Да вот на беду Виктор вспомнил об общественной кассе, забытой в рабочей куртке. А домик он не запирал, поскольку возле входных ворот в вагончике сидел сторож-вахтер, а Сергей должен был с минуты на минуту прилететь на обед. А Виктор решил к этому обеду приобрести кое-какие овощи и фрукты. А про деньги забыл. И сторож так удачно в момент проникновения воровки куда-то отлучился. Но на забывчивость техника Маринка не рассчитывала, поэтому больше удивилась его появлению, чем испугалась.
— А вы разве не уехали? — первое, что пришло на ум, спросила удивленная девочка.
— Нет, про тебя вспомнил, — сердито и обиженно ответил Виктор и протянул руку к широкому офицерскому ремню, переброшенному через спинку стула, словно специально для этого случая и висел здесь, дожидаясь появления виновницы.
Девочка быстро сообразила о его намерениях и о неотвратимости наказания в виде большой порки, к которой ей не привыкать, но решила пострадать на сытый желудок. Поэтому, ничего иного не придумав, она забилась в угол кухни и в скоростном режиме стала набивать рот макаронами, спешно заглатывая их без пережевывания, поскольку хотела в эти мгновения максимально много разместить продукта в своем изголодавшемся желудке. Ложки под рукой не оказалось, поэтому ела она руками, разбрасывая и соря макаронами по кухне.
Виктор от таких ее манипуляций поначалу растерялся и от неожиданности расхохотался, чем еще больше напугал маленькую голодную воровку. Вот в такой позе их обоих и застал Сергей, прилетевший на обед. А тут вместо физической пищи его ждет легкое развлечение: Виктор хохочет с ремнем в руках, а в углу испуганный ребенок, перепачканный макаронами и жареным фаршем, спешно заталкивает в рот его обед. Еще немного такого концерта, и пилот останется голодным.
— Да это же для меня Виктор готовил? — притворно страшно прорычал Сергей. — Немедленно прекрати запихивать в себя мой обед. И все нельзя тебе есть, а то лопнешь. Оставь хоть капельку, не допусти голодного обморока пилота. Я ведь тоже хочу есть.
Маринка еще затолкала пару жмени за щеки и протянула Сергею наполовину опустошенную кастрюльку. Хотя жадные глаза говорили об остром нежелании расставаться с продуктом.
— Спасибо, — поблагодарил Сергей и вывалил остатки на сковородку, чтобы разогреть себе обед. — На чай останешься с нами, или торопишься куда-нибудь на десерт?
Девочка затрясла головой, не совсем понятно, что она решила: или отказаться от чая, или наличия свободного времени с избытком. А на десерт ее пока не приглашали.
— А звать-то как? — спросил Сергей, предоставляя ребенку стул и предлагая покинуть свой угол.
С ответом случилась небольшая задержка, пока она не прожевала и не проглотила все имеющиеся во рту за щекой, с трудом вмещающиеся, макароны. Затем еще с минуту икала, поскольку все яство глоталось без пережевывания, и теперь избытки воздуха рвались наружу. Этот факт вызвал порцию дополнительного смеха со стороны техника Шуршилина и Сергея. Но торопить ребенка не стали, выжидая, когда к ней вернется нормальная человеческая речь.
— Маринка, — сказала девочка и улыбнулась, ясно понимая, что уже никто в этом доме ее пугать и наказывать не собирается. Даже наоборот: еще и чаем с чем-нибудь вкусным угостят. — От вашего домика так вкусно пахло, что терпения никакого не было. Я сразу уловила запах макарон с чем-то жареным, вот и пришла.
— Все суду ясно, — ответил Виктор, раскладывая по тарелкам макароны, не пропуская и Маринкину, взглядом спрашивая согласия. Маринка икнула еще раз и согласилась на добавку. — В следующий раз буду менее вкусней готовить, чтобы не привлекать всю округу. Или герметичней закрывать все двери и окна, не выпуская запахи за пределы помещения.
— Нет, пусть будет вкусно! — испуганно вскрикнула Маринка. — Мне ужасно понравились ваши макароны. Они такие ароматные и сладенькие, что оторваться невозможно. Не надо плохо варить. Я больше не стану без спроса приходить. Вы ведь не будете возражать, если я хоть капельку попрошу? Каждый день не стану просить.
— Согласен, — утвердительно кивнул головой Сергей. — Заходи как раз в такое время, когда у меня обед. Правда, Витя, мы ведь поделимся с ребенком таким пустяком?
— Да я что, я ничего, только сама не залазь больше, а то вон как насорила по всей кухне. Тут еще на раз хватить может, — согласился Виктор, показывая на пол, усеянный макаронами.
Маринка, молча, склонилась над тарелкой и тихонько хихикнула.
— Я больше не буду воровать и без спроса приходить. Я не воровка и совсем не хотела воровать. Просто давно не ела, вот и сама не заметила, как забралась сюда и кастрюльку эту ухватила.
— Замечаю маленькую неточность в твоих оправданиях, — быстро разоблачил ее Виктор.
— Как это? — удивилась Маринка. — Я правду говорю. А если маленькая неточность, так это пустяк.
— Пустяк-то пустяк, да сама говорила, что проследила за мной и дождалась, пока автобус не увезет меня подальше. Так что, на лицо заранее спланированный акт.
— Ладно, не переживай, — вмешался в судебный процесс Сергей. Его немного смешила ситуация, но сердце от боли и жалости к голодному ребенку щемило и покалывало. — Сиди, чаек будем пить с печеньем. Заодно нам про себя немного расскажешь.
Девочка окончательно освоилась и решила совсем не бояться взрослых, с радостью соглашаясь остаться на чай с печеньем. Не так часто ее приглашают к столу. А история Маринки оказалась тривиальной и до боли знакомой. Родители из-за регулярных и беспробудных пьянок совсем забыли о своих природных и общественных обязанностях. Вот девчонке и приходится выкручиваться и выживать среди забывчивых взрослых. Нет, иногда они вспоминают о ее существовании и даже приносят в дом кое-какие одежки, чтобы ребенок не остался совершенно голым.
Но такие прозрения так редки, приходится чаще выживать самостоятельно. Весной ей исполнилось восемь лет. Он перешла уже во второй класс и умеет уже хорошо читать и писать. И с арифметикой полный порядок. Но за лето, конечно, все запасы летней одежды сильно поизносились. И она постоянно помнит, что первого сентября нужно идти в школу, поэтому заранее какими-то своими методами успела уже обзавестись школьной формой, кое-какие учебники. Да и к зиме немного уже подготовилась.
Однако вдаваться в подробности ей не очень хотелось, поскольку во всех этих деяниях присутствовал криминал. Не без этого. Но, если с одеждой можно решить вопрос одним-двумя махами, то кушать, как, ни странно хочется не просто ежедневно, так еще и на дню, ни один раз. Даже при чересчур обильном потреблении, как, например, сегодня, и то на много дней вперед не наешься. Потому-то и приходится ей целыми днями выискивать возможности чего-нибудь зажевать. А это так проблематично, когда, во-первых, в доме абсолютная продуктовая пустота, а во-вторых, мешает наличие сильных конкурентов в лице Васьки и его компании. Соперники сильные и жестокие. За одну копейку могут запросто побить.
Сергей после обеда прихватил с собой Маринку, и катал ее по буровым. Его внезапно охватила жгучая тоска от несбывшихся надежд. Не сумела Галина родить ему девочку. А сынишка как-то незаметно и быстро подрос и покинул родное гнездо. Да и когда было видеть из-за первых лет учебы, затем с переездами и устройством на новом месте. Прибавь ко всем этим передрягам вечные командировки и регулярные длительные отъезды сына на все лето, а до школы, так на все полгода, в родной город к бабкам с дедками. Не откажешь же им в свиданиях с внуком. Единственным, как для одних родителей, так и для других.
Не успел Сергей ощутить и осознать себя по-настоящему отцом. Не только по паспорту. Но и сердцем понять нужность его ласк и любви. А тут брошенный и обиженный ребенок всем сердцем и душою потянулся к тебе, ручки протянул и просится к тебе. Сергей и расплылся, растрогался и расчувствовался. Проснулись в нем слегка подзабытые инстинкты и приглушенные чувства родителя и защитника. Он неожиданно проникся ее бедами и заботами, пытаясь частично взвалить их на себя. Даже Виктор заметил такой факт, но тактично молчал, иронично хмыкая себе в кулак. И только через несколько месяцев их знакомства спросил:
— Ну, почему вы с Галкой не родили себе никого больше? Из тебя идеальный папаша получается. Я же вижу, как ты не только к Маринке, но и в городке любишь с малышней возиться. А уж про Маринку даже говорить не хочется. По-моему вы — папа с дочкой, если не больше. Так любить и своих не всегда умеют.
— Скоро сын внуков подарит, тогда и нанянчимся, — уклончиво ответил Сергей.
Не посвящать же Виктора в свои семейные проблемы, о которых он даже с женой пытается не вспоминать. Сергей вообще не любил ни с кем из посторонних обсуждать дела семьи, считая их сугубо личными и глубоко интимными, чтобы позволять вторгаться в них кому не попало. Не откровенничал он никогда о личном и с родителями, чтобы не нагружать стариков излишними проблемами. Сам старался переварить и перестрадать, чтобы перед ними выглядеть лишь счастливыми.
— Интересно, когда еще эти внуки успеют появиться, да и где ты их потом увидишь? — не согласился Виктор. — Там, куда смотается после училища сын, найдутся свои бабка с дедом.
— Мы его себе заберем. Думаем, что сын позволит видеться с внуками, не допустит разлуки.
— Допустит, будь уверен, так что, пока не поздно, уговаривай Галку на родительский подвиг.
Сергей постарался перевести этот трудный разговор в шутку, в браваду и в банальный отказ жены под старость окунаться в пеленки и распашонки, но у самого запекло от разбереженной раны.
И вот сейчас, встретившись со своей подружкой после стандартной пятнадцатидневной разлуки, Сергей искренне обрадовался их встречи, и протянул Маринке для приветствия правую руку. Но она схватила ее двумя руками и нежно прижала к щеке.
— Приветик, Сергей, — а они привыкли уже общаться с первых дней знакомства по-простому и на "ты". — Я по тебе скучала. Еле дождалась, пока наступило сегодня.
— И я скучал, — искренне признался Сергей, и, не выдержав, обхватил голову ребенка, прижался щекой, от чего Маринка вся задрожала от счастья и радости, тихо смеясь и плача.
— Полетели! — крикнул громко Сергей, чтобы самому скрыть дрожь в голосе, и резко рванул Шаг-газ.
Вертолет подпрыгнул и, оторвавшись от площадки, сильно наклонив нос вперед, понесся над пристройками и деревьями ввысь. Уже на высоте пятьдесят метров Сергей бросил оттриммерованный вертолет, отпустив рули, давая команду Маринке:
— Сама управляй. Нечего все время пассажиром летать. Пора бы и начинать обучение пилотированию.
Маринка испуганно затрясла головой, показывая безрассудность такой выходки.
— Я боюсь.
— Тогда упадем. Так что, принимай решение: или летим вверх, или падаем вниз.
Делать нечего, и Маринка двумя руками вцепилась с силой за ручку управление. Но техника, оснащенная чувствительной гидравлической системой, не любит грубых обращений. Так что, вертолет отреагировал вполне адекватно: наступила полная разбалансировка по всем осям ординат. Позу, который занял вертолет, даже описать сложно, но в первые минуты казалось, что наступил конец света. Маринка не знала, как себя повести, а Сергей не желал вмешиваться в процесс.
Она видела его беззаботное веселое лицо, но воздушные акробатические трюки неуправляемой машины пугали ее. Очень хотелось его вмешательства. Однако, немного поразмыслив, Маринка решила не бояться и не переживать за последствия. Сергей в любом случае не бросит ее не произвол судьбы, а поскольку он веселится, то и она решила не отставать. И Маринка дико закричала и весело затрясла ручкой управления, на что вертолет аналогично дикими плясками ответил. Вот в таком бешеном танце они и совершили маленький круг над поселком.
— И что это было за концертное представление? — спросил после посадки вертолета Виктор веселых пилотов. — Танец с саблями джигитов. Я уже зрителей хотел набирать за определенную плату.
— Курс молодого пилота, — сквозь смех отвечал Сергей, показывая пальцем на виновницу свистопляски.
— Он сам виноват. Я ведь предупреждала, что совсем не умею, а он бросил и сказал, чтобы я сама выкручивалась, как хотела. А я так вовсе не хотела, просто само так получалось, — пыталась оправдаться Маринка, но потом быстро поняла, что оба взрослых дяди смеются над ней, и захотела обидеться. Но скоренько передумала и засмеялась вместе с ними. А чего зазря обижаться, если все так весело закончилось.
Сергей прямо в вертолете передал Маринке собранный женой пакет с одеждой.