальей поспешили восполнить такой пробел. Это же нечестно по отношению к детству.
— У меня в детстве всегда в доме наряжали настоящую лесную елку, — вспомнил из прошлого Сергей. — Сначала, когда я был маленький, отец сам, а потом и я подрос и ходил за город в лес за настоящей елкой. Выбирал из красивейших и наряднейших.
Наталья попыталась возразить. Из рассказов самого Сергея и его сестры Людмилы она помнила, что в доме их родителей настоящей елки, кроме синтетической, никогда не было. Но вовремя вспомнила о той подмене, которая оставила детство мужа за тридевять земель в тридесятом государстве. Хотя, не факт, что он вместе с больной Маринкой-бродяжкой погиб под тем вертолетом, что уготовил гибель теперешним. Тьфу ты, черт, вот путаница с такими перемещениями! Даже за такой срок еще не может привыкнуть, все сравнивает и вспоминает тех и этих.
— А у нас в деревне, — вспомнила сама Наталья. — Прямо во дворе елку и наряжали. Она у нас там росла.
— И мы хотим во дворе, — загорелись дети. — Вот красиво и здорово будет. И народу много соберется.
— Нет, сопрут, — резюмировал Сергей. — Сначала игрушки, а потом и саму елку. Мы еще ведь и конфеты повесим.
Все обреченно вздохнули, но согласились, что обязательно сопрут. Глупо смотреть на такую красоту и не взять.
Игрушек на елку и подарков накупили столько, что всем хватило нести по большому пакету, а Сергею досталось, как самому сильному, две большие сумки. По такому важному и ответственному поводу ходили всей семьей, чтобы каждый мог выбрать себе подарок самостоятельно и по своему вкусу, чтобы не случилось в момент получения какого-либо огорчения. Ведь совсем не хотелось, развернув подарок, понять, что хотелось совершенно иного. Да, соглашались, стуча кулаками в грудь, что исчезает секретность и радость сюрприза. А зато в этом случае исполнение желание происходит на все сто процентов. И так получалось даже интересней.
Не доходя до дома, решили сразу же обмыть покупки в любимом кафе. Там можно и мороженое заказать, и сока с пирожным попить. Хотя на улице снежок, но от вкусного мороженого в теплом кафе никто не отказался. И много сока. Чтобы родители не вмешивались в коллегиальный разговор и не приставали с полезными советами и нравоучениями, как есть мороженое, и прочей ерундой, дети сели за отдельный столик. Сергей и Наталья не возражали. Им в радость посидеть без излишнего шума и гомона. Четверо детей такого возраста создают вокруг себя очень громкий фон и гул, от которого даже с привычкой ежедневного общения все равно устаешь.
— Будем только сок? — весело спросила Наталья, намекая, что она против шампанского не возражает.
— Пожалуй, и я не против бокала шипучего вина, — согласился Сергей, заказывая бутылку "Советского шампанского".
Открыл Сергей бутылку шумно и с пеной, что даже дети от восторга захлопали в ладоши и крикнули громкое "Ура"! И они также подбежали к столику, подставляя свои бокалы для вина. Сергей пожал плечами и решился плеснуть им по две капли, чтобы и они в честь праздника лизнули этого сладкого шипучего хмеля.
Часы показывали еще только ранний вечер, но уже стемнело во дворе, словно в ночи. Однако спешить не хотелось. Завтра у всех выходной, включая и детей. Заводы, школы и детсады отдыхают. А потом еще сразу после Нового Года у всех наступают каникулы. Вот напразднуются. Сергею слегка было удивительно такое новшество, как всенародные рождественские каникулы. Устанешь от праздника.
— Не помешаю? — к Сергею с Натальей подсел молодой мужчина, где-то приблизительно их лет. Он держал в руках большую литровую коробку сока и пустой бокал. Не дожидаясь ответа, он присел на свободный стул и налил себе полный бокал. — Шампанского не прошу у вас. Вижу, что самим мало, а с соком могу поделиться. Не желаете?
— Нет, не надо. Мы с женой сегодня только шампанское пьем, — стараясь быть максимально приветливым, ответил Сергей, но, видя, как напряглась жена, ему хотелось бы и нагрубить нахалу. Но зачем портить такой светлый радостный день. Пусть он и завершится без конфликтов. Может, человек и без задних мыслей. Просто не пожелал оставаться в одиночестве. Трезвый, приличный. Пусть сидит.
— Ваши? — кивнул незнакомец на соседний шумный столик, где все болтали и смеялись, не находя слушателей. Просто хотелось много говорить и радоваться.
— Наши, — спокойно ответил Сергей. — А вы один? Ваших здесь нет? На желающего уединений с соком вы не похожи.
— Мои везде, — неопределенно ответил незнакомец. — Их у меня много настолько, что на одно перечисление вечера не хватит. Да и слушать не очень хотелось бы. Такой ответ будет более правильным. И давай на "ты". Я привык к такому обращению. А разговор у нас будет продолжительным, поскольку единственным. Потому и постараемся по всем вопросам определиться сразу и окончательно, чтобы не оставлять непонятные элементы на потом. Говорить мы будем на определенную тему.
— А почему вы считаете, что у нас есть о чем говорить? — наконец осмелилась Наталья сказать свое слово. — Вы думаете, что найдем общую тему для длительного общения?
— А я люблю со своими собеседниками длительные общения. Серьезный разговор должен быть содержательным и конкретным. Тяп-ляп в таких темах не одобряю. Ведь мне необходимо в этой единственной встрече пояснить все вопросы.
— И что за тему вы, прости, ты нам желаешь предложить? — уже более на повышенном тоне спросил Сергей. Ему уже становилось неприятна такая неопределенность и самоуверенность внезапного собеседника. — Хорошо бы поначалу представиться.
— Обязательно, но, если позволите, слегка позже. Вас же я знаю даже слишком хорошо и со всеми биографическими подробностями. А себя назову потом, когда сочту необходимым. Но затягивать со знакомством не буду. Иначе беседа получится напряженная, что не позволит вам вникнуть в некоторые ее нюансы. Привет, Маринка! — крикнул незнакомец в сторону детского стола и приветливо помахал рукой.
Маринка вздрогнула от неожиданности и испуганно уставилась на незнакомого мужчину. Но, несколько мгновений изучив его, внезапно, словно узнав, улыбнулась.
— А я тебя знаю, — пока неуверенно сказала она, подходя вплотную к незнакомцу. — Нет, имя ты свое мне не называл. Почему-то не хотел говорить. Просто, когда мне было очень плохо, ты приходил ко мне во сне и говорил хорошие успокаивающие слова. Они мне внушали веру в будущее, и я верила, что все самое хорошее еще впереди. Ты ведь сам мне обещал, правда, давно, что я его обязательно найду. Своего Сережу. Вот он и нашелся, и теперь я его дочерью стала.
Маринка неожиданно бросилась к нему на шею и прижалась лицом к его щеке. Сергей и Наталья, пораженные, хлопали ресницами и, молча, требовали разъяснений.
— Я тебе, Маринка, сегодня назову свое имя, если хочешь. Пора нам и представиться.
— Да, очень хочу, — вытирая счастливые слезы со щеки, сказала Маринка. — Я благодарна тебе за жизнь и счастливую встречу.
— Но только у меня правильного имени нет. В том смысле, что человеческого. Но при общениях с людьми, а я такие разговоры провожу ежедневно, но с каждым лишь раз в жизни, разумеется, представляюсь. Не со всеми, а выборочно, иначе мне времени не хватит на всех. И тогда называю себя Ангелом. И вы зовите меня Ангелом.
— Ты самый настоящий Ангел? Ну, тот Ангел, который бывает хранителем каждого?
— Не совсем. Но почти правильно. Я и являюсь для многих спасителем и хранителем. Именно мне не захотелось твоей смерти под Сережкиным вертолетом. Вот и решил позволить тебе в собственном обличии дожить до естественной смерти. А потом, когда уже спасал тебя, то вдруг понял, что твоя жизнь без твоего любимого друга будет тоскливой и бессмысленной. Вот и пришлось забрасывать вас вместе, чтобы встретились и не расставались, как и хотелось в том мире.
— А они? — неожиданно спросил Сергей, словно он уже все понял и разобрался с предназначением этого собеседника. Он понял, что этот субъект имеет какое-то отношение к их перемещению.
— Кто они? Ваши двойники? Как ни печально, но погибли в обломках твоего неуправляемого вертолета.
— Так в чем же они провинились, чтобы обрекать на такую смерть? Спасибо за спасение, но разве их вина перед человечеством намного больше нашей, чтобы убивать?
— Сережа, ты о чем? — трясла за руку мужа перепуганная и ошеломленная Наталья. Ей от всего этого бреда вдруг в голове стало туманно и приглушенно. Она уже успокоилась и смирилась со своими инопланетянами, потихоньку забывая о тех трансформациях, что наболтали они ей. А тут еще один их соплеменник выискался.
— Насколько я разобрался во всех этих перипетиях, — ответил на свой и Наталкин вопрос Сергей. — Вот он как раз и устроил нам с Маринкой эту трансформацию. Я ведь правильно говорю, ты и есть этот добрый дядя, что спасал нас? — уже к Ангелу обратился Сергей.
— Совершенно справедливо. Вот потому я и пришел к вам, чтобы поинтересоваться состоянием души и тела своих подопечных. Глянуть на дела творения рук своих. Просто так далеко мне не приходилось забрасывать. Но ничего ближе схожего и подходящего не нашел. Нет, с Маринкой было проще. Ее двойник уже в муках и страданиях отсчитывал последние секунды. Смерть естественная, потому с ней смирились все. Ну, а тут ты ожила, выздоровела, вроде, такое в природе случается. А вместо тебя мне пришлось подвести под смерть совершенно живого. Это по вашим мерилам он подлый, негодяй и подонок, и недостоин пребывания на этом свете. А у нас иные оценки. Как для вас муравейник, где все одинаковые и примерные. И только ради Маринки я пошел на это. Хотя, если мыслить логически, так вполне допустимо было просто забросить тебя с ней в любой мир, и живите себе на радость, выкарабкивайтесь, как желаете. Но мне вполне свойственно логическое мышление. Ничего хорошего двум бомжам: малому и большому, в этом мире ждать нечего. А твой муж, Наташа, пропойца и никчемный человечек, так или иначе, но уже не жилец. Остался бы в тюрьме до конца дней загнивать. Подумал, поразмыслил, и решился на такую аферу. Нам мелкие проказы прощаются.
— Ну, спасибо. Да я из бомжатников быстрей выкарабкался бы, чем из этой тюремной эпопеи. Устроил ты мне заварушку, ничего не скажешь. Хорошо, ума хватило сверить подчерка и потребовать повторную экспертизу, как крови, так и отпечатков пальцев.
— Мы еще и недовольные, — иронично покачал головой Ангел. — А где благодарственное спасибо?
— Спасибо! — радостно за Сергея воскликнула Маринка. — Я очень тебе благодарна и счастлива, что так сделал.
— Вот почему и люблю больше общаться и устраивать подобные сюрпризы детям. Умеют быть благодарными. Не то, что вы, взрослые. Сколько спеси, гонора. А когда падал, так готов был душу продать за спасение, особенно, когда глаза Маринки перед смертью увидал.
Сергей пытался возразить, но не смог. Он прав по всем статьям. В ту последнюю секунду он был согласен на все, только бы не было на площадке его любимой девочки.
— То-то! — словно прочел мысли, ответил Ангел. — Продолжим повествование. Мне почти каждый день приходится сталкиваться с подобными детскими проблемами. В мою компетенцию не входят всякие услуги и помощь. Но им и словесная поддержка часто помогает. Ведь главные их проблемы — нежелание взрослых выслушать и понять. А я слушаю и соглашаюсь, подсказываю и советую. Они любят слушать и говорить.