— А что, любую? — еще недоверчивее посмотрел на нее Двурукий. — В любых пределах?
— В любых, — мрачно подтвердил Креол.
— А если я хочу стать султаном? Я хочу!
Ванесса невольно вспомнила почти такой же разговор с Конрадом. У Логмира, правда, аппетиты оказались пожиже — он захотел не весь мир, а только одну страну.
— Можно, — равнодушно пожал плечами маг. Это требование его не возмутило. — Султанат сам выберешь, или любой сойдет?
— Э‑э‑э… да я ж пошутил… — впервые не нашел, что ответить, Двурукий.
— А я нет. Будет тебе султанат. Но сначала придется отработать, — ткнул в Логмира пальцем Креол. — И качественно.
— И еще денег!
— Сколько угодно, — вяло махнул рукой Креол. — Не ограничиваю.
— А слава будет? — разохотился Логмир. — Хочу прославиться… еще больше! Так прославиться, чтоб все знали — вот он кто такой! Чтоб зашел в любой кишлак, и тебе сразу с порога — а про Двурукого‑то слыхали? Во каков!
— Хватит над нами издеваться! — закричала на него Ванесса. — Ты, ниндзя долбаная, думаешь, мы без твоих катан руки на себя наложим от горя?! Да нужны они нам, как ежу смокинг!
— Хой, подруга, успокойся! — испугался Логмир. — Чего ты вопишь‑то? Ну вы пошутили, я тоже посмеялся, всем хорошо, все рады, все веселятся. Давайте уже всерьез. Значит, так: я вам малясь все‑таки задолжал. Без вас уже к концу осьмицы загнулся бы, и не стало б на свете героя Двурукого… Какая потеря для баюнов — про кого песни‑то петь? До кучи — у меня сейчас дел за плечами нет. Я и сюда‑то пришел новых потех поискать — думал, может, собирается кто на юг иль на запад — в Ненужные Земли… Я ж герой, подруга, про меня во всех кабаках песни поют! Мне на одном месте скучно… а песни про меня я очень люблю. Так что берите меня в компанию и не тревожьте зазря сердца, мне лишняя слава никогда не помешает! Где тут кровью расписываться?
— Там будет опасно, — решила предупредить Ванесса, в свою очередь испугавшаяся такого напора.
— Опасно? — усмехнулся Логмир. — Хой, подруга, опасность — мое третье имя!
— А второе какое?
— Двурукий, — ответил Двурукий. — А что, забыли уже? Для памяти полезно травку жевать — слоны жуют, жуют, вот у них и память… как у слонов. А чего? Я обузой не буду — я, вон, Султана Огня убил! Я герой!
Креол слушал это одобрительно — он, как и Логмир, любил петь дифирамбы самому себе. А вот лод Гвэйдеон — с явным недоверием.
— О вас и в самом деле слагают песни, сударь? — ненавязчиво поинтересовался он.
— А что — рылом не вышел?! — обиделся Логмир.
— Ну...
— Да я сейчас докажу! Да я папой клянусь!
— Это что — все доказательства? — ехидно уточнила Ванесса.
Двурукий не на шутку рассердился. Он быстренько сбегал к хозяину «Головы Султана» и вытребовал у него чираду — щипковый струнный инструмент, похожий на гитару с колокольчиками, привязанными к грифу.
— Сейчас! — насупленно пообещал Двурукий, перебирая струны. Хвастливый герой терпеть не мог, когда в его доблести сомневались. — Как же там было... сейчас, сейчас...
О славном герое послушайте слово,
О том, кто в бою был бесстрашен и смел,
И ночью и днем неизменно готовом
Сердцем закрыть нас от вражеских стрел.
В бою не покладая рук
Он чудеса творил.
Звенел его могучий лук,
Помощник светлых сил.
В руках его блестел металл,
Для славных, честных дел.
Всегда невинных защищал
И защитить сумел!
Рубил мечами подлецов
Кромсал железом Тьму.
Детей спасая и отцов,
Спасая всю страну!
И пока не лопнут струны,
И не треснет чирада,
Не закончат песнь баю ны,
Не закончат никогда!
— Вообще‑то их много, просто других я наизусть не помню, — с притворной скромностью раскланялся Логмир, заканчивая бренчание.
Первый куплет пелся медленно, четыре остальных — в убыстренном темпе. Спел он действительно вполне прилично — у Двурукого оказался неплохой слух и очень приятный тенор. Да и чираду он явно держал не первый раз в жизни. Ванесса даже невольно пару раз хлопнула в ладоши. И лод Гвэйдеон уважительно закивал — ему понравилось.
— Ну, это не доказательство, — саркастично поджал губы Креол. — Такую песенку можно спеть про кого угодно. Твоего имени там не прозвучало. Да вот хоть про нашего паладина — если вычеркнуть строчку про лук, то один в один.
— Да я!.. — возмущенно расширились глаза Двурукого. — Да про меня!.. Да вот давайте сейчас кликнем хозяина, да прикажем позвать какого‑нибудь баюна, он вам столько напоет — устанете! Это у меня память плохая, с трудом песни запоминаю!
— Ну ладно вам, хватит, уже сцепились! — встала между ними Ванесса. — Нашли из‑за чего шум поднимать...