— Ты не похож на саоми, — сказал он.
Ярат хмыкнул, слабо пожал плечами.
— А на кого я похож?
Этого он так и не узнал, потому что Арен ответил явно не то, что подумал на самом деле:
— На человека, которому очень нужен отдых.
Отдых действительно был необходим. Надеясь, что инстинктивное чутье не даст ему проспать приближение опасности, Ярат закрыл глаза.
Серебристые бока медленно приподнимались и опускались. Положив косматую голову на лапы, саомитский кот изредка приоткрывал правый глаз, который вспыхивал бирюзовым огоньком, и смотрел сквозь частую решетку с толстыми прутьями на массивную железную дверь с окошком, за которым время от времени мелькали чужие тени.
"Император" — внезапно подсказало чутье. Зверь дернул ушами и намеренно отвернулся. Заскрежетал в замочной скважине ключ, скрипнули петли. Правитель пришел не один, вместе с его шагами звучали другие, такие же уверенные и неторопливые, но более частые. Вошедшие обошли клетку и остановились, глядя на пушистую морду запертого зверя, который упрямо не открывал глаз.
— Это саомитский кот? — звонко спросил детский голос.
— Нет. Это человек. Саоми.
— Человек?
Ребенок подошел ближе. Вот он, совсем рядом… сплошной сгусток любопытства! И ни он, ни император ничего не успеют сделать. Одно мгновение, бросок, удар когтями и… нет. Ведь это ребенок. Всего лишь ребенок, пусть даже наследник престола.
— Я помню, отец. Ты говорил мне о саоми.
Теперь мальчишка смотрел на зверя с утроенным интересом. Отступив от клетки, он негромко спросил у отца:
— А он такой же сильный, как настоящий саомитский кот? Помнишь, когда мы были на охоте, дикий кот порвал шестерых псов? Этот тоже так может?
— Если не потерял подвижность, сидя в клетке.
— Да? — наследник заинтересовался. — А если не простых псов, а самых злых, бойцовской породы? Кто тогда будет сильнее?
…Теперь шаги удалялись. Чуть повернув голову, зверь смотрел вслед разодетым в сверкающие золотом одежды фигурам. Рядом с императором чинно шагал мальчишка лет восьми. Его волосы были как раз такой длины, чтобы можно было заплести их в косичку и уложить на затылке скромной шишечкой. Внезапно ребенок обернулся, и кот снова притворился, будто спит, не желая встречаться взглядом с глазами наследника.
Полог отодвинулся, пропустив слабый утренний свет. Молодая девушка с волосами рыжими и слегка вьющимися, как у Арена, но чуть более темного оттенка, заглянула внутрь и с любопытством уставилась на спящего Ярата.
— Это он что ли? — удивленно прошептала она, потом глянула на меня. — А ты кто такая?
— А не твое дело!
Девушка удивленно моргнула, потом, небрежно передернув плечами, подняла полог, закинув ткань на крышу фургончика, чтобы не загораживала свет, и заползла внутрь.
— Нора! — раздался снаружи бас Арена, потом мужчина заглянул к нам. — Нора, ты уже здесь? А сделала, что я велел?
— Да, пап! — отозвалась девушка. — В доме чисто, обед на печи. Там такая большая кастрюля…
Недовольно пробурчав что-то под нос, Арен не стал отчитывать дочь, хотя явно был недоволен ее поведением, и отошел. Нора наклонилась над спящим, разглядывая его лицо, волосы девушки скользнули через плечо. Почувствовав их легкое прикосновение на щеке, Ярат приоткрыл глаза и к моему огромному удивлению тихо спросил:
— Нэли?
Девушка бросила на меня хитрый взгляд, а Ярат тем временем рассмотрел ее лицо и, окончательно проснувшись, сел, почти испуганно глядя на рыжую вертихвостку. Нора погрозила ему пальцем и, легко отскочив, выпрыгнула из фургона.
— Кто это? — шепотом спросил Ярат.
— Наверное, дочка нашего спасителя. Того рыжего.
Нехотя выбравшись из-под одеяла, Ярат потер ладонью лицо. Я сочувственно поинтересовалась:
— Не выспался?
Он неопределенно покачал головой.
— Тебе что, Нэлия снилась?
— Нет, показалось просто… спросонья.
Дом рыжего Арена находился в небольшом волошском поселке прямо посреди леса. В просторной, но плохо освещенной горнице пахло едой. Нора накрывала на стол и, завидев меня, решила, что теперь будет кому помочь ей в этом непростом деле.
— Нэли! — позвала она, и Ярат, услышав, удивленно обернулся.
— Меня Ингой зовут.
— Да? — брови девушки чуть приподнялись. — Ну хорошо, Инга… поможешь?
На мой взгляд, помощь ей не требовалась, но я не стала отказываться. Зато вскоре мы, наконец, смогли поесть, и я подумала про себя, что в последнее время каждый раз так радуюсь сытной еде, словно получаю невесть какой подарок от судьбы. Я вспомнила, как дождливой осенней ночью разыскиваемый императорскими слугами беглец постучался в дверь лесничего домика, привлеченный запахом свежей выпечки, и мне вдруг стало не по себе. Ведь как он, должно быть, обрадовался, когда я, не узнанная, впустила его в дом да еще накормила. А потом все оказалось ловушкой, придуманной кем-то хитрым, не понаслышке знающим, как сводит с ума голод и холод, толкая на отчаянные поступки.
Воспоминания о том дне повлекли за собой и другие… я тряхнула головой, прогоняя непрошенные мысли. Мой жест заметили все, и хозяин тут же встревожено спросил:
— Что? Что такое?
— Ничего, — пробормотала я. Наверное, мне не поверили. Арен громким шепотом сказал Норе:
— Ну когда ты научишься готовить?
Девушка не смутилась ничуть, и ответила в полный голос:
— Не все сразу, папа.
После еды нас долго расспрашивали, но Ярат так и не сказал, куда мы идем и зачем. Я брала с него пример и молчала о цели путешествия. В конце концов, Арен, немного обиженный проявленным недоверием, все-таки прекратил расспросы. Как оказалось, люди и так знали о Ярате слишком много.
— Когда будешь мстить императору за своего учителя, — сказал Арен, — свяжись со мной. У меня много верных людей, и, если понадобится, мы найдем еще и еще. В каждой деревне, в каждом городе есть те, кто готов пожертвовать жизнью ради нашего будущего. Сначала император истребил саоми. Потом примется за нас, волошцев… Да мало ли за кого! Твои вон ему не угодили, хотя сидели мирно в своем лесу, не трогали никого. Так может, ему скоро еще какой народ как кость поперек горла встанет. Потому, Ярат, мы не хотим, чтобы нами правил император, и всегда поможем тому, кто станет бороться против правителя и его слуг.
— Спасибо, — серьезно поблагодарил Ярат. — Нам действительно будет нужна помощь.
Заметив плохо прикрытую разрезанной штаниной и сползающими бинтами рану на ноге Ярата, Нора вызвалась обработать ее и перевязать, но мой спутник отказался от ее помощи и только попросил нитки с иголкой — одежду зашить.