- Ты, по-моему, молодеешь, вот здесь у тебя на виске были морщинки и уже исчезли.
- Да и ты не отстаешь, вроде у тебя седины меньше стало. Да, точно меньше, - она счастливо засмеялась, - и глаза опять синие, совсем как в молодости.
Тут они услышали шаги, чьи-то голоса в коридоре и в ужасе шарахнулись к стене.
Молодой женский голос говорил:
- Подожди, Гриша, у меня тут нога за что-то зацепилась.
- Ну ты и растяпа. Давай скорей, уже поздно, заберем лампу - и домой.
- А зачем ты ее там поставил?
- Не знаю, мне все кажется, кто-то должен прийти из леса. Чтоб не блуждали.
- Ты меня, Гриша, не пугай, кто это может сейчас прийти?
Старик задел спиной отошедший пласт штукатурки, и она с грохотом обрушилась.
- Ой! - вскрикнул женский голос. - Там кто-то есть!
- Это, Маша, дом от сырости разваливается. Пошли скорей.
- Нет, не пойду, прошу тебя, и ты не ходи. Бог с ней, с лампой, бежим домой!
- Трусиха! Со мной - и боишься, - сказал мужчина совсем уже рядом.
- С тобой, - еле слышно ответила та, - а ну увидят, как учитель со своей ученицей по ночам гуляет. Прошу, не ходи, видишь, светает, без лампы дойдем.
- Ну ладно, бежим. Завтра приду за ней.
Послышались удаляющиеся шаги. Старики постояли еще немного, боясь вздохнуть, потом, крадучись, подошли к окну. Парень и девушка, взявшись за руки, бежали к лесу, поднимая фонтаны брызг.
- По-моему, это мы с тобой, Гриша, только давным-давно, в прошлом.
У нее вдруг сильно закружилась голова, и Григорий Иванович едва успел ее подхватить.
Когда она открыла глаза, они стояли на опушке леса.
- Смотри, Машка, - говорил он ей, наша лампа, как маяк на море, может, и впрямь поможет каким-нибудь заблудившимся или несчастным?
- Уже помогает. Пока горит.