— Присаживайтесь, — любезно кивнул Витааль, указывая на зеленоватые тумбы, расставленные вокруг точно такой же, но большой. — Рассказывайте.
Пока высокоученого мужа вводили в курс дела, он решил продемонстрировать свою гостеприимность и начал расставлять на столе плошки с разнообразными блюдами. Само собой, все сырое — эйсты вообще не пользовались в быту огнем. Зато они изобрели другой метод обработки мяса и рыбы — каким‑то хитрым способом вымачивали их в соленой воде (очень соленой!), выжимали все это, добавляли какую‑то зеленоватую слизь и повторяли всю процедуру еще раз. Как ни странно, в результате получалось очень вкусно. Эйсты придумали великое множество рецептов, основанных на этом методе.
— Так вы фоглафны, магифтр? — с набитым ртом пробубнила Ванесса, кладя на стол двузубую вилку. Эйстская кухня ей неожиданно очень понравилась. — Какая вкуфная иква...
— Это не икра, это цветочные почки мвидского визгуна, — радушно сообщил Витааль.
— Да‑а‑а? — заинтересовалась девушка, прожевав последний ломтик. — А у вас там его много плавает? Это же точь‑в‑точь черная икра!
— Плавает? — слегка выпучил единственный глаз эйст. Это означало легкое удивление — как у нас приподнятые брови. — Юноша, мвидский визгун — разновидность кремнеземной губки. У нас целые плантации на дне — у моей сестры они растут в огороде... С каждой особи можно снимать по две трети алкродока[15] в год.
— Вот черт! — поразилась Ванесса, выяснив, сколько это — алкродок. — Слушайте, а можно у вас одолжить пару семян? Я бы у нас такие высадила...
Она представила, как здорово можно нажиться на такой плантации — почти по килограмму икры ежегодно с одной‑единственной губки!
— Семян? — чуть приоткрыл рыбий рот Витааль. — Боюсь, это невозможно: мвидские визгуны размножаются почкованием. И они не могут жить без воды и специльной подкормки — живых особей перевозить трудно. Это очень нежные создания, результат тщательной селекции.
— Черт, забыла... — досадливо поморщилась девушка. Она ведь прекрасно знала, что губки — животные, и размножаются либо половым путем, либо почкованием, в зависимости от вида. Но уж никак не семенами. — Тогда хоть нагрузите нам побольше этих ваших почек — люблю икру, слов нет...
— Ученица... — вздохнул Креол. Он провел рукой над плошкой с «икрой», запуская заклятье Копирования. Через мгновение на столе стояло две плошки. — Я снял матрицу. Дома составлю новое заклинание, и сделаю тебе этой дряни, сколько захочешь...
— Ты прелесть, — мило улыбнулась ему Вон. — Я говорила, что я тебя люблю?
Креол только проворчал что‑то невнятное. Он терпеть не мог эту тему. С тех пор, как их отношения переросли обычную дружбу, ученица окончательно обнаглела. Совершенно никакого почтения и все время какие‑то странные намеки непонятно на что. Она то и дело начинала как бы про себя рассуждать, пойдет ли ей белое платье. Что эти намеки означали, маг уже давно отчаялся понять.
— Юноша, если вы и в самом деле хотите выращивать мвидских визгунов... — начал Витааль.
— Магистр, вы подслеповаты, что ли? — раздраженно осведомилась Вон. Когда эйст в первый раз назвал ее «юношей», она не обратила внимания — мало ли, оговорился... Но два раза подряд — это уже хамство. — Какая я вам «юноша»?!
Витааль ужасно сконфузился. Он еще больше выпучил свой единственный глаз, медленно шевеля губами: похоже, изучал внешность Ванессы. А потом виновато сказал:
— Простите старика, барышня... Вы, люди, так мало различаетесь — путаюсь иногда...
— Бывает, — все еще сердито кивнула Ванесса. — А сколько вам лет, магистр?
— Подруга, ты его не слушай, — хмыкнул Логмир. — Какой он, к хабу, старик — ему и шестидесяти нет! А эти рыбомордые живут полторы нашей жизни! Так что он еще молодой совсем! Можно сказать, вообще ребенок! Икринка!
— Логмир, потрудись все‑таки запомнить, мы не рыбы и икру не откладываем, — плотно сжал губы эйст. — Ну хорошо, перейдем к делу... Боюсь, я все‑таки вынужден буду отказать в вашей просьбе — устал я от приключений...
— Сопровождать святого Креола — святое дело, магистр! — строго нахмурился лод Гвэйдеон.
— Вряд ли наши боги тоже признают этого святого, — философски заметил Витааль.
— Магистр Вива‑айн! — расплылся в интригующей улыбке Логмир. — А мы ведь посетим Священный Кратер!
— Заманчиво, конечно...
— А еще Мертвые пески!
— М‑дя...
— И ущелье Лабиринта!
— Логмир, перестань меня соблазнять! — взмолился Витааль.
— И остров Кампы! — продолжал свое дьявольское дело Двурукий.
Витааль уже едва держался.
— А знаешь, на чем мы сюда прилетели? А? Знаешь? Знаешь, на чем мы отсюда улетим? Знаешь? Не знаешь! Интересно? Хочешь сам по небу полетать? А? А? Интересно?
— Прилетели? — недоверчиво выпучил глаз эйст. — Улетите? То есть как?
— А ты подойди к окну, да посмотри, — посоветовал Креол, мысленно приказывая Хуберту выключить обктамерон.
Витааль некоторое время смотрел на коцебу, а потом медленно обернулся к четверым компаньонам, внимательно ожидающим его реакции. Он сжал губы, угрюмо уставился на Логмира, покачал головой и грустно сказал:
— Я всегда подозревал, что ты сын Таромея[16], Логмир. Что с тобой делать? Хорошо, я проведу вас к Священному Кратеру...
Витааль поковырялся в дальнем углу комнаты и открыл люк в полу. Он нырнул в погреб, заполненный водой, и через пару минут вылез, сжимая в руках кучу свитков. Рыбоподобный звездочет сбросил их на стол и развернул один.
— Классная бумага, непромокаемая! — одобрила Ванесса.
— Это не бумага, это пергамент, — рассеянно ответил магистр. — Выделанная кожа дюгоня. Вот, смотрите, здесь все написано. Видите?
Все закивали. Ему поверили на слово — все равно никто не понимал, что означают эти черточки и точки.
— Магистр, объясните своими словами, о’кей? — попросила Вон.
— М‑дя... — задумался Витааль, разворачивая еще несколько свитков.
На одном обнаружилась иллюстрация — искусно нарисованная гора с плоской верхушкой, действительно очень похожая на кратер. Из нее вырывался мощный столб пара. На другом свитке — карта океанского рельефа.
— Это гайот, — пояснил Витааль. — Подводный кратер с плоской вершиной. Не обращайте внимания на пар — это всего лишь вымысел художника. Это не гейзер и никогда им не был. Вот здесь, — он провел голубоватым пальцем по карте, — начинаются коралловые рифы. Тут Убуру. Это маленький город, он возник недавно. Более пятисот лет назад Султан Воды, опустившись на дно, опустошал наши воды, разрушил несколько городов и убил своим ядом более трех миллионов эйстов.
— Ой, мне так жаль... — выразила ему сочувствие Ванесса.
— Не переживайте, барышня, это давно стало древней историей, — безучастно ответил эйст. — Мы живем дольше людей, но не настолько . К тому же мы отомстили. Наша армия вышла против чудовища, и хотя потери были ужасно велики, мы все‑таки смогли смертельно ранить его и загнать в этот самый гайот. Он очень глубок — никто и никогда не был на его дне. Давление, знаете ли... Мы, эйсты, предпочитаем мелководье — на большой глубине трудно... м‑дя, как бы вам объяснить подоходчивее...
— Не надо считать меня идиотом, — огрызнулся Креол. — Я маг, я все это знаю! И остальные тоже!
Ванесса сердито посмотрела на него. Нет, она, конечно, что‑то знала о давлении, кессоновой болезни и все в таком духе, но на предельно дилетантском уровне — слышала краем уха о их существовании и только‑то. Поскольку к магии это относилось слабо, Креол ничему такому не учил. Про лода Гвэйдеона с Логмиром и говорить не приходится — один каабарец, второй рариец. Это эйсты в Рари народ высокоразвитый, образованный (особенно в биологии и океанологии), а вот люди здорово отстают от своих подводных братьев... Даже нумирадцы, пользующиеся мушкетами и станками, вряд ли знали хоть что‑то о морских глубинах — земляне восемнадцатого века о них знали немного...
— Что ж, знаете, так знаете, — не стал спорить Витааль, разворачивая другой свиток. На нем красовалось изображение — два эйста со скрещенными копьями стоят у какой‑то арки, сплетенной из кораллов. Оружие, похоже, чисто церемониальное: очень уж вычурно сделано. — Кратер, до того времени ничем не прославленный, был объявлен священным — он похоронил великое зло. С тех пор и до сего дня у подножия гайота находится пост хранителей, которые предупреждают, чтобы никто не вздумал спуститься туда. Мы не знаем, что сталось с Султаном Воды, но не исключено, что он все еще жив... хотя с тех пор он нас не тревожил. Правда, время от времени оттуда все еще вырываются ядовитые облака — и это по‑прежнему великое бедствие для всех нас. Исторгнувшись из кратера, они могут плыть очень долго, и неизбежно убивают все живое на своем пути. Потому поблизости от Священного Кратера и нет городов, хотя это очень богатые воды...
— А как же Убуру? — спросил лод Гвэйдеон.