В качестве первой мишени был избран Индрак — самый крупный и неповоротливый из всех. Конечно, для Султана разница в полметра была сущей ерундой, но все же рядом с прочей мелкотой дэвкаци выглядел натуральным великаном. И вот теперь на этого великана обрушился настоящий дождь — сначала из кислотных брызг, а потом и зубастых пастей, ринувшихся на дэвкаци.
Индрак вновь успел сменить молот на щит. Он медленно отступал, прикрываясь стальным прямоугольником, и время от времени резко выбрасывая его вперед, ударяя по атакующим головам.
Креол, заметив трудности молотобойца, исторг из себя мощное Огненное Копье, превратившее в пепел одну из шей. Одновременно с ним Логмир вновь промчался по хвосту и спине Султана, остановился у ближайшей шеи, заработал катанами, перерубая ее, и снова умчался, прежде чем до чудовища успело дойти, что кто‑то отрезал еще одну его голову.
Лод Гвэйдеон неутомимо работал Белым Мечом у самого брюха Султана. Неожиданно он схватился за рукоять копья, торчащую у самого его лица, и начал ее расшатывать. Зверобог оглушительно зашипел от боли и устремил к занозе одну из голов — выдернуть проклятый сучок. И напоролся раскрытой пастью на Белый Меч. Паладин резко повернул лезвие, сделал короткое движение вверх и вправо, и еще один шейный обрубок забился в воздухе.
Ванесса устремилась к самой земле — на помощь осаженному со всех сторон Индраку. Мешок с ветром пронес ее на бреющем полете, заставив несколько голов отвлечься от дэвкаци, но Султан быстро понял, что такую юркую цель ухватить затруднительно, и потерял к ней интерес.
Дэвкаци все больше слабел. Он едва успевал отбивать десятки атак чудовищных голов. Башенный щит все‑таки был щитом, а не доспехами — он не мог прикрыться со всех сторон. Креол, увидев это, поднял посох и провозгласил:
Награжу его божьей силой двойною!
Он ростом велик, среди всех превосходен,
Немыслимо облик его совершенен,
Трудно понять, невозможно представить!
Он рот раскроет — изо рта его пламя!
Мышцами мощен, ростом всех выше!
Средь всех дэвкаци высочайший, могущественный станом!
Заклятие Усиления, наложенное на Индрака, сработало выше всяких похвал. Гигант стремительно начал расти. Не в буквальном смысле — он остался таким же, как и был. Но вокруг него воздвигся мутноватый силуэт, повторяющий его самого, только больше раза в четыре. Головы Султана отдернулись назад, пораженные такой неожиданной переменой. Но одна не успела — торжествующий дэвкаци успел схватить ее и оторвать голыми руками. Пока сохранялось действие заклинания, Индрак мог разламывать целые скалы.
И он подтвердил это. Спеша успеть, пока магия не иссякла, дэвкаци тяжело пробежал к гигантскому валуну, за которым прятались Ванесса с Витаалем, с легкостью вырвал его из вязкого песка и метнул в Султана, попав прямо в большую голову. Гигантская пасть разъяренно зашипела, брызнула кровавой слюной и начала бессильно грызть булыжник, придавивший ее. Малые головы скопились возле нее, помогая избавиться от тяжести, и тут же три из них бесславно погибли — одну перерубил Логмир, другую испепелил Креол, третью отстрелила Ванесса, зависнув на несколько секунд в метре от шеи, и выпустив туда целую очередь. Чешуйчатая труба, продырявленная в двадцати местах, противно чмокнула и завалилась набок, не в силах выдерживать такую тяжесть.
Океан забурлил. Из пучины начало подниматься что‑то темное, похожее на кита или подводную лодку... океанический червь! Гигантский океанический червь, на голове которого восседал гордый собой Витааль. Вот что они с Креолом купили в Сото — огромное ручное животное, выращенное специально для битв. Все это время он сопровождал коцебу под водой, повинуясь новому владельцу, и именно его поджидал Витааль.
Боевая машина эйстов уверенно проползла несколько метров по мелководью и выпустила столб кипящего пара прямо в гущу мелькающих шей. Султан взбешенно зашипел, разворачиваясь к новому противнику — соразмерному по росту, но куда более слабому.
Витааль торопливо похлопал червя по макушке, и тот послушно пригнулся, отступая назад. Над головой морского исполина пронесся кислотный ливень. Океанический червь вновь выпрямился во весь рост, отвечая новым столбом пара. Увы, его оружие действовало на порядок слабее — кампа только шипела от боли. Правда, у нескольких голов, на которые пришелся основной заряд, лопнули глаза. А пока Витааль на своем звере отвлекал чудовище, остальные бойцы тоже не теряли времени даром.
Лод Гвэйдеон взглянул наверх. Султан прекратил его атаковать, и шеи болтались где‑то там, в пятнадцати метрах над головой. Рубить туловище было практически бесполезно — слишком огромная гора мяса. Все равно что ковырять быка перочинным ножиком. Паладин на миг опустился на одно колено, призывая свою богиню, и резко взметнулся в воздух. Он долетел почти до середины шей огромной кампы, с бешеной скоростью взмахнул мечом, перерезая одну шею и, уже на излете, вторую. Слева и справа от него на песок шлепнулись две змеиные головы.
Индрак, к которому наконец‑то возвратился метательный молот, довольно зарычал, и с силой метнул его в другую голову, разламывая еще один череп. Слишком сильно — молот вновь застрял. Дэвкаци опять зарычал — теперь разочарованно, и схватил главный молот. Он подбежал к гигантскому хвосту, на которой до этого никто не обращал внимания, и, размахнувшись во все плечо, опустил на него наконечник.
Султан буквально взвился в воздух. Ему показалось, что на хвост обвалилась скала, как в прошлом году. Собственно, это так и было — Усиленный Удар, вложенный в молот Индрака, давал примерно тот же эффект.
Лес шей, вытянувшихся вертикально, представлял идеальную мишень — Логмир не замедлил воспользоваться этим. Двурукий развел руки с катанами в стороны и просто побежал вперед, надеясь, что его нечеловеческая скорость и метеоритное железо Рарога и Флейма сделают остальное. Он действительно сумел перерезать две шеи, но в третьей завяз. Она правда, переломилась, как глубоко подрубленный ствол, но мчащийся со скоростью самолета Логмир просто взлетел, оставив Флейм в шее.
— Й‑а‑а‑а‑а‑а‑а!!!!!! — завопил герой, мчась по воздуху прямо к твердой земле и изо всех сил надеясь, что командир не успел разучиться воскрешать мертвых.
— Тебе же сказали!!! — возмущенно заорала Ванесса, перехватывая его на полпути. Мешок с ветром, не рассчитанный на двойной вес, превратился в своеобразный парашют. — Ты что, сдурел — на такой скорости такие финты?! Как у тебя еще рука не отломилась!
— Хой, подруга, спасибо! — расплылся в улыбке Двурукий, становясь обеими ногами на землю. — Дай я тебя поцелую!
Ему на плечо словно бы опустилась невидимая рука. Логмир развернулся и увидел холодные глаза Креола и черный посох, нацеленный прямо на него.
Целоваться ему сразу же расхотелось.
Маг неохотно перевел посох в сторону Султана, и из набалдашника вырвалось что‑то невидимое. Оно врезалось в ближайшую голову, разбрызгав ее на кровавые клочья. Логмир очень понадеялся, что это предназначалось не для него.
— Вот так‑то! — победоносно посмотрела на него Вон, дергая за лямки мешка с ветром.
Элементаль восторженно потянул ее в родную стихию. У этого существа не было разума, зато были инстинкты — примерно те же, что у ручного пса или коня. Нести хозяйку, куда прикажет, и уносить ее от опасностей.
Хотя успевал он все же не всегда — условия попались очень уж сложные. Вот и сейчас Ванессу буквально обдал кислотный дождь, разрушив одну из Личных Защит. Уже четвертую за сегодня. Зато очередь, выпущенная в глотку головы, которая это сделала, превратила ее в мертвую тряпку.
Индрак прошелся по расплющенному хвосту и ударил еще раз — уже ближе к спине. Под ужасным молотом треснул позвоночник исполинской кампы, и Султан вновь зашипел. Теперь все оставшиеся головы устремились к источнику боли. Но тут океанический червь вновь выстрелил паром, и часть голов отвлеклась на него. Логмир, успевший добежать до прежнего место на хребте чудовища и вернувший себе Флейм, опять заработал катанами — на этот раз осторожнее. Он сначала тормозил, а уж потом начинал рубить прочный чешуйчатый ствол. Один перерубил.
Султан неожиданно стронулся с места. Он не понимал, что происходит. У него осталось всего‑навсего пятнадцать голов — основная и четырнадцать второстепенных. Ужасная кампа решила временно отступить, собраться с силами, отрастить головы заново, а уж потом вернуться и отомстить. Индрак ударил молотом еще раз, всколыхнув землю так, что даже лод Гвэйдеон не удержался на ногах, и Султан окончательно решил, что надо драпать.
Для отступления он избрал океан. Но на пути взвился океанический червь с Витаалем в седле. Боевая машина выпустила еще один столб пара, а потом просто устремилась вперед, вгрызаясь в ближайшую шею. Магистр тщетно дергал за поводья, пытаясь остановить «коня» — ему совсем не улыбалось оказаться в этом хаосе мелькающих зубов. Перекушенная шея с плеском упала в волны, но главная голова, самая огромная из всех, нанесла ответный удар, откусывая голову океаническому червю.
Вместе с сидевшим на ней Витаалем.
Креол резко почернел лицом. Он сразу понял, что это все. Конец. Архимаг отлично знал, что значит быть съеденным зверобогом — именно так погиб Шамшуддин. И Креол не смог его спасти. С тех пор он научился многому, но только не этому. Маг молча воздел посох, посылая вперед ужасную волну огня, сжегшую сразу три головы.
— Хабова ма‑а‑а‑а‑ать!!! — заорал Логмир, с остервенением рубя ближайшие шеи. Две головы упали, как веточки, но его это утешило слабо.
Лод Гвэйдеон, охваченный холодной яростью, вновь призвал Пречистую Деву, и на этот раз заработал мечом возле брюха. В отличие от Креола, он не знал, что зверобог переваривает добычу практически мгновенно, и намеревался пробиться в желудок исполинского чудовища.
Ванесса взметнулась как можно выше, посылая пулю за пулей в главную голову Султана. Она стреляла по глазам, и вполне успешно — один из глаз лопнул, запачкав мелкие чешуйки. Вон старалась не думать о погибшем Витаале, повторяя про себя, что смерть — это еще не конец, и что Инанна наверняка договорится с богами эйста, чтобы те устроили ему самое роскошное посмертие. Заслужил, в конце концов.
Индрак растерянно стоял с поднятым молотом, не понимая, почему он не радуется смерти эйста. Раньше он всегда был счастлив, когда удавалось убить одного из этих рыбомордых, а вот сейчас почему‑то совсем невесело... Даже печально. Не так, как было, когда умерла мать, но все же печально.
Султан шипел и бился из‑за чудовищной боли в животе. Он уже давно не плевался кислотой — все запасы иссякли. Раздавленный хвост еле шевелился, голов осталось всего‑навсего девять, причем часть ослепшие. Еще в одной шее кольнула острая боль — Логмир продолжал работать катанами.
— Все, пора заканчивать! — мрачно прокричал Креол. — Мардук, твоей властью!!!
Сети раскину, сетью опутаю,
Злой Вихрь пущу пред собою!
Пасть кампа раскрыла, проглотить меня хочет,
Я вгоню в нее Вихрь — сомкнуть губы она не сможет!
Буйные вихри заполнят чрево,
Ее тело раздуется, ее пасть раскроется,
Чрево ее рассечется!